Осколки времени

– Ну, это уж точно не моя забота. – Тилсон приподнимается на костылях. В голосе Евы звучит паника, когда она поднимается, хватая его за плечо, и почти заставляет их вдвоем упасть. Восстановив равновесие, Ева тут же закидывает руки за голову. Я бросаюсь вперед, решив, что она собирается ударить его. Она действительно размахивается, сильно, но прямо вниз, а не в сторону Тилсона, торжествующе ухмыляясь, когда клейкая лента на ее запястьях рвется прямо посередине.

Ева хватается за карман Тилсона, где сквозь ткань просвечивает голубым ключ ХРОНОСа. Тилсон уклоняется вправо, ударяя ее костылем, а сам, спотыкаясь, падает обратно на стул.

Шарлейн поворачивает винтовку к Еве, но Макс уже там, оттаскивает ее от Тилсона и ключа. И тогда Ева замечает более близкий вариант, чем ключ в кармане Тилсона, – ключ Макса, который все еще открыто висит на темном кожаном шнурке вокруг его шеи.

Она хватает шнур и дергает. Тело Макса загораживает мне обзор, поэтому я не могу сказать, порвался ли шнур или Еве удалось стянуть его с шеи, но в любом случае он оказывается в ее руках.

Макс хватает ее и выворачивает ей руку.

Это неплохой прием для обезоруживания своего противника. Однако это очень плохой прием, если вам нужно сохранять контакт с объектом в руке вашего противника.

На их лицах даже не успело отразиться удивление, когда медальон выпал из рук Евы и скользнул по ковру под стул. Он отскочил чуть меньше, чем на тридцать сантиметров, когда они вдвоем исчезли.

Какое-то время мы просто смотрим в пустоту, а затем Шарлейн переводит взгляд на меня и говорит сдавленным голосом:

– Отправься назад. Вернись и останови его. Расскажи ему, что произошло.

– Я не думаю, что это сработает, Шарлейн.

Но я пытаюсь. Я перематываю время назад на ключе, и, конечно же, их нет. Все в комнате будто смотрят на пустую точку на ковре.

– Вполне возможно, – говорю я, – что они вернутся, если мы сумеем исправить временную линию. Кэтрин лишилась ключа в другой временной линии, потому что была убита в прошлом. Я предотвратила ее убийство, и это исправило временную линию. Но Макс и Ева исчезли, потому что ХРОНОС никогда не существовал в этой временной линии. Их родители, бабушки и дедушки, кем бы они ни были, никогда не рождались. Без ключа я тоже исчезну.

Говоря это, я понимаю, что, кроме Трея, то же самое касается и всех, кто мне дорог: мамы, папы, Кэтрин, Коннора, Кирнана. Но это касается и киристов. Знает ли об этом Пруденс? А Саймон и Сол?

– Может быть, как только мы все исправим, Макс и Ева вернутся, как и Кэтрин. Ну, они ведь не были убиты… – Я прижимаю ладони к глазам до тех пор, пока не ощущаю боль, надеясь, что это отвлечет меня от бушующей головной боли, вызванной всей этой ситуацией. – Их просто стерли. Я не знаю, можно ли вернуть их в таком случае.

– А почему он не исчез? – Шарлейн кивает в сторону Кирнана. – После того как Макс забрал его ключ, он должен был исчезнуть, верно?

– Я бы исчез, – говорит Кирнан, – но кто-то позаботился об этом и дал мне запасной, когда мне было лет восемь. Он уже не первый раз меня спасает. И прежде чем вы решите отправиться на поиски моего запасного ключа, не могли бы мы немного поговорить по душам? Как сказала Кейт, я вам не враг. И учитывая то, что ваша Пятая Колонна сейчас лишилась нескольких членов, думаю, что вам нужны все возможные союзники, которых вы можете найти.





* * *



Бетесда, Мэриленд,



12 сентября, 18:23


Когда я перемещаюсь, папа и Коннор сидят на кухне и пьют пиво. Мне так хочется присоединиться к ним. Сомневаюсь, что кто-то из них будет читать мне лекции об употреблении алкоголя несовершеннолетними, после всего того, что я сегодня пережила. Но я понятия не имею, как он будет действовать после сока из ювапода. И, честно говоря, меня уже немного штормит. Что бы они там ни подсыпали в этот напиток, оно в несколько раз сильнее «Ред Булла».

