Откровения оратора
Часть 6 из 30 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Если вы выберете удачное название и хорошо разберетесь в теме, то вам (прямо как Линкольну) не придется усердно работать, чтобы сказать все то, чего слушатели ожидают от вас услышать. И конечно, если вы такой же блестящий оратор, как Линкольн, то сможете даже обойтись без интересного заголовка. Геттисбергская речь называется так просто потому, что Линкольн не думал над названием (видимо, какой-то историк решил: «Ладно, поскольку он был в Геттисберге и выступил там с речью, значит…»). Но не забывайте, что он был президентом США и мог заполучить любую аудиторию, какую хотел. Пока вы недостаточно известны, чтобы люди приходили, просто услышав ваше имя или ожидая увидеть на сцене человека в каком-нибудь немыслимом костюме, принимайтесь за работу. Чем больше вы приложите усилий, чтобы сделать основные идеи понятными, тем легче станет все остальное, из чего состоит выступление.
Неожиданные фотографии
Очень много интересного происходит там, где не достает свет рампы. Но на большинстве снимков ораторы стоят посреди сцены. Дальше вы увидите несколько страниц с фотографиями и историями про них, которые, думаю, покажутся вам интересными.
Эта фотография сделана в кафе Starbucks, и она показывает, что значит ездить на выступления и по пути застревать в неинтересных местах. Когда рок-группа ездит на гастроли, то в переезде от места к месту нет никакой романтики. Даже когда музыкантов приглашают в потрясающий город, например, в Москву или Токио, больше всего времени ребята проводят в унылых местах, которые нельзя миновать на пути к интересным. У поездок в одиночестве есть свои плюсы, но ожидание в пустом аэропорту не входит в их число.
На фото 6:30 утра, и я в Международном аэропорту Ванкувера жду рейс в 7:30 домой. Так рано открыт только Starbucks. Я пытался немного поработать, потому что больше заняться было нечем. Если приглядитесь, то увидите, что я уже нарисовал несколько исключительно бесполезных каракулей.
Однако путешествия — отличный способ задать себе новые вопросы, поэтому в поездках я часто пишу. На фото видно, что моя излюбленная технология — использование записных книжек Moleskine. У меня всегда есть с собой блокнот, когда я выхожу из дома, а возле стола дома лежат записные книжки, куда я записываю свои идеи. Я их перелистываю время от времени, когда мне кажется, что нечего сказать.
Подготовка дается гораздо труднее, чем собственно выступление. Сцена и кафедра редко оборудованы так, как на этой фотографии в основном кампусе компании Microsoft: здесь можно управлять светом, есть нагрудный микрофон и два микрофона для слушателей. В нижнем левом углу кафедры лежат пенал с карандашами, листочки Post-It и другие полезные штуки, о которых спикеры часто вспоминают в последнюю минуту.
Некоторые работники техподдержки — настоящие профессионалы, они так тщательно проверяют и настраивают аудио- и видеотехнику, будто это Карнеги-холл, и все работает отменно. Но это бывает далеко не везде, и в большинстве помещений приходится тратить немного времени, чтобы разобраться, что к чему. Процесс подготовки всегда вызывает у меня паранойю, и поэтому я предпочитаю использовать собственный ноутбук. Если он разрядится, винить я смогу только себя. И это лучше, чем полагаться на технического работника, которого я в первый раз вижу, которого, вполне возможно, приняли на работу только вчера и который понимает гораздо меньше, чем я.
Несколько лет я проводил экскурсии по архитектурным памятникам Нью-Йорка. Это тоже вид выступлений, правда, сопряженный с дополнительными трудностями. Постоянно перебивающие вас почемучки всегда неприятны, но одно дело, когда вы находитесь в зале, и совсем другое — на улице, где есть и другие отвлекающие факторы — такси, автобусы, бродяги и заблудившиеся туристы (считающие, что их гид — вы). Поверьте, после такого опыта работать в обычных аудиториях станет гораздо легче.
Если вы смогли без слайдов и микрофона более 30 секунд удержать внимание людей, находясь на площади Таймс-сквер (она на фото выше), значит, вы все делаете правильно. И если подсчитаете, сколько человек слушают меня (я в центре), а сколько отвлекаются, то поймете, что я добился неплохого результата.
Даже когда я выступаю здорово, все равно находятся люди, которые делают что угодно, но только не слушают меня. Я не могу их за это винить, такова человеческая натура.
Посмотрите, какой я маленький, если взглянуть на меня глазами этого парня. Мне трудно состязаться с милой девчонкой в соседнем ряду или монитором у него перед глазами. Поэтому перед началом выступления посидите на галерке и напомните себе, сколько нужно потратить энергии, чтобы не выглядеть на сцене как зомби.
