Особенности разведения небожителей

Вот только Яоши все равно сделал такую попытку, когда я уже выпрямилась. Коготки впились в меня как раз в тот момент, когда небесный император поднял ресницы и, светски улыбнувшись, одним мановением руки отослал чиновника. Знак, видимо, был достаточно многозначный, потому что недовольный секретарь еще и дверь за собой закрыл, оставив нас с его величеством наедине.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Рад приветствовать прекрасную госпожу, — мелодичным голосом сказало золотое видение на троне и… вышло из себя.

В прямом смысле слова. Вся намотанная вокруг трона ткань осталась на месте, а начинка из нее легко выскользнула и сбежала по ступенькам с грацией юного эльфа.

Впрочем, юным эльфом он и выглядел. Миниатюрный, изящный, умопомрачительно красивый эльф с глазами усталого хищника.

— Дядя Юэ! — радостно выдохнул возле моего плеча Янью. — Познакомься! Это Тай Жень. Она новая управляющая зоопарка.





Глава 26




Яоши:



«Нет. Нет. Нет-нет-нет!» — билось в моей голове, когда я осознал личность нового императора семи небес.

— Яй-яй-яй, — тихо попискивал поссум, вторя моим мыслям. Мы устроили самую настоящую потасовку на плече девушки, стараясь спрятаться… друг за другом. В итоге я все же умудрился нырнуть в глубокий ворот ханьфу, а Ян — замаскироваться где-то в волосах Тай Жень.

Не то чтобы кто-то из нас верил, что это поможет. Но желание раствориться в хранительнице было непереносимым.

Как удачно она эту крысу на поводок взяла! Потому что его небесное величество повел носом именно в сторону своего давнего знакомого.

— Я вижу, юная госпожа, вы заинтересовались этой маленькой тварью? — вежливо и чуть насмешливо спросил он, протягивая руку. — Я бы на вашем месте не стал доверять ему драгоценного детеныша.

Ян в волосах еще больше съежился и, по-моему, даже упал в обморок. Не свалился на пол крысеныш только потому, что Тай Жень вовремя накрыла его ладонью.

Бай Юэ хмыкнул и опустил руку, которой собирался дотронуться до танфушу.

— Благодарю за совет, ваше императорское величество. — Интересно, кто и когда научил человечку из сумасшедшего современного мира таким тонкостям? Как она умудряется сочетать несочетаемое — вот это вот, чему придворные небожители своих деток учат с младенчества: спокойное достоинство и при этом уважительная, ничуть не вызывающая интонация. — Пока Ян-Ян честно выполняет свои обязанности и следует договоренностям, я буду поступать так же.

— Понятно. — Нет, я и не ожидал, что новый император (мать его! Почему я не поинтересовался заранее, хотя бы как его зовут?!) разгневается. Я ожидал чего-нибудь похуже… — Вы очень похожи на одну мою старую знакомую. Она тоже, несмотря на личную неприязнь к паршивцу, все время следила, чтобы его содержали в хороших условиях. У него в лаборатории даже свой вольер был. Повышенной комфортности.

— А что случилось потом? — тут же спросила Тай Жень. Ну все, сейчас обвинит меня… вроде как я крысе условия не обеспечил. — Почему Ян-Яна отдали в зоопарк? Он что-то еще натворил?

— Попробовал бы, — недобро усмехнулся император. — Нет. Просто госпожа Янли сначала забеременела долгожданным сыном, и ей стало не до экспериментов, а еще через сто лет в небесах закончились не опробованные на этом танфушу яды. И поскольку госпожа Янли уже давно не появлялась в лаборатории, ее подзабросили вместе с забытым там преступником. Пришлось принимать меры. — Он хмыкнул и покосился на Янью, а потом пояснил, с чего это рождение шестого ребенка помешало прекрасной целительнице работать как раньше, если пятеро дочерей до этого не мешали: — Видите ли, у лис обычно не бывает мальчиков. Но уж слишком сильно моей дорогой шимэй хотелось хоть одного ребенка, похожего на мужа. И как говорится, когда невозможно, но очень хочется… особенно если ты небожительница с лисьей кровью и нестандартным путем самосовершенствования….