Изначально я планировала вернуться в более ранний полдень, до приезда Пру, и предупредить папу и Коннора, что у них скоро будет гость. Но Кирнан убедил меня, что это было бы хорошим решением, если бы Пру действительно представляла какую-то угрозу. Беглый просмотр двух часов между ее прибытием и текущим временем показал, что она плакала, разговаривала, пила кофе, сидела на полу, чтобы погладить очень нервную Дафну, и в какой-то момент кричала на папу и Коннора. Они оба казались сбитыми с толку и на грани нервного срыва, и что-то немного изменилось в области вокруг дивана. Перед ним разбросаны крошечные клочки ткани, они покрывают большую часть ближней стороны ковра. Однако у меня не возникло ощущения, что папа с Коннором в опасности.

Минут десять назад Пру рухнула на диван, и я восприняла это как намек переместиться. Нам нужно пару минут поговорить без нее, поэтому я надеюсь, что она и правда спит, а не просто дремлет. С другой стороны, Отбор уже вот-вот начнется, и я очень надеюсь, что у Пру есть какие-то идеи о том, где хранился вирус. И что она не только хочет, но и достаточно в своем уме, чтобы поделиться ими.

Ни папа, ни Коннор не отметили и, казалось, даже не замечали, что я теперь одета в тогу. Думаю, это отличный показатель того, насколько странной стала наша жизнь.

Коннор подносит палец к губам, указывая на гостиную, где на диване лежит Пру. В какой-то момент один из них накрыл ее одеялом. Ее лицо выглядит странно умиротворенным.

Я киваю в сторону патио, и они оба следуют за мной. На самом деле, все трое, потому что Дафна встает со своего места под кухонным уголком и, прихрамывая, идет за нами. Коннор отодвигает столик для пикника немного влево, чтобы нам было видно Пру через окно, пока разговариваем. Хотя я не уверена, что это имеет значение. Благодаря ключу в ее руке она может переместиться в любое время, куда захочет, если только мы ее не удержим.

– Что это за хлам на полу? – спрашиваю я.

– Одна из диванных подушек, – говорит папа. – Твоя тетя проделала дырку в боку и затем методично вытаскивала начинку кусок за куском. Она немного расстроилась, когда я упомянул об этом.

Коннор издает короткий нервный смешок:

– Немного расстроилась? Она швырнула в тебя лампу.

Должно быть, я пропустила этот момент, когда смотрела через ключ. Вот почему пространство вокруг дивана выглядело иначе – не было лампы.

– Он увернулся, – добавляет Коннор. – Но Пруденс настоящая чудачка. И не всегда в хорошем смысле. Ты забрала ключи?

– Да. Но я не смогла перенести их сюда, потому что увидела ее. И я почти уверена, что Саймон следит за библиотекой, поэтому мы не можем положить их и в сейф.

Папа выглядит немного встревоженным:


– Ты оставила их с теми людьми из Пятой Колонны?

– Не совсем.

– Хорошо, потому что Коннор нашел кое-что в записях с камер слежения. В библиотеке.

– У нас есть камеры слежения?

– Да, – говорит Коннор. – Я же говорил тебе, что у нас дома установлены две разные системы охраны. В общем, Саймон не устраивал этот пожар. Это был Макс.

– Что? Вы уверены?

Минуту назад мне было очень жаль, что он исчез. Теперь я в замешательстве, но и чувствую некое облегчение. Что-то подсказывало мне с самого начала, что Максу нельзя доверять. Зачем ему понадобилось поджигать библиотеку?

– Это точно был он, – говорит Коннор. – Я все ясно разглядел. Поэтому я думаю, что он работает с Саймоном.

– В этом нет никакого смысла. Макс… это он спас меня в 2308 году.

Я коротко пересказываю им все, что произошло, и завершаю рассказ на исчезновении Макса и Евы, но они оба, кажется, больше заинтересованы тем фактом, что это не я, или, по крайней мере, не эта я, в Рио.

– Значит, я был прав, – говорит Коннор.

– Как тебя может быть две? – спрашивает папа.

– Потому что мы обе под ключом. Без ключа другая-Кейт бы исчезла.

– Или, может быть, вернулась бы к своей первоначальной временной линии, – говорит Коннор.

– Возможно. – В моем голосе звучит сомнение, потому что я не совсем уверена насчет его последних слов, хотя, честно говоря, я вообще ни в чем не уверена.

– Но… – Папа на мгновение замолкает, и на его лице появляется беспокойство. – Если это так, то должно быть и две Пруденс. Верно? У Деборы или Кэтрин не должно быть двойников, потому что у них не было ключей. Но Пруденс, должно быть, была под ключом, когда произошел сдвиг. Где же другая Пру?

На самом деле мне это не приходило в голову, но он прав.

– Не забудь спросить у нее это, кроме всего прочего, когда она проснется.

