Охота на бабника
Часть 8 из 33 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
- Ты самая лучшая, - подошел он к ней, с нежностью чмокнув в лоб.
И как только дверь за Маргаритой закрылась, он пересёк комнату, распахнув окно. Внизу была кромешная тьма. Болконский выругался, он не мог потерять то, чем собирался ткнуть в лицо мерзавке. Светить он решил фонариком телефона.
Стас медленно вышел осмотревшись. Пару раз пошевелил траву ногой, но ничего не нашел. Вроде и газон стриженый, и кустарник декоративный, а все равно ни черта не видно. Куда он мог деться?
- Станислав Эдуардович, может вам помочь? - спустился с крыльца один из охранников.
Болконский нехотя обернулся. Не дом, а студия передачи "Большой брат", где зрители могут наблюдать практически за каждой минутой жизни героев.
- Ты мне очень поможешь, если не будешь мешать, - рыкнул и прижался к стене, потому что из дома, стуча босоножками, выплыли его девицы для развлечения и забвения.
Только забвения, как собственно и развлечения, толком не вышло.
- Понял, не дурак, - встал возле колонны охранник, широкой спиной загораживая Болконского от красавиц, которые упаковывались в такси.
Когда желтая с шашечками машина отъехала, Стас возобновил поиски.
Браслет он все-таки нашел, но для этого пришлось основательно поползать вокруг дома.
Глава 13
Вечер обещал быть томным, сегодня мы планировали избавиться от сладкой парочки, убить сразу двух зайцев и зажить счастливо. Больше никаких двадцаток Forbes, миллиардеров с божественными телами и моделей с мозгами страуса. Да-да, глаз страуса весит тридцать грамм, а мозг всего двадцать. Теперь, прежде чем взяться за работу, мы будем выдавать тест на сообразительность.
- Алииинка, - протянула Божена и наклонилась прямо перед моим лицом, - где ты витаешь?
Мой ноутбук подвис, и я натянуто улыбнулась, долбя все подряд клавиши. Подруга села за свой компьютер, странно на меня поглядывая.
- Я в порядке, - надавила я на кнопку отключения, да так сильно, что та запала. - Просто настроения что-то нет.
Нам пришлось выйти на работу в девять вечера, потому что Болконский позвал Алену на свидание после захода солнца. Наше офисное здание почти опустело, работники соседних организаций давно ушли домой, а охранник поприветствовал нас, привыкнув к тому, что мы часто задерживались.
- Ты как на дерево слазила, так настроение и потеряла, - щелкнула пальцами Божена, привлекая мое внимание.
Я ничего не ответила, задумчиво постукивая карандашом по столу.
- Надо заканчивать с этим Болконским, он на тебя дурно влияет. Ты стала грустной. Вот сегодня он трахнет нашу богиню, и можно будет спокойно забирать свои пятьдесят процентов.
Кивнув, я согласилась с подругой, еще раз взглянув на пустое запястье. Я не сказала ей про браслет, очень надеясь, что потеряла его не возле дома короля жизни. В конце концов я бежала через кусты и деревья, спотыкалась и падала, возможно, он упал где-то возле трассы. По крайней мере, я очень на это рассчитывала. Про девиц Болконского я тоже умолчала. Мне было стыдно признаться, что вместо того, чтобы с ужасом убежать, я наблюдала за ним, всматриваясь в каждое движение.
С одной стороны, картина была ужасной и пошлой, грязной и развратной, а с другой... В тот миг я испытывала странное, необъяснимое волнение. Я никогда не была с таким мужчиной: горячим, страстным, умелым.
Весь мой сексуальный опыт ограничивался двумя довольно стандартными партнерами, которые не были похожи на актеров взрослого кино, но Болконский... Черт бы его побрал.
