Огненная королева
Часть 11 из 44 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Его? Ты имеешь в виду Николаса Оливера?
Просто услышав имя папы, Роуз испытала глубокое волнение.
– Да, мне… мне просто стало интересно.
– Ну, он был здесь, я думаю, из-за проблем с подгонкой короны под женскую голову. Я имею в виду, что Мария – первая королева в истории Англии. Сама понимаешь, все хотят, чтобы корона удобно сидела и не давила на волосы.
– Да-да, думаю, в этом есть смысл.
Глава 12. Искусство уверенности в себе
На самом деле все было бессмысленно. Или, возможно, для Роуз смысл состоял только в том, чтобы снова увидеться с отцом. Он был где-то здесь. Она смотрела вниз с хоров.
Церемония завершилась. Мария поднялась с трона в малиновой мантии, перекинутой через плечи, и помчалась прочь из аббатства, размахивая ярко отполированным бриллиантовым скипетром. Теперь на скипетр попадали лучики света, лившиеся сквозь витражи. От этого он становился немножко похож на световой меч. Но королева Мария не была воином-джедаем, абсолютно. Она больше походила на гимнастку с жезлом на каком-нибудь школьном футбольном матче. Ее лицо было почти радостным, но капля самодовольства все портила. Как ложка дегтя, только на лице.
Процессия переместилась в банкетный зал, где в соответствии с рангами сидело более тысячи человек. Роуз и Сары вообще не было за столом, их в очередной раз спрятали за кулисами, оградив ширмой, где шуты и буффоны держали костюмы и реквизит для развлечения публики. Сами шуты и буффоны сидели на стульях в ожидании своей очереди выступления.
Роуз мельком увидела Лысую Джейн. Ее голова была выкрашена в золотой цвет. Джейн ходила с надменным видом.
– О, Джейн, твоя голова! – охнула Роуз.
– Да, дорогуша, это шар! Как в руке у ее величества. А вон там – скипетр.
Она указала на человека на ходулях. Ходули и мужчина также были раскрашены в золото.
– Мы немного потанцуем вместе, когда начнется веселье. Только нам нельзя слишком близко подходить к факелам, иначе мы сгорим.
– Сгорите? – спросила Роуз с тревогой.
– Да, эта золотая краска может загореться.
– Но ведь должны быть какие-нибудь правила. Разве нет правил безопасности?
И Джейн, и Сара в изумлении повернулись к девочке.
– О чем это ты говоришь? – спросила Сара.
– Э-э-э… ну, я просто думаю, что должны быть правила, защищающие людей от таких угроз.
Джейн вздохнула и подняла брови так высоко, что золотой шар сморщился:
– Скоро появятся правила, и не дай бог, чтобы их нарушали. Загорятся костры.
Глубоко внутри Роуз зародился ужас. Джейн быстро закрутилась, пошла колесом и закудахтала, как курица.
Сара неодобрительно хмыкнула.
– Что она имела в виду насчет законов? Будут какие-то новые? – спросила Роуз.
– О, непременно. Некоторые называют их «законами единства». – Сара серьезно кивнула.
– Единства с чем?
– С прежней религией, с папой. Одна религия для всех. Давно пора, я считаю. – Она надменно выдохнула через нос.
– Но ведь Эдуард был протестантом.
– Ну хватит об этом, – твердо сказала Сара.
– Ты была протестанткой?
– Да, при правителе. Но я не верю, что одно другому не противоречит. Мы должны дать возможность королеве решать самой, и она хочет оставить только одну религию.
– Разве нельзя иметь несколько? Почему люди не могут решать за себя?
– Решать за себя? – Глаза у Сары широко открылись. – Ты что, глупая, Роуз Эшли? Все пойдет на самотек! Станет так непредсказуемо! Ты как никто должна понимать. Представь, что ты шьешь одно платье, но с несколькими узорами, прошивая его двадцатью разными нитями, из тканей пятнадцати разных цветов. Оно будет пестрое, как вон тот жонглер Джейк в разноцветном шутовском наряде.
