Один из нас

Джейк широко улыбнулся:

– В пятницу вечером! Подумай, о’кей?

– Обязательно.

Он помахал ей рукой. Эми пошла прочь, слегка вприпрыжку. Ей не терпелось рассказать Салли о том, что они целовались с Джейком. Ее прямо-таки распирало от этой новости. Она чувствовала себя особенной, словно ее приняли в закрытый клуб. Теперь она знала на опыте нечто такое, что для большинства девочек в ее классе оставалось чарующей загадкой. Похоже, процесс взросления похож не столько на дорогу, сколько на лестницу, – и она только что вскарабкалась на очередную ступеньку.

В одиночестве она шла по грунтовой дороге, тем путем, которым всегда возвращалась из школы, – но теперь она не чувствовала себя одинокой. Джейк Кумбс шел вместе с ней, она несла его домой в своем сердце и уме. Большой дом показался за шеренгой тюльпанных деревьев, окруженный слегка холмистыми зелеными полями, от которых пахло мокрой землей.

Возвращение в душный, обветшалый особняк больше не казалось таким ужасным, как прежде. Сегодня вечером она прочтет учебник по гигиене от корки до корки. Узнает все, что только можно узнать. Поцелуи доставили ей невероятное удовольствие. Если ей можно целоваться, возможно, есть и другие вещи, которые она могла бы попробовать.

В этот год она предприняла несколько очень рискованных шагов – и они раскрыли перед ней целый мир, гораздо больше, чем тот, что был ей знаком прежде. Эми уже была готова штурмовать следующую ступеньку лестницы, чтобы посмотреть, насколько высоко она сможет взобраться.



Линда Грин сидела на диване в своей занавешенной шторами гостиной и досматривала сериал в ожидании, когда ее малышка дочь вернется домой из школы. Сигаретный дым висел в воздухе слоями, которые лишь слегка колебал жужжащий вентилятор. Она воткнула окурок «Вирджиния слимс» в переполненную пепельницу, стоящую на боковом столике, и стряхнула с халата пепел. Потом отхлебнула глоток виски, чтобы еще немного притупить мозг.

«Что за жизнь, – подумала она. – Черт бы это все побрал».

Жизнь не всегда была такой. Линда ничего не имела против своего детства, проведенного в маленьком городке. Молодая девчонка со склонностью влипать в истории, тонкой талией и бюстом, останавливавшим движение на дорогах, всегда могла найти чем заняться. Некогда парни затевали кулачные бои за возможность провести субботний вечер в компании Линды Брэзел. Взрослые мужчины оглядывали ее с ног до головы и подмигивали, предлагая поработать няней у их детей. Окончив школу, она выбрала Билли Рэя Грина, имевшего хорошо оплачиваемую работу на хлопкопрядильной фабрике, и стала миссис Грин. Билли Рэй был непьющим и никогда не бил ее. От него она получила этот дом, доставшийся ему после смерти его дорогой матушки. Это было в 1968 году, когда таблоиды начали публиковать рассказы о детях-монстрах, наряду с ужасными новостями из Вьетнама. Знаки и предзнаменования. Важные деятели, успокаивающие перепуганную публику. Ее все это не особенно затрагивало. Ей и без того хватало забот: она начинала свою взрослую жизнь.

Это было большим приключением, однако спустя какое-то время ощущения притупились. Она начала тосковать по дням своей славы, когда за нее дрались парни. Взрослые мужчины по-прежнему поглядывали на нее, и наконец она от скуки вновь принялась за старые проделки. Оказалось совсем нетрудно занять долгие часы, пока Билли Рэй трудился на фабрике. Гости города, коммивояжеры и подобный народ – такое было у нее правило, чтобы обезопасить себя. Именно так она и подцепила бациллу и обнаружила это лишь после того, как у нее родилась Эми.

Она обвинила Билли Рэя в том, что это он ее заразил. Она так распалилась, что и сама почти поверила в это. В ответ он назвал ее никчемной шлюхой и сказал спасибо за испоганенную жизнь. Вскоре после этого он ее бросил – и пускай катится куда подальше, сволочь этакая. Хватило совести оставить ее одну с таким ребенком.

Хлопнула кухонная дверь. Эми вошла в комнату.

– Привет, мама!

