Ноги из глины
Часть 13 из 74 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Мы, э-э-э, мы пытаемся понять, кто его убил… – начал Шельма.
Позади него послышалось движение, и все, кто стоял впереди, неожиданно переменились в лице. Шельма обернулся и увидел в дверях комнаты Детрита.
– Тута все в порядке? – спросил тролль.
Перемены в статусе Городской Стражи позволили Детриту заказать себе настоящие доспехи вместо куска слоновьей брони. Оружейник попытался выбить на его нагруднике стилизованную мускулатуру, обычную для доспехов сержанта. Детрит был уверен, что половину мускулов он пропустил.
– Что-то не так? – спросил он.
Толпа попятилась.
– Нет-нет, все в порядке, – сказал Рэдли. – Вы просто, э-э-э, так неожиданно нарисовались…
– Все верно, – подтвердил Детрит. – Рисовать я люблю. Кого хочешь разрисую. Так что тута у вас за шум?
– У нас все тихо, офицер.
– Вот те на, – задумчиво сказал Детрит. – Я всегда иду на шум, а когда прихожу, мне говорят, что все тихо.
Рэдли выпрямился, насколько позволял рост.
– Но мы хотим забрать отсюда отца Трубчека и похоронить, – сказал он.
Детрит повернулся к Шельме Задранцу:
– Ты все сделал, что надо?
– Думаю, да…
– Ентот умер?
– О да.
– Лучше ему уже не станет?
– После смерти-то? Сомневаюсь.
– Ну и забирайте его тогда.
Стражники отошли в сторону, и люди подняли тело и понесли вниз по лестнице.
– А зачем тебе рисовать ентого мертвеца? – спросил Детрит.
– Ну, э-э, на всякий случай. Что-то здесь нечисто.
– Конечно, нечисто, – сказал Детрит. – Вон как натоптано.
Задранец вытянул из кармана рисунок и еще раз на него посмотрел. Рисунок был почти черный.
Почти…
Внизу на лестнице замаячил констебль.
– Тут есть кто-то по имени, – последовал сдавленный смешок, – Шельма Задранец?
– Да, – мрачно ответил Шельма.
– Ну тогда живо дуй во дворец патриция. Приказ командора Ваймса.
– Он тебе не просто Задранец, а капрал Задранец! – поправил Детрит.
– Ничего, ничего, – пробормотал Задранец. – Хуже уже не будет.
Слухи – это информация, очищенная настолько тщательно, что она просочится куда угодно. Слухам не нужны окна и двери, и порой даже публика им ни к чему. Они свободно перелетают от уха к уху, не касаясь губ.
И сейчас они уже выпорхнули на свободу. Из высокого окна в спальне патриция Сэм Ваймс видел ручейки людей, стекающиеся ко дворцу. Это была еще не толпа и даже не орава, но броуновское движение улиц подталкивало все больше и больше народу в одном направлении.
Он слегка выдохнул, когда увидел, что в ворота зашла пара стражников.
Лежащий на кровати лорд Витинари открыл глаза.
– О, командор Ваймс, это ты, – пробормотал он.
– Что происходит, сэр? – спросил Ваймс.
– Насколько могу судить, я лежу в постели.
– Я нашел вас в кабинете, сэр. Без сознания.
– Ну надо же. Видимо, я… перетрудился. Что ж, спасибо, Ваймс. Не будешь ли ты так любезен… мне помочь…
Лорд Витинари попытался выпрямиться, качнулся и снова упал на подушку. Лицо у него было бледное. На лбу блестели бисеринки пота.
В дверь постучали. Ваймс слегка ее приоткрыл.
– Это я, сэр. Фред Колон. Получил ваше сообщение. Что стряслось?
– А, привет, Фред. Кто это с тобой?
– Констебль Кремень и констебль Шлеппер, сэр.
– Хорошо. Пусть кто-нибудь сходит ко мне домой и скажет Виликинсу, чтобы тот принес мои доспехи. А еще меч и арбалет. И сумку на случай ночных дежурств. И сигары пусть захватит. А леди Сибилле передайте… передайте… в общем, просто скажите ей, что у меня тут дела, только и всего.
– Что случилось, сэр? Кто-то внизу сказал, что лорд Витинари мертв!
– Мертв? – пробормотал патриций с кровати. – Какой вздор!
Он рывком выпрямился, спустил ноги с кровати – и упал. Падение было воистину жутким и медленным. Роста Витинари был изрядного, а потому и падать пришлось долго. И делал он это поэтапно. Сперва его подвели лодыжки, и он приземлился на колени. Колени глухо ударились о пол, и он согнулся пополам в талии. И только потом он стукнулся лбом о ковер.