Такие костюмы носили некоторые шуты. Роуз посмотрела на Джейка, который надел чулки в ромбик четырех разных цветов, а те, в свою очередь, заканчивались пачкой и дрожащими бубенчиками, нацепленными то тут, то там. И сверху, в довершение всего, заостренный колпак! Но Роуз не поняла сравнения Сарой этого наряда с религией. Не очень хорошая аналогия, вдруг подумала Роуз, которой в голову пришел список слов мистера Росса.
Прервав ее мысли о шутовском костюме, по каменному полу большого зала разнесся внезапный цокот лошадиных копыт. Роуз и Сара сразу встали, чтобы выглянуть за ширму, как и другие люди за кулисами.
Верхом на лошади скакал мужчина в ярких доспехах, с пучком мягких страусиных перьев на макушке шлема.
– Это сэр Эдуард Даймок, – прошептала Сара.
– Наверное, он – большая шишка.
Сара посмотрела на нее, сбитая с толку:
– Большая шишка?
– Это просто такое выражение.
– Откуда?
– Ну, значит, что он очень важный человек.
– В самом деле!
И в этот момент сэр Эдуард Даймок развернул свиток и прочел:
– Кто осмелится утверждать, что эта дама не является законной королевой государства, тому я докажу обратное или буду сражаться с ним насмерть.
Каждая пара глаз в зале переместилась от королевы к принцессе Елизавете. Каждая, кроме глаз Марии. Она попыталась скромно потупить взгляд, но Роуз увидела улыбку. Ее бледные губы растянулись как два толстых червяка. Легкое самодовольство перешло в подлинную ухмылку.
В тот же момент Роуз почувствовала, как ее тянут за угол. Она посмотрела вниз и увидела, что это карлица Беттина из свиты принцессы Елизаветы.
Что-то опустилось ей в карман.
– Что это? – спросила Сара.
– Записка.
Роуз пришлось подавить радостный вскрик, от которого она едва не лопнула. Девочка прочла про себя: «Королевский золотых дел мастер просит первую швею усадить императорскую государственную корону. Он пребывает в кузнечной мастерской».
– Что там написано?
– А, об императорской государственной короне. Э-э-э… нужен внутренний ободок, чтобы она с легкостью могла носить ее в среду, на открытии своего первого парламента.
– Сейчас? Ты должна сделать это сейчас? – спросила Сара.
– Наверное… – И тут Роуз вспомнила кое-что, о чем всегда говорила ей мать, и ответила Саре: – Мы должны не вопросы задавать, а делать свое дело или умереть.
– О, надо же, как умно. Где ты это выучила?
– Я… я не знаю. Какое-то стихотворение или что-то в этом роде.
Мать часто это повторяла, но Роуз не знала, действительно ли это из стихотворения. Мама училась в колледже на факультете английской литературы и часто цитировала стихи, а еще Шекспира. Но он, конечно, пока не родился.
Роуз собирала вещи, чтобы уйти.
– Но, Роуз, а если что-нибудь случится? Если крепления на рукавах ослабнут? Что мне делать? – спросила с мольбой Сара.
– Не волнуйся, я просматривала их сегодня утром.
– Но что, если?..
– Ох, я не знаю… Спроси ее сиятельство Джейн Дормер, – ответила Роуз и обратилась к Лысой Джейн.
– Джейн, я не могу пройти там, не через банкетный зал. Нужно добраться до ювелира, поработать над императорской короной. Он в кузнечной мастерской в Башне драгоценностей, с другой стороны двора. Все меня увидят.
– Не волнуйся, все будут смотреть на меня. Я их отвлеку. Просто пробеги первые столбы колоннады. Как только окажешься там, сможешь выйти во двор, где тебя никто не увидит. Шутам дозволено ходить где угодно. Никто не задает им вопросов.
Она подмигнула Роуз своим нормальным глазом. Второй был слегка выпуклый.
– Спасибо, Джейн, и не подходи слишком близко к горящим факелам.
– Давай не будем на это уповать.
Но ее слова прозвучали не голосом шута. Этот голос был холодный. Такой ледяной, будто кровь в жилах Джейн замерзла. Она не двигалась несколько секунд, и ее выпуклый глаз, который обычно дрожал, тоже замер. Жуткое мгновенье.
