Няня с большой дороги

* * *


Я приступала к работе в качестве няни тринадцатого июля, в понедельник. Забавная дата. Хорошо, что я не суеверна. Ровно в восемь мне подали автомобиль. Плечистый мужчина, похожий на головореза, любезно распахнул передо мной дверцу.

— Андрей, — представился он. — Буду возить вас на работу и домой. Сопровождать на прогулках. В играх с детьми участвовать не буду, предупреждаю сразу.

— Поняла, — кивнула я. — А что, вам приходилось с ними играть?

— Было пару раз. Я исполнял обязанности скаковой лошади. Больше не хочу, — усмехнулся амбал.

Через полчаса мы подъехали к загородному коттеджному поселку. Глухие ворота при въезде бесшумно распахнулись и пропустили внутрь.

Коттедж Князева произвел на меня странное впечатление. Многоуровневая коробка из стекла и бетона. Стекла много, бетон покрашен в серый цвет. Современно, дорого, неуютно.

Перед домом стоял роскошный спортивный Бентли темно-серого цвета. Хозяин ждал нас около него.

— Доброе утро, — улыбнулся он мне.

— Доброе утро, — ответила я.

Высокие деревья кидали тень на подъездную площадку, мощенную мелким камнем. Посреди площадки журчал фонтан. Какое-то сплетение абстрактных фигур. Одна стальная, другая золотая. Струи фонтана переливались в лучах утреннего солнца.

— Вас не узнать, — заметил Князев. — Платье вам очень идет. Давно стоило сменить джинсы на что-то более женственное. Да и берцы тяжеловаты для такой изящной девушки.

Видимо, мне стоило обидеться и огрызнуться. Но так приятно, когда тебя называют изящной! Итак, настала пора вспоминать хорошие манеры.

Мы поднялись на высокое крыльцо. Перед дверью лежал большой лохматый беспородный пес рыжей масти. Он поднялся, лениво потянулся. Широко зевнул и клацнул зубастой пастью. Подошел к нам, неспешно помахал хвостом.

— Не бойтесь, он не кусается. Это Тузик. Его крохотным щенком нашел Макс. Пришлось приютить. Правда никто не ожидал, что Тузик вырастит в такого крупного зверя.

Пес вопросительно посмотрел на меня умными глазами, подумал немного и лизнул мне руку.

— Я люблю собак, — погладила Тузика по крупной голове, и его пушистый хвост завертелся как пропеллер.

— Ну вот вы и подружились, — заметил Князев.

Надо же, совершенно беспородный пес нашел приют в роскошном особняке. Повезло собачке!

— У нас еще есть кот Тимофей. Но он гуляет сам по себе и появляется только для того, чтобы поесть, — сообщил мне Князев. — Пришел неизвестно откуда и решил, что будет тут иногда жить.

— Хорошо, когда в доме есть животные. Дети учатся отвечать за них.

— Поэтому я и не возражаю. У меня в детстве тоже были собаки — спаниель и колли.

— А нам держать их было негде, — призналась я. — Жили очень тесно. В деревне у бабушек были конечно и собаки, и кошки. Козы и куры это само собой.

— Хорошо иметь родню в деревне. Парное молоко, свежий воздух. У меня вся родня городская.

Пес обошел нас по кругу, задумался и решил отдохнуть. Он грузно упал набок и вытянул мощные лапы.

— Дети пока спят. Пойдемте, я вам все покажу, — Князев придержал высокую стеклянную дверь, пропуская меня внутрь дома.

Интерьер особняка понравился мне больше, чем фасад. Пушистые ковры на блестящем черном гранитном полу. Много света — окна занимали почти все пространство наружных стен. Современная мебель из хромированной стали в сочетании с деревом и кожей.

Двухсветная гостиная с большим камином и огромным кожаном диваном, заваленном подушками. Широкая лестница со стеклянным ограждением — современно, необычно. По периметру комнаты на уровне второго этажа открытая галерея.

Столовая в более классическом варианте. Мягкая мебель, на стенах гобелены. Цветы в больших кадках.

Князев вел меня по своим владениям. Бильярдная, кабинет, еще одна гостиная. На этот раз малая. Крытый бассейн.

В библиотеке много старинного фарфора в шкафах. Две большие вазы эпохи рококо украшали каминную полку в библиотеке. Все в розочках и завитушках. Просто музейные экземпляры. По стенам гравюры в витых золоченых рамках. Однако обилие антиквариата не вызывало диссонанса в современном интерьере.

— Вижу, заинтересовали вазы? — спросил Станислав Игоревич.

— Да. Неожиданно видеть их в современном доме.

— Я не любитель таких штучек. Мой отец коллекционер фарфора. Не решился везти его на Мальту, побоялся, что дорогой часть экспонатов разобьется. Он и мама уже много лет живут там. Отец оставил свою коллекцию мне и теперь каждый раз при разговоре напоминает, что эти вещи бесценны. Переживает, чтобы дети не разбили. Заставил все поставить на сигнализацию — а то вдруг кто украдет. Это в закрытом-то поселке, где и муха без ведома охраны не пролетит? Совершенно лишняя для меня головная боль.

— Но они такие красивые, — кивнула я на вазы.

— Наверное, — равнодушно пожал плечами Князев. — Я в этом ничего не понимаю. Кстати, детям в библиотеке играть строго запрещено. Можно только тихо сидеть и читать книги. Не дай Бог что-то разобьют. Отец меня со свету сживет, — улыбнулся Станислав Игоревич.


— Понятно, — кивнула я.

Мы вернулись в гостиную.

