Охота на бабника
Часть 30 из 33 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Стас распахнул дверь и махнул рукой, приглашая внутрь квартиры.
- Нет, я боюсь, - стояла на своем, гордо скрестив руки на груди.
- Я вас не съем…, наверное.
Наши глаза встретились, в глазах Стас играли чертинки.
- Мой парень это не одобрит, - покачала я головой, не двигаясь с места.
- Скажите, что вам дала позвонить старушка с площадки этажом выше, - улыбнулся Болконский, все еще приглашая войти.
- Какой вы, однако, изобретательный.
- Ооо, красавица, вы даже не представляете.
Я топнула ногой, раздумывая, а потом все же двинулась с места.
- Ладно, я думаю один звонок ничего не изменит. Просто скажу ему, что я…
- В третьем подъезде, - подмигнул мне Стас.
И, прихватив клатч с подоконника, я решительно шагнула внутрь квартиры. Здесь царила кромешная тьма. Полная луна за окном освещала коридор тонкой полоской лимонного света, продолжая играть, я дошла до стены, где весела трубка телефона. Ни он, ни я не разулись. Меховая накидка сползла с моих плеч, я швырнула ее на кресло. А в следующее мгновение, я ощутила, как мужская рука легла мне на живот, Болконский уверенно прижал мою спину к своему животу.
- Отпустите меня, немедленно!
Я начала сопротивляться, будто и в самом деле была в квартире незнакомого мужчины. Меня безумно, просто невероятно заводило то, что мы делали.
- Как-то неубедительно сопротивляешься, незнакомка, - Стас лизнул мою щеку, не давая вырваться. – Твоему парню не стоит выпускать тебя из дома одну в таком наряде, - он сделал паузу, еще раз лизнул возле уха, поглаживая мой живот немного ниже. – Я бы не стал…
- Вы не в моем вкусе, вы, конечно, симпатичный, но…- визжала я, брыкаясь.
- Но что? – резко втянул воздух Болконский.
- Отпусти, - простонала я, забываясь от близости Стаса.
- Чувствую твой женский запах, вот тут, - Стас коснулся меня между ногу, сделал несколько круговых движений, вырывая мои хриплые стоны. - Ты излучаешь желание, течешь соками, вряд ли ты хочешь, чтобы я тебя отпустил...
Я ощутила дрожь во всем теле. От прикосновений Болконского я погрузилась в сладкую негу. Эта игра в незнакомцев будоражила нас обоих, невероятно возбуждая. Он отклонил мою голову и спустился на шею, потягивая кожу глубокими поцелуями-засосами. Сердце стучало, как сумасшедшее. Не знаю, как ему удавалось будить во мне столько желания, но все мое тело дрожало.
Сильные пальцы сжали грудь через ткань платья, его движения стали резче, прикосновения жестче и настойчивее. Не включая свет и не разворачивая к себе лицом, Стас подтолкнул меня к журнальному столику, заставив опереться о него руками.
Моя голова кружилась, колени подкашивались, - все чего я хотела - это почувствовать его внутри. Стас не давал мне обернуться. Прогнув в пояснице, приподняв мои бедра, устанавливая мое тело так, как ему нравится, он потянул молнию платья на спине, затем наклонился. Горячие губы прошлись по линии позвоночника. Но вечерний наряд с меня Стас не снял, царапая кожу бедер, он задрал мне подол, стянул трусики, оставив чулки, и сжал ягодицы стальными, сильными пальцами.
- Всего несколько минут, красавица, и я тебя отпущу, - прохрипел Болконский, сжав мои волосы в кулак, голову тут же закололо от боли.
Но меня это не испугало, скорее наоборот, с Болконским все казалось правильным, желанным и ужасно сексуальным. Я услышала звук расстёгивающейся молнии ширинки.
Стас ворвался в мое тело одним толчком, и резко задвигался, стараясь биться о мои ягодицы, как можно сильнее. Входить глубже, до безумного, райского забвения.
- Красивая, - его хриплый рык отозвался во мне желанной и сладкой болью возбуждения.