– Мне пора бежать, – сказала Роуз.
Просто услышав имя папы, Роуз испытала глубокое волнение.
– Да, мне… мне просто стало интересно.
– Ну, он был здесь, я думаю, из-за проблем с подгонкой короны под женскую голову. Я имею в виду, что Мария – первая королева в истории Англии. Сама понимаешь, все хотят, чтобы корона удобно сидела и не давила на волосы.
– Да-да, думаю, в этом есть смысл.
Глава 12. Искусство уверенности в себе
На самом деле все было бессмысленно. Или, возможно, для Роуз смысл состоял только в том, чтобы снова увидеться с отцом. Он был где-то здесь. Она смотрела вниз с хоров.
Церемония завершилась. Мария поднялась с трона в малиновой мантии, перекинутой через плечи, и помчалась прочь из аббатства, размахивая ярко отполированным бриллиантовым скипетром. Теперь на скипетр попадали лучики света, лившиеся сквозь витражи. От этого он становился немножко похож на световой меч. Но королева Мария не была воином-джедаем, абсолютно. Она больше походила на гимнастку с жезлом на каком-нибудь школьном футбольном матче. Ее лицо было почти радостным, но капля самодовольства все портила. Как ложка дегтя, только на лице.
Процессия переместилась в банкетный зал, где в соответствии с рангами сидело более тысячи человек. Роуз и Сары вообще не было за столом, их в очередной раз спрятали за кулисами, оградив ширмой, где шуты и буффоны держали костюмы и реквизит для развлечения публики. Сами шуты и буффоны сидели на стульях в ожидании своей очереди выступления.
Роуз мельком увидела Лысую Джейн. Ее голова была выкрашена в золотой цвет. Джейн ходила с надменным видом.
– О, Джейн, твоя голова! – охнула Роуз.
– Да, дорогуша, это шар! Как в руке у ее величества. А вон там – скипетр.
Она указала на человека на ходулях. Ходули и мужчина также были раскрашены в золото.
– Мы немного потанцуем вместе, когда начнется веселье. Только нам нельзя слишком близко подходить к факелам, иначе мы сгорим.
– Сгорите? – спросила Роуз с тревогой.
– Да, эта золотая краска может загореться.
– Но ведь должны быть какие-нибудь правила. Разве нет правил безопасности?
И Джейн, и Сара в изумлении повернулись к девочке.
– О чем это ты говоришь? – спросила Сара.
– Э-э-э… ну, я просто думаю, что должны быть правила, защищающие людей от таких угроз.
Джейн вздохнула и подняла брови так высоко, что золотой шар сморщился:
– Скоро появятся правила, и не дай бог, чтобы их нарушали. Загорятся костры.
Глубоко внутри Роуз зародился ужас. Джейн быстро закрутилась, пошла колесом и закудахтала, как курица.
Сара неодобрительно хмыкнула.
– Что она имела в виду насчет законов? Будут какие-то новые? – спросила Роуз.
– О, непременно. Некоторые называют их «законами единства». – Сара серьезно кивнула.
– Единства с чем?
– С прежней религией, с папой. Одна религия для всех. Давно пора, я считаю. – Она надменно выдохнула через нос.
– Но ведь Эдуард был протестантом.
– Ну хватит об этом, – твердо сказала Сара.
– Ты была протестанткой?
– Да, при правителе. Но я не верю, что одно другому не противоречит. Мы должны дать возможность королеве решать самой, и она хочет оставить только одну религию.
– Разве нельзя иметь несколько? Почему люди не могут решать за себя?
– Решать за себя? – Глаза у Сары широко открылись. – Ты что, глупая, Роуз Эшли? Все пойдет на самотек! Станет так непредсказуемо! Ты как никто должна понимать. Представь, что ты шьешь одно платье, но с несколькими узорами, прошивая его двадцатью разными нитями, из тканей пятнадцати разных цветов. Оно будет пестрое, как вон тот жонглер Джейк в разноцветном шутовском наряде.