Не отрывая взгляд от экрана, Линда закурила новую сигарету.

– В холодильнике есть заморозка, разогрей себе. Хочешь, посмотрим что-нибудь за ужином?

– Сперва сделаю домашнее задание.

– Как хочешь, малышка.

– Слушай, мама…

Линда оторвалась от сериала.

– Что – слушай?

– Помнишь, о чем мы говорили? Ну что я не такая, как другие, и все такое…

– Ты не просто не такая, как другие, ты идеальная. Только взгляни на себя!

– Ну мама!

Линда вздохнула.

– Хорошо. Что ты хочешь знать?

– То, что ты говорила мне раньше – о том, кто я такая. Это все было взаправду, честно-пречестно?

Линде хотелось рассмеяться, но вместо этого она просто закашлялась в кулак. Господи боже, да неужели бы она сидела здесь на своей великолепной заднице, если бы это все не было взаправду? Неужели тратила бы свое время, целыми днями глядя в телевизор и читая женские романы? Или ходила в эту адскую церковь, где на зараженных смотрят как на грешников?

– Хотела бы я, чтобы это было неправдой, – сказала она.

– Иногда матери придумывают всякие истории, чтобы их дети не занимались чем не положено.

– Я не из таких матерей, милая.

– Но мама, я ведь ничем не отличаюсь с виду от нормальных людей!

Линда одним глотком допила виски и поморщилась: напиток обжег ей гортань.

– Хвала Господу за это.

– Я сегодня целовалась с мальчиком. От поцелуев ничего нельзя подцепить. Нам рассказали на уроке гигиены.

– Все равно, никогда не теряй осторожности, – отозвалась Линда. – Ты носишь в себе заразу. Неужели тебе хочется родить монстра? А потом твой мальчик тебя, конечно, бросит, как бросил меня твой папа. И никогда больше не сможет полюбить девушку. Он станет неприкасаемым! Если ты его действительно любишь, не заставляй его тебя ненавидеть.


– Мы просто целовались, и все. Мы не такие уж глупые!

– Ты еще очень молода. Глупость идет в комплекте.

– Но откуда ты знаешь?

– Откуда я знаю что?

– Что я одна из них? Если я на них не похожа?

Линда вспомнила, как выталкивала Эми из себя. Вся залитая потом, ноги в воздухе, большие груди сочатся молоком. Доктор протянул ей замечательного, безупречного ребенка. Все вздохнули с облегчением. «Миссис Грин, у вас дочка», – сказал он. «Дайте ее мне, – ответила Линда. – Я хочу подержать моего ангелочка». Доктор с сиделками отошли, чтобы заняться другими делами, пока Эми сосала ее грудь. Самое естественное, что только может быть. Ею овладел прилив яростной любви – любви, как будто только что рожденной и в то же время древней как мир, любви, зародившейся где-то в атомах ее тела и затмившей все остальное.

А потом Линда увидела. Увидела, кем в действительности была ее малютка. Она подавила готовый вырваться вопль и продолжила кормить.

От Билли Рэя она не могла это скрыть, но могла от всех остальных. Ее Эми не будет расти в каком-то приюте для уродов, и точка! Билли Рэй, остальные мужчины, с которыми она развлекалась, свободная жизнь, все ее желания – ничто из этого не стоило и кучки бобов по сравнению с благополучием ее дочурки. Линда была готова на все, чтобы ее защитить. Если она проявит достаточно смекалки, ее малышка вырастет в настоящем мире и будет жить нормальной жизнью.

– Просто знаю, – сказала Линда. – Неважно откуда. Если я с тобой слишком строга, ты знаешь почему. Слушайся меня, у тебя еще вся жизнь впереди.

– Мне бы просто хотелось… – начала Эми.

– Я знаю. Иди к своим учебникам. Я потом принесу тебе стакан воды с сиропом. Ужин в холодильнике. Сегодня показывают «Династию».

Честно говоря, Линда предпочла бы посмотреть «Шоу Косби», интересную новую передачу. Он доктор, она юрист; вместе со своей семьей они наслаждаются жизнью, которой у нее никогда не будет. Правда, они черные, но это ничего. Линда ничего не имела против черных, если они вели себя как приличные люди. Но Эми шоу не нравилось. Она еще была в том возрасте, когда вид людей, ведущих себя нормально, приносит скуку, а не удовлетворение. Эми нравилась «Династия», где обаятельные и красивые люди дрались за то, чтобы занять место на самом верху.

