Отмели космоса

Я закрутил бутылочку прежде, чем Инес успела подготовить возражения. Стекляшка указала на меня.

– Ха, ты сам выбрал свою судьбу. Начнём с простого. Смешай все эти пять напитков и выпей залпом.

– Хочешь, чтобы я нажрался?

– И стал более открытым, а то, как неродной, честное слово!

Я делал «коктейль», пытаясь интуитивно подобрать пропорции так, чтобы не улететь в страну снов после первого же глотка. Примечательно, что когда я добавил почти в готовую тёмно-оранжевую смесь той псевдотекилы из лиан со вкусом гумуса, она выпала в осадок и стала напоминать что-то крайне неаппетитное.

– Ну, Инес, за твоё здоровье. Я назвал этот коктейль «Амтрунийский поцелуй». Не хочешь попробовать?

– Ну и мерзость. Похоже на болотную гниль. В моче.

– Полегче, мне это ещё пить.

Сделав выдох, я осушил стакан. На вкус смесь оказалась лучше, чем на вид, хоть и ненамного. Инес, удовлетворившись моим недовольным видом, раскрутила бутылочку, и она вновь указала на меня. Досадная случайность.

– Пожалуйста, полегче, я не отошёл ещё от этой смеси.

Коктейль сильно ударил в голову и меня повело, но я пытался сохранить хотя бы адекватный вид.

– Ладно, не паникуй. Блиц-вопрос, соврёшь – сдохнешь! Если сбегать из команды, то со мной или в одиночку?

– С тобой. Вообще подло такое спрашивать, ты достаёшь из меня самое сокровенное!

– Хорошо, больше не буду. Но я тронута, честно. Твоя очередь.

Я собрался и начал расчёты. В моей голове, затуманенной алкоголем, происходили вычисления оптимальной силы закручивания бутылочки, чтобы она указала на Инес. Мне совершенно не хотелось выполнять её следующее желание.

Точный расчёт, направленное усилие, бутылочка завертелась, но сильнее чем надо. Кажется, укажет на меня. Нет, на Инес. Нет, всё же на меня…

Но бутылочка из двух вариантов выбрала третий и указала на Доржи, который в этот момент подходил к столу.





Глава семнадцатая. Мастер в вопросах некомпетентности




И вот опять Доржи явился туда, куда не надо, тогда, когда не звали. Я глядел на него настолько враждебно, насколько это было уместно в данной ситуации. Он же, демонстративно игнорируя мой взгляд, подсел за стол.

– Добрый день, добрый день. Думаю, никто не возразит? – с этими словами он, не дожидаясь ответа, подхватил со стола оплаченную мной бутылку виски и щедро плеснул себе в стакан. – Ян, кажется, ты перебрал. Сейчас глаза от напряжения вывалятся.

В заурядных репликах Доржи я уловил некий неодобрительный оттенок. Интересно знать, с чего бы? Вроде я ещё ничего не сделал, чтобы вызывать у него раздражение.

– Неправда, я в порядке, – язык предательски расслабился на этой фразе, добавив в речь низкоинтеллектуальный оттенок.

Кажется, изобретённый сегодня коктейль, подействовал в полную силу. Тем временем единственная девушка за столом перехватила инициативу:

– Доржи, видишь на кого показывает бутылка?

– На меня. А что?

– Ты за столом, соблюдай правила игры. Рубимся на желание. Ян, жги!

Ах да, моя же очередь. Так, сейчас нужно придумать что-нибудь забавное, но из-за опьянения мыслей не было. Мозг, пожалуйста, вернись, ты мне нужен.

– Что за дурацкая игра? То есть вы тупо крутите бутылку и на кого она укажет, тот проиграл? – Доржи был в недоумении.

– Ну да. Лучшее развлечение в старшей школе. Блин, ну её же все знают. Что у тебя вообще из игр было вместо этого? – Инес была удивлена не меньше Доржи.

– Какая школа, какие игры? У нас единственное развлечение было – это поливать кипящим маслом опарышей в сортире.

Тут у Доржи немного изменилось выражение лица, что укрылось от Инес, и он продолжил говорить:

– Игра, конечно, идиотская, но допустим, я сыграю. При условии, что буду крутить первым.

– Ладно, крути. – Инес заняла выжидательную позу.

Доржи очень долго прицеливался, рассчитывал силу импульса, делал пробные подкручивания и в тот момент, когда я уже хотел порекомендовать ему не ломать комедию, он крутанул бутылку. Она указала на Инес.


– Итак, вот моё желание! Ян, ручка или карандаш есть?

– Медицинский маркер есть.

– Ещё лучше, давай сюда. Бери этот маркер, моя дорогая, и иди в туалете перед зеркалом рисуй себе густые усы и бороду.

Инес, хихикая, попыталась скорчить недовольное лицо, но, особо не преуспев, удалилась. Как только она отошла, Доржи обратился ко мне в весьма грубой форме.

– Прав капитан, ты редкостный придурок. На черта ты напился?

– Да чего прицепился? Сегодня что, постный день?

– Ты ещё скажи, что успел забыть, куда мы сейчас пойдём.

Судорожные попытки понять, в чём дело, увенчались успехом секунде на пятнадцатой. Точно, ведь мне сегодня на БПК пришло сообщение с текстом: «Встреча с поставщиком днём, будь готов». Из-за того, что Доржи писал с левого БПК, я не знал, кто отправитель сообщения и, пойдя на поводу у лени, решил не разбираться и уверовать в то, что это какая-то ошибка.

– Ну, я думал, что мы здесь настолько не засидимся… – врал я.