Такие костюмы носили некоторые шуты. Роуз посмотрела на Джейка, который надел чулки в ромбик четырех разных цветов, а те, в свою очередь, заканчивались пачкой и дрожащими бубенчиками, нацепленными то тут, то там. И сверху, в довершение всего, заостренный колпак! Но Роуз не поняла сравнения Сарой этого наряда с религией. Не очень хорошая аналогия, вдруг подумала Роуз, которой в голову пришел список слов мистера Росса.
Прервав ее мысли о шутовском костюме, по каменному полу большого зала разнесся внезапный цокот лошадиных копыт. Роуз и Сара сразу встали, чтобы выглянуть за ширму, как и другие люди за кулисами.
Верхом на лошади скакал мужчина в ярких доспехах, с пучком мягких страусиных перьев на макушке шлема.
– Это сэр Эдуард Даймок, – прошептала Сара.
– Наверное, он – большая шишка.
Сара посмотрела на нее, сбитая с толку:
– Большая шишка?
– Это просто такое выражение.
– Откуда?
– Ну, значит, что он очень важный человек.
– В самом деле!
И в этот момент сэр Эдуард Даймок развернул свиток и прочел:
– Кто осмелится утверждать, что эта дама не является законной королевой государства, тому я докажу обратное или буду сражаться с ним насмерть.
Каждая пара глаз в зале переместилась от королевы к принцессе Елизавете. Каждая, кроме глаз Марии. Она попыталась скромно потупить взгляд, но Роуз увидела улыбку. Ее бледные губы растянулись как два толстых червяка. Легкое самодовольство перешло в подлинную ухмылку.
В тот же момент Роуз почувствовала, как ее тянут за угол. Она посмотрела вниз и увидела, что это карлица Беттина из свиты принцессы Елизаветы.
Что-то опустилось ей в карман.
– Что это? – спросила Сара.
– Записка.
Роуз пришлось подавить радостный вскрик, от которого она едва не лопнула. Девочка прочла про себя: «Королевский золотых дел мастер просит первую швею усадить императорскую государственную корону. Он пребывает в кузнечной мастерской».
– Что там написано?
– А, об императорской государственной короне. Э-э-э… нужен внутренний ободок, чтобы она с легкостью могла носить ее в среду, на открытии своего первого парламента.
– Сейчас? Ты должна сделать это сейчас? – спросила Сара.
– Наверное… – И тут Роуз вспомнила кое-что, о чем всегда говорила ей мать, и ответила Саре: – Мы должны не вопросы задавать, а делать свое дело или умереть.
– О, надо же, как умно. Где ты это выучила?
– Я… я не знаю. Какое-то стихотворение или что-то в этом роде.
Мать часто это повторяла, но Роуз не знала, действительно ли это из стихотворения. Мама училась в колледже на факультете английской литературы и часто цитировала стихи, а еще Шекспира. Но он, конечно, пока не родился.
Роуз собирала вещи, чтобы уйти.
– Но, Роуз, а если что-нибудь случится? Если крепления на рукавах ослабнут? Что мне делать? – спросила с мольбой Сара.
– Не волнуйся, я просматривала их сегодня утром.
– Но что, если?..
– Ох, я не знаю… Спроси ее сиятельство Джейн Дормер, – ответила Роуз и обратилась к Лысой Джейн.
– Джейн, я не могу пройти там, не через банкетный зал. Нужно добраться до ювелира, поработать над императорской короной. Он в кузнечной мастерской в Башне драгоценностей, с другой стороны двора. Все меня увидят.
– Не волнуйся, все будут смотреть на меня. Я их отвлеку. Просто пробеги первые столбы колоннады. Как только окажешься там, сможешь выйти во двор, где тебя никто не увидит. Шутам дозволено ходить где угодно. Никто не задает им вопросов.
Она подмигнула Роуз своим нормальным глазом. Второй был слегка выпуклый.
– Спасибо, Джейн, и не подходи слишком близко к горящим факелам.
– Давай не будем на это уповать.
Но ее слова прозвучали не голосом шута. Этот голос был холодный. Такой ледяной, будто кровь в жилах Джейн замерзла. Она не двигалась несколько секунд, и ее выпуклый глаз, который обычно дрожал, тоже замер. Жуткое мгновенье.
– Мне пора бежать, – сказала Роуз.