Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

– Да, – покорно кивнула она.

– Очень хорошо, Юля, очень хорошо. Сейчас я досчитаю до трёх, и вы проснётесь. Раз… два… три! – Бессмертный щёлкнул пальцами над ухом Юлии.

Она вздрогнула. Растерянно заморгала, не сразу вспомнив, где она и что здесь делает. Бессмертный благожелательно улыбался ей.

– О… Алексей Иванович… я… я насчёт Кости…

– Да, Юлия. Что случилось?

– Видите ли, мы отправили его в деревню, к бабушке с дедушкой. Отдохнуть от всех этих событий, знаете… Я просто зашла предупредить вас, что мы больше не придём на занятия.

– Рад это слышать! – Бессмертный улыбался так, будто и впрямь был рад.

– Ну ладно, – Юлия выглядела потерянно, явно ещё не совсем придя в себя. – Я тогда… пойду…

– Да, конечно, – любезно поклонился Бессмертный. – До свидания, Юлия Владимировна. Всего хорошего!

– До свидания! – Юлия вышла из комнаты, оглядываясь, словно проверяя, не забыла ли что.

– Ну вот, – Бессмертный повернулся к Шмидту. – Осталось так же принять озабоченного отца, и мы закроем проблему с родителями на какое-то время.

– Так ты ещё и гипнотизёр! – Шмидт ожесточённо потёр лысину. – Это ты здесь уже научился или колдовские штучки свои вспомнил?

– Если бы я вспомнил «колдовские штучки», мы бы здесь не сидели. В этом мире тоже много чему можно научиться. Особенно за четыреста лет.

– Четыреста лет?! – Шмидт потрясённо уставился на Бессмертного.

– Виновен! – Бессмертный улыбнулся. – Гришка Отрепьев – это был я.





* * *


Бессмертный не обманул. В этот же день он встретился ещё и с отцом мальчика и, видимо, провернул с ним тот же трюк, что и с матерью. Шмидт не присутствовал. После сеанса гипноза в офисе Бессмертного он оставил его, вернулся в управление и заперся в кабинете. Ему надо было подумать.

Шмидт не мог признаться себе, что попросту испугался. Наблюдая за тем, как ловко и бесцеремонно Бессмертный взламывает чужое сознание, притом активно-враждебное, он в какой-то момент осознал, что ведь и с ним самим можно провернуть тот же трюк. А может, уже? Может, он только думает, что ведёт свою игру против Бессмертного, а на самом деле тот давно его уже загипнотизировал и использует в своих целях.

Шмидт потряс головой, постучал ладонью по лбу. Так, это уже никуда не годится. Совсем загнался, старый дурень, обругал он себя. А ну прекратить истерику!

Шмидт попытался отбросить мысли о гипнозе, но получилось у него это не сразу. Он всё-таки убедил себя, что мыслит здраво и ничего с ним Бессмертный не сделал, но всё равно раз за разом возвращался к его трюку с Юлией. Как это у него получилось? И где он так научился? Это же мастерство высшего уровня!

Шмидт закурил. Он смотрел из окна на серый пыльный двор провинциального УВД и думал: не в этом ли лежит разгадка некоторых тайн и фокусов Бессмертного?

Периодические исчезновения, получение новых документов, толпы поручителей – всё это становится понятно, если он использовал гипноз. С таким умением ему и деньги на взятки особо-то не нужны. Придёт в банк, и любой кассир выдаст ему любую сумму. Ну, выдал бы… Сейчас-то с этим сложнее.

И ведь ладно бы только гипноз, думал Шмидт, хорошо я узнал сейчас об этом. А чего я не знаю? Опыт старого оперативника подсказывал ему, что оценивать Бессмертного по тому, что он знает о нём сейчас, – непозволительная роскошь. Потому что знает он о нём очень мало, несмотря на тридцать лет розысков. Одно дело – разыскивать просто таинственного типа со странной живучестью. Совсем другое – иметь дело с персонажем из другого мира.

В эту бездну Шмидт пока даже не брался заглядывать. Тут не было надёжного материала для размышлений, тут не о чем было думать. Разбираться с устройством волшебного мира, разбираться с тайной Бессмертного предстояло ещё очень долго, трудно и кропотливо, и то, опираясь лишь на слова самого Бессмертного и несколько страниц его таинственной книги. По крайней мере, пока не вернутся – если вернутся! – его посланцы.

