Остров искупления

***



В доме на дереве попытался в бинокль разглядеть океан. Я не видел своего пляжа и понятия не имел, как обстоят дела с моими вещами. Кроме того, дождь снова шел боком, он казался почти белой пеленой, делая видимость нулевой.

― Волны нарастают, ― заявил я.

Мне не нравился шум ветра, шелестящего по деревьям. Свистящий звук усиливался, это был ужасный белый шум, который действовал мне на нервы. Тонкий треск маленьких деревьев вокруг нас говорил о силе порывов ветра. Я не был уверен, что в ее доме на дереве мы в безопасности. Вода не могла добраться досюда, поэтому не особо беспокоился о наводнении, но, если ветер будет сильнее, нас сметет, как листья.

― Я думаю, нам следует искать более высокие места, но на земле. Может быть, укрытие покрепче.

Повернулся лицом к девушке. Джулиет сидела на краю кровати и грызла ноготь, чего я раньше не видел. Ее фиолетовые глаза были слишком широко раскрыты, а колени дрожали.

Позвал ее по имени, привлекая внимание.

― Я думаю, нам нужно в ту пещеру.

Она кивнула, но не сдвинулась с места. Порыв ветра сотряс ветки деревьев над низкой крышей над нашими головами, и она поняла. Крыша скрипнула, доски странно прогнулись, как будто что-то их тащило, чтобы оторвать. Мы не могли оставаться на здесь.

― Собери одежду. Может твое одеяло. У меня есть спальный мешок. ― Я осмотрел ее комнату. ― Собери свои записи.

Я знал, что она тяжело работала, чтобы упорядочить свои мысли каждый день на острове, и не хочу, что бы она потеряла всю эту работу. Джулиет справлялась со своими чувствами намного лучше меня. В своем дневнике я писал только три или четыре предложениями в день, пока она заполняла страницы.

Девушка собрала свои записные книжки в сумку-ранец, а затем запихнула в рюкзак свое одеяло и некоторые вещи. Я наполнил второй рюкзак бутылками с водой и любой едой, на которой, как мне казалось, мы могли прожить несколько дней. Тропический шторм может длиться двадцать четыре часа или дольше. На таком маленьком острове, как наш, я мог только надеяться, что облака быстро исчезнут, но, когда вокруг нас ничего, кроме океана, погода может остаться и поиграть, закручиваясь вокруг нас, вместо того чтобы двигаться вперед.

В ту секунду, когда мы открыли дверь и изо всех сил пытались поднять люк для лестницы, мы вступили в бой. Лестница парила в суровом воздухе.

― Я пойду первым, и мы вместе спустимся вниз. Знаю, что веревки не удержат нас обоих, но не хочу потерять тебя. Мы просто будем работать как можно быстрее.

Джулиет была такой легкой, что я боялся, что она улетит.

― Тебе придется мне довериться.

Ее широко раскрытые глаза смотрели на меня, но она не могла сфокусироваться. Опять же, у меня было чувство, что Джулиет не верила в меня, но должна была поверить, что я сделаю все возможное, чтобы защитить нас.

Я спустился на несколько ступенек и потянулся к ней.

― Доверьтесь мне. ― Искал ее взгляд, чтобы убедить.

Джулиет повернулась ко мне спиной и скользнула вниз по лестнице. Моя рука коснулась ее бедра, чтобы правильно направить Джулиет, подтверждая, что я здесь ради нее. Когда лестница начала сопротивляться, пытаясь улететь в сторону, веревка резко натянулась, но я не хотел терять бдительность. Спуск казался медленным, и мы боролись с каждой ступенькой, поскольку лестница отбрасывала нас в сторону. Я не осмелился разжать руку, потянув пальцы к поясу Джулиет. Наконец мы спустились.

― Если мы будем оставаться низко, и будем идти сквозь кусты, это может немного нас защитить.

Я не хотел, чтобы мы ползли, но должны были оставаться как можно ниже, защищая головы от ударов деревьев и используя их, чтобы защитить себя от ветра. Дождь лил так же яростно и хлестко, пока мы передвигались по илистой земле. Подъем вверх был даже более трудным, чем ожидал, и временами мне казалось, что я тащу Джулиет. Она не жаловалась, но дергала меня, сопротивляясь. Подъем становился все круче. Каждый раз я думал, что мы были ближе, но нет. Я беспокоился, что неправильно рассчитал место, где мы нашли пещеру.

― Я не знаю, где это, ― крикнул я, мои слова уносились порывом ветра.