В ту ночь мне приснился сон. Я не понимала, где я, только чувствовала шелковые на ощупь простыни, за которые отчаянно цеплялась руками. Мне никак не удавалось открыть глаза, мои ресницы будто склеили клеем, но я ощущала необъяснимое тепло внизу, оно обвязывало меня струнами удовольствия, заставляя выгибаться и стонать. Я не могла понять, что именно происходит. Не была способна поднять головы и все еще не могла открыть глаз.
Почему? Не хотела принимать то, что увижу? С психологической точки зрения, так оно и было. Я чувствовала, что моя нога лежит на чьем-то твердом плече, я крутилась, медленно осознавая, что внутри меня чьи-то пальцы. Руки были сильными, мужскими, они таранили меня, сжимая бедра, жестко придавливая к матрасу. Без шансов к сопротивлению.
А затем мой невидимый любовник согнул мои ноги в коленях и грубо прижал к животу, не оставляя права выбора. Я схватилась за сильные руки, кричала «нет», но не потому что не хотела, просто пыталась взять все под контроль, мне необходимо было знать, что происходит. Но ресницы не расклеивались, и глаза не видели.
Почему-то страха не было, я не знала, кто он, но хотела, искрилась желанием. Развязно ощущая каждый миллиметр мужской плоти, я купалась в сладости, которая дарила мне чувство бесконечной эйфории. Все было так немыслимо, так нереально, словно не со мной и со мной одновременно. Я плыла по течению удовольствия, то пытаясь остановить поток блаженства, то умоляя продолжить.
В этом странном сне я позволяла ВСЕ мужчине, которого даже не видела. Моих губ касались его губы в грубых, неистовых, ненасытных поцелуях, таких же, как и сам секс. Я трогала его мускулистое, поджарое, сильное тело, пытаясь понять с кем я, но утопала в еще большем экстазе от ощущения твердости и силы под своими руками.
А потом я смогла разлепить глаза и завизжала от ужаса, увидев перед собой лицо Болконского. Проснувшись в мокром поту, я больше не уснула. Честно говоря, я боялась спать.
И это я должна была рассказать подруге? Что богатый, зажравшийся говнюк, один из тех, кого я презирала за деление людей на «наших и не наших», просто пришел и поимел меня в собственном сне?
Этот сон напоминал просмотр сериала в пьяном виде, но я прекрасно понимала, почему его увидела. Всем нашим снам есть причина, эмоциональная или еще какая-нибудь. Сны иногда выражают недопустимые чувства, вроде сексуального влечения к кому-то, кого мы ненавидим или не рассматриваем в качестве партнера. А когда мы спим, наше подсознание, обрабатывая дневную информацию, через яркий реалистичный и запоминающийся сон показывает сознанию, что происходит на самом деле. А может быть, это Болконский, бодрствуя, инициировал мой сон в эту ночь, и поэтому всё было для меня настолько реально? Он тоже меня хочет??? Нет, вряд ли это возможно...
- Он прислал за ней машину, - вырвала меня из раздумий Божена.
- Ого, он расщедрился! – удивилась я, прогоняя свои воспоминания.
- Наверное, решил пыль в глаза пустить, - пожала плечами Божена, проверяя и настраивая наше оборудование.
А я села ровнее, разминая затёкшую шею.
- Да что там пускать? Там надо брать скребок и глаза искать, пыль счищая.
- Алина, - рассмеялась Божена, - слава богу, твое чувство юмора никуда не делось.
- О, шоу начинается, я для него даже попкорн притащила, - подруга сбегала за нашим любимым лакомством к своему, висевшему на вешалке пакету, а я от души посмеялась, потому что мы обе понимали, что смысла бороться за эту пару не было.
- Вы прекрасно выглядите, Алёна, - в ухе зазвучал знакомый голос Болконского.
Я непроизвольно поежилась.
- Я старалась, - пауза - для вас, - пролепетала Алена.
А я вздохнула, закатив глаза и запустив всю пятерню в красочный, с супергероями, стакан с попкорном.
- Надо было ей в ухо вставить наушник, - покачала головой Божена, - у него же не встанет.
