Обретение дома

– Ты обещал мне сказать, что такое электровеник. А то даже Корт так дразнит, а я не знаю, сразу в лоб ему дать, чтоб не обзывался, или улыбнуться за комплимент.

Князь замер, потом удивленно глянул на пигалицу, которая сейчас крутилась перед подобием зеркала, в котором старалась рассмотреть себя. Не понял, это она о флирте задумалась, что ли? Сколько ей лет? Девять, да?

– Он тебя еще и скипидаркой обзывает и тоже не знает смысла этого слова.

– А какой у него смысл? – тут же повернулась девочка.

– Никакого. Нет такого слова. Есть слово «скипидар». Это такая жидкость, которую делают из хвойных деревьев. Добавляют в краски, можно старую краску смывать. В общем, довольно едкая жидкость.

Аливия задумалась.

– Это чего, я жидкость, да? – возмутилась она. – Все, точно в лоб получит!

– Мальчики, между прочим, любят слабых девушек, которых защищать надо, – хмыкнул князь. – А если девушка сама любому пилюль надает, то кому она нужна?

– А я и не собираюсь замуж выходить! Только за такого, как ты!

– Это какого?

– Сильного и смелого!

– Ну, спасибо. Кнопка, беги в спортзал, дай одеться сильному и смелому.

– Ой! – пискнула Аливия, покраснела и тут же исчезла из комнаты.

Князь подошел к шкафу и вынул спортивный костюм. В свое время ему пришлось выдержать настоящее сражение с Гюнтером, который считал, что его светлости не положено одеваться самостоятельно. Ему должны помогать как минимум трое слуг.

– Вот герцогу Ортонскому помогают одеваться двенадцать слуг. Сразу видно важного господина.

– Пусть Ортонский и одевается с помощью двенадцати слуг, а я могу и сам.

В общем, не уговорил. В конце концов, просто отдал прямой приказ, который управляющий нарушить уже не посмел, но потом месяц ходил обиженным на весь свет. Он ведь ради господина старается. И накидку эту, цвета сухой пыли, тоже надо давно уже в помойку отправить или нищим отдать…

Князь повесил ее на стул и предложил Гюнтеру пробить или порезать ее ножом. Управляющий мучился, пока нож не затупился, и ушел растерянный. Ну, правильно, местными ножами только и резать ткань, которую для космических полетов разрабатывали. Пусть даже сделана она из отходов производства, но ножи ей не страшны… местные. Своим катраном он бы ее все равно и пробил бы, и порезал. Смешно, но Гюнтер пытался резать ее ножом… для бумаги. В общем, отбился.

Едва он вошел в класс, как вся троица: Аливия, Риола и Корт – прекратили носиться друг за другом и выстроились в четкую линию.

– Поклон! – командует Аливия. Все трое кланяются в пояс и улыбаются. Вот хитрюги!

Князь уже пожалел, что рассказал о разных направлениях боевых искусств. С тех пор Аливия на занятиях звала его не иначе как сенсей, а потом, видимо, подговорила и остальных. Теперь еще эти поклоны. Он вздохнул, и ведь бесполезно сердиться, только еще больше начнут следовать ритуалу, который не понимают.

– Язвите? Ну-ну. Давайте-ка удары.

Все трое тут же подняли кулаки и стали бить по воздуху. Князь медленно прошелся мимо, поправляя ошибки и заставляя повторять удары, но уже правильно. Потом направился в угол зала, поднял приготовленные чурки и одну положил между двумя табуретками.

– Правильный удар, – произнес он, – наносится так, словно нацелен за препятствие, – он показал точку под чуркой. – Примерно вот сюда. Тогда в удар вкладывается не только сила мышц руки, но и масса всего тела, и получается примерно так… – Резкий удар, и чурка разваливается пополам. Аливия захлопала в ладоши. У нее такое тоже получается, с ней князь начал тренироваться еще на острове, хотя и не уделял этому особого внимания, ставил в основном защиту. Правда, она разбивала не чурки, а так… чурочки. Корт их тоже разбивал обычной силой, даже неправильным ударом. Князь тогда ему сказал, что он как мужчина должен разбивать другие, а не те, которые предназначены девчонке. Тихонько сказал, чтобы, не дай бог, Аливия не услышала. С нее стало бы затребовать себе те, что предназначались для Корта.

