Ноги из глины
Часть 16 из 74 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Может, и так, Шнобби. – Ваймс вздохнул. – Но если ты не ответишь, я не икру начну метать, а громы и молнии.
– Это все из-за юби… юпи… в общем, из-за той трехсотлетней годовщины, которую мы будет праздновать на будущий год, господин Ваймс.
– Так?
Шнобби облизал губы.
– Я не хотел специально ради этого отпрашиваться. Фред сказал, вы на такое серчаете. Но… вы же знаете, сэр, я состою в обществе рулевиков…
Ваймс кивнул:
– Знаю, ага. Те самые клоуны, что наряжаются во всякие тряпки и разыгрывают старинные битвы на тупых мечах.
– Анк-Морпоркское общество исторической реконструкции, сэр, – поправил Шнобби с легким укором.
– Я так и сказал.
– В общем… в честь праздника мы собираемся реконструировать Битву за Анк-Морпорк. А значит, нужно много репетировать, вот.
– Так, кое-что начинает проясняться, – сказал Ваймс и устало кивнул. – Выходит, ты маршировал туда-сюда с жестяной пикой? В рабочее время?
– Эм-м… не совсем так, господин Ваймс… Я… По правде говоря, я ездил туда-сюда на белом коне.
– Да? Представлял себе генералом, что ли?
– Э-э-э… чуть больше, чем генералом, сэр…
– Ну-ка?
У Шнобби нервно дернулся кадык.
– Я… Я буду королем Лоренцо, сэр. Э… ну знаете… последним королем, тем, которого ваш… м-м-м…
Повисла мертвая тишина.
– Так, значит… ты будешь… – начал Ваймс, перекатывая слова на языке, как виноградинки, налитые гневом.
– Я же говорил, вы полезете в бутылку, – сказал Шнобби. – Фред Колон тоже сказал, что полезете.
– Но почему ты…
– Мы тянули жребий, сэр.
– И ты проиграл?
Шнобби поежился.
– Э… не то чтобы проиграл, сэр. Не совсем. Скорее выиграл. Каждый хотел стать королем. Ну, чтобы получить коня, красивый костюм и так далее, сэр. Ну и, в конце концов, он все-таки был король, сэр.
– Он был кровожадным чудовищем!
– Ну, это давно было, сэр, – сказал Шнобби, поерзав на месте.
Ваймс слегка остыл.
– А кому выпало играть Камнелица Ваймса?
– Э… э…
– Шнобби!
Шнобби понурил голову.
– Никому, сэр. Никто не хотел его играть, сэр. – Маленький капрал сглотнул, а потом выпалил с решимостью человека, желающего выложить все как на духу и покончить с этим: – Так что мы сделали чучело из соломы, сэр, чтобы оно красиво горело, когда мы вечером бросим его в костер. Будет салют, сэр! – веско добавил он.
Ваймс сидел с непроницаемым видом. Шнобби предпочитал, когда на него кричали. Он всю жизнь слушал чужие окрики. С этим он худо-бедно научился справляться.
– Никто не захотел быть Стариной Камнелицем, – сухо сказал Ваймс.
– Потому что Камнелиц проиграл, сэр.
– Проиграл? Железноголовые Ваймса победили. Он полгода управлял городом.
Шнобби снова поежился.
– Да, но… все в нашем обществе говорят, что это случайность, сэр. Что ему просто повезло. В конце концов, у противника был перевес всего-то десять к одному. А еще у Камнелица были бородавки, и вообще он мерзкий тип, если уж на то пошло. Он отрубил королю голову, сэр. Хорошие люди так не поступают. При всем уважении, сэр.
Ваймс покачал головой. Какая, в сущности, разница? (Хотя разница была, и существенная.) Все это уже история. Неважно, что там себе возомнила кучка чокнутых романтиков. Факты есть факты.
– Ладно, я понял, – сказал он. – Знаешь, это даже забавно. Потому что мне кое-что еще надо тебе сказать.
– Да, сэр? – спросил Шнобби с явным облегчением.
– Ты помнишь своего отца?
Шнобби снова перепугался.
– С чего вдруг такие вопросы, сэр?
– Чистое любопытство.
– Старика Сконнера, сэр? Да не то чтобы. Я особо его и не видел, кроме того случая, когда пришла военная полиция и вытащила его с чердака.
– А что насчет твоей, м-м-м, генеалогии?
– Все это враки, сэр. Нет у меня никакой генеалогии, что бы вам ни наговорили.
– Ох. Ладно. Э… ты же не знаешь, что такое «генеалогия», да, Шнобби?
Шнобби поерзал на стуле. Он не любил, когда его допрашивали стражники, особенно учитывая, что он и сам был стражником.
– Я в словах не большой мастак, сэр.