Я улыбнулась, но промолчала, не стала говорить, что именно думаю о половых способностях Болконского.
- Она не на трибуне, в метрах от слушателей. Он слишком близко, заметит или услышит. Мы не можем ей помогать, если она не в состоянии с ним нормально разговаривать, - я подперла щеку рукой.
- Ставлю двадцать баксов, что он её даже ужином не накормит, - чавкая попкорном, подмигнул мне Божена.
- Откуда у тебя столько денег? - пошутила я, а Божена рассмеялась, швырнув в меня попкорном.
Глава 14
Впервые в жизни мне стало не по себе от того, чем мы с Боженой занимались. Все же большинство наших клиентов хотели обманываться. Они желали иметь рядом потрясающую спутницу, девушку на зависть другим. А будущие жены мечтали о богатстве, огромном доме и круглосуточном шопинге. Враньё приносило пользу, но сегодня мы обманывали сразу всех участников пьесы. И это было за гранью. Алена рассчитывала на долгосрочные отношения, а мы с Боженой знали, что Болконский выгонит ее сразу после того, как получит удовольствие. Мы не открыли ей глаза, хотя могли. Конечно, все было очевидно, но Алена этого не понимала. Она думала, что если князь тьмы позвал ее к себе домой, то это что-то значило. Но события разворачивались совсем по другому сценарию.
Меня же раздражал его голос, недовольство вызывала вся ситуация в целом. Одним глазом я поглядывала на следующее дело — бизнесмена средней руки, владеющего несколькими крупными магазинами и страдающего ожирением. Как же хорошо ему подойдет неприхотливая Василиса из Тюмени. Забыть Болконского, как страшный сон! Поспешно переключать каналы, если вдруг его покажут по телевизору. Пусть женится на дочери магната, герцогине Кембриджской или принцессе Уэльской, только валит к чертям собачьим из нашей жизни.
Тем временем Болконский напоминал кота, который крутился вокруг кошечки, терся пушистым хвостом, мяукал, урчал, завораживая, ожидая лишь момента, когда можно будет вскочить на самку, прижав ее мордой к полу. Он не устраивал обзорной экскурсии по дому, ни с кем ее не знакомил, никаких указаний по поводу ужина не давал. Из чего я сделала вывод, что повторно приглашать ее в этот дом никто не планировал.
Зато он исправно интересовался мнением Алены о картинах, что встречались на пути их следования. Мы с Боженой учитывали подобное, я ведь знала, какие именно полотна висят на его стенах, у нас были заготовки общих ответов, но богиня просто таяла в присутствии Болконского. И, честно говоря, мне еще не встречалась настолько влюбленная дурочка. Я не сомневалась, что богач вел ее в ту самую "белую спальню", что я видела, сидя на дереве.
- А как тебе это произведение искусства, Аленка? – медленно и проникновенно шептал миллиардер, словно мазал масло на булку.
Скрип и шум шагов, говорили о том, что скорее всего парочка поднималась по деревянной лестнице. Судя по голосу, Алена смущалась и несколько тянула с ответом:
- Она такая, ммм черно-белая, с разводами.
- Это хорошо, что ты заметила, потому что у меня наверху есть несколько цветных, а эта вот черно-белая.
Алена была похожа на героев пародийных комедий, вот только она не играла, просто мужчина, которого она выбрала, сводил ее с ума одним своим видом и длиной банковских счетов. Болконский добавлял в свою речь мистическое мычание, загадочные вздохи и таинственные улюлюканья, которые, как мне казалось, были для него абсолютно не свойственны. Я не верила ему. Пушистый и милый миллиардер — это затаившийся в кустах зверь.
Я выдернула из уха наушник и почесала подбородок:
- Здесь что-то не так, он разговаривает с ней, как с идиоткой.
- Ну она в какой-то степени и есть... - Божена закинула несколько зернышек попкорна в рот и положила ноги на стол, расправив провод наушников, слегка откатившись и устраиваясь поудобнее.
