Орлеан
Часть 21 из 77 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Герман! Мэри! Обед уже подали, нас ждут! – раздался ласковый голос пожилой леди.
Молодой человек ловко вскочил и с озорной улыбкой подал сестре руку. Та крепко сжала его ладонь, и уже через мгновение они вместе торопились к бабушке.
– Нам было по девятнадцать, – сказал Герман, смотря себе под ноги.
Он взволнованно мял ладони.
Мэрибель сидела напротив, пытаясь уловить каждое слово, а Тит и Ария расположились на диванчике рядом.
– Ничего не понимаю. Ни разу не видел, чтобы в Орлеане кто-то кого-то узнавал… – Тит поднялся и задумчиво прошелся вдоль гостиной.
– Хотите сказать, что я вру? – удивился Герман. – Но зачем мне это? В голове столько воспоминаний… они приходят каждую секунду!
– Так не должно быть, не должно, – испуганно пролепетала блондинка. – Например, я помню только бабушку, а остальные воспоминания стерты, и я точно знаю, что она была в моей жизни.
– В нашей, – поправил ее новенький.
– И вы оба были знамениты? – Тит снова сел и вперил в парня недоверчивый взгляд.
– Вся моя жизнь – музыка. Я точно был музыкантом. Помню, что Мэри прошла кастинг, и ее приняли в какой-то сериал, который стал известным, после чего она обрела мировую популярность. Вот только популярность ее испортила, и это последнее, что я помню.
Мэрибель напряглась.
– Испортила? Что случилось?
– Не уверен, что тебе захочется это услышать. Быть может, если Орлеан лишил тебя этих воспоминаний, так нужно. – Он встал и посмотрел на ребят. – Я говорю правду. Мэри, прости, что я кинулся на тебя, но я и представить не мог, что снова тебя увижу. Как бы ни испортились наши отношения на Земле, ты все равно моя сестра. Тем более двойняшка. Я всегда любил тебя больше, чем кого-либо.
Девушка со слезами на глазах наблюдала за братом, а потом встала и обняла его настолько крепко, насколько представлялось возможным.
– Я думала, у меня никого кроме бабушки не осталось! И даже не мечтала, что в Орлеане я снова обрету семью.
Герман обнял ее в ответ и нежно поцеловал в макушку, а она отстранилась и спросила:
– Почему наши отношения испортились? Почему популярность меня испортила?
Неожиданно на телефон Тита пришло уведомление, он неохотно глянул на экран и увидел неопознанный номер. Хотя нет. Эти цифры он знал наизусть.
«Почему не рассказал, что получил черный узор? Как бы ни закончились наши отношения, ты все равно для меня близкий человек».
Сердце забилось чаще, к щекам прилила кровь. Он хотел уже убрать телефон, как вдруг на дисплее всплыло новое сообщение.
«Нужно поговорить. Ты не любишь светиться со мной на улице, поэтому, пожалуйста, приди к нам домой. Парней до вечера не будет. Я никогда тебя ни о чем не просил, но мне нужен этот разговор».
Тит настолько окунулся в сообщения, что диалог Германа и Мэри пролетел мимо ушей. Голова заполнилась огромным количеством вопросов: о чем Гойо хотел поговорить? Идти или проигнорировать? Неужели ему до сих пор не все равно?
– Я вообще тебя не узнаю… в том смысле, что лицо то же, но остальное…
– В каком плане? – Мэрибель непонимающе смотрела на брата.
– Ты никогда не выглядела так мило. Нежно. Неужели этот город меняет людей? А самое смешное, что я помню многое о тебе, но практически ничего не помню о себе.
Тит обошел их и начал обуваться.
– Это нормально, – бросил на ходу он. – Мы и не должны много о себе помнить. Здесь тебе дают второй шанс, дружище. – Парень выпрямился и поглядел на ребят. – У меня появилось дело…
Ария удивленно вскинула брови.
– Уходишь? Но мы ведь собирались провести сегодняшний день вместе.
– Надо со знакомым встретиться… Да и Мэрибель еще о многом предстоит поговорить с Германом. Не каждый день встречаешь земных родственников. Не буду вмешиваться. Я недолго. Не скучайте! – Он подмигнул и поспешно вышел из дома.