— Итак, завтрак у детей в половине десятого. Я позволяю им немного нарушить привычный режим. Однако и летом дети должны подниматься не позже девяти. Макс будет ворчать. Маша ныть. Но это для них норма, тут ничего не поделаешь. Комнаты детей на втором этаже. На первом этаже есть еще пристроенная оранжерея. В ней за Машей надо особенно присматривать. Там много чего можно разбить и обо что порезаться. В цокольном этаже сауна и тренажерный зал. В правом крыле дома технические помещения — кладовая, прачечная и прочее. Дети туда не ходят — там скучно. А вот на кухню заглядывать любят. Но им там не рады. Идемте, я познакомлю вас с домработницей.

Князев открыл дверь из массива темного дерева. Терпкий запах пряностей и чего-то вкусного окутал меня с ног до головы. На сковороде с шипением жарились овощи. Над ними колдовала женщина лет пятидесяти. Она оглянулась через плечо и кивнула мне:

— Здравствуйте.

— Это Анастасия, — представил меня Князев.

— А я — Елена Павловна. Еда у нас точно по расписанию. Режим для детей превыше всего, — строго предупредила она меня. — Никаких перекусов, никаких сладостей. Это перебивает аппетит. Если захотите чай или кофе — скажите мне. Сами ничего не делайте, я потом ничего не смогу найти на кухне.

Тут идеальный порядок. Как в операционной. Кастрюли и сковородки блестят. Тарелки возвышаются стопками за стеклянными дверцами шкафов. На мебели ни пятнышка!

— Елена Павловна, вы запугаете Анастасию, — усмехнулся Князев.

— Я всех сразу предупреждаю, что на кухне можно, а что нельзя, — парировала домработница. — Это мои владения. Беспорядка у себя не потерплю. И вообще, посторонним тут делать нечего.

— Сегодня можете съездить с детьми в парк, — продолжил Станислав Игоревич. — Андрей вас отвезет и будет сопровождать. Планы на завтра обсудим вечером. Ну что ж, вы в курсе всего, что вам надо знать. Я поехал, а вы приступайте к своим обязанностям в девять утра. Пока выпейте кофе. Елена Павловна не такая строгая на самом деле, как кажется, уверяю вас.

Князев вышел, оставив меня наедине с домработницей.

Елена Павловна улыбнулась мне:

— Кофе со сливками?

— Да, — кивнула я. — И без сахара, пожалуйста.

— Я запомню.

Домработница достала медную турку, залила в нее холодную воду, кинула щепотку соли, насыпала кофе. Все ее движения были отточены и привычны.

Елена Павловна вскинула тонкие выщипанные брови и выразительно посмотрела на меня:

— Через пять минут подам его в гостиную.

Мне ненавязчиво дали понять, что на кухне мне не место. Я тут только мешаю. Однозначно, я — посторонняя.

Вышла на крыльцо. Тузик лениво посмотрел в мою сторону и положил лобастую голову на лапы.

Князев еще не сел в автомобиль. Он давал какие-то указания Андрею.

Удивительный человек этот Князев. Живет в странном современном доме, который снаружи похож на офисное здание. Хорошо хоть внутри уютно. Неужели ему нравится такая архитектура? А впрочем, на вкус, и цвет товарищей нет. Это я помешана на старине. Вовсе не обязательно чтобы всем она нравилась. И надо признать, в этом особняке тоже есть своя изюминка.

Станислав Игоревич занятой и очень деловой человек. Хваткий, энергичный. Судя по тому, что о нем говорят — бизнес ведет жестко.

И при этом он любит детей, возится с ними. Даже меня пригласил няней к Маше. Представляю, как ему было сложно переступить через себя. Не знаю, что у нас получится из этой затеи. Может и ничего. Наверняка я Князева жутко раздражаю. Я от него тоже не в восторге. Но меня подкупает то, как он носится с Машей и Максом.

Вспомнила, как Станислав Игоревич вел себя с детьми в ресторане. Много времени уделяет им. Балует, конечно. Но его дети совсем не похожи на тех, с которыми мне приходилось заниматься в гимназии.

Большинство моих учеников были залюбленны родителями. Хорошие дети, но очень избалованные. Я находила к ним подход, однако, как это было трудно. Сколько времени и нервов отнимало.

Я скучаю по своим ученикам. Они иногда звонят мне, и это очень греет душу. Про меня помнят. Значит, не зря я тратила свои силы.

По детям Князева сразу и не скажешь, что они из богатой семьи. Если только по одежде можно догадаться. Хорошо воспитаны. Понимают слово «нельзя». Макс книги читает! Это вообще сейчас редкость.

А то, что Маша шустрая, так это нормально. Она же маленькая, любопытная. Меня больше настораживают тихие дети, которым ничего не интересно.

Не понимаю, почему у предыдущих нянь с Машей и Максом были проблемы? Ну, подумаешь, что-то Маша испачкала? Зачем одевать супер дорогие вещи для занятий с ребенком? Если я испорчу платье, точно закатывать истерику Князеву не буду. Да и стоит мое платье копейки.

Даже странно, что Князев обратил на него внимание. Хотя наверняка это был пустой комплимент. Сказал так, из вежливости.

Станислав Игоревич закончил давать указания Андрею и посмотрел на меня.

— Удачи! Если будет совсем туго, звоните мне.

— Справлюсь, — заверила я его.

— Тогда до вечера! — усмехнулся он и помахал мне рукой на прощанье. — Но боюсь, вы слишком самонадеянны.

Может же, когда захочет, быть обычным человеком, а не надутым индюком и упертым бараном.