Так или иначе, о магической сущности Бессмертного пока лучше не думать. Есть о чём думать и без этого. Например, о месте Бессмертного в этом городишке. О его роли здесь. Здесь… Почему именно здесь?

Шмидт закурил вторую сигарету. Ладно, это праздный вопрос. Он здесь, потому что здесь портал. Непонятно, правда, почему здесь портал… и мальчишка… но об этом он узнает потом. Рано или поздно, всё равно узнает.

А вот о чём можно – и нужно! – узнать сейчас, так это об истинной роли Бессмертного в Волхове. Как тот ни пытался принизить и скрыть своё значение, у Шмидта сложилось стойкое ощущение, что реальный вес Бессмертного в городе явно выше его скромного статуса детского терапевта.

Горский очень не хотел вести дело против Бессмертного, и весьма сомнительно, что он даже открыл бы его, если бы не генерал с Лубянки. Шмидт отдавал себе отчёт, что Горский попросту боится его, но и к Бессмертному он питает странный пиетет.

Ему очень не нравилось всё это дело с самого начала, и он обрадовался, наверное, больше всех, когда Шмидт с Бессмертным договорились уладить проблему на месте. Не то чтобы Горского совсем не интересовала судьба мальчика, он просто не хотел связываться с Бессмертным. И Шмидт только сейчас задумался: а почему, собственно?

Думать ему долго не пришлось. Горский, в отличие от Бессмертного, был для него как открытая книга, и в мотивах его разобраться было несложно. Либо Бессмертный купил его, либо чем-то запугал, а скорее всего, и то и другое. И ведь не только о Горском такое можно сказать, думал Шмидт. Не раз он уже сталкивался в городе с людьми, которые при упоминании Бессмертного либо нездорово оживлялись, либо пугались и хмуро отмалчивались.

Бессмертного в городе любили мамаши, это правда. Шмидт подозревал, что эти мамаши не только детишек своих водили на приёмы, но и сами их посещали. И много чего интересного выбалтывали обаятельному психотерапевту про своих влиятельных мужей. Правда, его ребята ничего такого не записали, но они и вели его чуть больше двух недель, а Бессмертный здесь практикует уже одиннадцать лет. Много чего интересного уже мог узнать.

Он знает, например, что у Кости Благова есть бабушка с дедушкой в какой-то деревне. Откуда? По идее, он впервые встретился с мальчиком, когда Юлия привела сына на прием. На сеансах ни про каких бабушек они не говорили, насколько можно судить. И тем не менее Бессмертный внушает родителям правдоподобную легенду – очевидно, правдоподобную, иначе никакой гипноз не заставил бы их поверить в неё. А значит, он знает про пацана довольно много, и знает не первый день.

Мальчишка заинтересовал его давно, может быть – Шмидт подумал о странном совпадении – с самого рождения. Появление Бессмертного в Волхове через пару недель после рождения Кости может быть не случайным. И Лиза…

Шмидт всё время возвращался к Лизе. Какова её роль во всех этих странных делах? Благовы наняли её через месяц после рождения сына, и проработала она у них очень долго, почти семь лет. А потом её сразу нанял Бессмертный. Случайно ли?

Ну это вряд ли. Так или иначе, с Лизой надо ещё раз обстоятельно поговорить. И не только с Лизой. Надо потрясти всё окружение Бессмертного. Расспросить его секретаршу, его адвоката Ракитина… Что-то этот адвокат не слишком удивился чудесному воскрешению своего клиента, как-то подозрительно легко удалился, не поднимая шума.


Шмидт понимал, что ему не удастся вести официальное расследование. Он и не хотел этого делать, по крайней мере пока не вернутся стажёры с мальчиком. Он не может сейчас использовать против Бессмертного дело мальчика, не подставив самого себя. А значит, нужен новый компромат, который вернёт ему контроль над ситуацией и над Бессмертным.

Шмидт решил начать с Лизы. Врать она не умеет, стойкостью и хитростью Бессмертного не обладает и, если надавить как следует, может сломаться и рассказать всё, что нужно. И про мальчика, и про портал, и про своего хозяина и его истинные цели. И если ехать к ней, то сейчас. Пока она не в курсе, что с Бессмертного сняли все обвинения и есть шанс припугнуть её официальным расследованием.