В 2007 году мне написала женщина, обнаружившая несколько опечаток в эссе у меня на сайте. В качестве благодарности я предложил ей отправить копию одной из своих книг. Она отказалась, сказав, что живет в Австралии, и это довольно далеко. Ха! Через месяц я собирался посетить эту прекрасную страну с лекцией и мог сам привезти ей экземпляр. Выяснилось, что она должна прийти на конференцию, где я собирался выступать. Проблема была в том, что из-за ее застенчивости найти ее было бы трудно. Я попросил женщину не беспокоиться, поскольку меня есть свои способы решить эту проблему.
Что я придумал? В начале выступления на открытии конференции рассказал эту историю, и аудитория отреагировала бурными аплодисментами. Улыбаясь, женщина подошла к сцене, и я смог вручить ей книгу.
Меня регулярно приглашают в разные страны, причем часто в качестве почетного гостя. Иногда я встречаюсь с известными и интересными людьми, а после основного мероприятия посещаю закрытые вечеринки и ужины. Но чаще всего моя ночная жизнь выглядит примерно так, как на этой фотографии (только вид из окна меняется).
В тот день в Чикаго боги путешествий смилостивились надо мной. Заселившись в 614-й номер «люкс» в отеле «Монако» и прочитав отличную лекцию в Университете Де Поля, я спрятался от холодного, дождливого февральского вечера: прекрасно поужинал и выпил вина с другом Фитцем. Прямо посреди бурной поездки в любимый город, сидя на подоконнике в комнате (именно так, как на фотографии), я написал большую часть главы 3. В качестве развлечения наблюдал за полицейскими, которые в 1:15 ночи арестовывали пьяного воришку в магазинчике через улицу, где час назад я купил себе поесть.
Когда вы избавляетесь от шелухи в виде слайдов и раздаточных материалов, выступление становится душевным и живым. На протяжении уже тысячи лет оратор — это просто человек со своими мыслями. Есть причины, почему очень немногие юмористы и комики используют слайды и реквизит: все это мешает установить доверительные отношения со слушателями. Именно поэтому мне нравятся форматы «печа-куча»[51] и Ignite! («Зажигай!»). Там совсем другие правила: пять-шесть минут на выступление, автоматический показ слайдов или их отсутствие. Это заставляет оратора рисковать: он становится уязвимее, и его в этом случае, безусловно, интереснее слушать. А еще это заставляет его выбросить из презентации всю чушь.
Эта фотография была сделана на конференции Gnomedex’08 в Сиэтле во время секции Ignite! В тот день я не очень хорошо выступил, но опыт речи в новом формате или на новые темы всегда полезен.
Большие пустые комнаты деморализуют. Они похожи на кладбища. Я никогда не знаю, сколько человек придет на выступление, и получается, чем больше помещение, тем выше ставки. Когда я прихожу, в зале всегда пусто. Там только я, технический персонал (обычно мужчины) и, если повезет, организатор, который помогает устроиться.
Интересно, насколько различаются виды с кафедры в зависимости от аудитории. Иногда между мной и первым рядом почти 6 метров. Я сделал эти фотографии, чтобы вы поняли, как выглядит помещение, когда я на сцене.
Это те же помещения, что на предыдущей фотографии, только теперь там полно народу. Я сказал слушателям, что, если они встанут и сделают счастливые лица, я напечатаю их фотографии в книге. И сдержал слово.
Помещения для выступления, слева направо сверху вниз: IAAP (International Association of Administrative Professionals — Международная ассоциация специалистов по административным вопросам), Беллвью, штат Вашингтон;
Конференция MX, организованная Adaptive Path, Сан-Франциско, Калифорния;
Конференция UX в компании RIM, Ватерлоо;
T4G @ Научный центр в Торонто;
Корпорация Microsoft, Редмонд;
Конференция Ignite! в Сиэтле, театр King Сat Theater.
Глава 6. Сделать так, чтобы люди перестали скучать, — это наука
Перед началом любого фильма, симфонического концерта или лекции наступает момент, когда стихают разговоры и перешептывания, и зал замирает. Зрители одновременно погружаются в ожидание того, что же будет происходить на сцене или экране. Наступает затишье, и в этот самый момент, по сути, и рождается аудитория. Двести очень разных человек со своими интересами и мыслями становятся одним целым и направляют свое внимание на сцену. И самое интересное и странное — аудитория целиком отдается на откуп неизвестному. Никто из присутствующих не видел до этого фильм, никто из них не слышал лекции и не был на спектакле. Это своего рода удивительный акт уважения и надежды. В мире не так много причин, которые могут заставить полный зал замолчать, и начало представления — одна из них.