– Тебе ничего не известно о твоих пращурах?
На лице Шнобби снова отразилось смятение, так что Ваймс быстро добавил:
– О твоих предках.
– Только о старике Сконнере. Сэр… если вы так подводите к тому, чтобы спросить о тех мешках с овощами, что пропали из лавки на улице Паточной Шахты, знайте, что я не…
Ваймс неопределенно махнул рукой.
– Он тебе… ничего на память не оставил?
– Парочку шрамов, сэр. И этот злосчастный локоть, что ноет на погоду. Всегда вспоминаю старика, когда ветер дует со стороны Пупа.
– Ага, ладно…
– А, ну и это еще, конечно. – Шнобби сунул руку за проржавевший нагрудник. Вот тоже чудо из чудес. Даже доспехи сержанта Колона порой поблескивали, пусть и не сияли по-настоящему. Но любой металл, вступивший в контакт с кожей Шнобби, почти мгновенно покрывался ржавчиной. Капрал вытянул кожаный шнурок, который носил на шее, и Ваймс увидел золотое кольцо. Золото не ржавеет, но кольцо все же было покрыто патиной.
– Он мне его передал, когда лежал на смертном одре, – сказал Шнобби. – Ну то есть как передал…
– А он что-то сказал?
– Сказал, а как же: «А ну отдай, паршивец!» Он его носил на шнурке, сэр, прямо как я. Но от этого кольца мало проку. Я бы его кому-нибудь загнал, но это единственное, что у меня есть на память о старике, сэр. Ну, кроме ветра с Пупа.
Ваймс взял кольцо и потер пальцем. Это был перстень с печаткой, с выгравированным гербом. Годы, патина и постоянный контакт с телом капрала Шноббса сделали гравировку почти неразличимой.
– Да у тебя небось полно титулов, Шнобби.
Шнобби кивнул:
– Но у меня от них есть специальный шампунь, сэр.
Ваймс вздохнул. Он был честным человеком. Он всегда считал, что это один из главных его недостатков.
– Когда у тебя выдастся свободная минутка, загляни в Геральдическую палату на Моллимогской улице, ладно? Захвати с собой это кольцо и скажи, что это я тебя послал.
– Э-э-э…
– Тут нет никакого подвоха, Шнобби, – сказал Ваймс. – Не бойся, в переделку не попадешь. Ну, не на этот раз.
– Как скажете, сэр.
– И не обязательно называть меня «сэр», Шнобби.
– Есть, сэр.
– Это все из-за юби… юпи… в общем, из-за той трехсотлетней годовщины, которую мы будет праздновать на будущий год, господин Ваймс.
– Так?
Шнобби облизал губы.
– Я не хотел специально ради этого отпрашиваться. Фред сказал, вы на такое серчаете. Но… вы же знаете, сэр, я состою в обществе рулевиков…
Ваймс кивнул:
– Знаю, ага. Те самые клоуны, что наряжаются во всякие тряпки и разыгрывают старинные битвы на тупых мечах.
– Анк-Морпоркское общество исторической реконструкции, сэр, – поправил Шнобби с легким укором.
– Я так и сказал.
– В общем… в честь праздника мы собираемся реконструировать Битву за Анк-Морпорк. А значит, нужно много репетировать, вот.
– Так, кое-что начинает проясняться, – сказал Ваймс и устало кивнул. – Выходит, ты маршировал туда-сюда с жестяной пикой? В рабочее время?
– Эм-м… не совсем так, господин Ваймс… Я… По правде говоря, я ездил туда-сюда на белом коне.
– Да? Представлял себе генералом, что ли?
– Э-э-э… чуть больше, чем генералом, сэр…
– Ну-ка?
У Шнобби нервно дернулся кадык.
– Я… Я буду королем Лоренцо, сэр. Э… ну знаете… последним королем, тем, которого ваш… м-м-м…
Повисла мертвая тишина.
– Так, значит… ты будешь… – начал Ваймс, перекатывая слова на языке, как виноградинки, налитые гневом.
– Я же говорил, вы полезете в бутылку, – сказал Шнобби. – Фред Колон тоже сказал, что полезете.
– Но почему ты…
– Мы тянули жребий, сэр.
– И ты проиграл?
Шнобби поежился.
– Э… не то чтобы проиграл, сэр. Не совсем. Скорее выиграл. Каждый хотел стать королем. Ну, чтобы получить коня, красивый костюм и так далее, сэр. Ну и, в конце концов, он все-таки был король, сэр.
– Он был кровожадным чудовищем!
– Ну, это давно было, сэр, – сказал Шнобби, поерзав на месте.
Ваймс слегка остыл.
– А кому выпало играть Камнелица Ваймса?
– Э… э…
– Шнобби!