– А если бить в само препятствие, то, скорее всего, сломаете себе руку. Так, а чего это вы встали? Разве тренировка закончена?

Все поспешно продолжили махать кулаками. В комнату заглянул Крейс, подошел к князю и зашептал в ухо:

– С Гироном мы вчера все обговорили, он уже отправился готовить людей в столицу. Они пойдут отдельно, чтобы не привлекать внимания в караванах. Детали…

– Детали скажешь потом, – прервал его князь. – Гонцов к Конрону послали?

– Да, милорд.

– А где Джером?

– С Гироном обсуждают способы взаимодействия в столице и поддержки связи.

– Помнишь, я говорил про опознавательные знаки и пароли?

– Конечно, милорд. Знаки – это фигурно разрезанные платки или иные предметы.

– Примерно.

– Лучше пароли, милорд, там ведь много народа будет, а знаки можно сделать только для двоих. Ну, или троих, дальше уже сложная головоломка получится.

– Тебе виднее, – согласился князь. – Да, гонца от герцога Алазорского или Танзани ко мне сразу по прибытии в любое время. Как всегда.

Крейс кивнул и вышел. Князь повернулся к троице, заметил заинтересованные взгляды. Нахмурился. Все тотчас сделали вид, что так увлечены тренировкой, что и не собирались подслушивать. Зачем им это надо? Он вздохнул.


– Риола, как там у вас продвигается спектакль?

– Сейчас мы дошли до Поля Чудес в Стране Дураков. Трудно там песню перевести, на нашем языке нет некоторых понятий. Я предложила переводить дальше, а потом вернуться к ней, но Аника отказалась. Вчера почти весь день только и занималась стихами, пыталась передать смысл на локхерском, причем соблюсти оттенки твоего языка. Очень жалеет, что плохо знает русский.

– Я бы помог, но…

– Да нет, милорд, все нормально. Мы понимаем, – вздохнула Риола.

В последнее время они редко оставались вдвоем, причем вроде бы даже по обоюдному согласию. Ни князь, ни Риола еще не понимали, как относиться друг к другу. В общем, не сговариваясь, решили взять некоторую паузу.

Еще часа два князь занимался с троицей и тренировался сам, потом передал подопечных графине Трастимской:

– Леди Аливия, я хотела бы обсудить с вами некоторые подробности, касающиеся будущих фрейлин.

Аливия печально вздохнула, покосилась на князя и, обреченно опустив голову, зашагала за графиней. Уже понимает, что некоторые вещи ей нужно делать обязательно и никто другой их не сделает. Титул, кроме всяких пряников, влечет за собой и множество обязанностей. Обычно об этом редко кто задумывается, завороженный внешней мишурой и не видя всего того, что скрыто за ней…