Когда это происходит, у меня по телу пробегают мурашки, даже если я (как случилось на прошлой неделе) просто сижу в заднем ряду кинотеатра, собираясь посмотреть безнадежно глупый боевик «Адреналин: Высокое напряжение». В тот момент, когда рекламные трейлеры уже закончились, а титры еще не начались, я слышу, как люди умолкают и готовятся к чему-то необыкновенному, и испытываю благоговейный трепет. Однажды я нарушил тишину. Из моих рук выскользнул пакетик с M&Ms и драже раскатились по полу. Звук от ударов, издаваемый орехами, пока они катились по проходу до переднего ряда, эхом отозвались в ушах раздраженной публики. Это было грубым нарушением, и я сильно смутился. Мое смущение, вызванное реакцией остальных зрителей, показывает, насколько эта тишина особенная и как легко ее нарушить.
Выходя на сцену, я знаю, что этот особенный момент — единственный, когда я могу удержать внимание всей аудитории. И этот момент тишины останется самым мощным (разумеется, если посреди выступления на сцену с грохотом не приземлится летающая тарелка с пришельцами). Успех моего выступления во многом зависит от того, как я использую силу момента. Но не менее, а возможно, и более важно другое: как я удержу внимание людей после того, как пройдет момент тишины? Существует ли простой способ посчитать, какой процент аудитории слушает меня? 70 %? 50? 1? Даже если 70 % — то есть довольно много, — сколько из них понимает, о чем я говорю? Этого никто не знает. Но те, кто не обращает на меня внимания, не получат никакой пользы от моего выступления. А чтобы принести пользу, я стараюсь удержать внимание как можно большего количества пришедших.
Мудрость проста: никто не в силах претендовать на безраздельное внимание аудитории. Это невозможно. Как часто друзья и коллеги сосредоточиваются на вас и ваших проблемах? Или лучше так: как часто вы полностью отдаете энергию и интерес кому-то другому? Вариант, когда супруг рассказывает о прошедшем рабочем дне, а вы время от времени киваете, но при этом думаете о ближайшей телепередаче, не в счет. Получить более двух минут непрерывного внимания сейчас большая редкость. Электронная почта, Twitter и мобильные телефоны только ухудшили ситуацию, но на самом деле эта проблема существовала всегда. Наш вид выжил только за счет того, что миллионы лет мы охотились и работали, активно задействуя мышцы и мозг. Сидеть на месте и слушать, как кто-то бесконечно о чем-то бубнит — к сожалению, именно так проходит большинство лекций, — это катастрофически нерациональное использование внимания. Мы на генетическом уровне сопротивляемся скуке, наполняющей лекционный зал.
Нет ничего удивительного в том, что люди избегают презентаций. Никто, лежа на смертном одре, не сказал: «Ах, как жаль, что я не посетил больше лекций!» Мы знаем, что лучший способ чему-то научиться — делать это, а на выступлении вы не делаете ничего, разве что сидите и смотрите перед собой (думаю, эти два умения у вас и так отлично развиты). И если мы все-таки не можем не пойти на лекцию, то выбираем ту, которая кажется нам наиболее интересной или развлекательной, и садимся в последние ряды, не забыв захватить заряженные на 100 % гаджеты, чтобы спасаться от скуки. Подумайте о том, что лекции за последние 200 лет почти не изменились — и как это необычно, учитывая, что мы живем в эпоху стремительных трансформаций. Если бы вы на машине времени перенесли зрителей из Геттисберга на ежегодное совещание к себе в компанию, то единственный вопрос, который они задали бы: почему так мало людей в шляпах?
Науку о внимании, о которой много написано, например, в книге Blink[52] Малкольма Гладуэлла, можно с тем же успехом расценивать как науку о скуке. Это удивительно продуктивный способ выразить отношение к тому, как оратор пытается удерживать интерес слушателей. Если вы можете предотвратить скуку и не делаете ничего, что ей способствует, то вы на правильном пути. Профессор Дональд Блай, проводя исследования для книги What’s the Use of Lectures? («В чем смысл лекций?»), во время доклада надевал на студентов пульсометры и измерял динамику пульса на всем протяжении речи. Неудивительно, что пульс падал. Наивысшие показатели были в самом начале, в тот самый волшебный момент максимальной концентрации внимания, а затем постепенно снижались (см. рис. 6.1). Учитывая этот невеселый факт, легко понять, почему лекция, как правило, — надежный способ быстро заснуть. Когда мы просто сидим и ничего не делаем, тело погружается в состояние отдыха, а за телом следует и мозг.
Рис. 6.1. Что происходит с вашим организмом, когда вы сидите на лекции. Взято из книги Дональда Блая What’s the Use of Lectures?
