Никто не знает тебя

— Милочка моя, я работаю в Бостоне несколько десятков лет, — проревел Шонесси, взмахом руки предлагая им с Маркони сесть. — Если ты думаешь, имя Тесс Мерфи что-то для меня значит, давай я проведу тебя по парочке районов, населенных ирландцами, и познакомлю с тамошними обитательницами.

— Шах и мат, — буркнула Маркони и дернула плечами в ответ на злобный взгляд Гретхен.

— Неужто твое сострадательное сердце, столь чутко откликающееся на нужды бедолаг, с которыми ты обращаешься как с хрустальными вазами, не отзовется на имя семнадцатилетней девушки, чье исчезновение так и осталось невыясненным? — воззвала к совести детектива Гретхен.

Чувство стыда и вины — незаменимые орудия манипулятора.

Впрочем, сегодня Шонесси и без манипуляций был на ее стороне, как и Маркони. Гретхен растрогалась. Наверное, потому, подозревала она, что после смерти самой близкой подруги число сочувствующих ей людей сократилось до трагического минимума, и она острее воспринимала любое проявление доброты.

— Вот только хвост тут павлиний не распускай, пожалуйста, — хмыкнул Шонесси, махнув рукой.

Гретхен расхохоталась и протянула ему папку с документами. Она жадно вглядывалась в детектива, но тот, просматривая фотографии и вчитываясь в детали, сохранял на лице полную невозмутимость и лишь изредка шкрябал пальцами над губой, словно расчесывая усы, которых там отродясь не было.

— Буду честен, — признался он через несколько минут, швыряя папку на стол, — из этого дела я помню только ее тетку. Она постоянно названивает в управление.

— И тебя ни разу не посещала мысль, что здесь пахнет жареным, так как это не заурядный побег из дома?

— Ни разу. — Шонесси откинулся на спинку кресла и скрестил руки на пузе. — Похожих дел у нас вагон и маленькая тележка. Родители не верят, что их чада могут сбежать, вот и приходится для галочки изображать бурную деятельность. Но в случае с этой девочкой абсолютно все указывало на то, что она просто-напросто затюканный жизнью подросток, решивший сделать ноги.

Маркони согласно закивала.

— И ни малейшего подозрения на убийство? — допытывалась Гретхен.

— М-м-м, — протянул Шонесси, пожимая плечами, — насколько я знаю — нет. Тетка убеждена, что девушку убил ее парень. Но тела мы не нашли. А мальчишки-подростки опрятностью не отличаются. Аккуратно заметать следы не их стиль.

Гретхен встрепенулась — Шонесси упустил имя главного подозреваемого!

— А если ее парень был не просто мальчишкой, а самим Ридом Кентом? Что ты на это скажешь?

Шонесси стремительно выпрямился, заставив негодующе заскрипеть кресло, навалился на стол и яростно полыхнул глазами:

— То есть он так или иначе связан с двумя различными убийствами?

Какое совпадение…

— Совершенных с перерывом в несколько десятков лет, — напомнила Маркони.

— А много людей на твоей памяти за всю жизнь связаны хотя бы с одним убийством? — парировала Гретхен, и Шонесси кивнул.

— Логично, — уступила Маркони. — И что тогда получается? Вначале Рид Кент убивает возлюбленную-одноклассницу, а годы спустя — жену?

— Стоп, стоп, стоп, — запротестовал Шонесси, распластываясь на столе. — А кто говорит, что Кент убил жену?

Гретхен едва удержалась, чтобы не грохнуться лбом о столешницу. Маркони скорчила гримасу, и Гретхен закатила глаза, проклиная данное Виоле обещание хранить в тайне ее невиновность.

— Хочешь прятать голову в песок и возводить напраслину на девчонку — дело твое, — сказала она. — Но согласись, здесь творится что-то странное. Обычные люди редко причастны к нескольким не имеющим между собой никакой связи убийствам.

— Как минимум к трем, если считать Лену Букер, — добавила Маркони.

— Хорошо, но пока вычеркнем Клэр Кент из этого списка, — предложил Шонесси и замолчал, словно размышляя, действительно ли стоит ее вычеркивать. Затем встряхнулся, как пес, и продолжил: — В свое время, как только дело об исчезнувшей девушке передали мне, я копал под этого парня — господи боже, это же был Рид Кент! — но никто, кроме тетки, не воспринимал его всерьез как убийцу. Просто на тот момент он казался единственным явным подозреваемым.

Явный подозреваемый… Эти навязшие в зубах слова клеймом жгли кожу Гретхен. Именно так ее называли после убийства тетушки Роуэн.

Если другого явного подозреваемого под рукой нет, почему бы не сделать им восьмилетнюю девчушку, верно? И плевать на неизлечимую травму, которую малышка получит на всю оставшуюся жизнь. Плевать на ее запятнанную репутацию, которую она так никогда полностью и не восстановит, несмотря на все попытки стать добропорядочным гражданином.

Шонесси заметил промелькнувшую на ее лице тень и вздохнул громко и раздосадованно.

— Слушай, даже если он каким-то боком причастен к исчезновению девчонки-старшеклассницы, то к убийству жены он касательства не имеет. Согласись, у него неоспоримое алиби.

— Которое состряпал он или Деклан Мерфи. А возможно, они оба, — возразила Гретхен.

— Чего? — вскинулся Шонесси.

