Обещание океана

– Ну правда. Я даже не знаю, храпит ли он – так крепко спала.

– Но ты хоть получила удовольствие?

– А, это – да…

– И как бы ты его оценила?

– Как минимум на девять из десяти.

– Великолепно! Жаль, что ты в него не влюбилась.

– Если бы влюбилась, думаю, меня бы ждало большое разочарование.

– И ты не рискнешь, конечно! Это неправильно: ты лишаешь себя сильных эмоций. Даже я, хоть и влюбчивая, каждый раз жутко волнуюсь перед важным свиданием.

– Кстати, как у тебя с Жаном-Мари?

– Никак. Он меня избегает.

– Убеди его прокатиться с тобой на яхте, и он оттает.

– Погода уж больно неподходящая. И потом, разве ему еще не осточертели море и волны?

– Он без них жить не может, и этот новый способ ходить под парусом должен ему понравиться. Потому что Дан никогда не поднимается к тебе на борт, даже в полный штиль…

– О, Дан! По правде сказать, он мне надоел, и я от него избавилась.

Армель подняла глаза и посмотрела на большую модель яхты, висящую под потолком, которая была создана рыбаками из Терра-Нова.

– В любом случае, – продолжала она, – я растакелажу «Фазер» и поставлю его на зимовку. Очень досадно, что осени, считай, не было! Что до Жана-Мари, может, я попрошусь к нему на траулер на ночную рыбалку?

– Ни в коем случае.

– Почему?

– Ты сама сказала – погода опасная. Никто не думает о развлечениях в такой момент.

– Так ты не будешь использовать свои квоты на вылов рыбы?

– Буду, конечно. Но у меня сломался двигатель на одном траулере, а на другом надо заменить драгу. Это непредвиденные траты. А вдобавок ко всему один из моих ребят заболел. И ты их знаешь: они не останутся на берегу из-за насморка! Впрочем, мне надо его проведать сегодня, его жена была очень обеспокоена, когда звонила мне.

Посерьезнев, Армель взяла в руки счет:

– Сегодня я тебя угощаю.

– Я еще не обанкротилась!

– Твой счет почти пуст. Ты была так щедра с этой чертовой Розенн, да и услуги милейшего доктора Кергелена обошлись тебе недешево.

– Скоро конец месяца, деньги появятся.

– С учетом твоих расходов… Представь себе – у меня вполовину меньше твоих забот и обязанностей, а мне повысили зарплату!

– Да, но у тебя и радостей меньше, чем у меня! – заметила беспечно Маэ.

«Радости», наверное, было не очень точное слово, но она действительно чувствовала душевный подъем. Может быть, Алан внес приятное разнообразие в ее рутину повседневности.

– В следующий раз плачу я, – сказала она, видя, что Армель достает банковскую карту.





* * *


После краткого перерыва на обед Алан вернулся на работу. У входа в кабинет его перехватила Кристина, у которой был довольно странный вид.

– У вас нежданная гостья, и вряд ли она вам понравится, – прошептала ассистентка.

Ее нахмуренное лицо не предвещало ничего хорошего, хотя она всегда была очень любезна со всеми пациентами.

– Это Мелани, ваша бывшая жена, – бросила она пренебрежительно. Имя произвело на Алана эффект холодного душа.


– Подозреваю, у нее нет проблем с зубами, – усмехнулся он.

– Можно подумать, она со мной делилась! Она хочет вас видеть – вот все, что я знаю.

Кристина терпеть не могла Мелани еще в Сен-Брие. Задолго до того, как это понял Алан, она определила для себя жену патрона как бессовестную карьеристку. В то время, когда Мелани приходила в кабинет, Кристина обращалась к ней только по необходимости.

– Я приму ее, – решил Алан.

– Только поскорее, ваш пациент, которому назначено на четырнадцать часов, уже здесь.

Алан распахнул дверь в приемную, улыбнулся одной из своих пациенток, листающей журнал, и, наконец, заметил Мелани, которая стояла у окна, сложив руки на груди и выражая всяческое нетерпение.

– Я ненадолго! – бросила она следующей пациентке безапелляционным тоном.

