Оно
Часть 60 из 69 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— И засветло чтоб была дома.
— Ладно.
(он очень)
(беспокоится, переживает).
Эльфрида ушла на работу. Беверли снова отправилась в свою комнату и стала смотреть вслед матери, пока она не скрылась за углом дома. Затем, удостоверившись, что мать проследовала к автобусной остановке, Беверли взяла ведро, моющее средство «Виндекс» и тряпки из-под раковины. Она прошла в гостиную и принялась за окна. В квартире было тихо. Всякий раз, когда поскрипывал пол или хлопала у соседей дверь, Беверли вздрагивала. Когда у Болтонов, что жили этажом выше, зашумела вода в унитазном бачке, Беверли ахнула и чуть не вскрикнула.
Она то и дело поглядывала на закрытую дверь ванной.
Наконец Бев подошла, потянула дверь на себя и ступила за порог ванной. Утром мама здесь убиралась, и почти вся кровь, которая натекла под раковину, была отмыта. Не было ее и по краям раковины. Зато в самой раковине виднелись темно-красные разводы, на зеркале и на обоях тоже остались пятна засохшей крови.
Беверли посмотрела на свое бледное отражение и с суеверным ужасом подумала, что из-за кровавых пятен на зеркале кажется, будто ее лицо истекает кровью. «Что мне делать? Неужели я сошла сума? Может, это чудится?»
В трубе послышалось какое-то фырканье и сдавленный смех.
Беверли закричала, выбежала, захлопнула дверь. Через пять минут дрожь у нее все не унималась. Протирая стекла в гостиной, Бев едва не разбила бутылку «Виндекса».
5
Было около трех часов пополудни, когда, заперев квартиру и положив ключ в карман джинсов, Беверли Марш случайно оказалась в узком переулке между Мейн-стрит и Сентер-стрит. Там она увидела Бена Хэнскома, Эдди Каспбрака и незнакомого парня Брэдли Донована. Ребята играли в буру.
— Привет, Бев! — сказал Эдди. — Ну что, не снились тебе кошмары после тех фильмов?
— Не снились, — ответила Бев и присела на корточки посмотреть игру. — А ты откуда про кино знаешь?
— Мне Хейстек сказал. — И Эдди показал большим пальцем на Бена, который непонятно почему, подумала Бев, зарделся как маков цвет.
— Что за кино? — прошепелявил Брэдли, и Беверли узнала его. Неделю назад он приходил на Пустыри с Биллом Денбро. Они с Биллом занимались у одного логопеда в Бангоре. Беверли за это время ни разу не вспоминала про Брэдли. Если бы ее спросили про него, она, вероятно, сказала бы, что по сравнению с Беном и Эдди он так себе, ни то ни се, посредственность, пустое место.
— Так. Про двух монстров, — проговорила она и быстро протиснулась между Беном и Эдди. — Ты бросаешь?
— Я, — сказал Бен, посмотрел на нее и тотчас отвернулся.
— Кто выигрывает?
— Эдди, — отвечал Бен. — Эдди у нас мастер.
Бев посмотрела на Эдди, протиравшего ногти своей рубашкой, и прыснула со смеху.
— А можно, я сыграю?
— Отчего нельзя — можно, — ответил Эдди. — Монетка есть?
Бев пошарила у себя в кармане и достала три цента.
— Ого! И как ты не боишься выходить из дома с такими деньжищами? — спросил Эдди. — Я бы побоялся.
Бен и Брэдли довольно рассмеялись.
— А девчонки, между прочим, тоже бывают храбрыми, — серьезным тоном сказала Беверли, и через минуту они уже все хохотали.
Первым бросал Брэдли, затем Бен, потом Беверли. Эдди на правах победителя кидал последним. Они бросали монетки к задней стене аптеки, что находилась на Сентер-стрит. Иногда был недолет, иногда монетки ударялись о стену и отскакивали от нее рикошетом. После того как все игроки бросили по разу, тот, у кого монетка лежала ближе к стене, срывал банк: все четыре монеты. Через пять минут у Беверли было уже двадцать четыре цента. Лишь однажды она не сорвала банк.
— Дефтенка жулит, — с гримасой отвращения прошепелявил Брэдли и поднялся на ноги, собираясь уходить. Все его добродушие словно рукою сняло. Он посмотрел на Беверли злобно и униженно. — Дефтенкам нельзя позволять играть…
Бен вскочил на ноги. Страшновато было смотреть на него в эту минуту.