- Он играет с ней, но слишком явно. Будто не боится, что она убежит. Странно это, все же, если он рассчитывает на секс, то не стоило бы ее так конкретно провоцировать на тупость.
- Она не убежит, - покачала Божена головой.
- Да, но он то этого не знает.
В наушниках снова послышались шаги, Болконский распорядился принести шампанское в «белую комнату». А мне почему-то стало противно от мысли, что я знаю, о какой конкретно комнате идет речь. В голову пришла дурацкая мысль, поменял ли он белье после тех двух девок?
- А чем это написано, Аленка? – я сразу же догадалась, что он ткнул в очередное полотно на стене.
- Кисточками и красками, - выпалила "искусствовед".
Болконский улыбался, в этом я была почти уверена. И меня дико злило, что я угадывала его интонации:
- Нет, Аленка, милая, это пастель.
Мне показалось, что он к ней прикоснулся, потому что богиня задышала громче. Мы с Боженой чуть не оглохли от сопутствующего шума в микрофоне.
- Постель? – пролепетала Алена, имея в виду, конечно же, все, что постилается для отдыха и сна.
Ее голос звучал зачарованно, она не осознавала, что он специально задает эти вопросы. Ей было все равно, лишь бы предмет ее мечтаний все так же шел рядом. Болконский рассмеялся, не выдержал, впрочем, мне показалось, что между глотками, звуками стуков бокалов и брудершафтом, он ее поцеловал. Хотя это не точно, но Алена стала нервничать еще больше, мы почти ощущали ее дрожь и бешеное сердцебиение.
- Нет, красавица, не постель, а пастель. Это мягкие цветные карандаши для живописи, - страстно и мелодично прошептал Болконский, - тебе ли искусствоведу это не знать, - а потом добавил. - Ты просто забыла.
- Да, я забыла и знала, да, - выдохнула богиня.
А потом нам показалось, что что-то прогнулось, словно пружины матраса или дивана, будто кто-то присел на кровать или постель.
- Ты красивая девушка, Аленка.
И как только дверь за Маргаритой закрылась, он пересёк комнату, распахнув окно. Внизу была кромешная тьма. Болконский выругался, он не мог потерять то, чем собирался ткнуть в лицо мерзавке. Светить он решил фонариком телефона.
Стас медленно вышел осмотревшись. Пару раз пошевелил траву ногой, но ничего не нашел. Вроде и газон стриженый, и кустарник декоративный, а все равно ни черта не видно. Куда он мог деться?
- Станислав Эдуардович, может вам помочь? - спустился с крыльца один из охранников.
Болконский нехотя обернулся. Не дом, а студия передачи "Большой брат", где зрители могут наблюдать практически за каждой минутой жизни героев.
- Ты мне очень поможешь, если не будешь мешать, - рыкнул и прижался к стене, потому что из дома, стуча босоножками, выплыли его девицы для развлечения и забвения.
Только забвения, как собственно и развлечения, толком не вышло.
- Понял, не дурак, - встал возле колонны охранник, широкой спиной загораживая Болконского от красавиц, которые упаковывались в такси.
Когда желтая с шашечками машина отъехала, Стас возобновил поиски.
Браслет он все-таки нашел, но для этого пришлось основательно поползать вокруг дома.
Глава 13
Вечер обещал быть томным, сегодня мы планировали избавиться от сладкой парочки, убить сразу двух зайцев и зажить счастливо. Больше никаких двадцаток Forbes, миллиардеров с божественными телами и моделей с мозгами страуса. Да-да, глаз страуса весит тридцать грамм, а мозг всего двадцать. Теперь, прежде чем взяться за работу, мы будем выдавать тест на сообразительность.
- Алииинка, - протянула Божена и наклонилась прямо перед моим лицом, - где ты витаешь?
Мой ноутбук подвис, и я натянуто улыбнулась, долбя все подряд клавиши. Подруга села за свой компьютер, странно на меня поглядывая.