Каждое движение отдавалось тягучей вибрацией, мучительным наслаждением. Сейчас, в темноте нашей квартиры, после небольшой перебранки в машине и придуманной мной игры, Стас был другим, он как будто сорвался с цепи. Болконский трахал незнакомку! И это было потрясающе. Стас меня укусил за плечо, не очень сильно, но я выгнулась, как от хлесткого удара. Он хотел меня и не мог насытиться.
И я хотела его, всего, целиком, до конца. Всегда вместе, вот так, пока дышим, пока существуем… Мне очень хотелось его поцеловать. Но он не давал мне развернуться, придерживая за шею, припечатывая к столу грудью, и эта власть Болконского надо мной сводила с ума еще больше. Я кусала собственные губы, мечтая облизать его рот.
Впрочем, комната вокруг закружилась, меня перестали интересовать поцелуи, я неслась к вершине наслаждения. Это было чувство наполненности, ощущения счастья, лёгкости, полета и эйфории. Я вскрикнула первой, а потом зарычал Стас, дернулся и замер. Аккуратно подымая со стола, он повернул меня к себе, поцеловал в губы и обнял, прижимая к груди.
- Добровольская, я, кажется, в который раз, опять влюбился в тебя! - громко рассмеялся Стас, - только ты могла придумать такое.
А я довольно улыбнулась, нежно целуя грудь своего князя в полурасстегнутой рубашке.
Глава 52
В последнее время в офис обращалось девушек гораздо больше, чем прежде. Слава о том, что я живу с олигархом, сделала нашу контору жутко популярной. Девчонки считали, что если я сама так устроилась, то помогу им тоже. Но вести мы с Боженой могли только одно дело. К тому времени Ира вышла замуж, и мы взялись за богатого бизнесмена, успевшего поработать с немецкими, швейцарскими и английскими компаниями. У этого человека, входящего в списки самых богатых людей Москвы, было жилье в столице России, хотя жить он предпочитал в Лондоне. Станислав Эдуардович чуть не убил меня, когда узнал, кем конкретно я интересуюсь в последнее время.
Но сегодня настроения у меня не было. Стукнув отказавшийся почему-то печатать принтер, я с раздражением стала нажимать на все кнопки подряд, выдернула его из розетки, потом снова воткнула. Божена подошла и поменяла режим печати, нажав, видимо, нужную кнопку, потому что наша техника заработала.
- Спокойнее, - улыбнулась подружка, - что ты делаешь?
- Ничего я не делаю! - тяжело выдохнула я, скрипя зубами. - Просто нервничаю. Стас пригласил меня в ресторан.
Божена театрально ахнула, схватилась за сердце и упала на стул. Это вызвало у меня улыбку.
- Кошмар какой! Что же теперь делать то? Вызови мне скорую, Добровольская. Я умираю…
- Не паясничай, - я забрала, наконец-то, напечатанную нужную мне бумажку и вернулась на свое место.
- Да вы же часто ходите в эти жуткие места с серебряными приборами, от которых у меня глаз дергается. Какая разница? Вы что поссорились? – хитро прищурилась подруга.
Слишком расстроенной она не выглядела.
- Нет, ну, - я пожала плечами, - мы всегда ссоримся.
- О да! – рассмеялась Божена. - Знаю я ваши ссоры, потом успевай из квартиры убегать, чтобы случайно порнографический фильм не посмотреть.
Я тоже улыбнулась. А потом резко стала серьезной, взглянув подруге в глаза.
- Мне кажется, что у Стаса кто-то появился.
- Прыщ на жопе у него появился.
Снова рассмешила меня Божена.
- Твой Болконский готов целовать песок, по которому ты ходила, и я сейчас не приукрашиваю. И вообще, куда делась моя подруга, которая смеялась над мужиками?
Я откинулась на кресло, покусывая кончик карандаша и разглядывая качающиеся в окне ветки деревьев.
- Она сдохла от ревности! – я застонала. – Это так ужасно быть влюбленной!
Божена продолжала давиться смехом, покручивая у виска.