— Возьми свои слова обратно!
Брэдли даже разинул рот.
— Чего-чего?
— Возьми свои слова обратно. Она играла честно.
Брэдли посмотрел на Бена, потом на Эдди, перевел взгляд на Беверли, которая по-прежнему сидела на корточках. Затем снова уставился на Бена.
— Хочешь, чтобы я тебе по мордасам съездил?
— Давай, — ответил Бен, и на лице его появилась усмешка.
Видно, она удивила Брэдли, и он опасливо попятился от Бена. Может быть, эта усмешка подсказала ему, что после двух стычек с Генри Бауэрсом, из которых Бен Хэнском вышел с честью, он вряд ли спасует перед Брэдли Донованом, шепелявым фитилем, у которого даже руки в цыпках.
— Ну да, я его двину, а вы все наброситесь на меня, — произнес Брэдли и попятился еще на один шаг. Голос у него задрожал, на глаза навернулись слезы. — Вы тут все одна шайка. По-честному не умеете.
— Извинись перед ней. Возьми свои слова обратно, — повторил Бен.
— Ладно, Бен. Не обращай на него внимания, — сказала Беверли. Она протянула Брэдли монетки на ладони. — Возьми свои деньги. Я играла не для того, чтобы тебя обдирать.
На ресницах у Брэдли отчетливо были видны слезы — слезы унижения. Он ударил Беверли по руке, монеты упали, рассыпались, а сам Брэдли пустился бегом по переулку в сторону Сентер-стрит. От неожиданности ребята разинули рты. Отбежав на безопасное расстояние, Брэдли обернулся и прокричал:
— А ты сучка! Вот ты кто! Мухлюешь, сучка. А мать твоя шлюха!
Беверли так и ахнула. Бен побежал вдогонку за Брэдли, но неудачно: споткнулся о деревянный ящик и растянулся на мостовой. Брэдли удрал. Бен понимал, что в скорости с этим длинноногим не может тягаться. Он поднялся и повернулся к Беверли посмотреть, как она. Слово «шлюха» потрясло его не меньше, чем ее.
Бев увидела его встревоженное лицо, раскрыла было рот, чтобы сказать «ничего страшного, собака брешет, ветер носит»… но вместо этого вспомнила странный вопрос, который задала ей мать.
«Он тебя хоть раз тронул?»
Действительно, странный вопрос — простой и в то же время нелепый, с каким-то зловещим подтекстом, мутным, как старый кофе. И вместо того, чтобы ответить прибауткой, как она хотела, Беверли заплакала.
Эдди посмотрел на нее с тревогой. Ему стало неловко, душно. Он поспешно достал из кармана брюк аспиратор и сунул его в рот. Затем нагнулся и принялся подбирать упавшие монеты. На лице его появилось суетливо-сосредоточенное выражение.
Инстинктивно Бен устремился к Беверли. Ему хотелось обнять ее, успокоить. Но, не дойдя двух шагов, он остановился. Бев была слишком красива. Перед лицом этой красоты он чувствовал свою никчемность.
— Не грусти, — произнес он, сознавая, что сказал глупость, но он не в состоянии был придумать ничего более утешительного. Он слегка коснулся ее плеча. Беверли стояла, закрыв лицо руками, пряча заплаканные глаза и щеки. Бен коснулся Бев и тотчас отдернул руку, как будто обжегся о ее плечо. Он так густо покраснел, что, казалось, сейчас попросит у Бев прощения за то, что нечаянно к ней прикоснулся. — Не грусти, Беверли, — повторил он.
Бев опустила руки.
— Моя мама не шлюха! — вскрикнула она пронзительно и яростно. — Она официантка!
Воцарилась гнетущая тишина. Бен удивленно уставился на Беверли, у него даже отвисла челюсть. Эдди, собравший две горсти монет, оторвал взгляд от мостовой и тоже воззрился на Бев.
И тут все трое неожиданно рассмеялись.
Бена так разобрало, что он едва не упал. Под конец он тяжело присел на крышку мусорного бака. Под такой тяжестью крышка продавилась и съехала вбок, а Бен провалился задом в бак. Эдди показал на него пальцем и взвыл от смеха. Беверли подала Бену руку и помогла ему встать.