Джон Медина, молекулярный биолог и директор Центра изучения мозга при Тихоокеанском университете Сиэтла, уверен, что 10 минут — максимум, во время которого большинство людей способны удерживать внимание. В своей популярной книге «Правила мозга» Медина отводит целую главу объяснению трудностей, с которыми сталкиваются преподаватели, с помощью этой теории. При планировании лекций он сам всегда опирается на правило 10 минут: никогда не тратит больше времени на одну тему — а всю лекцию выстраивает так, чтобы темы были согласованы и точно оказались интересны аудитории. Если вы достаточно осведомлены о предпочтениях слушателей и соблюдаете правило 10 минут, скуку можно контролировать целый час.
Однако в числе 10 нет никакой магии. Спикеры могут владеть вниманием публики по 8, 12 или даже 45 минут, если знают, что делают, и понимают, как заинтересовать слушателей. Но большинство не знают. Вот почему лекции на TED — в наши дни наиболее популярной и уважаемой конференции — длятся от 8 до 20 минут. На это довольно авторитетное и невероятно дорогое мероприятие, состоящее из лекций (билеты стоят 4000 долларов и выше), собираются великие умы планеты — Билл Гейтс, Эл Гор, Боно и сотни других руководителей компаний, политиков и гениев из разных сфер и выступают при этом максимум 20 минут. Они гораздо больше времени тратят на обед, чем на презентации. Такой формат заставляет оратора выделять самую суть, излагать ее сжато, по делу и убедительно. И даже если у них не получится удержать внимание слушателей, они будут на сцене довольно недолго и не успеют погрузить аудиторию в смертную скуку[53]. Ситкомы — формат, на котором на протяжении десятилетий совершенствуют приемы привлечения внимания зрителей, — находятся примерно в тех же временных рамках: серия идет полчаса и разделена на три части с помощью изрядного количества 30-секундных рекламных роликов.
Большинство лекций длится час по одной причине: нам нравятся аккуратные отрезки времени. Вы ужасно расстроитесь, если придется нанимать няню для ребенка, ехать куда-то, среди множества машин искать место для парковки — и все только это ради того, чтобы послушать пятнадцатиминутное выступление. Да вы вообще никуда не поедете. Время — это простой способ оценить пользу лекции, прежде чем за нее заплатить. И организаторам мероприятия гораздо удобнее отводить на презентации по часу или полтора. Довольно сложно найти и убедить выступить хотя бы одного достойного оратора (не говоря о том, чтобы помочь ему спланировать свой график и справиться с паническими атаками); а три или четыре оратора в час — явный перебор для устроителей. Часто люди жалуются, что из часовой лекции они почерпнули всего пару интересных вещей. Но придут ли они вообще, если предполагается всего 10-минутная речь?
К сожалению, причины, по которой лекции столь длинны, к ним самим не имеют никакого отношения. Это порождение культуры, способ оптимизации при организации мероприятий, следующих одно за другим, а также нежелание меняться. И это означает, что ораторы и впредь будут выступать дольше, чем слушатели смогут высидеть. Но самое циничное в этом абзаце о безысходности — скажем так, вишенка на торте — заключается в том, что, даже если вы ограничите время выступления двадцатью минутами или же десятью, никто не гарантирует, что спикер потратит их с пользой. Если он настоящий олух, то его выступление покажется вам невыносимо длинным, сколько бы оно ни продолжалось.
Однако решение существует. Ответ на большинство вопросов, связанных с вниманием, один: ВЛАСТЬ.
Власть — забавное слово, особенно если вы пишете его жирным шрифтом или большими буквами, не имея никаких причин. Люди расстраиваются, когда узнают, что вы хотите больше власти, но я совершенно уверен: любому оратору она необходима. Знаю, что американцам нравится верить в демократию и даже в распределение власти, но любой специалист по политологии скажет, что формально США — республика. Мы очень неравномерно распределяем власть: у нас 100 сенаторов, 50 губернаторов и только один президент, и у каждого из них власти намного больше, чем у жителей, которых они представляют. Неравномерное распределение власти — залог эффективной работы. Именно это вам нужно, когда вы выступаете с лекцией. Если считаете, что в Америке сейчас дела идут не очень, то при реальной демократии и 300 миллионах жителей всё было бы намного хуже.
Говоря политическим языком, выступления — это даже не республика, а тирания. На сцене стоит один человек, лишь ему аплодируют, когда он туда поднимается, и только у него есть микрофон. Если бы инопланетяне приземлились во время конференции TED, они, очевидно, приняли бы парня на сцене с микрофоном за верховного повелителя планеты. На протяжении большей части истории цивилизации ораторами были только вожди, короли и фараоны. Но только немногие спикеры используют огромный потенциал своей власти. Большинство настолько боятся сделать что-то необычное, что упускают контроль, на который рассчитывает аудитория.
Задайте темп