- Вчера, когда я вошла в спальню, князь закрыл крышку ноутбука, как будто хотел от меня что-то спрятать. А сегодня утром он быстро отключил экран телефона. А в середине дня прислал это сообщение, насчёт ресторана. Он хочет расстаться, - тревожно констатировала я. – Наверное, решил завести спокойную, послушную девочку, которая не будет спорить с ним.
Божена закатила глаза, да так сильно, что я всерьез испугалась, что они так и останутся у нее в районе бровей.
- Вы сколько вместе уже? Почти год? А ты все никак не успокоишься. Да и потом, - достала Божена пакетик конфет, любовно припрятанный в ящике стола на случай стрессовой ситуации, - с ним кроме тебя никто не справится.
- Ты видела его? Я не знаю ни одной женщины, которая не захотела бы его.
- Але, гараж, - замахала руками Божена, - вот она я, перед тобой. Ты просто любишь его до мочеиспускательного рефлекса, вот и думаешь, что все вокруг в восторге, но, честно говоря... Твой Болконский, тот еще говнюк! Чур меня, чур, - перекрестилась подруга, в очередной раз рассмешив меня.
- Ты меня успокоила.
- Обращайся, - засунула сразу целую конфету в рот Божена.
Мы с князем обожали французскую кухню. Интерьер модного в Москве ресторана, куда пригласил меня Стас, сочетал в себе элементы барокко в современном исполнении и классические черты модернистской архитектуры начала двадцатого века. Слившись воедино, эти направления образовали уникальный и роскошный дизайн заведения. Болконский объявил, что хочет отпраздновать очень удачную сделку. Заказал бутылку невероятно дорого шампанского и две тарелочки с устрицами.
По его словам, повод был действительно значимый, мол, подписания он добивался несколько месяцев. Но, почему-то, Стас заметно нервничал. И вообще выглядел как-то странно, все время смотрел мне в глаза и молчал. Я что-то чувствовала, наверное, потому что слишком любила этого мужчину.
А еще я любила устрицы в этом ресторане, они сильно отдавали морем, а холодное белое вино смывало их легкий металлический привкус, и тогда оставался только вкус моря и ощущение сочной массы во рту... глотая холодный сок из каждой раковины, я обычно запивала его терпким вином, наслаждаясь.
И вот сейчас передо мной поставили шикарную фарфоровую тарелку с устричной раковиной, которая была размером почти с мою ладонь!!! Официант поднес лимон, винный уксус c зеленым луком и невесомые, хрустящие гренки из белого и ржаного хлеба.
- Так что это за сделка? - решила я заняться раковиной.
Стас почему-то не ел, загадочно улыбаясь, он наблюдал за тем, что я делаю.
- Обычная сделка, - пожал плечами Болконский.
- Понятно. Если это обычная сделка, почему мы ее празднуем здесь?
Стас мне не ответил, а я, наконец-то, справилась со своей раковиной… И из моей руки выпала серебряная вилка… Официанту пришлось поднять ее с пола, и отправиться за новой вилкой, но я не обратила на это внимания. Я затаила дыхание и на мгновение зажмурившись, улыбнулась, поняв, какой же глупой я была утром, ревнуя моего мужчину... Потому что внутри раковины оказалось кольцо!!! Я едва вспомнила, что нужно дышать. Глядя на завораживающий блеском бриллиант правильной круглой формы, красоту которого подчеркивало утонченное основание из платины.
- Сколько же здесь карат? - прошептала я не своим голосом.
Красивее этого кольца я в своей жизни не видела!
- Девять, - улыбнулся Стас и сделал знак кому-то из персонала ресторана, неожиданно зазвучала музыка.
- О, боже мой…
Мои щеки залились краской. Мне захотелось плакать, потом смеяться. А с разных сторон подошли официанты с подносами, на каждом из которых лежали по пять – семь алых роз, как и прежде Болконский дарил мне только красные розы. Символ нашей любви и страсти.
Но самое смешное, что я так засмотрелась на красоту на моей тарелке, попав под гипноз потрясающего эксклюзивного украшения, что не сразу поняла, что все это значит.
- Алина Добровольская, ты выйдешь за меня замуж? - не отводя от меня проникновенного взгляда, необычайно серьёзно спросил Стас.