– Ох, – сказал он.
– Его светлость просто слегка… – начал Ваймс, а потом схватил Колона и выволок из комнаты вслед за собой. – Я думаю, его отравили, Фред, вот что случилось.
– О боги! – ужаснулся Колон. – Мне сбегать за врачом?
– Ты в своем уме? Он нам нужен живым!
Ваймс закусил губу. Он произнес слова, которые вертелись у него на языке, и теперь, без сомнения, тонкая струйка слухов растечется по всему городу.
– Но кто-то же должен посмотреть, что с ним… – сказал он вслух.
– И то верно! – согласился Колон. – Мне сбегать за волшебником?
– А откуда нам знать, что это не волшебники его отравили?
– О боги!
Ваймс попробовал собраться с мыслями. Все городские врачи состояли на жалованьи у гильдий, а все гильдии ненавидели Витинари, так что…
– Когда соберется достаточно наших, отправь гонца в конюшни на Королевских низинах, пусть приведет Джимми Пончика, – сказал он.
Колона это вконец ошарашило.
– Пончика? Да он же ничего не смыслит в медицине! Он накачивает всякой дрянью коней на скачках!
– Просто пошли за ним, Фред.
– А если он не захочет идти?
– Тогда передайте ему, что командор Ваймс знает, почему Смеющийся Мальчик не победил в Щеботанском стодолларовом забеге. И добавьте, что тролль Хризопраз проиграл на этих скачках десять тысяч.
На Колона это явно произвело впечатление.
– А вы коварны, сэр.
– Тут скоро отбою не будет от посетителей. Пускай возле этой комнаты дежурит двое стражников, желательно тролли или гномы, и никто в нее не входит без моего ведома, ясно?
Колон мучительно скривился: за место на его лице боролись сразу несколько эмоций. Наконец он выдавил:
– Но… отравлен? У него же есть личные дегустаторы и все такое!
– Тогда, возможно, это был один из них.
– Боже правый, сэр! Вы вообще никому не доверяете, да?
– Нет, Фред. Кстати, это случаем не ты сделал? Шучу, шучу, – быстро добавил Ваймс, увидев, что Колон сейчас расплачется. – Ступай. Времени у нас в обрез.
Позади него послышалось движение, и все, кто стоял впереди, неожиданно переменились в лице. Шельма обернулся и увидел в дверях комнаты Детрита.
– Тута все в порядке? – спросил тролль.
Перемены в статусе Городской Стражи позволили Детриту заказать себе настоящие доспехи вместо куска слоновьей брони. Оружейник попытался выбить на его нагруднике стилизованную мускулатуру, обычную для доспехов сержанта. Детрит был уверен, что половину мускулов он пропустил.
– Что-то не так? – спросил он.
Толпа попятилась.
– Нет-нет, все в порядке, – сказал Рэдли. – Вы просто, э-э-э, так неожиданно нарисовались…
– Все верно, – подтвердил Детрит. – Рисовать я люблю. Кого хочешь разрисую. Так что тута у вас за шум?
– У нас все тихо, офицер.
– Вот те на, – задумчиво сказал Детрит. – Я всегда иду на шум, а когда прихожу, мне говорят, что все тихо.
Рэдли выпрямился, насколько позволял рост.
– Но мы хотим забрать отсюда отца Трубчека и похоронить, – сказал он.
Детрит повернулся к Шельме Задранцу:
– Ты все сделал, что надо?
– Думаю, да…
– Ентот умер?
– О да.
– Лучше ему уже не станет?
– После смерти-то? Сомневаюсь.
– Ну и забирайте его тогда.
Стражники отошли в сторону, и люди подняли тело и понесли вниз по лестнице.
– А зачем тебе рисовать ентого мертвеца? – спросил Детрит.
– Ну, э-э, на всякий случай. Что-то здесь нечисто.
– Конечно, нечисто, – сказал Детрит. – Вон как натоптано.
Задранец вытянул из кармана рисунок и еще раз на него посмотрел. Рисунок был почти черный.
Почти…
Внизу на лестнице замаячил констебль.
– Тут есть кто-то по имени, – последовал сдавленный смешок, – Шельма Задранец?
– Да, – мрачно ответил Шельма.
– Ну тогда живо дуй во дворец патриция. Приказ командора Ваймса.
– Он тебе не просто Задранец, а капрал Задранец! – поправил Детрит.
