Отражение сна

Пассажирка была почти напротив. Её взгляд был таким же отсутствующим, как у большинства других людей в автобусе: погрузилась в себя, отгородилась ото всех. Неподвижная и безэмоциональная, как статуя. Рассматривать в ней было нечего. Но прежде чем вернуться к чтению, Марина заметила какое-то шевеление в автобусном окне, рядом с которым сидела незнакомка. Шевелился не заоконный пейзаж, а отражение женщины. В котором не было ничего общего с её лицом. Марина шумно вдохнула. Отражение будто услышало её: теперь оно было не в стекле, оно проступало сквозь лицо пассажирки. Пульсирующе, прозрачно: вот его почти не видно – а вот оно почти перекрывает лицо, как жуткая маска. Вытянутая, искривлённая, покрытая крючьями и россыпью мелких чёрных глазок. В этих насекомьих глазах не было зрачков – но Марина почувствовала, что они смотрят на неё.

Она перегрелась. Или спятила. Такого просто не может быть. Она не спит, это не может быть кошмар… Но что это тогда?!

Зубы впились в щёку. Марина сильно прикусила щёку изнутри, чтобы почувствовать боль и проснуться – если это всё-таки был сон. Боль была вполне реальна. Чудовище тоже было реальным и никуда не исчезало, оно продолжало мерцать сквозь лицо пассажирки.

Зашипели двери, голос из динамика объявил название очередной остановки – Марина не расслышала, какой. И не разглядела, в кого врезалась в дверях. Самообладание, которое помогало ей держаться днём, иссякло. Растратилось до последней капли. Её гнала слепая паника, Марина вывалилась из автобуса на тротуар и не разбирая дороги метнулась куда-то в сторону. Куда угодно, лишь бы подальше от проклятого автобуса.

– Эй, куда лезешь?! – скрип тормозов, протяжное бибиканье, ругающийся водитель. Который чуть её не задавил.

Марина стояла на проезжей части – однополосной, но не пустой. Под ногами пестрела «зебра», которую Марина каким-то чудом, не отдавая себе отчёт, всё же заметила – и по которой на автопилоте перебегала дорогу. А впереди полыхал красным сигналом светофор. Который она не заметила.

– П-простите, – горло сдавливала невидимая хватка, сквозь удушье Марина с трудом выдавила из себя извинение. И пошатнулась.

Хлопнула дверь машины, водитель приблизился к ней. Рослый, краснолицый. А у Марины закончились и голос, и силы.

– Э, девушка… вы в порядке вообще? – голос водителя больше не был сердитым. – Я вас не зацепил?

Марина отрицательно помотала головой.

За остановившейся машиной засигналила другая. Ещё немного – и будет затор.

– Давайте я вас подвезу, что ли. До метро хоть. Или в больницу, если вам плохо?

Марине было плохо. Но больница тут была бесполезна. Марина снова помотала головой.

Нетерпеливый автосигнал бил по ушам. Прохожие начали коситься на это недо-ДТП.

– Тогда до дома, – решил водитель и, придерживая Марину за локоть, повёл её к своей машине. – Где вы живёте?

В нормальных условиях Марина ни за что бы не назвала незнакомцу свой адрес, не села бы в чужой автомобиль. Но сейчас не было ничего нормального. Она прошептала название улицы.

– Это которая в соседнем районе? – уточнил водитель, заводя мотор и выключая радио.

Марина понятия не имела, в каком районе они сейчас находятся, и пожала плечами.

– Ну ничего, сейчас вобью в навигатор, – толстые пальцы неожиданно ловко забегали по дисплею, пока вторая рука держала руль.

– Маршрут построен, – сообщил навигатор.

Водитель крякнул:

– Район-то соседний, но так глубоко во дворах… Ну ничего, не заблудимся!

Приняв решение и определившись с целью, он пришёл в хорошее расположение духа. Хотя иногда всё-таки поглядывал на Марину и в эти мгновения хмурился.

А её лоб, наоборот, стал постепенно разглаживаться. В лицо дул ветерок, головокружение отступило. Сердце больше не стучало где-то в горле.

Местность вокруг становилась знакомой. Это приободрило ещё сильнее: дом уже близко, там всё привычно, там безопасно.

– А корпус какой? – спросил водитель, когда они съехали с проспекта во дворы.

– Да вон там, – Марина неопределённо указала куда-то вперёд; голос снова её слушался, хоть и был ещё глуховат. – Остановите, пожалуйста. Спасибо, и… сколько я вам должна?

Водитель фыркнул:

– Да нисколько.

– Но…

– Я ж не по вызову такси приехал, а просто вас подвёз, сам предложил. Вы, главное, больше под машины не бросайтесь, лады?

– Спасибо, – Марина не придумала, что ещё сказать, и повторила уже сказанное, постаравшись вложить в одно слово всю свою благодарность.

Водитель махнул рукой и больше на неё не смотрел, снова завозился с навигатором.

Выбираясь из машины, Марина чиркнула головой о потолок, поморщилась. Но даже если она сейчас станет чемпионом по неуклюжести, преодолеть осталось последний крохотный отрезок пути, уже через пару минут она будет дома.

