Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

Она проснулась сегодня от тихого, но настойчивого скрипа когтей по одеялу. Кошак сидел на груди и преданно заглядывал в глаза.

– Баюн! – пробормотала Марья, медленно подняв руку и бессильно уронив на лоб. – Чего тебе?

– Финист прибыл. Требует до твоей милости.

Марья простонала, закрыв глаза. В комнате стоял полумрак, за окном только-только начинало светать.

– Отвести его до царевича? – с готовностью предложил Баюн. – Или дьяку велеть?

– Нет, я сама, сама, – Марья с трудом приподнялась, спустила ноги на пол, потёрла ладонью лоб. – Голова болит. Как же я сегодня плохо спала!

– Ложись, матушка! – откликнулся кошак. – Чего тебе истязать себя, отдыхай. Сами справимся.

– Нет, я подойду, подойду сейчас, – пробормотала Марья, вставая. – Скажи там, я сейчас буду. Пусть только кофе подадут. И Наташу позови, – бросила Марья, накидывая шёлковый синий халат поверх чёрной кружевной сорочки.

Баюн заскочил к горничным, велев Наташе помочь хозяйке прибраться и привести себя в порядок, и помчался в кабинет.

Царица появилась через двадцать минут. В кабинете её уже ждали Иван, Коломна, Баюн и Финист. Никто, кроме кота, не садился.

Марья прошла к себе за стол, предложила жестом садиться остальным. На столе дымилась кружка горячего кофе.

– Ну? – Марья обхватила кружку ладонями, взглянула на Финиста. – Я так понимаю, что-то срочное.

Финист переглянулся с Иваном. Царевич хмуро кивнул.

– Она спускает Змея, – просто сказал Финист. – Сегодня, может быть прямо сейчас. Я торопился, как мог, но и Елена не собиралась ждать.

На несколько секунд в комнате повисло напряжённое молчание. Марья медленно, обеими руками, поднесла кружку ко рту, сделала глоток.

– Зачем? – спросила она. – Чего она хочет?

– Не она, – поправил Финист. – Он. Бессмертный. Гонец доставил Елене какое-то послание от него, какой-то план. Они действуют по этому плану. Хотят спустить Змея, атаковать и заставить вас снять Запрет.

Марья кивнула, отпила ещё пару глотков. Все ждали, что она скажет, а она не знала, что говорить. У неё было ощущение, что брат поставил ей шах и мат. Снова. В который раз.

– Как они собираются спустить Змея? – спросил Иван, когда молчание затянулось до неприличия. – И почему сейчас? Почему раньше Елена бездействовала?

– Она не могла покинуть башню, – Финист отвечал царевичу, но смотрел на Марью. – Какой-то фокус с заклятием Бессмертного… Короче, она и сейчас может покидать башню лишь на руках у гонца. Он же доставил ей какой-то инструмент из своего мира. Им они и собираются снять цепи со Змея.

Царевич требовательно посмотрел на Марью, но она молчала. Она знала, чего он хочет, знала, что сейчас потребуют от неё. Ну, пусть скажут. Пусть сами прямо ей скажут.

Иван повернулся к Финисту.

– Это всё?

– Всё, что я смог узнать, – ответил Финист. – В башню не проникнуть, но они открыли окна в столовой. И не слишком себя сдерживали, обсуждая планы.

– Спасибо, Финист! – Марья допила кофе, подняла на него ясные глаза. – И за Ивана тоже спасибо. Что спас тогда, у Калинова моста.

Иван закряхтел смущённо. Финист склонил голову и промолчал. Коломна ждал. Он видел, что Марья тянет с решением и понимал почему. Придётся это сделать ему.

– Матушка! – почтительно наклонился он к царице. – Надо звать Мороза. Одним нам не справиться со Змеем.

Марья промолчала.

– Мне надо подумать! – сказала она, оттолкнувшись ладонями от стола и резко вставая. Баюн метнулся за ней на балкон.

Иван переглянулся с Финистом и Коломной, неопределённо повёл рукой. Поднялся и вышел за мачехой.

Моросил мелкий холодный дождь, город расплывался в утреннем осеннем тумане. Марья даже и не подумала наколдовать себе что-нибудь, чтобы укрыться. Она положила ладони на парапет и рассеянно блуждала глазами по расплывающемуся горизонту.

– Марья! – позвал Иван.

Она подняла на него обрезанный взгляд.

– Я не хочу звать Мороза! – прямо сказала она. – Не хочу унижаться перед ним!

– Пошли Коломну, пусть он унижается.

– Коломну он даже на порог не пустит!

– Тогда я поеду.

– Нет, – качнула головой Марья. – Тебя он тоже не станет слушать. Я думаю, он вообще не захочет вмешиваться.


– В прошлом году он нам помог, – напомнил Иван.

– Да, – согласилась Марья. – Когда стоял вопрос о выживании вообще всех нас. Если бы брат победил здесь, Мороз бы тоже не удержался. К тому же у него с ним личные счёты. К Елене у него таких претензий нет, и на наши разборки ему плевать. Сам-то он в безопасности.

