Опасные желания
Часть 26 из 73 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Остались в городе, в больнице.
Мерри схватилась за сердце и всхлипнула с облегчением.
– Когда они уезжали, я спрятала твой четырехлистный клевер маме в карман, – призналась Сейди, поглаживая Луну. – Как думаешь, это поможет?
Уитакер кивнул, взъерошив ей волосы:
– Я в этом уверен.
* * *
После того как Сэм отвел Луну в стойло, почистил ее и напоил, мы все собрались на крыльце. Нам не терпелось узнать обо всем, что случилось. Уитакер сел в папино кресло, Сэм в мамино. Мы с Мерри и Сейди устроились на ступеньках, прижавшись друг к другу плечом.
Уитакер в два глотка выпил полкружки сидра и утер рот рукой.
– Мы добрались до города всего за пять дней.
– А эти существа? – спросил Сэм.
Уитакер почесал подбородок:
– В лесу мы ни с кем не столкнулись, хотя видели много медвежьего помета. Ваш отец решил, что это, наверное, гризли, но, кроме следов, мы так ничего и не нашли.
– Мама не просыпалась в дороге? – встряла Мерри, которой не хотелось слушать про медведей.
Мы все подались вперед, а она и вовсе сидела на самом краешке ступеньки – еще немного, и сорвется с места, если Уитакер не перейдет к делу.
– Она очнулась через день после того, как мы приехали в больницу. Ту ночь она почти не помнит. Ожоги… не в лучшем состоянии, разумеется, но доктор промыл их, и теперь нужно подождать, пока нарастет новая кожа. Потребуется какое-то время, но все надеются…
Мне не хотелось снова его перебивать, но я не могла больше ждать:
– Но как она? С малышом все хорошо?
Уитакер улыбнулся:
– Малыш в порядке. Ее осмотрели аж три повитухи, и все сказали, что это просто чудо. Но…
– Но? – повторила я, тут же встревожившись.
– Они предупредили, что долгая дорога может быть опасна для нее и для малыша. Поэтому вернулся только я. Ваш отец решил остаться с ней. Учитывая, что скоро ляжет снег… После первой же метели перевал станет непроходимым… До весны они не вернутся.
Он умолк, давая нам время осмыслить сказанное. Снег обычно таял не раньше апреля. А это означало, что…
– Мы остались одни, – пробормотал Сэм, озвучив то, чего мы все боялись.
Я перевела взгляд на поле. После пожара прошло уже много времени, но оставленные им разрушения превратились в зияющую рану на теле нашей фермы. Мы раскидали золу и угли, надеясь, что весной у нас все же вырастут цветы.
Пчелам ничто не угрожало. После наступления холодов мы уже не будем открывать ульи, пока не растает снег. Зимой пчелы сбивались в середину своего домика и дрожали, согревая воздух внутри, чтобы матке было тепло и удобно. Так они трудились до весны, чтобы матка пережила холода и отложила яйца, преумножая рой. Меня всегда восхищало то, как эти маленькие насекомые умели видеть полную картину и старались ради всеобщего блага, жертвуя собственными потребностями для защиты улья.
– Мы справимся. – Мой голос звучал намного увереннее, чем я себя чувствовала, но сейчас нужно было подбодрить родных, особенно Мерри и Сейди. – Нам придется сознательнее относиться к работе по дому, чтобы заполнить пробелы.
– И еще нужно приготовить все для малыша, – добавила Сейди.
Я кивнула, радуясь, что она смогла сосредоточиться на хорошем.
– Когда они вернутся домой, у нас уже все будет готово.
– Если, – мрачно поправил меня Сэмюэль.
– Когда, – повторила я, бросив на него тяжелый взгляд.
Я вздохнула. Дуться друг на друга и вступать в перепалки нам попросту некогда. Хватит сидеть на крыльце, пора приниматься за дело. Я встала и отряхнула юбки.
– Думаю, сегодня можно поужинать и пораньше. Уитакер, присоединишься к нам?
– Как думаете, я успею окунуться в реку? – Уитакер снял шляпу и поморщился, почувствовав собственный запах. – У меня в сумке, возможно, еще осталась чистая рубашка. Понимаю, что явился не в лучшем виде. Не пристало мне сидеть с такими прекрасными дамами, – сказал он, подмигнув Мерри и Сейди.
Обе покраснели и шмыгнули на кухню.
– Пожалуй, я схожу проверю Луну, – заявил Сэм и ушел раньше, чем кто-нибудь из нас успел возразить.
– Подожди, я принесу мыло и полотенце, – предложила я, пропуская Уитакера в дом.
