Ночь в твоих глазах

— Что? Мэл, зачем?

— Надо!

И шнуровка моего платья пала под натиском умелого темноэльфийского бойца со шпионками.

— Мэл!

— Нэйти?

Легкий поцелуй в плечо — а платье уже улетело куда-то на берег.

— Мэл, завтра будет тяжелый день!

— Да, и рано вставать!

Нижняя юбка, нижняя рубашка, пояс с подвязками…

— Мэл, я боюсь!

И его горячечный шепот:

— Детка, ты просто не пробовала!

Я и в жерло вулкана прыгать не пробовала! Это же не повод меня туда сбрасывать?!

А Мэл между тем придирчиво, как художник, оглядел плоды трудов своих (нагую меня) — и… пожаловал мне рубашку с собственного плеча, в знак серьезности и целомудренности намерений, не иначе!

Каменный шелк, чего и следовало ожидать.

Он подарил мне еще несколько минут на подготовку (и эстетическое удовольствие), избавляясь от собственной одежды и отправляя в воду сканирующее заклинание, а затем крепкая мужская ладонь ухватила мою — и повлекла за собой.

В море.

Волна толкнулась в колени, в бедра, выше — заставляя пискнуть и сжать живот.

— Смотри. Ложишься на воду, и пытаешься грести руками и ногами, а я поддержу тебя под живот…

Я честно попробовала, раз уж Мэл попросил — но, если быть откровенной, обучение плаванию не попадало в число моих приоритетов, когда он стоял рядом. Голый, остроухий, плечистый. Многочисленные косы собраны в один жгут, а на мокрой коже в лунном свете белеют завитки ритуальных шрамов…

Немного побарахтавшись, я коварно улыбнулась — и набросилась на бедного, не ожидавшего такого вероломства темного.

Оплела за талию и плечи — ах, как не давали мне покоя эти плечи! — замерла на мгновение, глядя на него снисходительно сверху вниз, а потом — впилась в губы.

Какой же он вкусный! Какой красивый!

Особенно ухо. Вот это, в безумном количестве сережек, такое чувствительное, такое отзывчивое… Я поняла, что сейчас заурчу, как кошка, от восторга, и вгоню в него когти. Удержать накатившее безумие кое-как удалось — только бедрами стиснула мужскую талию сильнее.

Крепкие ладони подхватили меня под попу — мой самозванные наставник наконец-то смирился с провалом урока, и перешел к занятию поинтересней.

Намного, намного интересней! Выгнувшись, я потерлась об Мэла животом, грудью, лобком — всем, что удалось прижать. Обняла ладонями узкое лицо — и снова поцеловала.

Хочу быть с тобой. Сейчас или всегда — не важно.

Ты наглый, бессовестный, ты без зазрений совести собирался привязать меня к себе в наш первый раз совершенно бесчестными методами.

А я хочу быть с тобой. Всё равно хочу.

Хочу, чтобы ты вот так запрокидывал голову, чтобы целоваться, когда мое лицо сверху, как беззащитно закрываешь глаза, доверяя себя — опять, снова, несмотря ни на что.

Хочу чувствовать, как твои губы ловят мои, как твой язык, такой же бессовестный, как ты сам, ласкает меня — самым кончиком, едва-едва, а я теряю разум.

Хочу ощущать, как колотится твое сердце — совсем рядом с моим.

Я хочу быть с тобой!

Сегодня. Всегда. Не важно.

Мэл положил руки на мою талию, плавно потащил меня вниз.

Член коснулся моего живота — возбужденный, твердый.

Выгнувшись так, чтобы касаться его промежностью, я потерлась о мужскую плоть, напряженно шепнула:


— На берег?

Ухмыляясь, Мэл покачал головой. Пла-а-авно. Многозначительно.

И я изумилась:

— Здесь?!

Он прижал меня к себе теснее вместо ответа.

— Но… мы же в море! В море, наверное, нельзя!

Хриплое “Можно!” заставило ёкнуть мышцы внизу живота.

Пуговицы мокрой рубашки как-то сами собой неторопливо выскальзывали из петель...

— Но…

— Детка, — выдохнул он мне в грудь, прежде чем впиться в нее поцелуем, — ты просто не пробовала!

Я блаженно зажмурилась, стекая вниманием туда, где шелковые губы мягко пощипывали мой сосок. И ниже, туда, где туго, неторопливо входил в меня его член.

Собственное тело в воде ощущается как-то иначе.

Его руки снова на ягодицах — контролируют движение. Задают ритм.

Скольжение его плоти во мне неспешное. Медовое. Искушающее.

Толчками бедер я умоляю его поторопиться, ускориться, двигаться быстрей — но он очень занят, он ласкает мою грудь и моих безмолвных просьб не слышит.

Мэл! Мэл-Мэл-Мэл!

Я насаживаюсь глубоко — чтобы чувствовать, как мой темный упирается в меня где-то внутри. И когда скольжу по его плоти наверх, изнемогаю от желания. А когда вниз — от наслаждения.

В этот раз разрядка приходит к нам медленно. Мучительно. Восхитительно.

Горячее семя изливается в меня, мои мышцы пульсирующе сжимают его плоть — в том же ритме его губы сжимают мой сосок…

Это прекрасно!

А то, что мои ногти оставили на его плечах, поверх старых шрамов, скобки следов — это тоже неплохо.

— Нэйти, — хрипло пробормотал мой вкусный-красивый немного погодя, — мы же собирались научить тебя плавать…

Я лизнула его в шею:

— Я поплыла!





Глава 11




...а на наш старый остров так никто и не явился — оставленные сестрой ловушки и сигнальные чары молчали. Мне кажется, Тау даже расстроилась: она ожидала от новоявленного союзника предательства с каким-то азартом, словно хотела раз и навсегда убедиться, что он мерзавец, и жить дальше спокойно.

Не удалось — придется ей как-то дальше принимать, что жизнь не выдает гарантий на разумных существ. Да и инструкций к ним не прилагает: как хочешь — так и разбирайся.

Я покосилась на собственное “разумное существо” без гарантии. Вот от инструкции к нему бы я не отказалась. Потому что чую — разбираться мне еще и разбираться…

А при встрече Тау с лордом Сомхэрлом обменялись любезными улыбками, больше похожими на удары. Он знал, что она так и не поверила его слову. Она знала, что Сомхэрл видит ее недоверие и ожидание удара…

“Я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь”.

А потом Сомхэрл открыл для нас портал.

Шагнув в его овальное окно, я не утерпела, и постаралась снять слепок координат — но не преуспела. Хотя и впрямь постаралась!

Неприятно, что чужое магическое искусство превзошло мое — зато радует, что наши возможные союзники умеют заботиться о своей безопасности.

Замок Тысяча Ласточек являлся красивейшей исторической достопримечательностью, а заодно значительным укреплением стратегического значения, удачно занимая доминирующую высоту и контролируя две важнейшие транспортные артерии региона.