- Нет, я боюсь, - стояла на своем, гордо скрестив руки на груди.
- Я вас не съем…, наверное.
Наши глаза встретились, в глазах Стас играли чертинки.
- Мой парень это не одобрит, - покачала я головой, не двигаясь с места.
- Скажите, что вам дала позвонить старушка с площадки этажом выше, - улыбнулся Болконский, все еще приглашая войти.
- Какой вы, однако, изобретательный.
- Ооо, красавица, вы даже не представляете.
Я топнула ногой, раздумывая, а потом все же двинулась с места.
- Ладно, я думаю один звонок ничего не изменит. Просто скажу ему, что я…
- В третьем подъезде, - подмигнул мне Стас.
И, прихватив клатч с подоконника, я решительно шагнула внутрь квартиры. Здесь царила кромешная тьма. Полная луна за окном освещала коридор тонкой полоской лимонного света, продолжая играть, я дошла до стены, где весела трубка телефона. Ни он, ни я не разулись. Меховая накидка сползла с моих плеч, я швырнула ее на кресло. А в следующее мгновение, я ощутила, как мужская рука легла мне на живот, Болконский уверенно прижал мою спину к своему животу.
- Отпустите меня, немедленно!
Я начала сопротивляться, будто и в самом деле была в квартире незнакомого мужчины. Меня безумно, просто невероятно заводило то, что мы делали.
- Как-то неубедительно сопротивляешься, незнакомка, - Стас лизнул мою щеку, не давая вырваться. – Твоему парню не стоит выпускать тебя из дома одну в таком наряде, - он сделал паузу, еще раз лизнул возле уха, поглаживая мой живот немного ниже. – Я бы не стал…
- Вы не в моем вкусе, вы, конечно, симпатичный, но…- визжала я, брыкаясь.
- Но что? – резко втянул воздух Болконский.
- Отпусти, - простонала я, забываясь от близости Стаса.
- Чувствую твой женский запах, вот тут, - Стас коснулся меня между ногу, сделал несколько круговых движений, вырывая мои хриплые стоны. - Ты излучаешь желание, течешь соками, вряд ли ты хочешь, чтобы я тебя отпустил...
Я ощутила дрожь во всем теле. От прикосновений Болконского я погрузилась в сладкую негу. Эта игра в незнакомцев будоражила нас обоих, невероятно возбуждая. Он отклонил мою голову и спустился на шею, потягивая кожу глубокими поцелуями-засосами. Сердце стучало, как сумасшедшее. Не знаю, как ему удавалось будить во мне столько желания, но все мое тело дрожало.
Сильные пальцы сжали грудь через ткань платья, его движения стали резче, прикосновения жестче и настойчивее. Не включая свет и не разворачивая к себе лицом, Стас подтолкнул меня к журнальному столику, заставив опереться о него руками.
Моя голова кружилась, колени подкашивались, - все чего я хотела - это почувствовать его внутри. Стас не давал мне обернуться. Прогнув в пояснице, приподняв мои бедра, устанавливая мое тело так, как ему нравится, он потянул молнию платья на спине, затем наклонился. Горячие губы прошлись по линии позвоночника. Но вечерний наряд с меня Стас не снял, царапая кожу бедер, он задрал мне подол, стянул трусики, оставив чулки, и сжал ягодицы стальными, сильными пальцами.
- Всего несколько минут, красавица, и я тебя отпущу, - прохрипел Болконский, сжав мои волосы в кулак, голову тут же закололо от боли.
Но меня это не испугало, скорее наоборот, с Болконским все казалось правильным, желанным и ужасно сексуальным. Я услышала звук расстёгивающейся молнии ширинки.
Стас ворвался в мое тело одним толчком, и резко задвигался, стараясь биться о мои ягодицы, как можно сильнее. Входить глубже, до безумного, райского забвения.
- Красивая, - его хриплый рык отозвался во мне желанной и сладкой болью возбуждения.