Когда я вернулась в гостиную, его там уже не оказалось. С улицы донесся радостный возглас. Я подошла к окну и успела увидеть, как Уитакер окунается в воду. Вокруг его обнаженных плеч образовались маленькие водовороты.
– Я отнесу все Уитакеру и вернусь! – крикнула я сестрам и выскользнула за дверь, направляясь к реке.
Дыхание вырывалось у меня изо рта облачками пара. Уитакер нашел местечко поглубже и почти целиком скрылся под водой. И все же, увидев его мускулистую спину, я почувствовала, как щеки начинают гореть от смущения и восторга.
– Тебе не холодно?
Уитакер обернулся, улыбаясь. Я постаралась сосредоточиться на его лице, чтобы не пялиться на темные волосы у него на груди.
– Бодрит! Не хочешь присоединиться? – Я опешила, а он залился озорным смехом. – Ох, Эллери Даунинг, как же мне нравится, когда ты краснеешь! Скучала по мне?
– Я принесла мыло. – Я подняла его повыше вместе с полотенцем, словно пытаясь оправдать свое присутствие.
– Можешь оставить на берегу, если, конечно, сама не хочешь зайти в воду… Я бы предпочел второе. – Он выразительно посмотрел на меня.
Я в ответ состроила гримасу и бросила ему кусок мыла, который он ловко поймал, не сводя с меня взгляда.
– Жаль.
Я положила полотенце на его заплечный мешок, оставленный на большом камне.
– На самом деле да.
– Что «да»? – уточнил Уитакер, намыливаясь. Без рубашки его зеленые татуировки особенно выделялись, и я невольно подошла поближе к берегу, пытаясь их рассмотреть.
– Да, я по тебе скучала. – Я смущенно заправила за ухо прядку волос, злясь на себя за неуверенность.
– Правда? – просиял он.
– Я благодарна за то, что ты сопровождал папу в город. Даже не представляешь, как сильно я тебе благодарна, но… – Я отряхнула юбки, воспользовавшись поводом, чтобы отвести взгляд. В его глазах можно было утонуть. – Я ужасно рада, что ты вернулся.
– Посмотри у меня в мешке, – велел он, намыливая волосы и взбивая пену.
– Прямо сейчас?
Он окунулся в воду с головой, смывая мыло, и вынырнул, разбрызгивая капли, точно отряхивающийся пес.
– Ну же! Два верхних свертка.
Я открыла мешок и увидела свертки из коричневой бумаги, перевязанные бечевкой. Я развернула один и обнаружила отрез темно-серого твида.
– Это тебе, – любезно сообщил Уитакер. – Твоя мать упомянула, что тебе нужно новое платье. Попросила отвезти тебе ткань. Продавщица сказала, что лучше всего подойдет что-нибудь прочное и практичное.
Я провела пальцем по мягкой шерсти. Она прекрасно подходила для зимы и выглядела намного красивее всего, что у меня было. К глазам подступили слезы. Даже лежа в больнице, мама не забыла о моей беде.
– А вторую я выбрал сам. – Он прекратил намыливаться, чтобы понаблюдать за моей реакцией. – Она напомнила мне твой венок из клевера.
Я ахнула от восторга, открыв второй сверток. Там лежал чудесный отрез нежно-розовой вуали в крапинку.
– Уитакер, я такой красоты никогда не видела… Спасибо!
– Она, скорее всего, слишком тонкая для такой погоды, но, увидев ее, я просто не мог допустить, чтобы ее носил кто-то другой. – Он посмотрел мне в глаза, и я почувствовала, что не могу отвести взгляд, даже когда щеки вспыхнули еще сильнее.
– Мне… мне очень нравится. Спасибо. Она просто великолепна.
Уитакер широко улыбнулся, явно довольный тем, что угодил мне.
– Давай-ка ты отнесешь их домой? Мне пора вылезать из воды, и я не хочу, чтобы ты пялилась на мои обнаженные телеса. Я, знаешь ли, очень скромный.
Я отвернулась, улыбаясь. На душе у меня впервые за несколько недель стало легче, и я мысленно принялась сочинять фасоны новых платьев. Я представила, как весной буду сидеть в наряде из розовой вуали с Уитакером среди полевых цветов. Мы до заката будет искать четырехлистники, пока не станет так темно, что уже ничего не разглядеть, кроме мерцающих светлячков и невыносимо огромной растущей луны.
– Ах да, Эллери! – крикнул Уитакер мне вслед, прервав мои грезы. Он улыбнулся, сверкая янтарно-зелеными глазами. – Я тоже по тебе скучал.
