Одержимый Райли

Гнал как безумный, но мне нужно было заполучить этот гребаный телефон и посмотреть, что она с ним делала. Даже если Райли все стерла, у меня была программа, с помощью которой я мог вернуть все обратно.



«Вот почему ты никогда не должен испытывать к ним чувств, гребаный идиот. Потому что тогда случается вот такое глупое дерьмо, и ты об этом узнаешь, когда становится слишком поздно.



Через пять минут, въехав на подъездную дорожку, я выскочил из машины. Я не стал тащить Пурпуру, потому что знал, что она так жаждет увидеть Райли, что сама последует за мной. Первым подойдя к двери, я быстро набрал код и прошел прямиком в гостиную, где оставил ее, и, разумеется, она все еще лежала на диване с включенным телевизором и телефоном в руке.



Я выхватил его у нее из руки за секунду до того, как Пурпура зашла в комнату. Райли села и посмотрела на меня с довольной ухмылкой, а затем встала, чтобы поприветствовать ее. Ярость, которая родилась во мне после этой улыбки, была настолько подавляющей, что я, не сказав ни слова, вышел из комнаты и направился прямиком в свой кабинет. Захлопнув за собой дверь, я прошел к компьютеру, который сразу же включил и активировал камеры, чтобы можно было наблюдать за ними, пока я разбираюсь с телефоном.



Оказалось, что сегодня она впервые его использовала. Также выяснилось, что она пользовалась им только для переписки с девчонкой, настоящее имя которой, очевидно, было Темпест. Я закатывал глаза на те сообщения, которые они отправляли друг другу в течение дня: все они были о том, как им не терпится сегодня увидеть друг друга. Покачав головой, я полез в верхний ящик стола и вытащил USB-шнур. Вставляя его в нижнюю часть телефона, я взглянул на экран компьютера и чуть не выронил телефон из рук.



Райли и Темпест были увлечены друг другом, довольно страстно целуясь. Откинувшись на спинку стула, я некоторое время наблюдал за ними. Райли выглядела так, словно действительно наслаждалась этим моментом.



«До тех пор, пока она не сошла с дистанции, которую ей нужно пройти, мне, бл*ть, наплевать», — подумал я, закрывая окно программы работающей камеры и открывая нужную мне программу. Подключив телефон к компьютеру, я дал программе команду начать поиск и, снова открыв окно программы камеры, ахнул. Гостиная была пуста так же, как и Комната Одиночества, когда Райли вытащила из нее Перри.



— Ай-яй-яй, Райли. Ты очень непослушная девочка, — прошептал я, включая камеры в других комнатах дома.



Оставив программу работать с телефоном, я вышел из кабинета. На самом деле они могли находиться только в двух комнатах, причем камеры в одной из них могут записывать, будучи активированными только внутри комнаты. Поднявшись по лестнице, я прошел по коридору до двери своей спальни.



Немного приоткрыв дверь, я был порядком удивлен, обнаружив, что Райли и Темпест сидят на кровати, пожирая лица друг друга, а их руки блуждают по их телам.



Я откашлялся.



Райли, подпрыгнув от неожиданности, оторвалась от Темпест и обернулась посмотреть на меня с застенчивой улыбкой.



— Я делаю это неправильно? — спросила она.



— Несомненно, — ответил я, скрестив руки на груди.



— Что мне тогда нужно делать?



— Иди сюда, маленькая Райли. Нам придется спрятать ее на пару дней, пока я не научу тебя, что нужно делать, — ответил я ей.



И соответственно накажу тебя за этот телефон.



— Подожди. Что, черт возьми, происходит? — с любопытством спросила Темпест. — Если ты ожидаешь секса втроем, то можешь забыть об этом — я уже говорила тебе, что не люблю мужчин.




— Согласна? — мягко спросил я Райли, когда она встала передо мной.



Девушка кивнула в ответ, и я, проведя рукой по ее щеке, одарил ее легкой улыбкой.



— Хорошо. Подожди здесь, это займет всего пару минут, — сказал я ей.



Пройдя мимо Райли, я потянулся к Темпест, которая тут же попыталась меня оттолкнуть. Я рассмеялся на мгновение, а затем меня охватил гнев. Забравшись на кровать, я схватил ее за волосы, когда она пыталась от меня отползти, и дернул ее к себе. Потянувшись рукой, она сумела расцарапать мое лицо, от чего я так разозлился, что, повернув ее лицом к себе, ударил. От этого действия Темпест потеряла сознание, и я потащил ее за волосы до самой Комнаты Одиночества.