– А что с остальной частью Пятой Колонны? – спрашивает Коннор. – Ты говорила, что это была всего лишь одна ячейка, значит…

– Макс дал Тилсону и Бену контактную информацию, которая у него была, прежде чем он исчез. Тилсон собирался связаться с ними и сообщить, что случилось. До исчезновения Макс настаивал на том, чтобы я принесла им ключи, чтобы его люди деактивировали их.

– Потому что Пру здесь? – спрашивает папа.

– Нет, я не рассказывала им о Пруденс. Думаю, что это было больше связано с желанием все контролировать, и… – я качаю головой. – Мне кажется, что это неправильно. Ты можешь деактивировать их так же, как и остальные, Коннор? Хотя я не знаю, как ты это сделаешь, если Саймон следит за библиотекой.

– Никаких проблем, если только он не следит и за сараем, – он кивает в сторону небольшого здания на заднем дворе, где хранятся газонокосилка и разные инструменты. – С первым я разобрался в доме, но мне пришлось нагреть металл до высокой температуры, и химикаты начали испускать дым. Кэтрин и без того тошнит от ее лекарств, поэтому я перенес оборудование наружу.

– Это хорошо, – говорю я. – Я принесу их к тебе туда. Мне скоро нужно будет вернуться. Думаю, что они попытались бы остановить меня и не дать уйти из отеля, если бы Кирнан и Трей не остались там… как залог, полагаю? Особенно Кирнан, поскольку он знает, где находятся ключи.

На садовых качелях сидит белка, поедая желудь, пока раннее вечернее солнце опускается за деревья. Обычно Дафна уже прогнала бы ее, но сейчас она просто наблюдает с края внутреннего дворика, вероятно, из-за своей поврежденной ноги. И тут я понимаю, что ее ключ – тот, что мы прикрепили к ошейнику, – пропал. Должно быть, Саймон его снял. Я вдруг представляю, как она исчезает, прямо как Макс и Ева, и именно это и произойдет, если она побежит за той белкой.

– Дафна? – Я щелкаю языком, подзывая ее, и она бежит, прихрамывая, вытягивается у моих ног. – У нас есть еще один запасной?

Коннор слегка бледнеет, когда понимает, почему я спрашиваю.

– Нет. У Трея и твоей мамы два последних. И еще один запасной, который используешь ты во время перемещений. Я просто буду держать ее рядом.

– Окей. – Я медленно втягиваю воздух, немного дрожа. Чувствую, что я на взводе. Может быть, у того тонизирующего напитка из ювапода были какие-то побочные эффекты, как у кофеина. – Я так рада, что не послушала Джулию и отправилась в Лондон. Если бы у мамы не было ключа, когда случился тот последний сдвиг, она бы исчезла. Хотя я думаю, что мы не можем быть уверены, что он все еще у нее или у Кэтрин. Саймон легко мог бы…

– Тише… – папа обнимает меня за плечи. – Это отчасти то, что так взволновало Пруденс около часа назад, до того, как Коннор дал ей… что ты ей дал, Коннор?

– Немного снотворного Кэтрин. Хотя она снова начала вести себя как маленький ребенок еще до того, как лекарство подействует. У нее резко меняется настроение. Это грустно, но и жутковато, – он бросает взгляд в окно на то место, где она спит. – Она все время говорила о том, как Саймон схватил Дебору, а потом еще о куче людей, о которых мы никогда не слышали, и о том, что их теперь нет. Не умерли. Просто исчезли. И дети. Можно было подумать, что Сол позаботился о том, чтобы его люди находились под полем ХРОНОСа.

– Думаешь, они исчезли, потому что теперь эти медальоны у нас? – спрашивает папа. – Те, что могли бы их защитить?

– Я думаю, что многие из этих людей никогда не были под защитой ключа. Кирнан сказал, что большинство из них не умеют перемещаться. Сол держал их в качестве рабочих, и я сомневаюсь, что он заботился бы о том, чтобы они были защищены полем ХРОНОСа. И даже те, кто будет носить эти ключи… у них бы еще не было ключей.

– Но ведь ключи – это константа, – говорит папа. – Именно поэтому ты смогла найти их, несмотря на то что временная линия изменилась. Так, разве они не… – он качает головой, пытаясь найти способ сформулировать свой вопрос.

Я понимаю его. И мне кажется, что я знаю, о чем он хочет спросить, поэтому решаюсь на попытку объяснить:

– Ключи – это константа. Но у них есть свой собственный хронометр, внутренние часы или что-то еще. Тилсон сказал, что в них есть какой-то счетчик, который отсчитывает дни с момента создания ключа. Пруденс забрала их в ХРОНОСе в тот же день, что и я… просто не в той же временной линии.

– Ты знаешь, когда это произошло? – спрашивает Коннор. – То есть… для нее. Сколько ей было лет?