Поэтому сегодня вечером они будут смотреть «Династию».

– Хорошо, мама, – сказала Эми. – Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, милая, – отозвалась Линда, провожая дочь взглядом до верха лестницы.

После «Династии» она снова примется за виски, пока не уснет там же, где сидела. Назавтра, проснувшись, она вряд ли вспомнит хоть что-нибудь.





Глава шестая




Реджи Элбод завтракал. Бекон, кукурузный хлеб с сиропом, лепешки, залитые густой бурой подливкой. Запивая обильный завтрак горячим сладким кофе, он смотрел на дочерей, гомонящих и толкающихся на кухне. Его Джуди, которая была хорошей женщиной, скончалась несколько лет назад. Парни в городе постоянно спрашивали его, когда он собирается найти себе новую супругу. В ответ он всегда смеялся: «Под моей крышей и так растут четыре девчонки, куда, черт побери, я ее дену?»

Плюс ко всему вокруг по-прежнему свирепствовала эта зараза. Людям приходилось тестироваться, прежде чем лечь в одну постель. Ухаживать за женщиной теперь означало совсем не то, что раньше. Нет, для него со всей этой чепухой было покончено. Четырех дочерей более чем достаточно, чтобы заводить еще одну женщину в своей жизни. В его возрасте у него оставалась лишь одна цель: позаботиться о себе и о том, что ему принадлежит.

Выйдя на веранду, он прислонился к облупившемуся столбу и принялся сворачивать самокрутку. Лизнул, заклеил. Закурил, глядя, как восходит солнце. Выбросил окурок, откашлялся, выплюнул комок слизи и затопал во двор, готовый начать трудовой день.

На созревающем хлопке уже открывались коробочки. Наряду с арахисом хлопок был его главным источником дохода. Кроме того, Элбод выращивал также бататы, тыкву, бобы, горох, капусту и помидоры – все это следовало поскорее собрать и законсервировать. Курам и свиньям требовался корм, коровы уже мычали, требуя внимания, изгороди нуждались в починке. Он напомнил себе не забыть заскочить сегодня в «Кормовую базу Экли», а потом еще закупиться в универмаге. Ему был нужен табак, растительное масло и всякие мелочи для девчушек.

И еще сегодня был день чудиков.

Они работали у Элбода по три-четыре дня в неделю вот уже восемь лет. Поначалу они вообще ни черта не смыслили, просто бегали повсюду и на все натыкались. Элбод припомнил, как один мальчонка боялся кур. Он показал детишкам свой хлыст, чтобы они не вздумали озоровать, и с тех пор они отлично поладили. Из чудиков выросли неплохие фермеры. Теперь он вряд ли бы смог справиться без них.

Он покормил скот, подоил коров. Потом, минута в минуту, на дороге в облаке пыли показался пикап и вкатил во двор. Дэйв Гейнс выключил мотор, вышел из машины и потянулся. Чудики сидели в кузове в своих грязных комбинезонах, ожидая команды выгружаться.

– С утречком, Реджи, – приветствовал его Гейнс.

– С утречком, Дэйв. Что-то я не вижу Болвана, простыл, что ли?

Здоровый глаз Гейнса уставился на Элбода. Второй, мутный и неподвижный, смотрел в другом направлении.

– Приходили люди из Бюро. Забрали его на какое-то время.

– Вон оно как? – отозвался Элбод.

В нем начинало вздыматься праведное негодование. Он ведь платил им за работу, черт возьми! Хотя на самом деле Дом должен бы помогать ему задаром, учитывая, сколько налогов от него требует Вашингтон.

Его младшенькая вынесла ему термос с кофе. Милая мордашка, светлые волосы, в точности как у ее сестер. В точности как у его Джуди, упокой Господь ее душу. Она вручила ему термос и чмокнула в щетинистую щеку.

– Это тебе, папа.

– Спасибо, золотко. Успехов тебе в школе.

– С утречком, мисс Салли! – поздоровался учитель с широкой улыбкой, но девочка уже бежала босиком обратно к дому.