Шнобби понурил голову.
– Никому, сэр. Никто не хотел его играть, сэр. – Маленький капрал сглотнул, а потом выпалил с решимостью человека, желающего выложить все как на духу и покончить с этим: – Так что мы сделали чучело из соломы, сэр, чтобы оно красиво горело, когда мы вечером бросим его в костер. Будет салют, сэр! – веско добавил он.
Ваймс сидел с непроницаемым видом. Шнобби предпочитал, когда на него кричали. Он всю жизнь слушал чужие окрики. С этим он худо-бедно научился справляться.
– Никто не захотел быть Стариной Камнелицем, – сухо сказал Ваймс.
– Потому что Камнелиц проиграл, сэр.
– Проиграл? Железноголовые Ваймса победили. Он полгода управлял городом.
Шнобби снова поежился.
– Да, но… все в нашем обществе говорят, что это случайность, сэр. Что ему просто повезло. В конце концов, у противника был перевес всего-то десять к одному. А еще у Камнелица были бородавки, и вообще он мерзкий тип, если уж на то пошло. Он отрубил королю голову, сэр. Хорошие люди так не поступают. При всем уважении, сэр.
Ваймс покачал головой. Какая, в сущности, разница? (Хотя разница была, и существенная.) Все это уже история. Неважно, что там себе возомнила кучка чокнутых романтиков. Факты есть факты.
– Ладно, я понял, – сказал он. – Знаешь, это даже забавно. Потому что мне кое-что еще надо тебе сказать.
– Да, сэр? – спросил Шнобби с явным облегчением.
– Ты помнишь своего отца?
Шнобби снова перепугался.
– С чего вдруг такие вопросы, сэр?
– Чистое любопытство.
– Старика Сконнера, сэр? Да не то чтобы. Я особо его и не видел, кроме того случая, когда пришла военная полиция и вытащила его с чердака.
– А что насчет твоей, м-м-м, генеалогии?
– Все это враки, сэр. Нет у меня никакой генеалогии, что бы вам ни наговорили.
– Ох. Ладно. Э… ты же не знаешь, что такое «генеалогия», да, Шнобби?
Шнобби поерзал на стуле. Он не любил, когда его допрашивали стражники, особенно учитывая, что он и сам был стражником.
– Я в словах не большой мастак, сэр.
– Тебе ничего не известно о твоих пращурах?
На лице Шнобби снова отразилось смятение, так что Ваймс быстро добавил:
– О твоих предках.
– Только о старике Сконнере. Сэр… если вы так подводите к тому, чтобы спросить о тех мешках с овощами, что пропали из лавки на улице Паточной Шахты, знайте, что я не…
Ваймс неопределенно махнул рукой.
– Он тебе… ничего на память не оставил?
– Парочку шрамов, сэр. И этот злосчастный локоть, что ноет на погоду. Всегда вспоминаю старика, когда ветер дует со стороны Пупа.
– Ага, ладно…
– А, ну и это еще, конечно. – Шнобби сунул руку за проржавевший нагрудник. Вот тоже чудо из чудес. Даже доспехи сержанта Колона порой поблескивали, пусть и не сияли по-настоящему. Но любой металл, вступивший в контакт с кожей Шнобби, почти мгновенно покрывался ржавчиной. Капрал вытянул кожаный шнурок, который носил на шее, и Ваймс увидел золотое кольцо. Золото не ржавеет, но кольцо все же было покрыто патиной.
– Он мне его передал, когда лежал на смертном одре, – сказал Шнобби. – Ну то есть как передал…
– А он что-то сказал?
– Сказал, а как же: «А ну отдай, паршивец!» Он его носил на шнурке, сэр, прямо как я. Но от этого кольца мало проку. Я бы его кому-нибудь загнал, но это единственное, что у меня есть на память о старике, сэр. Ну, кроме ветра с Пупа.
Ваймс взял кольцо и потер пальцем. Это был перстень с печаткой, с выгравированным гербом. Годы, патина и постоянный контакт с телом капрала Шноббса сделали гравировку почти неразличимой.
– Да у тебя небось полно титулов, Шнобби.
Шнобби кивнул:
– Но у меня от них есть специальный шампунь, сэр.
Ваймс вздохнул. Он был честным человеком. Он всегда считал, что это один из главных его недостатков.
– Когда у тебя выдастся свободная минутка, загляни в Геральдическую палату на Моллимогской улице, ладно? Захвати с собой это кольцо и скажи, что это я тебя послал.
– Э-э-э…
– Тут нет никакого подвоха, Шнобби, – сказал Ваймс. – Не бойся, в переделку не попадешь. Ну, не на этот раз.
– Как скажете, сэр.
– И не обязательно называть меня «сэр», Шнобби.
– Есть, сэр.