…Следующие три дня оказались самыми тяжелыми для князя. И не потому, что он был чем-то сильно загружен, а как раз наоборот: делать ему было совершенно нечего. В свое время он старался отстроить систему таким образом, чтобы она могла работать и без его участия, подбирая людей и помощников. Сейчас от него требовалось только общее руководство, разработкой деталей занимались другие люди. Вот и получилось, что все планы составлены, приказы розданы и он поневоле вынужден бездельничать. Лигур тренировал войска, готовя их к походу, отбирал солдат в отряды, готовил кавалерию; Филипп Норт занимался обозами и припасами; Крейс с Джеромом отрабатывали свое, готовя людей для столицы и по тем поручениям, которые в свое время давал им князь; Саймон готовил требуше и стрелометы. Конечно, все они приходили к нему с отчетами или за советами, но, как правило, времени все это занимало не очень много. Порой руки чесались вмешаться в подготовку, влезть со своими рекомендациями, но князь всякий раз одергивал себя, оставляя за собой только роль наблюдателя и арбитра. Да и чего вмешиваться? За прошедшие два месяца все уже обговорено, все подготовлено. Вооружить оба полка пока нельзя, еще нет столько запасов, но эти восемьсот, что идут с ним, вооружены единообразно и качественно. Тяжелая пехота в кирасах, остальные в доспехах из кожи, сделанных по новой системе, вместо копий солдаты получили алебарды с крюками, чтобы можно было цеплять латника, с топором и острием впереди, такое универсальное оружие для пехоты самое то. Лигур долго в свое время вертел первый образец, сделанный по эскизам князя.

– До чего удачно, – хмыкал он. – Словно создано для борьбы с тяжелыми всадниками.

– Против них и создавалось. У вас до такого еще не дошло, но только потому, что и всадники здесь не такие, как наши. Эта штуковина против рыцарей, которые закованы в доспехи с головы до ног, более того, даже лошадь прикрыта доспехами.

– У вас на родине есть такие рыцари, милорд? Ну да, вы же говорили, что ваши мастера обрабатывают железо гораздо лучше нашего. Вы покажете приемы с этим оружием? Тут вроде бы все очевидно, но лучше не набивать шишек самостоятельно, а перенять готовый опыт.

Если бы еще князь сам знал эти приемы. Нет, в теории он, конечно, знал, и на Базе даже делались попытки восстановить боевые умения далекого прошлого, понимая, что это ему пригодится, но, опять-таки, учителя сами кроме теории ничего не знали.

– Гхм… Лигур, понимаешь, с моим телосложением эта штуковина… как бы тебе сказать…

– Я понял, – с трудом сдержал улыбку Лигур, за что заработал сердитый взгляд сеньора.

– В общем, я могу только познакомить вас с теорией, дальше уже сами.

Новое оружие понравилось солдатам, несмотря на то, что оно было чуть тяжелее копий, но за стеной из алебард они чувствовали себя против всадников намного спокойнее.

Получила пехота и новые мечи для ближнего боя. С огромным напряжением сил мастеровых намеченные к походу люди экипировались полностью. Образец шлема князь позаимствовал у испанских конкистадоров. Именно такие прекрасно держали и удар меча, и стрелу сверху. Намучиться пришлось, пока отработали технологию производства, зато потом производили их достаточно быстро, пусть и с небольшой потерей качества, которую компенсировали более острыми скатами.

От скуки в эти дни князь еще раз проверил всю экипировку, особо уделив внимание обуви, ведь воевать придется зимой, и снегоступам – этаким коротким и широким лыжам с прочным мехом вместо смазки. Назад, против шерсти, они не катятся, зато вперед – сплошное удовольствие. И скользить удобно, и шагать можно, в снег не проваливаешься.

Соорудили и прообраз походной кухни: большущий котел, водруженный на специальную телегу-клетку. Саму клетку обшили железными полосами, оставив только оконце для подкладывания дров, сверху крышка. Сооружение получилось по стоимости запредельным, полосы ведь ковали вручную, но зато позволяло готовить еду прямо на ходу. Сделали таких десять штук, на восемьсот человек маловато, но уж что есть. Делать больше… князя просто жаба задавила. При всех удобствах полевых кухонь местные технологии до них еще не доросли – слишком дорогое железо и плохого качества. Князь не заблуждался, железные полосы быстро прогорят, и сооружение развалится, но на эту кампанию их запаса прочности должно хватить.

Отцы-командиры пришли в восторг и потребовали по кухне на каждые тридцать человек. Князь озвучил стоимость одной кухни и предложил энтузиастам оплатить их из собственного кармана. Энтузиазм как-то резко пропал. Лигур долго чесал голову, но все же одну заказал из своих средств. Князь даже удивился, не думал, что кто-то отважится.