Он набрал Бессмертного.

– Ты когда освободишься?

– Зачем тебе?

– Дела наши обсудить, зачем же ещё?!

– Что ж, приезжай ко мне в восемь. Или можем в городе встретиться где-нибудь.

– Нет, не надо. Не стоит привлекать внимания. Я заеду в восемь.

Шмидт накинул куртку, бросил взгляд на сейф с материалами по делу и вышел, заперев кабинет. С Лизой надо говорить, пока Бессмертного нет рядом. Когда пропал мальчик, он ещё не знал толком, о чём её спрашивать, и не смог продраться сквозь потоки слёзного вранья. Сегодня знает. И наверняка расколет её.





* * *


Он остановил машину у ворот и позвонил в калитку. Когда Лиза открыла, вид у неё был удивлённый, но – Шмидт отметил это – никак не напуганный.

– Леонтий Васильевич! А мы вас не ждали так рано. Вы же сказали, что к восьми будете.

– Вообще-то, я хотел сначала с вами поговорить Плотникова. Мы не закончили наш прошлый разговор, – Шмидт постарался сразу дать понять, что он тут не в качестве гостя, а то уж как-то слишком приветливо выглядела Лиза.

– Что ж, проходите, – Лиза пропустила Шмидта в калитку и тот беззвучно выругался. Серебристая ауди Бессмертного стояла во дворе.

Он уже вернулся. Вот почему Лиза держится так уверенно и безбоязненно. И как только он попался в такую примитивную ловушку, решив невесть с чего, что Бессмертный отвечает ему из офиса?!

Отступать, однако, было уже поздно, и Шмидт шагал рядом с Лизой, судорожно соображая, как теперь вести разговор и чем объяснять своё появление. Допрос Лизы явно накрылся, но оставалась возможность сделать вид, что он и не планировался. Или нет?

– Проходите в гостиную, – Лиза приветливо пропустила его в дверь. – Вам что-нибудь принести, Леонтий Васильевич? Чай? Кофе? Коньяк?

– Ничего, – Шмидт отрицательно качнул головой. – А где хозяин?

– В кабинете. Хотите пройти к нему?

Смысла играть в прятки уже не было. Шмидт кивнул.

Они прошли по коридору. Лиза постучала, открыла дверь, пригласила войти.

– Шмидт! – Бессмертный, кажется, даже не удивился. – Чего ты так рано? Случилось чего?

– Леонтий Васильевич заехал задать мне вопросы, – простодушно объявила Лиза. – Он сказал, что не всё выяснил в прошлый раз.

– В самом деле? – Бессмертный приподнял бровь. Он сидел за столом в бархатной домашней тужурке и рассматривал наброски каких-то карт. – Что ж, Лиза, удели генералу несколько минут. Это ведь не займёт много времени?

– Ничуть, – Шмидт натянуто улыбнулся. – Я, собственно, хотел только спросить – вы как устроились няней к Благовым? От агентства или сами по себе? У вас была рекомендация?

– Была, – Лиза переглянулась с Бессмертным.

– Чья?

– Моя.

Шмидт повернулся к Бессмертному.

– Твоя?! Ты рекомендовал её Благовым?!

Бессмертный кивнул. Шмидт не знал, что сказать.

Он рассчитывал вытягивать признание из Лизы, а тут Бессмертный сам ему во всём походя признаётся. Ну не во всём, конечно, но…

– Не лично, конечно, – Бессмертный пожал плечами, словно извиняясь за какой-то незначительный проступок. – Я просто дал ей нужные бумаги, чтобы девочка сумела устроиться. Ты бы всё равно узнал, так что чего скрывать…

– А с чего такая благотворительность? – Шмидт подозрительно смотрел то на Лизу, то на Бессмертного. – Давно вы вообще знакомы?

– Боже мой, Шмидт, да что ж ты такой подозрительный-то?! – Бессмертный поднялся, подошёл к столику с напитками, плеснул себе виски. – Будешь? – отнёсся он к Шмидту; тот покачал головой. – Ну, как знаешь.