Каждое движение отдавалось тягучей вибрацией, мучительным наслаждением. Сейчас, в темноте нашей квартиры, после небольшой перебранки в машине и придуманной мной игры, Стас был другим, он как будто сорвался с цепи. Болконский трахал незнакомку! И это было потрясающе. Стас меня укусил за плечо, не очень сильно, но я выгнулась, как от хлесткого удара. Он хотел меня и не мог насытиться.
И я хотела его, всего, целиком, до конца. Всегда вместе, вот так, пока дышим, пока существуем… Мне очень хотелось его поцеловать. Но он не давал мне развернуться, придерживая за шею, припечатывая к столу грудью, и эта власть Болконского надо мной сводила с ума еще больше. Я кусала собственные губы, мечтая облизать его рот.
Впрочем, комната вокруг закружилась, меня перестали интересовать поцелуи, я неслась к вершине наслаждения. Это было чувство наполненности, ощущения счастья, лёгкости, полета и эйфории. Я вскрикнула первой, а потом зарычал Стас, дернулся и замер. Аккуратно подымая со стола, он повернул меня к себе, поцеловал в губы и обнял, прижимая к груди.
- Добровольская, я, кажется, в который раз, опять влюбился в тебя! - громко рассмеялся Стас, - только ты могла придумать такое.
А я довольно улыбнулась, нежно целуя грудь своего князя в полурасстегнутой рубашке.
Глава 52
В последнее время в офис обращалось девушек гораздо больше, чем прежде. Слава о том, что я живу с олигархом, сделала нашу контору жутко популярной. Девчонки считали, что если я сама так устроилась, то помогу им тоже. Но вести мы с Боженой могли только одно дело. К тому времени Ира вышла замуж, и мы взялись за богатого бизнесмена, успевшего поработать с немецкими, швейцарскими и английскими компаниями. У этого человека, входящего в списки самых богатых людей Москвы, было жилье в столице России, хотя жить он предпочитал в Лондоне. Станислав Эдуардович чуть не убил меня, когда узнал, кем конкретно я интересуюсь в последнее время.
Но сегодня настроения у меня не было. Стукнув отказавшийся почему-то печатать принтер, я с раздражением стала нажимать на все кнопки подряд, выдернула его из розетки, потом снова воткнула. Божена подошла и поменяла режим печати, нажав, видимо, нужную кнопку, потому что наша техника заработала.
- Спокойнее, - улыбнулась подружка, - что ты делаешь?
- Ничего я не делаю! - тяжело выдохнула я, скрипя зубами. - Просто нервничаю. Стас пригласил меня в ресторан.
Божена театрально ахнула, схватилась за сердце и упала на стул. Это вызвало у меня улыбку.
- Кошмар какой! Что же теперь делать то? Вызови мне скорую, Добровольская. Я умираю…
- Не паясничай, - я забрала, наконец-то, напечатанную нужную мне бумажку и вернулась на свое место.
- Да вы же часто ходите в эти жуткие места с серебряными приборами, от которых у меня глаз дергается. Какая разница? Вы что поссорились? – хитро прищурилась подруга.
Слишком расстроенной она не выглядела.
- Нет, ну, - я пожала плечами, - мы всегда ссоримся.
- О да! – рассмеялась Божена. - Знаю я ваши ссоры, потом успевай из квартиры убегать, чтобы случайно порнографический фильм не посмотреть.
Я тоже улыбнулась. А потом резко стала серьезной, взглянув подруге в глаза.
- Мне кажется, что у Стаса кто-то появился.
- Прыщ на жопе у него появился.
Снова рассмешила меня Божена.
- Твой Болконский готов целовать песок, по которому ты ходила, и я сейчас не приукрашиваю. И вообще, куда делась моя подруга, которая смеялась над мужиками?
Я откинулась на кресло, покусывая кончик карандаша и разглядывая качающиеся в окне ветки деревьев.
- Она сдохла от ревности! – я застонала. – Это так ужасно быть влюбленной!
Божена продолжала давиться смехом, покручивая у виска.