С первого раза закрыть автомобильную дверь не получилось. Марина снова потянула её на себя – и толкнула как следует. Дверь хлопнула, замок сработал. Марина помахала на прощание водителю, а тот уже тронулся с места. Уехал. Что ж, это было к лучшему.

Марина, всё ещё чуть пошатываясь, поспешила к подъезду, который светился в наступавших сумерках уютным тёплым светом.






Глава 11. Антикошмар




Переступив порог квартиры, Марина почувствовала облегчение, но стоило закрыть входную дверь – и захлестнула волна тьмы и страха.

В её возрасте бояться темноты? Ещё чего не хватало! Она же не маленькая девочка. Однако сейчас в ней будто ожили детские страхи, тот самый холодок, который поселяется внутри, когда впервые слышишь страшилки про Чёрную Руку или Бугимена. Тем более что теперь Марина знала: кошмары – реальны.

Если, конечно, она не сошла с ума.

Угроза потерять рассудок была менее резкой, но более гнетущей. Марина прикинула: что если все сегодняшние чудища – галлюцинации? Может, она действительно перегрелась? И перенервничала? Почему-то эта мысль не успокаивала. Лучше уж столкнуться со внешним врагом, чем со внутренним.

Узнать правду можно было бы у Куратора. Если он не соврёт. Если она снова попадёт в сны. И если всё пережитое во снах тоже было реальностью.

Марина как попало бросила сумку, разулась и прошлёпала босыми ногами прямиком в ванную.

Вода была ледяной. Зубы стучали от холода. Ногти потемнели. Марина выбралась из душа, вся съёжившись, и поспешила закутаться в пушистое полотенце.

Она не любила холод. И не хотела освежиться. Причина была проще – холодный душ прогнал из её головы все тягостные мысли и вопросы, кроме одного: как бы поскорее согреться? Эту проблему, по крайней мере, было легко решить.

Надев ночнушку и проверив Пелагею, Марина уже собиралась пойти на кухню, как вдруг её взгляд зацепился за распахнутую форточку. В летнюю жару было бы преступлением против самой себя держать окна закрытыми. Но за окном сгустилась ночь, деревья тянули свои тёмные ветви к дому, внизу под фонарём проскользнул чей-то силуэт. Марина сглотнула. Закрыла форточку и плотно задёрнула шторы.

Это не помогло. Как не помог и травяной чай, обычно успокаивавший на раз-два. Что если они выследят её? Что если придут за ней? Тогда страшный сон про монстра в её доме станет явью.

Марина включила свет везде, где только можно, даже в туалете. Все доступные лампы, в том числе настольную и ночник-Луну. Тени боязливо съёжились и разбежались по углам. Но внутренняя тьма никуда не делась. Стоило Марине прикрыть глаза – и снова возвращался страх.

Ну и как в таких условиях спать?

Марина и не спала. Вместо успокаивающего чая заварила тонизирующий. Посмотрела фотографии с пикника, ссылки на которые скинула Наташа, открыла блоги.

Несколько часов она бездумно листала посты, ставила лайки, иногда даже что-то писала – и сама не помнила, что. Когда глаза стали предательски слипаться, надела наушники и на большую громкость врубила фанатские клипы по мультсериалу про ведьм – те, которые были повеселее, подинамичнее. Только не пострашнее.

На часах было начало четвёртого. Небо посветлело. Новый день заканчивал последние приготовления за кулисами и был готов вот-вот выйти на сцену.

Марина легла в кровать – строго по центру, подальше от стены и от края – и укрылась простынёй. Когда светло, засыпать менее страшно (хоть и более трудно). Главное, не думать о том, что женщина в белом повстречалась ей тоже при свете дня.

Ничего, сон на реабилитации – это быстро. Сейчас она как обычно закроет глаза и тут же проснётся.

…комната в башне. Куратор в кресле напротив. Ни тени улыбки на его лице.

– Вашей реабилитации не суждено было продлиться долго, как я погляжу. Итак, что случилось?

– Откуда вы знаете? – выпалила Марина.

Куратор приподнял брови, сплёл пальцы в замок.

– Скверным я был бы шефом, если бы не знал, когда у моих сотрудников возникают проблемы. Вы повстречали нечто опасное?

Марина снова проигнорировала его вопрос: пускай сначала ответит на её.

– Почему вы думаете, что у меня проблемы?

– Потому что вы здесь.

Чем крепче сжимаешь брусок масла, тем легче он выскальзывает из рук. Куратор был ловким не только в движениях, но и в увиливании.

Однако Марине до смерти надоели вечные секреты и недомолвки. Она спросила ещё прямее:

– Вы следите за сноходцами?

Куратор театрально вздохнул и возвёл глаза к потолку, как бы молчаливо сетуя на то, с кем приходится иметь дело:

– Я их чувствую.

Вот это уже было похоже на ответ. Оставалось лишь понять его. Марина замолчала, вертя полученные крупицы информации так и эдак.

Настроение Куратора тем временем слегка улучшилось: он с любопытством наблюдал за Мариной и её попытками разгадать ребус, как посетитель зоопарка наблюдает за мартышкой, которой дали игрушку-головоломку.

– И на чём же основан механизм этого… чувствования?

– На том, что вы приходите в башню, – с готовностью отозвался Куратор.