Я рискнул одним глазом покоситься на Янью. Угу, стоит притихший, знает, что речь о нем, любимом сыночке. Когда-то я его за это дразнил, а он сразу дрался. Дураками были, оба. Жаль, что мне пришлось слишком быстро взрослеть. А вот Янью как сидел на розовых шелках, так до сих пор в них и нежится.

— Я надеюсь, вы не будете просить меня помиловать преступника? — между тем спросил император.

Я аж дыхание затаил.

Ответ был… ожидаемый, если честно. Уж настолько я эту женщину успел узнать.

— Нет, с чего бы. Я не собираюсь его дополнительно мучить, но и влезать в дело, о котором знаю мало и понаслышке, не считаю возможным. Пока он меня вполне устраивает в качестве грелки для лань-ланей. Думаю, это не последний их детеныш в зоопарке.

— А как же милосердие к павшим? — Бай Юэ с интересом склонил голову к плечу.

— Знаете, иногда павшие даже со дна ямы могут здорово укусить, — пожала плечами Тай Жень. — Из того, что я слышала о преступлениях Ян-Яна, и из того, что я в нем вижу сейчас, можно сделать некоторые выводы. В частности, сомневаюсь, что он как-то особенно перевоспитался. Как был крысой помойной, так и остался. Просто боится вредничать. — Хм, она прямо интонацию мою скопировала! Не знаю даже, нравится мне это или нет.

— Я-ан, — возразил испуганный поссум, демонстративно баюкая в объятиях креветку. Хотя ощущение было скорее такое, будто он пытался прикрыться этим детенышем от Бая Юэ.

Нынешний император еще пару секунд смотрел на мою хранительницу как на невероятно интересный объект, а потом расхохотался.

— Я рад, госпожа, что вы настолько проницательны и разумны. И вы абсолютно правы. Видите ли, его наказание продлится ровно до того момента, как он из помоечной крысы сумеет дорасти до человека. То есть буквально. Его облик привязан к его моральным качествам. Как только в этой душе исчезнут злоба, зависть, мстительность, жадность и прочие сомнительные прелести, все закончится само собой. Насколько я в курсе, сейчас человеческое тело возвращается к нему на три дня в месяц, в полнолуние. Это все, чего Ян достиг за несколько веков, но ведь достиг же. Стало быть, не безнадежен.

— Это… намного гуманнее, чем я думала. Нет, я бы даже сказала, максимально справедливо. — Теперь она уже смотрела на поссума другими глазами. — Главное — очень удобно и наглядно. Еще зверушка — значит, не исправился, а станет человеком — можно с чистой совестью отпускать. Гениальная идея!

— Благодарю за комплимент, юная госпожа, — слегка самодовольно кивнул император. — И сам Ян эти условия прекрасно знает. Так что его свобода зависит, собственно, только от него самого.

Танфушу в волосах как-то болезненно-обреченно пискнул и прижался к шее Тай Жень, чуть ли не потираясь носом о светлую кожу сразу под линией волос. Эй! Хвост оторву, падла мохнатая! И теперь никто не обвинит меня в издевательстве над невиновными, ведь пока тварюка в шкуре крысы — значит, заслужил.

Слава всем богам и безднам, обо мне разговор так и не зашел. Хотя я чувствовал на себе внимательный императорский взгляд, и от него сразу хотелось спрятаться в складках шелка поглубже. Вроде не узнал… иначе проявил бы намного больше интереса, а то и вовсе сразу «конфисковал» меня у Тай Жень. Но все равно страшно до тремора в крыльях.


‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Беседа потекла в непринужденной манере, император даже пригласил мою хранительницу куда-то в боковую комнату, где был накрыт маленький чайный столик.