- Вчера, когда я вошла в спальню, князь закрыл крышку ноутбука, как будто хотел от меня что-то спрятать. А сегодня утром он быстро отключил экран телефона. А в середине дня прислал это сообщение, насчёт ресторана. Он хочет расстаться, - тревожно констатировала я. – Наверное, решил завести спокойную, послушную девочку, которая не будет спорить с ним.
Божена закатила глаза, да так сильно, что я всерьез испугалась, что они так и останутся у нее в районе бровей.
- Вы сколько вместе уже? Почти год? А ты все никак не успокоишься. Да и потом, - достала Божена пакетик конфет, любовно припрятанный в ящике стола на случай стрессовой ситуации, - с ним кроме тебя никто не справится.
- Ты видела его? Я не знаю ни одной женщины, которая не захотела бы его.
- Але, гараж, - замахала руками Божена, - вот она я, перед тобой. Ты просто любишь его до мочеиспускательного рефлекса, вот и думаешь, что все вокруг в восторге, но, честно говоря... Твой Болконский, тот еще говнюк! Чур меня, чур, - перекрестилась подруга, в очередной раз рассмешив меня.
- Ты меня успокоила.
- Обращайся, - засунула сразу целую конфету в рот Божена.
Мы с князем обожали французскую кухню. Интерьер модного в Москве ресторана, куда пригласил меня Стас, сочетал в себе элементы барокко в современном исполнении и классические черты модернистской архитектуры начала двадцатого века. Слившись воедино, эти направления образовали уникальный и роскошный дизайн заведения. Болконский объявил, что хочет отпраздновать очень удачную сделку. Заказал бутылку невероятно дорого шампанского и две тарелочки с устрицами.
По его словам, повод был действительно значимый, мол, подписания он добивался несколько месяцев. Но, почему-то, Стас заметно нервничал. И вообще выглядел как-то странно, все время смотрел мне в глаза и молчал. Я что-то чувствовала, наверное, потому что слишком любила этого мужчину.
А еще я любила устрицы в этом ресторане, они сильно отдавали морем, а холодное белое вино смывало их легкий металлический привкус, и тогда оставался только вкус моря и ощущение сочной массы во рту... глотая холодный сок из каждой раковины, я обычно запивала его терпким вином, наслаждаясь.
И вот сейчас передо мной поставили шикарную фарфоровую тарелку с устричной раковиной, которая была размером почти с мою ладонь!!! Официант поднес лимон, винный уксус c зеленым луком и невесомые, хрустящие гренки из белого и ржаного хлеба.
- Так что это за сделка? - решила я заняться раковиной.
Стас почему-то не ел, загадочно улыбаясь, он наблюдал за тем, что я делаю.
- Обычная сделка, - пожал плечами Болконский.
- Понятно. Если это обычная сделка, почему мы ее празднуем здесь?
Стас мне не ответил, а я, наконец-то, справилась со своей раковиной… И из моей руки выпала серебряная вилка… Официанту пришлось поднять ее с пола, и отправиться за новой вилкой, но я не обратила на это внимания. Я затаила дыхание и на мгновение зажмурившись, улыбнулась, поняв, какой же глупой я была утром, ревнуя моего мужчину... Потому что внутри раковины оказалось кольцо!!! Я едва вспомнила, что нужно дышать. Глядя на завораживающий блеском бриллиант правильной круглой формы, красоту которого подчеркивало утонченное основание из платины.
- Сколько же здесь карат? - прошептала я не своим голосом.
Красивее этого кольца я в своей жизни не видела!
- Девять, - улыбнулся Стас и сделал знак кому-то из персонала ресторана, неожиданно зазвучала музыка.
- О, боже мой…
Мои щеки залились краской. Мне захотелось плакать, потом смеяться. А с разных сторон подошли официанты с подносами, на каждом из которых лежали по пять – семь алых роз, как и прежде Болконский дарил мне только красные розы. Символ нашей любви и страсти.
Но самое смешное, что я так засмотрелась на красоту на моей тарелке, попав под гипноз потрясающего эксклюзивного украшения, что не сразу поняла, что все это значит.
- Алина Добровольская, ты выйдешь за меня замуж? - не отводя от меня проникновенного взгляда, необычайно серьёзно спросил Стас.