В доме над ними открылось окно, и какая-то женщина прокричала:
— А ну прочь отсюда, шантрапа! Людям работать в ночную смену, а им спать не дают! Пошли прочь!
И, не раздумывая, все трое взялись за руки — Беверли между Беном и Эдди — и, хохоча, помчались в сторону Сентер-стрит.
6
Они сосчитали свои финансы: оказалось ровно сорок центов. Можно купить в аптеке две порции мороженого со льдом. Мистер Клин, старый ворчун, не разрешал ребятишкам до двенадцати лет есть мороженое у стойки; он считал, что бильярд-автоматы, расположенные в соседнем зале, оказывают на них негативное воздействие; поэтому Эдди, Бен и Беверли отправились в Бэсси-парк, расположились там на траве и стали лизать мороженое. Бен взял кофейное, Эдди — клубничное. Бев, сидевшая между мальчиками, попеременно сосала из трубочки обе порции, точно пчела цветочный нектар. Впервые после того, как минувшим вечером из раковины брызнул фонтан крови, Бев почувствовала себя хорошо — недавние переживания стерлись, и, несмотря на эмоциональную опустошенность, Беверли стало как-то покойно, легко. Во всяком случае, в эту минуту.
— Не понимаю, какая муха укусила Брэдли, — наконец неловко произнес Эдди, точно извиняясь за своего знакомого. — Никогда он так себя не вел.
— Ты заступился за меня. Спасибо тебе, — сказала Беверли и вдруг поцеловала Бена в щеку.
Он снова зарделся.
— Ты играла честно, — пробормотал он в ответ и неожиданно тремя огромными глотками ополовинил кофейное мороженое. После чего громко рыгнул, как будто из дробовика выстрелил.
— Хочешь лизнуть? — спросил Эдди у Беверли, предлагая свое мороженое, но та затряслась от смеха, схватилась за живот.
— Не-а, не могу больше, — смеясь, проговорила она. — Живот болит. Спасибо, не надо.
Бен улыбнулся. Вечером перед сном он проиграет еще и еще раз этот незабываемый момент, когда Бев поцеловала его в щеку.
— Ну как ты? Правда все в порядке?
— Ладно.
(он очень)
(беспокоится, переживает).
Эльфрида ушла на работу. Беверли снова отправилась в свою комнату и стала смотреть вслед матери, пока она не скрылась за углом дома. Затем, удостоверившись, что мать проследовала к автобусной остановке, Беверли взяла ведро, моющее средство «Виндекс» и тряпки из-под раковины. Она прошла в гостиную и принялась за окна. В квартире было тихо. Всякий раз, когда поскрипывал пол или хлопала у соседей дверь, Беверли вздрагивала. Когда у Болтонов, что жили этажом выше, зашумела вода в унитазном бачке, Беверли ахнула и чуть не вскрикнула.
Она то и дело поглядывала на закрытую дверь ванной.
Наконец Бев подошла, потянула дверь на себя и ступила за порог ванной. Утром мама здесь убиралась, и почти вся кровь, которая натекла под раковину, была отмыта. Не было ее и по краям раковины. Зато в самой раковине виднелись темно-красные разводы, на зеркале и на обоях тоже остались пятна засохшей крови.
Беверли посмотрела на свое бледное отражение и с суеверным ужасом подумала, что из-за кровавых пятен на зеркале кажется, будто ее лицо истекает кровью. «Что мне делать? Неужели я сошла сума? Может, это чудится?»
В трубе послышалось какое-то фырканье и сдавленный смех.
Беверли закричала, выбежала, захлопнула дверь. Через пять минут дрожь у нее все не унималась. Протирая стекла в гостиной, Бев едва не разбила бутылку «Виндекса».
5
Было около трех часов пополудни, когда, заперев квартиру и положив ключ в карман джинсов, Беверли Марш случайно оказалась в узком переулке между Мейн-стрит и Сентер-стрит. Там она увидела Бена Хэнскома, Эдди Каспбрака и незнакомого парня Брэдли Донована. Ребята играли в буру.
— Привет, Бев! — сказал Эдди. — Ну что, не снились тебе кошмары после тех фильмов?
— Не снились, — ответила Бев и присела на корточки посмотреть игру. — А ты откуда про кино знаешь?