- Я в порядке, - надавила я на кнопку отключения, да так сильно, что та запала. - Просто настроения что-то нет.
Нам пришлось выйти на работу в девять вечера, потому что Болконский позвал Алену на свидание после захода солнца. Наше офисное здание почти опустело, работники соседних организаций давно ушли домой, а охранник поприветствовал нас, привыкнув к тому, что мы часто задерживались.
- Ты как на дерево слазила, так настроение и потеряла, - щелкнула пальцами Божена, привлекая мое внимание.
Я ничего не ответила, задумчиво постукивая карандашом по столу.
- Надо заканчивать с этим Болконским, он на тебя дурно влияет. Ты стала грустной. Вот сегодня он трахнет нашу богиню, и можно будет спокойно забирать свои пятьдесят процентов.
Кивнув, я согласилась с подругой, еще раз взглянув на пустое запястье. Я не сказала ей про браслет, очень надеясь, что потеряла его не возле дома короля жизни. В конце концов я бежала через кусты и деревья, спотыкалась и падала, возможно, он упал где-то возле трассы. По крайней мере, я очень на это рассчитывала. Про девиц Болконского я тоже умолчала. Мне было стыдно признаться, что вместо того, чтобы с ужасом убежать, я наблюдала за ним, всматриваясь в каждое движение.
С одной стороны, картина была ужасной и пошлой, грязной и развратной, а с другой... В тот миг я испытывала странное, необъяснимое волнение. Я никогда не была с таким мужчиной: горячим, страстным, умелым.
Весь мой сексуальный опыт ограничивался двумя довольно стандартными партнерами, которые не были похожи на актеров взрослого кино, но Болконский... Черт бы его побрал.
В ту ночь мне приснился сон. Я не понимала, где я, только чувствовала шелковые на ощупь простыни, за которые отчаянно цеплялась руками. Мне никак не удавалось открыть глаза, мои ресницы будто склеили клеем, но я ощущала необъяснимое тепло внизу, оно обвязывало меня струнами удовольствия, заставляя выгибаться и стонать. Я не могла понять, что именно происходит. Не была способна поднять головы и все еще не могла открыть глаз.
Почему? Не хотела принимать то, что увижу? С психологической точки зрения, так оно и было. Я чувствовала, что моя нога лежит на чьем-то твердом плече, я крутилась, медленно осознавая, что внутри меня чьи-то пальцы. Руки были сильными, мужскими, они таранили меня, сжимая бедра, жестко придавливая к матрасу. Без шансов к сопротивлению.
А затем мой невидимый любовник согнул мои ноги в коленях и грубо прижал к животу, не оставляя права выбора. Я схватилась за сильные руки, кричала «нет», но не потому что не хотела, просто пыталась взять все под контроль, мне необходимо было знать, что происходит. Но ресницы не расклеивались, и глаза не видели.
Почему-то страха не было, я не знала, кто он, но хотела, искрилась желанием. Развязно ощущая каждый миллиметр мужской плоти, я купалась в сладости, которая дарила мне чувство бесконечной эйфории. Все было так немыслимо, так нереально, словно не со мной и со мной одновременно. Я плыла по течению удовольствия, то пытаясь остановить поток блаженства, то умоляя продолжить.
В этом странном сне я позволяла ВСЕ мужчине, которого даже не видела. Моих губ касались его губы в грубых, неистовых, ненасытных поцелуях, таких же, как и сам секс. Я трогала его мускулистое, поджарое, сильное тело, пытаясь понять с кем я, но утопала в еще большем экстазе от ощущения твердости и силы под своими руками.
А потом я смогла разлепить глаза и завизжала от ужаса, увидев перед собой лицо Болконского. Проснувшись в мокром поту, я больше не уснула. Честно говоря, я боялась спать.
И это я должна была рассказать подруге? Что богатый, зажравшийся говнюк, один из тех, кого я презирала за деление людей на «наших и не наших», просто пришел и поимел меня в собственном сне?