— Сука, — пробормотал я после того, как, раздев догола, запер ее в комнате. Приложив руку к правой щеке, я поморщился от жгучей боли. Мне нужно будет постричь ей ногти, как только я выведу ее из комнаты. А сейчас должен был обработать царапины и вернуться к Райли. Урок боли исправит ошибку с телефоном, и тогда мы сможем перейти к тому, как она должна будет работать с Темпест.



Глава 24

Я лежал на кровати, тяжело дыша. Это был самый удивительный секс в моей жизни. Мои глаза были закрыты, и я, скрестив руки за головой, удовлетворенно улыбался. Райли, висящая надо мной, что-то пыталась сказать, но поскольку я завязал ей рот шелковым шарфом, то не мог понять, что она говорила, и мне было все равно в этот момент.



Как и в случае с Анберлин, после того, как я решил закончить с ней, связал Райли запястья и лодыжки и подвесил ее к потолку на цепях. До этого она просто висела на связанных руках. Она, конечно, все время плакала, потому что я не был милым, не был нежным и трахал ее как сумасшедший. Мне было плевать, что она кричала от боли, когда я тянул ее за волосы, вставляя член в ее задницу. Когда она начала плакать из-за того, как безжалостно я трахал ее в таком нежном месте.



Мне было все равно, когда она закричала еще громче от того, что я оставил следы укусов на ее руках и груди. Когда девушка почти потеряла сознание из-за боли, которую я ей причинил, и мне, черт возьми, было насрать, когда я, вытащив из нее свой член, увидел на нем ее кровь.



Я снова почувствовал себя самим собой, и, когда поднимал ее лодыжки для того, чтобы скрепить с ее запястьями, все, о чем мог думать, это о том, что она больше никогда не бросит мне вызов. Зайдя в ванную, я помылся, и, поскольку не хотел, чтобы на меня что-то капало, пока я буду лежать под ней, выйдя из ванной, вытер и ее.



И теперь я не только был удовлетворен, но и снова почувствовал себя полностью контролирующим Райли.



Райли снова что-то пробормотала более настойчиво, и я, открыв глаза, посмотрел на нее. Она отчаянно скашивала глаза, и так как в тот момент я предпочитал увидеть, что происходит, чем услышать ее слова, я сел и окинул ее взглядом. Бл*ть. Ее левое плечо, которое она вывихнула почти год назад, стало черно-синим. Встав на кровать, я расстегнул цепи и позволил ей упасть. Она вскрикнула от боли, когда я расстегнул ей лодыжки и запястья и, отбросив цепи, перевернул ее на спину, чтобы лучше осмотреть ее плечо. Оно выглядело как один большой синяк, но не более того. Оставив ее лежать на кровати, я зашел в свою гардеробную за веревкой, которой связал впереди ее руки и лодыжки.



Я прижимался к ней, когда она тихонько плакала рядом со мной. Мне нравилось ощущать Райли так близко, ее кожа рядом с моей опьяняла меня. Я... я хотел трахнуть ее снова, но не знал, позволит ли она мне когда-нибудь сделать это снова.



— У нас есть еще шесть часов до восхода солнца, — прошептал я ей. — На этот раз я буду нежным. Обещаю.



Тело Райли слегка дрожало, и я знал, что она задавалась вопросом, что делать дальше. Я сказал ей, что так будет не всегда, и это было правдой. Если бы я мог заставить ее сделать с Темпест то, что нужно было сделать, она бы узнала, нет, почувствовала бы, что значит быть монстром.



— Райли? — Подталкиваю я ее к ответу.



— Нет, — шепчет она.



Честно говоря, я ожидал этого. Подхватив ее на руки с кровати, я направился из подвала по коридору прямиком к Комнате Одиночества. Райли начала тихо плакать, когда я попросил ее не смотреть на код, который я набирал. Темпест все еще без сознания валялась на полу, где я ее бросил, поэтому, перешагнув через нее, я уложил Райли на кровать.



— Возможно, теперь ты научишься себя вести? — спросил я, развязывая веревки.



Она плакала слишком сильно, чтобы ответить мне, и я обнаружил, что люблю ее слезы.