Ну ладно, на боевые подразделения этих одиннадцати кухонь хоть в напряг, но хватит, а остальным придется готовить по старинке.

Закончив с проверкой войск, князь снова чуть не бесился от скуки, проверяя и перепроверяя все что можно. Задолбал всех, но послать сеньора по известному адресу никто не рискнул. Только Лигур осмелился робко посоветовать милорду немного расслабиться на охоте. Знал ведь, гад, что князь охоту терпеть не может, просто порекомендовал ему отвалить куда подальше в лес и не путаться у людей под ногами.

Только и оставалось тренироваться и тренировать. На четвертый день князь внимательно присмотрелся, как Риола машет руками, и вздохнул. В отличие от Аливии ее эти занятия совершенно не интересовали. С ножом – да, она занималась охотно, со шпагой тоже с интересом, а вот рукопашный бой шел вяло. Ну не ее это было, с другой стороны, не очень надежный нож – плохой защитник, тем более что толком владеть им не может. Непонятно, чему ее там обучали, как заявляла она. Школа чувствовалась, но всех знаний – разве что зарезаться, храня честь, или не порезаться случайно.

– Риола, – все-таки решился князь, – не хочешь прогуляться в лес? Хочу кое-что тебе показать. Аливия, Корт, продолжайте тренироваться, нечего вам с нами делать.

– Конечно-конечно, – заулыбалась Аливия. Вот язва.

Риола, в отличие от девчонки, сообразила, что в лес ее потащили не ради романтики. Какая тут романтика зимой? Отойдя от замка, князь неторопливо расчистил небольшую прогалину от снега и разложил на ней найденные по дороге шишки, ветки и прочий мусор. Отошел шагов на десять, осмотрел. Потом достал пистолет и показал его Риоле.

– Это пистолет – оружие с моей родины. У нас теперь такими вот воюют… доспехи против него не помогут. Правда, шумное.

– Сильно? – поинтересовалась Риола, с интересом разглядывая непонятную штуковину.

– Терпимо. Действует оно так… – Князь отщелкнул обойму и вытащил один патрон. Дальше коротко объяснил, что к чему и за счет чего вот эта маленькая штучка вылетает через ствол и поражает цель. – Не смотри, что эта стрела маленькая и легкая. Кстати, она называется пулей. За счет высокой скорости полета пуля легко пробивает доспехи и ранит, а то и убивает человека. – Он вернул патрон в обойму, вставил ее на место и передернул затвор. – Когда я нажму на этот вот крючок, боек ударит по капсюлю, я тебе его показывал, внутри патрона воспламенится специальный порошок и вытолкнет пулю через ствол.

– Как-то все это сказочно. – Риола не скрывала скептицизма. – Почему же ты тренируешься с мечом, если у тебя есть такое оружие?

– Потому, что патроны у меня не бесконечны. Осталось шесть обойм. Тем более ты преувеличиваешь силу этого оружия. Для самообороны сгодится, поможет устроить сюрприз, но воевать им… Оно не очень далеко стреляет, даже лучник бьет дальше. Как я уже сказал, оружие крайнего случая. Я хотел с его помощью освободить Аливию, но она справилась сама.

Князь вскинул руку и быстро выстрелил три раза, взлетели птицы, ахнула Риола. Он покосился на прижавшую к щекам ладони девушку, прошел к мишеням и поднял расколотую шишку.

– Вот так оно и действует. – Он вернулся обратно и протянул пистолет девушке. – А теперь попробуй ты.

Риола взяла оружие с явной опаской.

– Зачем?

– Буду тебя учить. Потрачу немного патронов на обучение, все равно за оставшееся до моего отъезда время трудно научить владеть им серьезно. Оставлю тебе обойму – восемь выстрелов, вполне хватит, чтобы сделать сюрприз тем, кто решится вам навредить.