– Герман, ты не проголодался? Давай я приготовлю тебе что-нибудь?
– Ой, Ария, спасибо, но мне как-то неудобно.
– Мне несложно. Я приготовлю, а вы болтайте.
Девушка улыбнулась и поторопилась на кухню.
Молодой человек дождался, пока она выйдет, и перевел грустный взгляд на Мэрибель.
– То, что ты делала на Земле, непростительно. Но, смотря на тебя сейчас, я понимаю, что Орлеан действительно меняет людей.
По рукам блондинки пробежал холодок. Ее безумно испугало выражение лица брата. Она догадывалась, что в его голове не самые радужные воспоминания, и жутко сомневалась, что хочет про них услышать.
– Мне продолжать? – Герман взял ее за руку.
Мэри только сейчас заметила, как похожи их глаза. Зеленые с голубыми крапинками. Она ощущала, что брат не в восторге от идеи поведать ей правду, ведь, по всей видимости, он скрывал такие подробности, которые не дадут ей спокойно существовать в Орлеане.
– Мэри?
Слезы тонкими ручейками потекли по ее щекам. Она закрыла лицо ладонями и зашептала:
– Я же не была плохим человеком, да? Пожалуйста, скажи, что не была!
– Эй! – Герман обнял девушку. – Ты всегда была хорошим человеком и продолжаешь им быть уже здесь! Но иногда хороших людей… портят. Порой мы ввязываемся не в те компании, связываемся не с теми людьми, и они нас надламывают.
– Нет, я не хочу ничего знать. Не хочу! Та Мэрибель умерла. Пожалуйста, забудь о ней! Забудь все, что помнишь!
Парень аккуратно вытер слезы с ее щек.
– Послушай…
– А как же бабушка? Мы оба умерли… как ей без нас?
– Она умерла раньше тебя, Мэри.
– Ты и это помнишь?!
– Не знаю, как это работает… – Он шумно выдохнул. – Действительно помню многое о вас, но только не о себе.
– Но от чего она умерла?
– Скажем так… – Он на несколько секунд замолчал, смотря в стену. – Ее довели. Увы, иногда на нервной почве случаются проблемы со здоровьем.
Девушка приоткрыла рот от удивления.
– Довели? Но кто?
Парень перевел на сестру потухший взгляд, и она сразу же все поняла.
– Нет. – Сердце закололо. – Это была я, да? Это я с ней сделала?
– Мэр…
Блондинка подорвалась на ноги и, закрыв рот ладонью, побежала на второй этаж.
– Мэри! Стой!
– Не трогай меня! Мне нужно побыть одной.
Молодой человек крепко зажмурился, а потом устало сел обратно.
На улицы Орлеана опускался вечер. Тит шел неторопливо, держа руки в карманах. Из-за сильного дождя он давным-давно промок до нитки, но его это ничуть не тревожило. Он и не понимал, куда идет, зачем, каждый шаг давался с трудом, и ему все хотелось повернуть обратно, но неведомая сила тянула его вперед.
Парень подошел к дому и нерешительно постучал в дверь. Она открылась почти сразу, и на пороге показался Гойо в темных спортивных штанах и свободной бежевой футболке. Он убрал челку наверх и отступил, пропуская его в коридор.
– Проходи. И раздевайся.
Тит поднял бровь от удивления.
– Ты же весь промок, – поспешил оправдаться Гойо, – наверное, замерз.
Танцор сделал шаг вперед и задумчиво посмотрел на друга. Внутри загорелось так много эмоций, что нельзя было распознать ни одну из них. Он снял мокрую куртку и отдал Гойо. Тот повесил ее на батарею и пошел в свою комнату. Тит последовал за ним.
В комнате пахло парфюмом Гойо. В камине потрескивали дрова. На глаза Тита чуть было не навернулись слезы, ведь он безумно скучал по этому месту. Именно здесь случились самые счастливые моменты в его жизни, навсегда запечатлевшиеся в памяти.
Го закрыл дверь и посмотрел на черный узор на его руке.