Я сидел у Тай Жень за пазухой тише воды ниже травы и даже не пытался высунуться, когда она про хуньдуней втирала и про рыбью икру для моря. И про новые клетки, про зонирование, про программу изучения повадок редких животных…

Кажется, Тай Жень и правда очень понравилась Юэ, потому что уже через полчаса они азартно что-то чертили вдвоем на развернутом свитке и спорили о финансировании проекта, а мы с Янью только молча таращили глаза на это безобразие.

А еще я волновался. Прямо вот всерьез. Потому что чем дальше, тем внимательнее и заинтересованнее Бай Юэ смотрел на мою… мою женщину!

Учитывая, что у этого древнего торгаша до сих пор нет не только императрицы, но даже гарема, мне что-то не по себе. Слишком много желающих на мою женщину. Я ее, вообще-то, первым нашел, первым привязал, и мы даже постель уже разделили. Ну и что, что без весенних игр. Это лишь временно.

— Это все очень интересно, — резюмировал наконец император, складывая исчерканные свитки горкой на столе, прямо между изящных чашечек из драгоценного костяного фарфора. — Но ваше предложение по поводу образовательного проекта мы пока точно отложим. В принципе я за, чтобы молодые небожители узнали как можно больше о существах, населяющих наш мир. И даже не против того, чтобы они изучили интересные факты о мире за завесой. Но пока у небес есть более срочные проблемы, которые надо решить. А потому выделить финансирование на все ваши инициативы я сейчас не могу. Остановимся на первичной реконструкции некоторых вольеров и исследовании свойства хуньдуней. Последнее еще и время займет, сразу реализовать проект все равно невозможно.

— Спасибо, ваше императорское величество. — Судя по тонкой довольной улыбке, Тай Жень получила даже больше, чем рассчитывала. Я вдруг вспомнил то время, когда Бай Юэ еще был простым богом торговли и как-то раз по просьбе Тан Юншена провел с нами несколько занятий. Он тогда сказал что-то вроде: «Просите с запасом, больше, чем рассчитываете получить. Тогда у вас будет шанс поторговаться и уступить, а у вашего противника — ощущение, что он не слишком много вам дал, выполнив лишь часть просьбы».

Что-то мне подсказывает, что моя хранительница тоже в курсе этой хитрости. Ведь с планом по переработке отравленной почвы из бездны ей уже пообещали помочь.

— Да, и я даю разрешение на перевод ваших «видеоблогов» о природе мира за завесой на кристаллы знаний, — уже чуть ли не вслед нам сказал Юэ. — О проценте с продаж и авторском праве мы с вами поговорим позднее. Надеюсь, вы станете частой гостьей в моем дворце. С вами очень приятно иметь дело, госпожа.

Вот же! А! Это что такое творится, я вас спрашиваю?! Почему все так хотят отобрать у меня женщину?!





Глава 27




Евгения:



— Слезли с меня оба, живо, — скомандовала я, войдя в дом и устало опускаясь на кровать. Уф-ф-ф. Не, ничего не имею против, отличный император. Вообще классный и позитивный мужик, галантный и с хорошим чувством юмора.

Но какой же он… даже не знаю, как описать. Я как-то разговаривала с президентом одной латиноамериканской республики, таким… одиозным по самые уши. Так вот, даже этот мачо с привычками древнеримского диктатора не был таким… страшным? Хм, скорее, таким пугающе многослойным, как милый добрый эльф, пообещавший мне поддержку во всех проектах.

Нет, это ни в коем случае не значит, что я откажусь дальше общаться. Да ламантина лысого! Такой интересный экземпляр мне еще никогда не встречался. Но мне надо будет как минимум привыкнуть.

— Я кому сказала? — Оба пушистых паразита закопошились — один в складках халата на груди, другой в волосах — и не подумали слезать с меня. Пригрелись, паршивцы. — Кого-то давно в раковине не мыли? А ну, живо в клетку! Время кормить детеныша. Яоши, слышишь? Иди смесь приготовь.

— Мяу, — махнул крыльями котенок и очень демонстративно показал мне лапки.