— Той ночью Рид Кент очутился в казино, потому что брат пропавшей девчонки-старшеклассницы, по которой когда-то сох Рид, отправил его туда, — пояснила Гретхен, с тайным злорадством выкладывая свой главный козырь.

— Ну, вообще-то, он разрешил Риду пользоваться ложей в любое удобное тому время, — поправила Маркони, игнорируя ее возмущенные взгляды. — Вполне вероятно, Рид Кент действительно имеет вполне убедительное алиби, а Деклан Мерфи чист как стеклышко.

— Слишком все гладко для случайного совпадения, разве нет? — съязвила Гретхен.

Шонесси прикусил нижнюю губу:

— Так, обрисуйте-ка мне общую картину происходящего.

Гретхен с радостью удовлетворила бы его просьбу, если бы эта картина вырисовывалась у нее хотя бы в общих чертах. Но картина не вырисовывалась. Гретхен, однако, не растерялась. Как и любой нормальный человек, она умела вешать лапшу на уши собеседников до тех пор, пока та не превращалась во что-нибудь удобоваримое.


— Допустим, — рьяно начала она, не зная, чем завершить фразу, — Клэр Кент узнала нечто о деле двадцатилетней давности. О Тесс и ее… ее убийстве, если, конечно, там было убийство…

— Они ведь дружили, — задумчиво протянула Маркони.

— Кто? — перебил ее Шонесси.

— Да вся эта шайка-лейка. — Маркони широко повела рукой. — Но, похоже, верховодили в ней Тесс Мерфи, Лена Букер и Рид Кент…

— А позднее к ним присоединилась Клэр, — вскрикнула Гретхен. — Деклан Мерфи и Эйнсли Кент были тогда сущими младенцами, однако вполне могли сыграть роль в произошедшей потом заварухе.

— Ты раздуваешь из мухи слона, — скривился Шонесси. — Кент остался дружен с Декланом Мерфи. Значит, оба они невиновны.

— Ничего подобного, — накинулась на него Гретхен. — Чета Кентов время от времени спонсировала кампании Деклана. И не более. Никакой дружбой здесь и не пахнет.

— А стоило нам надавить на Деклана и пригрозить заново открыть дело, как он тотчас поджал хвост, — указала Маркони.

— Верно, — кивнула Гретхен, — и послал нас к своему адвокату.

— Он общался с вами в присутствии адвоката? — вытянул шею Шонесси.

— Нет, но очень вежливо предложил нам к нему обратиться. Что, в принципе, одно и то же.

— А до того, как вы на него надавили, он разговаривал с вами вполне свободно? — уточнил Шонесси.

Маркони неопределенно помахала рукой, Гретхен пожала плечами:

— Не уверена, что он не юлил по поводу своей, так сказать, внеобщественной деятельности, но в остальном вроде бы говорил правду.

— По поводу чего он не юлил? — сморщил нос Шонесси.

— У меня сложилось впечатление, — кинулась ему на помощь Маркони, со всей тщательностью подбирая слова, — что с покойной миссис Кент Деклан водил более тесную дружбу, чем с ее мужем…

— А, так они наставляли ему рога? — заорал Шонесси с сочным бостонским акцентом.

— Похоже на то, — утвердительно хмыкнула Гретхен.

— А потом любовнички рассорились?

— Не знаю. Но Деклан и Рид подрались за два месяца до гибели Клэр. Возможно, это как-то связано.

— А вот это уже интересно, — присвистнул Шонесси.

— Деклан клянется, что набить морду Риду его подстегнула Лена. Она убедила его, что двадцать лет назад Рид убил Тесс.

Гретхен отдала бы все на свете, лишь бы узнать, с какой стати Лена натравила Деклана на Рида. То, что Рид Кент питал к Лене возвышенные чувства, Гретхен не сомневалась. Так почему же Лена пошла на него войной? Зачем разыграла спектакль вместе с Фионой Мерфи? Предъявленная старухой улика должна обладать поистине удивительной силой, способной заставить Рида, если, конечно, это он убил Тесс, раскаяться в содеянном. Но что приключилось потом? Какие обстоятельства вынудили Лену взять под защиту Виолу Кент?

— Таким образом, — подвела итог Маркони, — вначале Лена Букер и Рид Кент пытаются выяснить, куда двадцать лет назад пропала их подруга, а затем жену Рида находят мертвой. И все врут напропалую.

— Эйнсли Кент так и вовсе указала на дверь, стоило нам заикнуться про Деклана, — припомнила Гретхен.

— Это сестра Рида Кента? — спросил Шонесси.

— Да. Помогает ему управляться с детьми, — ответила Маркони. — Ну, по ее словам, разумеется.

Они помолчали, переваривая услышанное. Через пару секунд Гретхен, выпятив подбородок, кивнула на компьютер на столе у Шонесси:

— У тебя сохранился отчет судмедэкспертов о смерти Клэр Кент?

— Ну, если поискать, наверное, да, — сказал Шонесси, хватаясь за компьютерную мышь. — А что тебя интересует?

— Отрезок времени, когда Рид Кент находился вне досягаемости видеокамер.

Несколько минут окутавшую кабинет тишину нарушало только мерное клацанье клавиатуры.

— Ага, — произнес Шонесси, — смерть наступила между десятью часами вечера и двумя часами ночи.

— А когда Кент впервые попал в глазок видеокамеры?

Клавиатура угрожающе затрещала под неуклюжими пальцами детектива.

— В десять ноль шесть.

— Отрезок времени потому и называется отрезком, что предполагает некий временной интервал, — слабо пошутила Маркони.