– Я все-таки повторю свой вопрос: почему ты ничего мне не рассказал?
Молодой человек ловко вскочил и с озорной улыбкой подал сестре руку. Та крепко сжала его ладонь, и уже через мгновение они вместе торопились к бабушке.
– Нам было по девятнадцать, – сказал Герман, смотря себе под ноги.
Он взволнованно мял ладони.
Мэрибель сидела напротив, пытаясь уловить каждое слово, а Тит и Ария расположились на диванчике рядом.
– Ничего не понимаю. Ни разу не видел, чтобы в Орлеане кто-то кого-то узнавал… – Тит поднялся и задумчиво прошелся вдоль гостиной.
– Хотите сказать, что я вру? – удивился Герман. – Но зачем мне это? В голове столько воспоминаний… они приходят каждую секунду!
– Так не должно быть, не должно, – испуганно пролепетала блондинка. – Например, я помню только бабушку, а остальные воспоминания стерты, и я точно знаю, что она была в моей жизни.
– В нашей, – поправил ее новенький.
– И вы оба были знамениты? – Тит снова сел и вперил в парня недоверчивый взгляд.
– Вся моя жизнь – музыка. Я точно был музыкантом. Помню, что Мэри прошла кастинг, и ее приняли в какой-то сериал, который стал известным, после чего она обрела мировую популярность. Вот только популярность ее испортила, и это последнее, что я помню.
Мэрибель напряглась.
– Испортила? Что случилось?
– Не уверен, что тебе захочется это услышать. Быть может, если Орлеан лишил тебя этих воспоминаний, так нужно. – Он встал и посмотрел на ребят. – Я говорю правду. Мэри, прости, что я кинулся на тебя, но я и представить не мог, что снова тебя увижу. Как бы ни испортились наши отношения на Земле, ты все равно моя сестра. Тем более двойняшка. Я всегда любил тебя больше, чем кого-либо.
Девушка со слезами на глазах наблюдала за братом, а потом встала и обняла его настолько крепко, насколько представлялось возможным.
– Я думала, у меня никого кроме бабушки не осталось! И даже не мечтала, что в Орлеане я снова обрету семью.
Герман обнял ее в ответ и нежно поцеловал в макушку, а она отстранилась и спросила:
– Почему наши отношения испортились? Почему популярность меня испортила?
Неожиданно на телефон Тита пришло уведомление, он неохотно глянул на экран и увидел неопознанный номер. Хотя нет. Эти цифры он знал наизусть.
«Почему не рассказал, что получил черный узор? Как бы ни закончились наши отношения, ты все равно для меня близкий человек».
Сердце забилось чаще, к щекам прилила кровь. Он хотел уже убрать телефон, как вдруг на дисплее всплыло новое сообщение.
«Нужно поговорить. Ты не любишь светиться со мной на улице, поэтому, пожалуйста, приди к нам домой. Парней до вечера не будет. Я никогда тебя ни о чем не просил, но мне нужен этот разговор».
Тит настолько окунулся в сообщения, что диалог Германа и Мэри пролетел мимо ушей. Голова заполнилась огромным количеством вопросов: о чем Гойо хотел поговорить? Идти или проигнорировать? Неужели ему до сих пор не все равно?
– Я вообще тебя не узнаю… в том смысле, что лицо то же, но остальное…
– В каком плане? – Мэрибель непонимающе смотрела на брата.
– Ты никогда не выглядела так мило. Нежно. Неужели этот город меняет людей? А самое смешное, что я помню многое о тебе, но практически ничего не помню о себе.
Тит обошел их и начал обуваться.
– Это нормально, – бросил на ходу он. – Мы и не должны много о себе помнить. Здесь тебе дают второй шанс, дружище. – Парень выпрямился и поглядел на ребят. – У меня появилось дело…
Ария удивленно вскинула брови.
– Уходишь? Но мы ведь собирались провести сегодняшний день вместе.
– Надо со знакомым встретиться… Да и Мэрибель еще о многом предстоит поговорить с Германом. Не каждый день встречаешь земных родственников. Не буду вмешиваться. Я недолго. Не скучайте! – Он подмигнул и поспешно вышел из дома.