Если Джулиет меня слышала, то не отвечала, просто сжимала мою руку, как будто все ее доверие было основано на этой связи.

Мы продолжали идти, ветер и ветки бил нас по спине. В какой-то момент Джулиет отпустила меня, и я развернулся, боясь, что ее не будет позади меня. Закрыв глаза, она обхватила лоб руками. Отступила назад, и я боялся, что она соскользнет с крутого склона. Я потянулся к ремню ее сумки и потянул к себе.

― Что случилось? ― закричал я.

― Моя голова.

Выпустив ее руки, я увидел рану на лбу — это все, что мне нужно было знать. Протянул руку, как будто хотел ее поднять, но она оттолкнула меня.

― Ты не можешь нести меня. Продолжай идти.

Ее голос просочился сквозь воющий шторм, съедающий звук. Я толкнул Джулиет перед собой и заставил двигаться вперед. Если она потеряет сознание, по крайней мере, я смогу ее поймать.

В конце концов, мы прорвались сквозь кусты и достигли плоской площадки перед пещерой. Когда Джулиет шагнула первой, ветер снес ее в сторону. Мое сердце пропустило удар, когда я представил, как ее сбрасывает с утеса, и снова потянулся за ремешком ее сумки. Прижавшись к покрытым мхом скалам, мы поползли к входу в пещеру. Я подумал, что животные или другие существа нашли убежище от непогоды именно там. Им придется делиться пространством, потому что я не собирался спускаться с горы.

Мы прорвались к входу, и Джулиет села спиной к каменной стене. Я прошел мимо нее, изо всех сил пытаясь выровняться и осмотреть окрестности в тусклом свете. Мои колени подкосились, и я начал искать пропановый фонарь. Не мог позволить ему работать всю ночь, но нам нужно было заглянуть внутрь пещеры и немного согреться. Кроме того, я хотел осмотреть лоб Джулиет. К сожалению, мы не подумали взять с собой аптечку.

― Мышка, ― крикнул я.

Слышал звуки ее движения, значит, она меня услышала. Трясущиеся пальцы чиркнули спичкой и зажгли фитиль баллона с пропаном. Пещера осветилась, и, к моему облегчению, внутри больше ничего не скрывалось. Стены пещеры были самого черного цвета, который я когда-либо видел: гладкие, блестящие и сухие.

― Вот.

Я встал на колени и открыл свой спальный мешок, широко разложив его у задней стены. Велел Джулиет следовать за мной. Она не издала ни звука, и я волновался, что у нее шок или сотрясение мозга.

― Дай мне посмотреть, Мышка. ― Девушка дрожала передо мной, и я заметил, что ее одежда была мокрой, как и моя. Я не знал, что было хуже ― жало дождя или порывы ветра. ― Дай мне осмотреть твою голову.


Я нежно провел по порезу, и она вздрогнула. Затем потянулся за рубашкой, снял ее через голову и вытер кровь. Дерево рассекло ее кожу, оставив рану, которая казалась не глубокой, но длинной. Она все еще ничего не говорила, и ее молчание пугало меня.

Внутри пещеры навязчивый вой рассеялся. Загнанные в угол, мы были защищены от непогоды. Я надеялся, что ни ветер, ни дождь не дойдут до нас. Джулиет продолжала дрожать рядом со мной. Нам предстояла долгая ночь в попытке пережить ураган. Без системы предупреждения о погоде, сотового телефона или аварийного радио мы не были подготовлены, и мой гнев рос вместе с этой мыслью, особенно когда я представил, как Джулиет сдувает с этого уступа. Гарви сказал мне, что надвигается шторм, но я не ожидал этого. И он ничем не мог мне помочь. Мы с Джулиет должны были пройти через это вместе.

― Нам нужно избавиться от этой мокрой одежды.

Я уже снял рубашку и начал снимать шорты. Джулиет не двигалась.

― Мышка, сними мокрые вещи.

Она не подняла глаз, ее тело дрожало.

― Мышка? ― спросил я, потянувшись к ее рубашке, и медленно расстегнул ее.

Ее глаза потеряли фокус и уставились в пустоту, определенно из-за шока.

― Мне нужно согреть тебя.

Хотя здесь было сухо, мы промокли до нитки, и мои зубы стучали от холода. Она все еще не двигалась, и мое терпение заканчивалось. Прилив адреналина все еще шел по моему телу.

― Мышка, сними одежду, ― отрезал я. ― Нам нужно тепло наших тел, чтобы согреть друг друга.