— Мне Хейстек сказал. — И Эдди показал большим пальцем на Бена, который непонятно почему, подумала Бев, зарделся как маков цвет.
— Что за кино? — прошепелявил Брэдли, и Беверли узнала его. Неделю назад он приходил на Пустыри с Биллом Денбро. Они с Биллом занимались у одного логопеда в Бангоре. Беверли за это время ни разу не вспоминала про Брэдли. Если бы ее спросили про него, она, вероятно, сказала бы, что по сравнению с Беном и Эдди он так себе, ни то ни се, посредственность, пустое место.
— Так. Про двух монстров, — проговорила она и быстро протиснулась между Беном и Эдди. — Ты бросаешь?
— Я, — сказал Бен, посмотрел на нее и тотчас отвернулся.
— Кто выигрывает?
— Эдди, — отвечал Бен. — Эдди у нас мастер.
Бев посмотрела на Эдди, протиравшего ногти своей рубашкой, и прыснула со смеху.
— А можно, я сыграю?
— Отчего нельзя — можно, — ответил Эдди. — Монетка есть?
Бев пошарила у себя в кармане и достала три цента.
— Ого! И как ты не боишься выходить из дома с такими деньжищами? — спросил Эдди. — Я бы побоялся.
Бен и Брэдли довольно рассмеялись.
— А девчонки, между прочим, тоже бывают храбрыми, — серьезным тоном сказала Беверли, и через минуту они уже все хохотали.
Первым бросал Брэдли, затем Бен, потом Беверли. Эдди на правах победителя кидал последним. Они бросали монетки к задней стене аптеки, что находилась на Сентер-стрит. Иногда был недолет, иногда монетки ударялись о стену и отскакивали от нее рикошетом. После того как все игроки бросили по разу, тот, у кого монетка лежала ближе к стене, срывал банк: все четыре монеты. Через пять минут у Беверли было уже двадцать четыре цента. Лишь однажды она не сорвала банк.
— Дефтенка жулит, — с гримасой отвращения прошепелявил Брэдли и поднялся на ноги, собираясь уходить. Все его добродушие словно рукою сняло. Он посмотрел на Беверли злобно и униженно. — Дефтенкам нельзя позволять играть…
Бен вскочил на ноги. Страшновато было смотреть на него в эту минуту.
— Возьми свои слова обратно!
Брэдли даже разинул рот.
— Чего-чего?
— Возьми свои слова обратно. Она играла честно.
Брэдли посмотрел на Бена, потом на Эдди, перевел взгляд на Беверли, которая по-прежнему сидела на корточках. Затем снова уставился на Бена.
— Хочешь, чтобы я тебе по мордасам съездил?
— Давай, — ответил Бен, и на лице его появилась усмешка.
Видно, она удивила Брэдли, и он опасливо попятился от Бена. Может быть, эта усмешка подсказала ему, что после двух стычек с Генри Бауэрсом, из которых Бен Хэнском вышел с честью, он вряд ли спасует перед Брэдли Донованом, шепелявым фитилем, у которого даже руки в цыпках.
— Ну да, я его двину, а вы все наброситесь на меня, — произнес Брэдли и попятился еще на один шаг. Голос у него задрожал, на глаза навернулись слезы. — Вы тут все одна шайка. По-честному не умеете.
— Извинись перед ней. Возьми свои слова обратно, — повторил Бен.
— Ладно, Бен. Не обращай на него внимания, — сказала Беверли. Она протянула Брэдли монетки на ладони. — Возьми свои деньги. Я играла не для того, чтобы тебя обдирать.
На ресницах у Брэдли отчетливо были видны слезы — слезы унижения. Он ударил Беверли по руке, монеты упали, рассыпались, а сам Брэдли пустился бегом по переулку в сторону Сентер-стрит. От неожиданности ребята разинули рты. Отбежав на безопасное расстояние, Брэдли обернулся и прокричал:
— А ты сучка! Вот ты кто! Мухлюешь, сучка. А мать твоя шлюха!
Беверли так и ахнула. Бен побежал вдогонку за Брэдли, но неудачно: споткнулся о деревянный ящик и растянулся на мостовой. Брэдли удрал. Бен понимал, что в скорости с этим длинноногим не может тягаться. Он поднялся и повернулся к Беверли посмотреть, как она. Слово «шлюха» потрясло его не меньше, чем ее.
