Осколок моего сердца

Договариваться о встрече сотрудников СМИ с заключенным всегда бывало непросто, но то интервью, съемку которого Лори пыталась организовать для Дэррена Гантера, являлось, вероятно, вообще чем-то беспрецедентным. Это интервью с осужденным убийцей будет проходить в тюрьме в присутствии его адвоката, и заключенный даст его телевизионному шоу, продюсируемому дочерью полицейского детектива, ведшего первоначальное расследование убийства, о котором идет речь. Лори пришлось заручиться согласием не только Гантера и его адвоката Трэйси Махоуни, но и полицейского департамента Нью-Йорка, окружной прокуратуры и департамента исполнения наказаний. Теперь, когда добро дал начальник тюрьмы, Лори наконец получила согласие всех заинтересованных сторон.

Пока только начальник полицейского департамента Нью-Йорка и детектив Лэнгленд знали, что они подозревают Гантера в причастности к похищению Джонни. Они не хотели рисковать, ведь иначе кто-то мог бы рассказать об их подозрениях Трэйси Махоуни и лишить их элемента внезапности.

Повесив трубку, Лори показала отцу поднятый большой палец.

— Начальник тюрьмы согласен. Мы можем снять это интервью завтра и запланировали его на два часа. — Гантер отбывал наказание в тюрьме Клинтон в Даннеморе в пяти часах езды от Нью-Йорка. — Мы действовали в спешке, но вся наша команда уже готова. Как я и предполагала, начальник разрешил нам взять с собой только одну видеокамеру, так что картинка получится довольно примитивной.

Она и вся ее команда провели в офисе весь уик-энд.

— Все будет хорошо, — заверил ее Лео. — Всем командуешь ты — но и Райан досконально знает это дело, не хуже, чем я сам.

Они принимали решения без оглядки на роль отца Лори в полицейском департаменте. По опыту она знала, что, если ее шоу удастся добыть улики, изобличающие Гантера, его адвокат заявит, что шоу действовало как ширма для полиции. Поэтому предварительно она и Райан провели подробную беседу с Лео и детективом Лэнгленд. Лори старалась все делать так, чтобы можно было доказать, что они действовали, руководствуясь теми же принципами, что и в предыдущих своих делах. Иными словами, им было позволительно общаться с Лео как со свидетелем по делу, которым они занимались, но они не могли позволять ему что-то им диктовать.

Она посмотрела на свои часы. Было уже 6:45.

— Черт побери. Мне лучше переодеться до того, как за мной заедет Алекс. — Сейчас она была одета в джинсы и концертную футболку «Coldplay»[15], которые она надела всего пару часов назад, чтобы смотреть телевизор. — Может, мне отменить…

— Не смей, — перебил ее Лео. — Вы двое имеете право хотя бы на то, чтобы провести какое-то время вдвоем. Я останусь здесь с Тимми, как мы и планировали, а затем вернусь завтра, чтобы ты смогла с утра пораньше отправиться на работу.

Алекс позвонил какое-то время назад и сказал, что у него есть сюрприз и что в семь часов он заедет за ней и повезет ее «на свидание».

— Хорошо, но тебе придется пообещать, что ты выкроишь время, чтобы встретиться с Морин. — Ее отец познакомился с главным судьей Морин Рассел на приеме, состоявшемся после церемонии введения Алекса в должность три месяца назад. Он воздерживался от комментариев по поводу их отношений, но по тому, как он порой улыбался, читая сообщения на своем телефоне, Лори видела, что он с удовольствием общается с Морин. — Из нас двоих не только у меня есть сердечные дела.

— Я не собираюсь обсуждать эти дела с моей дочерью. Все, больше ты ничего не можешь предпринять ни для Джонни, ни для твоего шоу до того, как окажешься в одной комнате с Гантером. Давай, иди.

Зная, что отец прав, Лори прошла в свою спальню, подошла к стенному шкафу и выбрала для вечера черное платье с трапециевидной юбкой и рукавами-крылышками. Она наденет его с босоножками на ремешках и эффектным, броским ожерельем. Закрывая двери шкафа, она пыталась не смотреть на объемистый белый чехол для одежды.