— Ах вот как… ладно, тогда и тебя сейчас вымоем, — обрадовала я его. — И обработаем от блох. Чего мылу пропадать. Тот сперматозоид… хм, в смысле, дух сказал, что оно только три дня действует, потом выдыхается. А там еще полбутылки.

Не знаю, что ответил бы Яоши. Он, в отличие от печально пискнувшего Яна, дисциплинированно ускакавшего в клетку, все еще сидел у меня на коленях и явно собирался поспорить, но не успел.

Заорал мой телефон.

Причем орал он не просто какую-то песню. Самым противным голосом из всех мультяшных это порождение высоких технологий заверещало на весь гуцинь про «мама услышит, и мама придет, и мама меня непременно найдет».

Маму я люблю, у меня отличная мама. А племянника, поставившего на ее звонок этот искаженный вопль мультипликационного триллера, удушу! Как поймаю.

— Але, мамуль? — как можно быстрее ответила я, чтобы больше не слушать это непотребство. — Стой, погоди, когда? Мам, ты вообще в курсе, где я нахожусь? Ну почему уж совсем не могу? Да, могу. Но не сегодня же? Кто мелькал? Где? Аллочка в скайпе разглядела, как он на заднем фоне мелькал? Нет, это не мой… это просто коллега, да. Как в Шанхае?! Почему вы в Шанхае, что вы с папой тут забыли? А… конференция… — Котенок заинтересованно прядал ушами и будто бы принюхивался, поудобнее устраиваясь у меня на коленях, пока я общалась. — Хорошо, давай завтра? Нет? Сегодня вечером? Э-э-э… успею, наверное. Ладно. Хорошо. Ага. До вечера, мамуль. Я тебе позвоню через час-два, уточним, где встречаемся.

Я положила телефон и посмотрела на белого котенка как на не слишком ясно обозначенную проблему. Яоши этот взгляд не понравился, он заерзал у меня на коленях и сделал большие глазки.

— Превращайся. Пойдем знакомиться с родителями. Я не могу представить им кота в качестве коллеги.

— Коллеги? — Внезапно котенок очень легко обернулся молодым человеком. Хорошо, не у меня на коленях, успел спрыгнуть на покрывало рядышком. А ведь только недавно притворялся, что ничего не умеет, паршивец. — А я слышал про жениха… — буквально мурлыкнул он в ухо.

— Облезешь, — ласково ответила я, в свою очередь наклонившись и совершенно провокационно коснувшись губами уже его уха. Точнее, почти коснувшись. Остановилась «на расстоянии тепла» и мягко выдохнула: — В прямом смысле слова. Всю шерстку сбрею, будешь лысый кот. Никаких женихов. Пока нам предстоит всего лишь рассказать родителям о моей новой работе и убедить их не поднимать панику в научных кругах всего мира.

— У косаток шерсти нет, — фыркнул Яоши, но отодвинулся.

— А у котят с крылышками есть. — Я встала и пошла сгружать с себя все шелковые слои обратно в шкаф. Красиво, конечно, но я хочу обратно в джинсы и футболку. — Смесь сделай! — прокричала уже из ванной комнаты.

— Пусть бы сам делал, это его работа, — пробухтел рыбк и добавил еще что-то, но за шумом воды я уже не расслышала.

Когда через два часа, после повторного созвона с мамой и срочных сборов, я приглаживала перед зеркалом волосы, эти две «плюшевые игрушки»-оборотни все еще собачились о своем, о девичьем… в смысле, о мальчиковом.

Не знаю почему, но Яоши, опять сообразивший, что крысиный карабин от моего браслета не отцепляется, шипел и плевался точно как рассерженный кот, а осмелевший под моей защитой танфушу свистел на него явно матерно и очень затейливо. Он тоже хотел знакомиться с моими родителями, судя по всему. Ну или просто ему за сотни лет так осточертело сидеть в клетке, что он был за любой кипиш, кроме голодовки.