Бев увидела его встревоженное лицо, раскрыла было рот, чтобы сказать «ничего страшного, собака брешет, ветер носит»… но вместо этого вспомнила странный вопрос, который задала ей мать.
«Он тебя хоть раз тронул?»
Действительно, странный вопрос — простой и в то же время нелепый, с каким-то зловещим подтекстом, мутным, как старый кофе. И вместо того, чтобы ответить прибауткой, как она хотела, Беверли заплакала.
Эдди посмотрел на нее с тревогой. Ему стало неловко, душно. Он поспешно достал из кармана брюк аспиратор и сунул его в рот. Затем нагнулся и принялся подбирать упавшие монеты. На лице его появилось суетливо-сосредоточенное выражение.
Инстинктивно Бен устремился к Беверли. Ему хотелось обнять ее, успокоить. Но, не дойдя двух шагов, он остановился. Бев была слишком красива. Перед лицом этой красоты он чувствовал свою никчемность.
— Не грусти, — произнес он, сознавая, что сказал глупость, но он не в состоянии был придумать ничего более утешительного. Он слегка коснулся ее плеча. Беверли стояла, закрыв лицо руками, пряча заплаканные глаза и щеки. Бен коснулся Бев и тотчас отдернул руку, как будто обжегся о ее плечо. Он так густо покраснел, что, казалось, сейчас попросит у Бев прощения за то, что нечаянно к ней прикоснулся. — Не грусти, Беверли, — повторил он.
Бев опустила руки.
— Моя мама не шлюха! — вскрикнула она пронзительно и яростно. — Она официантка!
Воцарилась гнетущая тишина. Бен удивленно уставился на Беверли, у него даже отвисла челюсть. Эдди, собравший две горсти монет, оторвал взгляд от мостовой и тоже воззрился на Бев.
И тут все трое неожиданно рассмеялись.
Бена так разобрало, что он едва не упал. Под конец он тяжело присел на крышку мусорного бака. Под такой тяжестью крышка продавилась и съехала вбок, а Бен провалился задом в бак. Эдди показал на него пальцем и взвыл от смеха. Беверли подала Бену руку и помогла ему встать.
В доме над ними открылось окно, и какая-то женщина прокричала:
— А ну прочь отсюда, шантрапа! Людям работать в ночную смену, а им спать не дают! Пошли прочь!
И, не раздумывая, все трое взялись за руки — Беверли между Беном и Эдди — и, хохоча, помчались в сторону Сентер-стрит.
6
Они сосчитали свои финансы: оказалось ровно сорок центов. Можно купить в аптеке две порции мороженого со льдом. Мистер Клин, старый ворчун, не разрешал ребятишкам до двенадцати лет есть мороженое у стойки; он считал, что бильярд-автоматы, расположенные в соседнем зале, оказывают на них негативное воздействие; поэтому Эдди, Бен и Беверли отправились в Бэсси-парк, расположились там на траве и стали лизать мороженое. Бен взял кофейное, Эдди — клубничное. Бев, сидевшая между мальчиками, попеременно сосала из трубочки обе порции, точно пчела цветочный нектар. Впервые после того, как минувшим вечером из раковины брызнул фонтан крови, Бев почувствовала себя хорошо — недавние переживания стерлись, и, несмотря на эмоциональную опустошенность, Беверли стало как-то покойно, легко. Во всяком случае, в эту минуту.
— Не понимаю, какая муха укусила Брэдли, — наконец неловко произнес Эдди, точно извиняясь за своего знакомого. — Никогда он так себя не вел.
— Ты заступился за меня. Спасибо тебе, — сказала Беверли и вдруг поцеловала Бена в щеку.
Он снова зарделся.
— Ты играла честно, — пробормотал он в ответ и неожиданно тремя огромными глотками ополовинил кофейное мороженое. После чего громко рыгнул, как будто из дробовика выстрелил.
— Хочешь лизнуть? — спросил Эдди у Беверли, предлагая свое мороженое, но та затряслась от смеха, схватилась за живот.
— Не-а, не могу больше, — смеясь, проговорила она. — Живот болит. Спасибо, не надо.
Бен улыбнулся. Вечером перед сном он проиграет еще и еще раз этот незабываемый момент, когда Бев поцеловала его в щеку.
— Ну как ты? Правда все в порядке?