Отсроченное удовольствие

Малоун одной рукой обнимает меня за талию, поддерживая.

— Не падай, Слоун.

— Пытаюсь, — отвечаю я, задыхаясь и немного нервничая.

Я остро осознаю этот двойной смысл. Интересно, он тоже?

Двери открываются на первом этаже, и мне становится одновременно грустно и приятно. В то время как часть меня хочет, чтобы этот момент перешел в медленный, умопомрачительный поцелуй в лифте, мне также нравится предвкушение, ожидание. Очевидно, мы поцелуемся сегодня вечером. Уверена, мы оба осознаем это. Но когда и где это произойдет — все еще большая загадка.

Мне нравится немного неизвестного, нравится удивляться. Мне импонирует, что он продолжает меня удивлять. Потому что предвкушение между нами остро ощущается, кажется, у него есть свой собственный пульс, собственное сердцебиение. Я хочу чувствовать, как оно нарастает, пока мы идем.

Мы входим в вестибюль, выходим на улицу и сворачиваем на Пятую-авеню.

Июнь на Манхэттене — это свой собственный кусочек рая. Погода не слишком теплая, чтобы испечься на солнце, и не слишком прохладная, чтобы брать с собой куртку. Она сказочная, и сегодняшний вечер как раз подходит для весеннего бриза и прогулки под луной.

Мы идем вдоль Пятой-авеню, и по дороге Малоун обнимает меня за плечи, притягивая ближе. Я счастливо вздыхаю, глядя на раскинувшиеся перед нами просторы моего любимого города.

— Я люблю Манхэттен. Жаль, что не живу здесь.

— А где ты живешь? Пожалуйста, не говори, что в Вашингтоне, Оклахоме или Техасе.

Смеясь, я толкаю его локтем.

— А что ты имеешь против этих штатов?

— То же самое, что и по отношению к Индонезии. Они слишком далеко, когда речь идет о женщине, которая, как я надеюсь, живет поближе.

Воображаемые бабочки начинают порхать по моим плечам и рукам.

— Ты хочешь, чтобы я была поближе?

— Я хочу увидеть тебя снова, Слоун. — Он смотрит на меня с решимостью в глазах.

— Даже если наши имена рифмуются?

— Так и есть, вместе они звучат немного глупо, — смеется он.

— Разумеется, мы должны это изменить.

— Хорошо, рифмующиеся имена — это предзнаменование. Ясно, я больше не хочу тебя видеть.

Я игриво топаю ногой.

— Ты действительно хочешь увидеть меня снова? Уже?

Он останавливается на углу улицы перед цветочным магазином и приподнимает мой подбородок пальцем.

— Да, и мне плевать, что наши имена звучат глупо вместе. Я хочу увидеть тебя снова. Разве это странно? Ты мне нравишься, Слоун. Я уже знаю, что ты мне нравишься. Полагаю, мы могли бы ужасно провести остаток вечера, — говорит он, отпуская мой подбородок и убирая волосы с моего плеча — движение, от которого все внутри меня делает пируэт. — Но я в этом сомневаюсь. Так что да, я уверенный в себе человек. Думаю, что следующие несколько часов с тобой будут прекрасными и что в конце сегодняшнего вечера я снова попрошу тебя встретиться со мной.

Он однозначно самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо встречала.

Малоун скользит пальцами вниз по моей руке, затем переплетает их с моими, и наши руки соприкасаются.

Не сдержавшись, я широко улыбаюсь.

— У меня есть секрет, — признаюсь я.

— Выкладывай. Что это?

Мы продолжаем идти, и я крепче сжимаю его пальцы.

— Когда ты снова попросишь меня пойти с тобой, я скажу «да».

— Ах, это величайшая тайна, и я рад, что посвящен в нее.

Шагая по улице мимо красивых бутиков и дорогих ресторанов, я отвечаю на его вопрос:

— Вообще-то я живу в Хобокене. Сегодня вечером я выбираю это направление. Дорога и я — вот так вот. — Я скрещиваю указательный и средний пальцы вместе. — А ты? Где ты живешь?

Он показывает на центр города.

— В небольшом домике в Вест-Виллидж. Я надеюсь переехать в место побольше, если получу новую работу, где проходил собеседование. Получить ее было бы мечтой, всем, чего я желал.

— Я буду держать за тебя кулачки, чтобы ты ее получил.


— И я. Кроме того, моему коту действительно нужно больше места.

— У тебя есть кот?

Малоун бросает на меня любопытный взгляд.

— Ты так говоришь, словно это сюрприз.

— Нет, я просто думаю, что это восхитительно.

— Хочешь посмотреть его фотографию?

— Конечно.

Малоун достает телефон, касается экрана несколько раз, а затем показывает мне большого рыжего кота, сидящего высоко на полке в его квартире, как я полагаю.

— Это злой гений. Нет ни одного шкафа, кладовки или коробки, в которую он не смог бы забраться.

— Похоже, он очень хитрый малый. А еще безумно милый.

Малоун убирает телефон обратно в карман и смотрит на меня.

— А чем ты занимаешься?

— Я недавно окончила колледж, так что являюсь частью огромного числа молодых людей, которые ищут работу.

— В какой сфере? — спрашивает он, когда мы подходим к отелю «Плаза», где шикарные черные машины останавливаются перед знаменитой достопримечательностью.

— Я бы хотела привлекать общественное внимание к приютам или организациям по защите животных.

Он прижимает ладонь к груди.

— Женщина моей мечты — любительница животных.

Я смеюсь.

— Думаю, что остальные люди на сегодняшнем благотворительном вечере тоже любители животных.

— Не разрушай мои иллюзии, Слоун. Я предпочитаю думать, что это только мы, — смеется он в ответ.

Я задумываюсь о его словах. Иллюзия, мы. Неужели я позволю этому волшебному моменту отвлечь меня от моей цели? В конце концов, я пошла на вечер, планируя только обзавестись контактами. Я не собиралась встречать мужчину и проводить с ним вечер. Хотя последние несколько часов действительно немного напоминают волшебство.

— Неужели сегодняшний вечер — это иллюзия?

Мы останавливаемся на углу возле Центрального парка, лунный свет отбрасывает серебристый отблеск на его красивое лицо.

Малоун задумчиво отвечает:

— Он немного похож на нее, не так ли?

— Да, как будто есть пузырь, который вот-вот лопнет. Или, может быть, часы приближаются к полуночи.

Он осматривает улицу.

— Ты превратишься в тыкву, когда часы пробьют двенадцать?

— Не говори глупостей. У меня есть экипаж, мы можем прокатиться.

— Он быстрый? Мы можем разогнать его больше семидесяти?

— Больше сотни. — Я толкаю его локтем.

— Я за.

Показываю ему свои туфли, покачивая ногой.

— А тебе нравятся мои хрустальные туфельки?

Он оглядывает меня с ног до головы, как будто упивается видом.

— Это самые сексуальные хрустальные туфельки, которые я когда-либо видел.

Малоун подходит ближе, кладет руку мне на бедро и опускает пальцы на верхнюю часть попки.