– Что ты предлагаешь? – спросил Иван, помолчав.

Марья дёрнула плечом, снова отвернувшись к городу.

Иван постучал кулаком по парапету.

– А может, сами справимся? – он скосил взгляд на мачеху. – Без Мороза?

– Я могла бы справиться с воронами, с волками и прочими тварями, – глухо проговорила Марья, поправив мокрую прядь. – Могу справиться с Еленой, и даже с Соловьём, если понадобится. Но не со Змеем. Его мне в одиночку не одолеть. Я пробовала уже. Помнишь?

Иван помнил. Три года назад Содружество Семиградья обратилось к Волхову за помощью и союзом в борьбе с притязаниями Бессмертного. Они прибыли на Глубокие озёра и там-то впервые столкнулись со Змеем.

Три головы срубили летающие мечи Марьи. Три! Все три головы валялись под ногами у Змея, а он продолжал стоять и топтать семиградское ополчение. Потом взлетел, сделал круг по горизонту и вернулся с отросшими заново головами.

Иван так и не понял, почему Змей не сжёг их тогда. Они сумели отступить и даже вернуться в Волхов, но вынуждены были уступить Семиградье и Глубокие озёра Бессмертному. Через них он получал дорогу на юго-восток и выходил прямиком на каганат.

Тогда-то и зашевелился Велизарий. Он убедил Аддона вступить в союз с Волховом, а сам отправился к Морозу, сколачивать коалицию против Бессмертного. Может, и сейчас Велизарий поможет?

Марья покачала головой.

– Старик совсем плох. Та схватка, у Истока… Она нам всем обошлась недёшево, но его доконала совсем. Он уже мало на что способен.

– Всего-то и нужно – поговорить с Морозом! – возразил Иван. – Пусть свяжется по Окоёму.

– Говорю тебе, Иван, Мороз не любит…

– Матушка! – позвал Коломна. – Тут до твоей милости.

– Чего? – нахмурилась Марья, возвращаясь в комнату. – Кто там ещё?

Коломна повернул к ней мерцающий экран. Марья села в кресло, взмахом руки высушила волосы и провела ладонью по раме.

Соловей! Она вскинула отчаянный взгляд на Коломну и тот понял без слов.

– Господа, господа, – торопливо забормотал дьяк, вскакивая и подталкивая Ивана и Финиста к выходу. – У государыни срочный личный разговор, наше присутствие нежелательно. Проявим уважение, подождём немного за дверью.

Марья сама не знала, чего так испугалась, но допустить, чтобы кто-то ещё присутствовал при её разговоре с Соловьём, она не могла. Она дождалась, пока в комнате останется только Баюн, и только тогда повернулась к экрану.





* * *


Лика приготовилась уговаривать Ферзя, даже думала, чем задобрить его, чтобы он пустил её, но уговаривать не пришлось. К её удивлению, у дверей комнаты Маргариты вообще не было никакой стражи. Похолодев от страха, Лика рванула на себя дверь и влетела в спальню, готовясь к худшему.

Маргарита лежала на кровати, свернувшись в клубочек под одеялом, и Лика облегчённо перевела дыхание.

– Ох ты ж, господи! – она провела дрожащими пальцами по лбу. – Как же ты напугала меня! Я уж подумала, что тебя до сих пор в пыточной держат. Или вообще в Зеркала отправили. А тебя даже не заперли. Ты как?

Лика присела на краешек кровати, участливо потрогала Маргариту за плечо. Маргарита не отреагировала.

Она лежала на боку, подтянув одеяло к подбородку, и распахнутыми глазами следила за натужно светлеющим серым небом в окне. У неё не было сил, даже чтобы ответить Лике.

– А я ждала-ждала всю ночь, когда тебя вернут, и заснула, – виновато бормотала царевна, теребя краешек простыни. – И Дуняша меня не разбудила. Ты прости, что с Иваном так вышло. Я думала… думала он послушает меня. А он… В общем, ничего не получилось, а мы ещё и поругались.

Маргарита продолжала молчать, безучастно смотря в окно. Лика забеспокоилась.

– Марго, ты как? – она потрясла подругу за плечо. – Ты в порядке? Что она с тобой сделала?

– Я её ненавижу! – тихо произнесла Маргарита.

– Кого? Марью? – Лика испугалась всерьёз. – Что там было, Марго, расскажи. Что она устроила тебе?

Маргарита взглянула на Лику. То, что устроила ей царица, она не намерена была рассказывать никому, а уж тем более Лике. Если и было в её жизни что-то, что она хотела бы забыть напрочь и никогда не вспоминать, то это вчерашний вечер в допросной у царицы.

Марья вывернула её душу наизнанку, перетряхнула, обыскала, прополоскала и вернула обратно. Маргарита чувствовала себя так мерзко и опустошённо, как будто её изнасиловали.

Она пыталась сопротивляться, отказывалась отвечать на вопросы. Но Уловителю хватало одного её дыхания, и царица без труда определяла правильный ответ, даже по молчанию.