Зачем? Чтобы выглядеть лучше, чем я есть на самом деле. По крайней мере, не таким идиотом.

– Ясно. Минут через пять – десять после меня свалишь из бара, как выйдешь сверни налево и иди до перекрёстка – я там буду. И, надеюсь, ты придумаешь уместную отмазку для Инес. Если она что-то узнает, это будет и твоя проблема тоже.

– Понял-понял.

– Давай принимай антиалкогольные пилюли, им ещё подействовать надо.

Задумавшись о чём-то, Доржи посмотрел на часы, после чего достал из кармана блистер и выдавил оттуда две таблетки. Я уже протянул руку, но Доржи закинул их себе в рот и запил глотком виски.

– Чего грабли тянешь? Это индивидуальные витамины.

Я опустил руку. Нет, его таблетки мне сейчас действительно были совершенно не нужны. У меня свои есть.

«Витамины» – практически неотъемлемый спутник современного человека. По крайней мере, двух из трёх, в том числе и меня. Мало кто нынче имеет здоровье, которое держится без поддержки извне. К тому же, на некоторых колонизированных планетах существует дефицит конкретных соединений, нужных организму. «Витамины» как реализованная идея появились после начала эпохи Колонизационной экспансии – оказалось, кормить людей картоном и синтезированными соединениями дешевле, чем мясом и овощами. Так и появилась культура витаминов – на любой планете, кроме самых дрянных, любой может за несколько минут по имеющимся биоданным заказать и получить запас таблеток, подогнанный как под конкретную планету, так и под индивидуальные потребности организма. Из нашей команды витамины точно не принимает капитан – раньше я думал, что он просто родился здоровым человеком, но сейчас я понимаю, что это из-за того, что этим самым человеком он быть перестал. Или противоположный пример – Двадцатка. Её организм почти уничтожен, поэтому разных таблеток, в том числе и витаминов, она принимает как никто другой. Причём, половину внутривенно. Из-за этого у новичков, вроде того же Акмара, складывалось впечатление, что она законченная наркоманка, которая ширяется чаще чем ест. А есть-то ей и не особо надо – желудка-то нет. Тем временем Доржи заподозрил, что что-то не так.

– А почему ты ещё не принял таблетки?

Тут из туалета вышла Инес с разрисованным лицом. Задача была воспринята со всей серьёзностью, и издалека её даже можно было действительно принять за женщину с короткой чёрной бородой. Она вернулась за стол, сопровождаемая взглядами других посетителей бара, в глазах которых стоял закономерный вопрос об адекватности этой девушки.

– Ну, думаю, этого хватит, – сказала Инес, пытаясь скрыть пусть и весёлое, но всё же смущение. Она потянулась к бутылке, намереваясь раскрутить её ещё раз, но тут Доржи встал из-за стола.

– Приятно было увидеться с вами двумя после столь долгой разлуки, надеюсь не видеться ещё столько же.

– Эй, постой-ка! – Инес негодовала. – Не будь бабой, отсиди ещё круг.

– Нет-нет-нет, всего наилучшего. – Не обращая внимания на другие проявления возмущения Инес он, манерно развернувшись, покинул бар.

– Вот ведь жопа слоновья, – Инес смотрела ему вслед обиженно и немного грустно. – Теперь я чувствую себя идиоткой. Ай, к чёрту эту бутылочку, всё желание отбил.

Пока Инес возвращала себе душевное спокойствие с помощью порции ликёра, я с сожалением созерцал лишь на четверть опустевший стол, который собирался оставить в ближайшее время.

– Знаешь, что я больше всего не люблю, Ян?

– Флюгера?

Я думал о том, как оправдать перед Инес свой уход и не особо следил за разговором.

– Нет, мне этот поехавший со взглядом мёртвой рыбы безразличен. Я про нечто более всеобъемлющее. – Инес вздохнула. – Больше всего я ненавижу ощущение собственной тупости. Когда ты вкладываешь половину состояния в акции, которые обесцениваются на следующий день. Когда ты путаешь два тумблера и таранишь ангар чужим кораблём. Когда очевидный обманщик оставляет тебя с разрисованным фломастером лицом. Когда ты в очередной сраный раз надеешься, что очередное пополнение команды наконец заполнит брешь и больше никуда не денется.

– Ну, я же никуда не делся.

Моя реплика была неуместна и осталась без ответа. Тем временем Инес продолжала:

– Понимаешь, такое всеобъемлющее чувство собственной тупости, что даже жить с ним трудно становится. В такие моменты хочется просто убежать от всех, орать в истерике и бить стены. Потом, ударив чей-то гараж, ощутить боль и опять понять, насколько же безгранична твоя тупость. Вот что я больше всего ненавижу, Ян.

– Такое ощущение, что тебе нужно побыть одной.

– Нет, даже не думай сваливать вслед за ним! – Инес словно вырвалась из этой ямы сожаления, и её лицо вновь озарила улыбка. – Мне вот интересно, какой бордель нашла Двадцатка на этой захудалой планете?

– Это насчёт слов капитана в тачке? Я глубочайше сомневаюсь, что он говорил правду. У неё же ниже живота всё кибернетическое.

– Ну да. Может, приделала себе что?

– Могла. Но она, в отличие от тебя, никогда не демонстрировала таких наклонностей. Она вообще ничего подобного не демонстрирует. Короче, врал капитан на её счёт, ну и шут с ним. Не наше дело, чем она там занималась и с чего капитан её крыл. И всё же, мне пора, – последнюю фразу я произнёс неожиданно даже для самого себя.