Она прошла впереди Алана, который закрыл за собой дверь, и они оказались лицом к лицу в коридоре перед кабинетом.

– Ты в отличной форме, на тебя приятно смотреть, – заявила Мелани, оглядев его.

Сама она совершенно не изменилась. Как всегда, лицо, покрытое искусственным загаром, сильно накрашенные глаза, каскад белокурых волос до плеч, безупречный силуэт в бархатном костюме орехового цвета. Он подумал, что она, наверное, по-прежнему безумно тратится на уход за лицом и телом. Алан провел Мелани в кабинет и молча выслушал ее восторги.

– Как прекрасно ты здесь обустроился! Вообрази, одна из моих подруг – твоя пациентка! Алина Руссо, понимаешь, о ком я говорю? Это она мне рассказала, что ты процветаешь. Вижу, она была права. И я еще в Ренне верила в тебя…

– У меня нет времени, – перебил он ее. – Что тебе нужно?

– Отлично! А то я уж подумала, что ты стал немым. Все злишься на меня? Это дело прошлого, Алан, мы давно перевернули страницу.

– Слава богу.

– А ведь мы могли тогда остаться друзьями.

– Мне это слишком дорого обошлось, чтобы я мог дружить, как ни в чем не бывало.

– Ты не хотел поверить в мой проект.

– Я не сумасшедший.

– И ты больше не любил меня.

– В последнее время – нет. Совсем.

Она скривилась, как будто он оскорбил ее, и продолжила:

– А главное, ты струсил. Тебе не хватало амбиций. Вдвоем мы могли бы развернуть грандиозные проекты. У меня все отлично начиналось, но ты подрезал мне крылья… Короче! Хочешь знать, что у меня сейчас происходит?

– Ни в коем случае.

– Но это должно тебя заинтересовать. Представь, я опять встала на ноги и скоро открою свой центр. Он будет грандиозным, и о нем все заговорят.

– Если ты приехала рассказать мне об этом, можешь не продолжать. Мне надо работать, Мелани.

– О, мне тоже! Сейчас я живу в Пемполе, а потом буду жить в самом центре, на вершине острова Аркуэст, напротив острова Бреа. Вид оттуда сногсшибательный.

– Плевать мне на это! – взорвался Алан. – Живи хоть в Палава-ле-Фло или в аду, я не собираюсь записывать твой адрес. Я знаю тебя достаточно: если ты приехала, значит, тебе от меня что-то надо, так вот, мой ответ: нет. Так понятно?

– Дай мне сначала все объяснить тебе, Алан, иначе потом ты будешь очень жалеть.

– Я уже пожалел, когда понял, что ты из себя представляешь. И больше не хочу иметь с тобой никаких дел. А теперь проваливай и даже не пытайся говорить о деньгах.

– О деньгах? – усмехнулась она. – Как вспомню твои обвинения, что я тебя разорила! Но, похоже, ты вполне оправился?

Алан грубо взял ее за локоть и, потянув к выходу, широко распахнул дверь приемной.

– Больше не приезжай, это бесполезно, – прорычал он, выталкивая ее за порог.

Она с ненавистью посмотрела на него и ушла, гордо подняв голову.

Как он мог быть безумно влюблен в нее раньше? После Луизы – такой нежной, такой искренней, какое помутнение разума заставило его влюбиться в эту гадину Мелани? В то время он надеялся, что сможет начать с ней новую жизнь, что она захочет стать матерью, а вместо этого позволил превратить себя в конвейер по зарабатыванию денег. Эгоцентричная и тщеславная, Мелани использовала его для удовлетворения собственных амбиций, и он много лет был прикован, как раб к галере, к своему стоматологическому кабинету, где вкалывал по двенадцать часов в сутки. А напоследок она хладнокровно обобрала его до нитки. Увидев ее сейчас, он вспомнил свою собственную глупость, слепоту и испытанное унижение.

– А, все-таки вы ее выгнали!

Кристина вернулась в кабинет и протянула ему халат.

– Я все думала, удастся ли ей снова задурить вам голову.