15
Мерри схватилась за сердце и всхлипнула с облегчением.
– Когда они уезжали, я спрятала твой четырехлистный клевер маме в карман, – призналась Сейди, поглаживая Луну. – Как думаешь, это поможет?
Уитакер кивнул, взъерошив ей волосы:
– Я в этом уверен.
* * *
После того как Сэм отвел Луну в стойло, почистил ее и напоил, мы все собрались на крыльце. Нам не терпелось узнать обо всем, что случилось. Уитакер сел в папино кресло, Сэм в мамино. Мы с Мерри и Сейди устроились на ступеньках, прижавшись друг к другу плечом.
Уитакер в два глотка выпил полкружки сидра и утер рот рукой.
– Мы добрались до города всего за пять дней.
– А эти существа? – спросил Сэм.
Уитакер почесал подбородок:
– В лесу мы ни с кем не столкнулись, хотя видели много медвежьего помета. Ваш отец решил, что это, наверное, гризли, но, кроме следов, мы так ничего и не нашли.
– Мама не просыпалась в дороге? – встряла Мерри, которой не хотелось слушать про медведей.
Мы все подались вперед, а она и вовсе сидела на самом краешке ступеньки – еще немного, и сорвется с места, если Уитакер не перейдет к делу.
– Она очнулась через день после того, как мы приехали в больницу. Ту ночь она почти не помнит. Ожоги… не в лучшем состоянии, разумеется, но доктор промыл их, и теперь нужно подождать, пока нарастет новая кожа. Потребуется какое-то время, но все надеются…
Мне не хотелось снова его перебивать, но я не могла больше ждать:
– Но как она? С малышом все хорошо?
Уитакер улыбнулся:
– Малыш в порядке. Ее осмотрели аж три повитухи, и все сказали, что это просто чудо. Но…
– Но? – повторила я, тут же встревожившись.
– Они предупредили, что долгая дорога может быть опасна для нее и для малыша. Поэтому вернулся только я. Ваш отец решил остаться с ней. Учитывая, что скоро ляжет снег… После первой же метели перевал станет непроходимым… До весны они не вернутся.
Он умолк, давая нам время осмыслить сказанное. Снег обычно таял не раньше апреля. А это означало, что…
– Мы остались одни, – пробормотал Сэм, озвучив то, чего мы все боялись.
Я перевела взгляд на поле. После пожара прошло уже много времени, но оставленные им разрушения превратились в зияющую рану на теле нашей фермы. Мы раскидали золу и угли, надеясь, что весной у нас все же вырастут цветы.
Пчелам ничто не угрожало. После наступления холодов мы уже не будем открывать ульи, пока не растает снег. Зимой пчелы сбивались в середину своего домика и дрожали, согревая воздух внутри, чтобы матке было тепло и удобно. Так они трудились до весны, чтобы матка пережила холода и отложила яйца, преумножая рой. Меня всегда восхищало то, как эти маленькие насекомые умели видеть полную картину и старались ради всеобщего блага, жертвуя собственными потребностями для защиты улья.
– Мы справимся. – Мой голос звучал намного увереннее, чем я себя чувствовала, но сейчас нужно было подбодрить родных, особенно Мерри и Сейди. – Нам придется сознательнее относиться к работе по дому, чтобы заполнить пробелы.
– И еще нужно приготовить все для малыша, – добавила Сейди.
Я кивнула, радуясь, что она смогла сосредоточиться на хорошем.
– Когда они вернутся домой, у нас уже все будет готово.
– Если, – мрачно поправил меня Сэмюэль.
– Когда, – повторила я, бросив на него тяжелый взгляд.
Я вздохнула. Дуться друг на друга и вступать в перепалки нам попросту некогда. Хватит сидеть на крыльце, пора приниматься за дело. Я встала и отряхнула юбки.
– Думаю, сегодня можно поужинать и пораньше. Уитакер, присоединишься к нам?
– Как думаете, я успею окунуться в реку? – Уитакер снял шляпу и поморщился, почувствовав собственный запах. – У меня в сумке, возможно, еще осталась чистая рубашка. Понимаю, что явился не в лучшем виде. Не пристало мне сидеть с такими прекрасными дамами, – сказал он, подмигнув Мерри и Сейди.
Обе покраснели и шмыгнули на кухню.
– Пожалуй, я схожу проверю Луну, – заявил Сэм и ушел раньше, чем кто-нибудь из нас успел возразить.
– Подожди, я принесу мыло и полотенце, – предложила я, пропуская Уитакера в дом.