В этом чехле находилось ее свадебное платье. В другом мире — в таком, в котором Джонни благополучно остался бы на пляже вместе со своей семьей — сегодня она бы надела его. Возясь перед зеркалом с застежкой своего ожерелья, она вдруг осознала, что рукава-крылышки, вырез мысиком и форма юбки ее нынешнего наряда совпадают с такими же элементами ее так и не ненадетого платья, висевшего в шкафу, и спросила себя, почему сейчас она выбрала именно этот туалет. Затем, застегнув ожерелье, в последний раз посмотрела на себя в зеркало и вытерла слезу.





* * *


Когда она вышла из дома, Рамон уже ждал ее и открыл перед нею дверь черного «Мерседеса» Алекса. Алекс сидел внутри, одетый в смокинг.

— Выглядишь потрясающе, — сказал он.

— Серьезно? Я только что сняла футболку, но я понятия не имела, что нам надо быть в вечернем прикиде. Алекс, завтра мне надо очень рано вставать.

Он взял ее за руку и сжал ее ладонь.

— Давай на несколько минут представим себе, что наш мир нормален.

Нормален. Прошло только пять дней, но она уже не помнила, какая она, эта самая нормальность. Немыслимое произошло, и теперь им оставалось день за днем спрашивать себя, что им делать теперь.

На Восемьдесят шестой улице Рамон свернул налево, затем проехал мимо Третьей авеню, повернул направо на Вторую и опять поехал на юг.

— Рамон, мне не хочется ставить под сомнение выбранный тобою маршрут, но куда мы едем?

Алекс нежно сжал ее колено.

— Ты же наверняка понимаешь, где мы сейчас.

Ей все стало понятно, когда Рамон завернул за следующий угол на Восемьдесят пятую улицу. Они находились на углу напротив их новой квартиры. Рамон подъехал к дому, где находилась квартира, и остановился.

Увидев растерянность на ее лице, Алекс сказал:

— Нам просто надо обговорить с дизайнером несколько последних штрихов. Это займет всего лишь минуту, а затем мы перейдем к нашему свиданию.

Лори узнала дежурного консьержа — его звали Луис. Она уже знала, что он из Пуэрто-Рико и у него есть дочь, ровесница Тимми. Он приветливо помахал им рукой, когда они направились к лифту.

— Кажется, забрезжил конец ваших мучений. Когда собираетесь окончательно въехать?

— Спросите об этом подрядчиков, — ответил Алекс. Большая часть новой мебели, которую они заказали для своей новой квартиры, уже была доставлена, однако отделка ванных и кухни была еще не вполне завершена.

— Тогда мы, наверное, увидим вас здесь в следующем году, — сказал Луис.

Лори ощутила некоторое волнение, когда Алекс вставил ключ в замок на входной двери. Она столько лет жила вдвоем с Тимми. Теперь же к их семье скоро добавится Алекс, и их переезд в эту квартиру сыграет в этом важную роль. Они уже так близко подошли к финишной черте.

Когда дверь отворилась, на нее пахнуло свежим мускусно-фруктовым ароматом. Алекс щелкнул выключателем в прихожей, и она увидела, что вся квартира полна цветов: роз, лилий, орхидей, тюльпанов, нарциссов. Белых, желтых, розовых, лиловых.


Лори зашла в гостиную и покрутилась, окидывая взглядом композиции из цветов, которых здесь было не меньше пятнадцати.

— Мы что, открыли цветочный магазин?

Алекс засмеялся.

— Помнишь, как мы разделили пополам все телефонные звонки, которые нам надо сделать?

— Разве я могла забыть? — Решение об отмене свадьбы было очевидным, но каждый сделанный телефонный звонок был напоминанием о том, как они радовались перспективе начать новую совместную жизнь и о том, как ужасно положение Джонни, заставившее их отменить свою свадьбу.

— Я позвонил в «Четыре сезона», чтобы отменить бронирование люкса для новобрачных. — После своей свадьбы и небольшого приема они планировали провести ночь в люксе, расположенном в пентхаусе отеля. — Но забыл, что сделал флористу еще один заказ, чтобы преподнести тебе сюрприз в номере. Так что… теперь эти цветы здесь, в нашей новой квартире.