Ее голова медленно поднялась, но Джулиет не пыталась следовать моим указаниям. Дрожа от желания быть рядом с ней и всплеска адреналина, я снова рявкнул на нее:

― Мы будем играть по-моему. Моргни, если понимаешь меня.



Глава 22.



Остров трогает ваше сердце



Джулиет моргнула, узнав те роковые слова, которые он произнес в попытке защитить ее. Единственные слова, которые он использовал, чтобы вытащить ее из ужасной ситуации. Так был порядочным человеком, принявшим плохое решение. Он не был жестоким, как другой мужчина. Фактически, она вообще не могла припомнить, чтобы он был грубым. Его глаза поразили ее. На мгновение парень выглядел раскаивающимся. Казалось, он о чем-то ее спрашивает. Обычно его присутствие подсказывало, что он не из тех, кто просит, но в данном случае ему хотелось чего-то от нее. А потом это прошло, и он прошептал эти слова ей сквозь зубы, а она с кляпом во рту и обездвижена. Его губы накрыли ее.

Мужское тело прикрывало ее, но девушка онемела. «Так холодно», ― подумала она. Смирившись с худшей судьбой, Джулиет лежала там, ожидая второго вторжения, вторжения, которого так и не произошло. Он зачесал ее волосы назад, лежал между ее бедер, но не вошел в нее. Она решила, что вспомнила бы, если бы это было так. Так Джулиет его и запомнила.

Вскоре она услышала, как с рубашки отрываются пуговицы, и теплые руки откидывают влажную одежду. «Такой мокрый», ― подумала она. Ладони потерли ее холодную кожу, и ее тело содрогнулось от грубых прикосновений.

― Мышка, ― резко прошептал он, и девушка посмотрела на Така, вспоминая, кем он был и кем стал.

Он снова заботился о ней. «Он заботится обо мне», ― решила она.

Его рот опустился на ее, и как только они соединились, она ожила. Ее руки обвились вокруг шеи, и она притянула его к себе. Они снова упали на импровизированную кровать.

― Сними одежду, ― скомандовал парень, и Джулиет боролась со своими шортами и нижним бельем, пока он снимал свои.

Когда они снова были вместе, то вздохнули в унисон, тепло кожи и тел воспламенили друг друга. Руки исследовали. Пальцы гладили. Рты слились воедино.

― Впусти меня, ― умолял он.

Его губы накрыли ее кожу над бешено колотящимся сердцем. Ее бедра открылись, что позволило ему войти на неизведанную территорию. Его головка растягивала ее, и он толкнулся вперед. Это движение породило стон, который наполнил пещеру.

Так был нежным с ней. Он был терпеливым. Он был бы добр. Он был подобен волне, накатывающейся вперед, разбивающейся об ее берег, и, как мокрый песок на пляже, она следовала за каждым отступлением, ожидая, пока прилив снова повторится. Так это и продолжалось, он двигался над ней, а она дрожала под ним, пока трение не стало слишком сильным. Подобно сердитому океану, окружающему остров, ритм увеличивался, как разъяренные волны сталкивались с песком.

― Мышка, ― стонал мужчина, теряясь в ощущениях. Ее руки потянулись к его твердой заднице, и он приподнял ее колено, погружаясь глубже, желая утонуть в ней.

Джулиет впилась пальцами в его твердые ягодицы и сжала бедра на его талии. Стоны эхом расходились от стен пещеры, где она просила, чтобы ее приручили и заявили на нее права. Дрожа, когда кончила, оргазм не хотел утихать, когда нарастала новая волна, и он двигался на ней все быстрее. Так балансировал над ней, приподнявшись на двух руках. Она стала бы островом, позволяя океану забрать ее, а ветру ― захватить, и его темп ускорился, когда она приподнялась вверх, преследуя свое освобождение, которое разрушит ее.

― Я люблю тебя, ― закричала она, когда Так обрушился на нее.

Он замер.

Эти слова ошеломили его, но Джулиет не стала об этом волноваться. Она приближалась снова, поток стремительных эмоций, когда тело обвивалось вокруг него, а затем пульсация внутри спровоцировали его собственное освобождение, наполняя ее.

― Что ты сказала? ― спросил он сквозь зубы. Вопрос не был злым. Парень был сбит с толку, потерялся в вопросе. Его глаза заблестели.

Дрожащая рука вытерла пот со лба, тела все еще были соединены как одно целое.

― Я люблю тебя, ― прошептала девушка. Одна часть боялась его гнева, а другая была достаточно смелой, чтобы признать эмоции.