Когда я вернулась в гостиную, его там уже не оказалось. С улицы донесся радостный возглас. Я подошла к окну и успела увидеть, как Уитакер окунается в воду. Вокруг его обнаженных плеч образовались маленькие водовороты.
– Я отнесу все Уитакеру и вернусь! – крикнула я сестрам и выскользнула за дверь, направляясь к реке.
Дыхание вырывалось у меня изо рта облачками пара. Уитакер нашел местечко поглубже и почти целиком скрылся под водой. И все же, увидев его мускулистую спину, я почувствовала, как щеки начинают гореть от смущения и восторга.
– Тебе не холодно?
Уитакер обернулся, улыбаясь. Я постаралась сосредоточиться на его лице, чтобы не пялиться на темные волосы у него на груди.
– Бодрит! Не хочешь присоединиться? – Я опешила, а он залился озорным смехом. – Ох, Эллери Даунинг, как же мне нравится, когда ты краснеешь! Скучала по мне?
– Я принесла мыло. – Я подняла его повыше вместе с полотенцем, словно пытаясь оправдать свое присутствие.
– Можешь оставить на берегу, если, конечно, сама не хочешь зайти в воду… Я бы предпочел второе. – Он выразительно посмотрел на меня.
Я в ответ состроила гримасу и бросила ему кусок мыла, который он ловко поймал, не сводя с меня взгляда.
– Жаль.
Я положила полотенце на его заплечный мешок, оставленный на большом камне.
– На самом деле да.
– Что «да»? – уточнил Уитакер, намыливаясь. Без рубашки его зеленые татуировки особенно выделялись, и я невольно подошла поближе к берегу, пытаясь их рассмотреть.
– Да, я по тебе скучала. – Я смущенно заправила за ухо прядку волос, злясь на себя за неуверенность.
– Правда? – просиял он.
– Я благодарна за то, что ты сопровождал папу в город. Даже не представляешь, как сильно я тебе благодарна, но… – Я отряхнула юбки, воспользовавшись поводом, чтобы отвести взгляд. В его глазах можно было утонуть. – Я ужасно рада, что ты вернулся.
– Посмотри у меня в мешке, – велел он, намыливая волосы и взбивая пену.
– Прямо сейчас?
Он окунулся в воду с головой, смывая мыло, и вынырнул, разбрызгивая капли, точно отряхивающийся пес.
– Ну же! Два верхних свертка.
Я открыла мешок и увидела свертки из коричневой бумаги, перевязанные бечевкой. Я развернула один и обнаружила отрез темно-серого твида.
– Это тебе, – любезно сообщил Уитакер. – Твоя мать упомянула, что тебе нужно новое платье. Попросила отвезти тебе ткань. Продавщица сказала, что лучше всего подойдет что-нибудь прочное и практичное.
Я провела пальцем по мягкой шерсти. Она прекрасно подходила для зимы и выглядела намного красивее всего, что у меня было. К глазам подступили слезы. Даже лежа в больнице, мама не забыла о моей беде.
– А вторую я выбрал сам. – Он прекратил намыливаться, чтобы понаблюдать за моей реакцией. – Она напомнила мне твой венок из клевера.
Я ахнула от восторга, открыв второй сверток. Там лежал чудесный отрез нежно-розовой вуали в крапинку.
– Уитакер, я такой красоты никогда не видела… Спасибо!
– Она, скорее всего, слишком тонкая для такой погоды, но, увидев ее, я просто не мог допустить, чтобы ее носил кто-то другой. – Он посмотрел мне в глаза, и я почувствовала, что не могу отвести взгляд, даже когда щеки вспыхнули еще сильнее.
– Мне… мне очень нравится. Спасибо. Она просто великолепна.
Уитакер широко улыбнулся, явно довольный тем, что угодил мне.
– Давай-ка ты отнесешь их домой? Мне пора вылезать из воды, и я не хочу, чтобы ты пялилась на мои обнаженные телеса. Я, знаешь ли, очень скромный.
Я отвернулась, улыбаясь. На душе у меня впервые за несколько недель стало легче, и я мысленно принялась сочинять фасоны новых платьев. Я представила, как весной буду сидеть в наряде из розовой вуали с Уитакером среди полевых цветов. Мы до заката будет искать четырехлистники, пока не станет так темно, что уже ничего не разглядеть, кроме мерцающих светлячков и невыносимо огромной растущей луны.
– Ах да, Эллери! – крикнул Уитакер мне вслед, прервав мои грезы. Он улыбнулся, сверкая янтарно-зелеными глазами. – Я тоже по тебе скучал.
15