– Ничего, ничего, – пробормотал Задранец. – Хуже уже не будет.
Слухи – это информация, очищенная настолько тщательно, что она просочится куда угодно. Слухам не нужны окна и двери, и порой даже публика им ни к чему. Они свободно перелетают от уха к уху, не касаясь губ.
И сейчас они уже выпорхнули на свободу. Из высокого окна в спальне патриция Сэм Ваймс видел ручейки людей, стекающиеся ко дворцу. Это была еще не толпа и даже не орава, но броуновское движение улиц подталкивало все больше и больше народу в одном направлении.
Он слегка выдохнул, когда увидел, что в ворота зашла пара стражников.
Лежащий на кровати лорд Витинари открыл глаза.
– О, командор Ваймс, это ты, – пробормотал он.
– Что происходит, сэр? – спросил Ваймс.
– Насколько могу судить, я лежу в постели.
– Я нашел вас в кабинете, сэр. Без сознания.
– Ну надо же. Видимо, я… перетрудился. Что ж, спасибо, Ваймс. Не будешь ли ты так любезен… мне помочь…
Лорд Витинари попытался выпрямиться, качнулся и снова упал на подушку. Лицо у него было бледное. На лбу блестели бисеринки пота.
В дверь постучали. Ваймс слегка ее приоткрыл.
– Это я, сэр. Фред Колон. Получил ваше сообщение. Что стряслось?
– А, привет, Фред. Кто это с тобой?
– Констебль Кремень и констебль Шлеппер, сэр.
– Хорошо. Пусть кто-нибудь сходит ко мне домой и скажет Виликинсу, чтобы тот принес мои доспехи. А еще меч и арбалет. И сумку на случай ночных дежурств. И сигары пусть захватит. А леди Сибилле передайте… передайте… в общем, просто скажите ей, что у меня тут дела, только и всего.
– Что случилось, сэр? Кто-то внизу сказал, что лорд Витинари мертв!
– Мертв? – пробормотал патриций с кровати. – Какой вздор!
Он рывком выпрямился, спустил ноги с кровати – и упал. Падение было воистину жутким и медленным. Роста Витинари был изрядного, а потому и падать пришлось долго. И делал он это поэтапно. Сперва его подвели лодыжки, и он приземлился на колени. Колени глухо ударились о пол, и он согнулся пополам в талии. И только потом он стукнулся лбом о ковер.
– Ох, – сказал он.
– Его светлость просто слегка… – начал Ваймс, а потом схватил Колона и выволок из комнаты вслед за собой. – Я думаю, его отравили, Фред, вот что случилось.
– О боги! – ужаснулся Колон. – Мне сбегать за врачом?
– Ты в своем уме? Он нам нужен живым!
Ваймс закусил губу. Он произнес слова, которые вертелись у него на языке, и теперь, без сомнения, тонкая струйка слухов растечется по всему городу.
– Но кто-то же должен посмотреть, что с ним… – сказал он вслух.
– И то верно! – согласился Колон. – Мне сбегать за волшебником?
– А откуда нам знать, что это не волшебники его отравили?
– О боги!
Ваймс попробовал собраться с мыслями. Все городские врачи состояли на жалованьи у гильдий, а все гильдии ненавидели Витинари, так что…
– Когда соберется достаточно наших, отправь гонца в конюшни на Королевских низинах, пусть приведет Джимми Пончика, – сказал он.
Колона это вконец ошарашило.
– Пончика? Да он же ничего не смыслит в медицине! Он накачивает всякой дрянью коней на скачках!
– Просто пошли за ним, Фред.
– А если он не захочет идти?
– Тогда передайте ему, что командор Ваймс знает, почему Смеющийся Мальчик не победил в Щеботанском стодолларовом забеге. И добавьте, что тролль Хризопраз проиграл на этих скачках десять тысяч.
На Колона это явно произвело впечатление.
– А вы коварны, сэр.
– Тут скоро отбою не будет от посетителей. Пускай возле этой комнаты дежурит двое стражников, желательно тролли или гномы, и никто в нее не входит без моего ведома, ясно?
Колон мучительно скривился: за место на его лице боролись сразу несколько эмоций. Наконец он выдавил:
– Но… отравлен? У него же есть личные дегустаторы и все такое!
– Тогда, возможно, это был один из них.
– Боже правый, сэр! Вы вообще никому не доверяете, да?
– Нет, Фред. Кстати, это случаем не ты сделал? Шучу, шучу, – быстро добавил Ваймс, увидев, что Колон сейчас расплачется. – Ступай. Времени у нас в обрез.