– Герман, ты не проголодался? Давай я приготовлю тебе что-нибудь?
– Ой, Ария, спасибо, но мне как-то неудобно.
– Мне несложно. Я приготовлю, а вы болтайте.
Девушка улыбнулась и поторопилась на кухню.
Молодой человек дождался, пока она выйдет, и перевел грустный взгляд на Мэрибель.
– То, что ты делала на Земле, непростительно. Но, смотря на тебя сейчас, я понимаю, что Орлеан действительно меняет людей.
По рукам блондинки пробежал холодок. Ее безумно испугало выражение лица брата. Она догадывалась, что в его голове не самые радужные воспоминания, и жутко сомневалась, что хочет про них услышать.
– Мне продолжать? – Герман взял ее за руку.
Мэри только сейчас заметила, как похожи их глаза. Зеленые с голубыми крапинками. Она ощущала, что брат не в восторге от идеи поведать ей правду, ведь, по всей видимости, он скрывал такие подробности, которые не дадут ей спокойно существовать в Орлеане.
– Мэри?
Слезы тонкими ручейками потекли по ее щекам. Она закрыла лицо ладонями и зашептала:
– Я же не была плохим человеком, да? Пожалуйста, скажи, что не была!
– Эй! – Герман обнял девушку. – Ты всегда была хорошим человеком и продолжаешь им быть уже здесь! Но иногда хороших людей… портят. Порой мы ввязываемся не в те компании, связываемся не с теми людьми, и они нас надламывают.
– Нет, я не хочу ничего знать. Не хочу! Та Мэрибель умерла. Пожалуйста, забудь о ней! Забудь все, что помнишь!
Парень аккуратно вытер слезы с ее щек.
– Послушай…
– А как же бабушка? Мы оба умерли… как ей без нас?
– Она умерла раньше тебя, Мэри.
– Ты и это помнишь?!
– Не знаю, как это работает… – Он шумно выдохнул. – Действительно помню многое о вас, но только не о себе.
– Но от чего она умерла?
– Скажем так… – Он на несколько секунд замолчал, смотря в стену. – Ее довели. Увы, иногда на нервной почве случаются проблемы со здоровьем.
Девушка приоткрыла рот от удивления.
– Довели? Но кто?
Парень перевел на сестру потухший взгляд, и она сразу же все поняла.
– Нет. – Сердце закололо. – Это была я, да? Это я с ней сделала?
– Мэр…
Блондинка подорвалась на ноги и, закрыв рот ладонью, побежала на второй этаж.
– Мэри! Стой!
– Не трогай меня! Мне нужно побыть одной.
Молодой человек крепко зажмурился, а потом устало сел обратно.
На улицы Орлеана опускался вечер. Тит шел неторопливо, держа руки в карманах. Из-за сильного дождя он давным-давно промок до нитки, но его это ничуть не тревожило. Он и не понимал, куда идет, зачем, каждый шаг давался с трудом, и ему все хотелось повернуть обратно, но неведомая сила тянула его вперед.
Парень подошел к дому и нерешительно постучал в дверь. Она открылась почти сразу, и на пороге показался Гойо в темных спортивных штанах и свободной бежевой футболке. Он убрал челку наверх и отступил, пропуская его в коридор.
– Проходи. И раздевайся.
Тит поднял бровь от удивления.
– Ты же весь промок, – поспешил оправдаться Гойо, – наверное, замерз.
Танцор сделал шаг вперед и задумчиво посмотрел на друга. Внутри загорелось так много эмоций, что нельзя было распознать ни одну из них. Он снял мокрую куртку и отдал Гойо. Тот повесил ее на батарею и пошел в свою комнату. Тит последовал за ним.
В комнате пахло парфюмом Гойо. В камине потрескивали дрова. На глаза Тита чуть было не навернулись слезы, ведь он безумно скучал по этому месту. Именно здесь случились самые счастливые моменты в его жизни, навсегда запечатлевшиеся в памяти.
Го закрыл дверь и посмотрел на черный узор на его руке.
– Я все-таки повторю свой вопрос: почему ты ничего мне не рассказал?