Этот сон напоминал просмотр сериала в пьяном виде, но я прекрасно понимала, почему его увидела. Всем нашим снам есть причина, эмоциональная или еще какая-нибудь. Сны иногда выражают недопустимые чувства, вроде сексуального влечения к кому-то, кого мы ненавидим или не рассматриваем в качестве партнера. А когда мы спим, наше подсознание, обрабатывая дневную информацию, через яркий реалистичный и запоминающийся сон показывает сознанию, что происходит на самом деле. А может быть, это Болконский, бодрствуя, инициировал мой сон в эту ночь, и поэтому всё было для меня настолько реально? Он тоже меня хочет??? Нет, вряд ли это возможно...
- Он прислал за ней машину, - вырвала меня из раздумий Божена.
- Ого, он расщедрился! – удивилась я, прогоняя свои воспоминания.
- Наверное, решил пыль в глаза пустить, - пожала плечами Божена, проверяя и настраивая наше оборудование.
А я села ровнее, разминая затёкшую шею.
- Да что там пускать? Там надо брать скребок и глаза искать, пыль счищая.
- Алина, - рассмеялась Божена, - слава богу, твое чувство юмора никуда не делось.
- О, шоу начинается, я для него даже попкорн притащила, - подруга сбегала за нашим любимым лакомством к своему, висевшему на вешалке пакету, а я от души посмеялась, потому что мы обе понимали, что смысла бороться за эту пару не было.
- Вы прекрасно выглядите, Алёна, - в ухе зазвучал знакомый голос Болконского.
Я непроизвольно поежилась.
- Я старалась, - пауза - для вас, - пролепетала Алена.
А я вздохнула, закатив глаза и запустив всю пятерню в красочный, с супергероями, стакан с попкорном.
- Надо было ей в ухо вставить наушник, - покачала головой Божена, - у него же не встанет.
Я улыбнулась, но промолчала, не стала говорить, что именно думаю о половых способностях Болконского.
- Она не на трибуне, в метрах от слушателей. Он слишком близко, заметит или услышит. Мы не можем ей помогать, если она не в состоянии с ним нормально разговаривать, - я подперла щеку рукой.
- Ставлю двадцать баксов, что он её даже ужином не накормит, - чавкая попкорном, подмигнул мне Божена.
- Откуда у тебя столько денег? - пошутила я, а Божена рассмеялась, швырнув в меня попкорном.
Глава 14
Впервые в жизни мне стало не по себе от того, чем мы с Боженой занимались. Все же большинство наших клиентов хотели обманываться. Они желали иметь рядом потрясающую спутницу, девушку на зависть другим. А будущие жены мечтали о богатстве, огромном доме и круглосуточном шопинге. Враньё приносило пользу, но сегодня мы обманывали сразу всех участников пьесы. И это было за гранью. Алена рассчитывала на долгосрочные отношения, а мы с Боженой знали, что Болконский выгонит ее сразу после того, как получит удовольствие. Мы не открыли ей глаза, хотя могли. Конечно, все было очевидно, но Алена этого не понимала. Она думала, что если князь тьмы позвал ее к себе домой, то это что-то значило. Но события разворачивались совсем по другому сценарию.
Меня же раздражал его голос, недовольство вызывала вся ситуация в целом. Одним глазом я поглядывала на следующее дело — бизнесмена средней руки, владеющего несколькими крупными магазинами и страдающего ожирением. Как же хорошо ему подойдет неприхотливая Василиса из Тюмени. Забыть Болконского, как страшный сон! Поспешно переключать каналы, если вдруг его покажут по телевизору. Пусть женится на дочери магната, герцогине Кембриджской или принцессе Уэльской, только валит к чертям собачьим из нашей жизни.