— Алекс, это же безумие. Сколько здесь цветов?

— По одному на каждый день нашего знакомства.

Она обняла его за шею.

— Ты сумасшедший, но ты мой сумасшедший.

— Я тебе говорил, как мне повезло, что у меня есть ты? — спросил он.

Она посмотрела на потолок, делая вид, будто ищет там ответ.

— В последний час — нет. Поверить не могу, что ты сделал все это.

Он заправил ей за ухо прядь волос и поцеловал ее в затылок.

— Лори Моран, согласна ли ты взять меня, полностью очарованного тобою, в мужья?

— Согласна. На сто тысяч процентов.



Понедельник, 20 июля

Шестой день





Глава 32




Шесть дней.

Когда-то шесть дней проходили как одна минута, ибо их заполняли родительские собрания, детские праздники, уроки музыки и многое другое, из чего состоит семейная жизнь.

Но теперь Марси прожила шесть дней, ни разу не поговорив со своим сыном. И каждая секунда длилась как час. А каждый час как год. Каждая ночь тянулась целую вечность. Она прижала ладони к лицу, пытаясь оставаться спокойной.

Она не видела Джонни уже так много дней, и теперь ее глодали также и мысли о том физическом расстоянии, которое отделяло ее от пляжа, где она видела его в последний раз.

— Возможно, нам надо было остаться в Нью-Йорке. — За последние двадцать четыре часа после того, как они из Хэмптонс доехали до Вашингтона, она повторила эту фразу, по меньшей мере, раз сто.

Прежде чем принять решение о возвращении домой, они проконсультировались с адвокатом жертв преступлений и двумя детскими психологами. Детектив Лэнгленд информировала их относительно хода расследования, но конца ему было не видно. Между тем им надо было заботиться также о Хлое и Эмили. Специалисты говорили им, что дети необычайно психологически устойчивые существа. Однако разрушение привычного образа жизни может постоянно напоминать им о том, что в мире что-то не так. Находясь в отеле в Хэмптонс и ожидая новостей о Джонни, они оставались в состоянии неопределенности, к тому же всякий раз, когда они выходили из номера, им приходилось беспокоиться, как бы какой-нибудь чужак не полез к ним с неуклюжими соболезнованиями или того хуже, тайком не щелкнул их телефоном, чтобы запостить фото скорбящей семьи в интернете.

По идее, дома они, вероятно, смогут чувствовать себя в большей безопасности, там знакомая обстановка и привычные модели поведения помогут им пережить предстоящие дни — или недели — или месяцы.

И они вернулись к себе в Вашингтон.

По крайней мере, сейчас лето. Через несколько месяцев девочки пойдут в детский сад. Марси не могла себе представить, как она могла бы выпустить их из виду сейчас.

Она сидела за столом на открытой террасе, выходящей на задний двор их дома, читая комментарии на сайте findjohnnie.com в надежде на то, что похититель выйдет с ними на связь. Ты получишь все, чего бы ты ни хотел, думала она. Я отдам тебе все, что у нас есть. Я отдам за него жизнь. Только верни его.

Но вместо этого она обнаруживала только обычные посты, написанные благонамеренными незнакомцами, которые выражали свои мысли и молились о Джонни и их семье. Она пыталась не обращать внимания на те посты, которые несли негатив. Небольшая группа фанатов документально-криминального жанра разработала целую теорию заговора, утверждая, что Джонни похитили, чтобы отомстить за какие-то преступные деяния, в которых были замешаны его родители. Кроме того, были чудаки, считающие, что вся эта история является «фальшивкой», сделанной с целью рекламы. Но больнее всего Марси задевали те посты, авторы которых винили ее и Эндрю в том, что они подвергли своего сына опасности. Какие родители во время семейного отдыха оставляют своих детей на попечении няни? Иногда ей казалось, что она умрет от чувства вины.

Ее бросило в жар, когда она прочла следующие комментарии:



Интересно, не смотрели бы они за ним лучше, если бы он не был приемным?