Тем временем Болконский напоминал кота, который крутился вокруг кошечки, терся пушистым хвостом, мяукал, урчал, завораживая, ожидая лишь момента, когда можно будет вскочить на самку, прижав ее мордой к полу. Он не устраивал обзорной экскурсии по дому, ни с кем ее не знакомил, никаких указаний по поводу ужина не давал. Из чего я сделала вывод, что повторно приглашать ее в этот дом никто не планировал.
Зато он исправно интересовался мнением Алены о картинах, что встречались на пути их следования. Мы с Боженой учитывали подобное, я ведь знала, какие именно полотна висят на его стенах, у нас были заготовки общих ответов, но богиня просто таяла в присутствии Болконского. И, честно говоря, мне еще не встречалась настолько влюбленная дурочка. Я не сомневалась, что богач вел ее в ту самую "белую спальню", что я видела, сидя на дереве.
- А как тебе это произведение искусства, Аленка? – медленно и проникновенно шептал миллиардер, словно мазал масло на булку.
Скрип и шум шагов, говорили о том, что скорее всего парочка поднималась по деревянной лестнице. Судя по голосу, Алена смущалась и несколько тянула с ответом:
- Она такая, ммм черно-белая, с разводами.
- Это хорошо, что ты заметила, потому что у меня наверху есть несколько цветных, а эта вот черно-белая.
Алена была похожа на героев пародийных комедий, вот только она не играла, просто мужчина, которого она выбрала, сводил ее с ума одним своим видом и длиной банковских счетов. Болконский добавлял в свою речь мистическое мычание, загадочные вздохи и таинственные улюлюканья, которые, как мне казалось, были для него абсолютно не свойственны. Я не верила ему. Пушистый и милый миллиардер — это затаившийся в кустах зверь.
Я выдернула из уха наушник и почесала подбородок:
- Здесь что-то не так, он разговаривает с ней, как с идиоткой.
- Ну она в какой-то степени и есть... - Божена закинула несколько зернышек попкорна в рот и положила ноги на стол, расправив провод наушников, слегка откатившись и устраиваясь поудобнее.
- Он играет с ней, но слишком явно. Будто не боится, что она убежит. Странно это, все же, если он рассчитывает на секс, то не стоило бы ее так конкретно провоцировать на тупость.
- Она не убежит, - покачала Божена головой.
- Да, но он то этого не знает.
В наушниках снова послышались шаги, Болконский распорядился принести шампанское в «белую комнату». А мне почему-то стало противно от мысли, что я знаю, о какой конкретно комнате идет речь. В голову пришла дурацкая мысль, поменял ли он белье после тех двух девок?
- А чем это написано, Аленка? – я сразу же догадалась, что он ткнул в очередное полотно на стене.
- Кисточками и красками, - выпалила "искусствовед".
Болконский улыбался, в этом я была почти уверена. И меня дико злило, что я угадывала его интонации:
- Нет, Аленка, милая, это пастель.
Мне показалось, что он к ней прикоснулся, потому что богиня задышала громче. Мы с Боженой чуть не оглохли от сопутствующего шума в микрофоне.
- Постель? – пролепетала Алена, имея в виду, конечно же, все, что постилается для отдыха и сна.
Ее голос звучал зачарованно, она не осознавала, что он специально задает эти вопросы. Ей было все равно, лишь бы предмет ее мечтаний все так же шел рядом. Болконский рассмеялся, не выдержал, впрочем, мне показалось, что между глотками, звуками стуков бокалов и брудершафтом, он ее поцеловал. Хотя это не точно, но Алена стала нервничать еще больше, мы почти ощущали ее дрожь и бешеное сердцебиение.
- Нет, красавица, не постель, а пастель. Это мягкие цветные карандаши для живописи, - страстно и мелодично прошептал Болконский, - тебе ли искусствоведу это не знать, - а потом добавил. - Ты просто забыла.
- Да, я забыла и знала, да, - выдохнула богиня.
А потом нам показалось, что что-то прогнулось, словно пружины матраса или дивана, будто кто-то присел на кровать или постель.
- Ты красивая девушка, Аленка.