Николай Второй. Трилогия

Сразу после ужина Мария Фёдоровна повела Елену, знакомиться с дворцом и как я понял ближе пообщаться, а я отправился на доклад к отцу, который за весь ужин произнёс едва ли пару слов и был чем‑то недоволен.



Когда я уселся в кресло, а отец сел за свой рабочий стол, то он долго смотрел на меня, а потом произнёс,



‑ Ты чем думал, когда бросался лично спасать принцессу? Для чего тогда тебе такая большая охрана, если они не в состоянии справиться со своими задачами? Ты понимаешь, что поставил под угрозу весь свой план по спасению Империи. Я и так отдал тебе практически всю власть и поддерживаю любые твои начинания, а ты решил, что сам можешь распоряжаться своей жизнью, спешу тебя огорчить. Твоя жизнь принадлежит Империи и народу, но ни как не тебе.



‑ Отец, я понимаю, что в некоторые моменты поступил опрометчиво и не дооценил угрозу. Но в момент первого спасения опасности небыло. Охрана оттеснила противника, а часть сумела уничтожить, после чего была поставлена дымовая завеса и угроза прицельного выстрела была исключена. Мне необходимо было лично явиться спасать её, чтобы наладить с ней отношения и я считаю, мне это удалось. Во всяком случае она теперь доверяет мне.



‑ Что на самом деле произошло рядом с границей? Вразумительного ответа я так и не получил.



‑ Когда поезд с принцессой отъехал от границы примерно на пятьдесят километров, ему пришлось остановиться, так как пути были перекрыты и сразу после этого поезд подвергся нападению. Я послал восемьдесят человек своей охраны и казаков, чтобы они сопроводили принцессу до столицы, но нападавших было более тысячи человек. К моменту нашего прибытия они почти все были убиты или тяжело ранены. Когда мы стали отъезжать, к нападавшим пришла подмога до двух тысяч человек, и если бы не пулемёты, что мы взяли с собой, то нас бы там и перебили. У меня создалось ощущение, что ловушка была рассчитана больше на меня, чем на принцессу. Ну а второй случай вообще из раздела невероятное. Отцепить дважды вагон от состава, это надо очень постараться. Да даже придумать и спланировать подобную операцию у нас в стране не в состоянии. Но нам удалось выяснить кто в этом замешан и я прошу разрешения на адекватный ответ с нашей стороны.



‑ Что ты хочешь предпринять?



‑ Пока точно не решено, но думаю, что‑нибудь громкое, чтобы все поняли, что связываться с нами не стоит.



‑ Хорошо, только не переусердствуй.



‑ Отец, это хороший повод заняться переустройством Польши. Мне кажется пришло время разделить её на три части, одну из которых отдать евреям. Варшаву и около ста километров вокруг неё. Там всё равно треть жителей евреи и пусть поляки выясняют отношения с ними. Это в любом случае даст нам существенную поддержку. Я предлагаю до десятого января, передислоцировать в Польшу войска, а вместе с ними следователей и прокуроров, по расследованию происшедшего. Около трёх тысяч бунтовщиков, это если брать с родственниками не менее десяти тысяч арестованных по новому закону с полной конфискацией и высылкой в Сибирь. Вот и проведём первую зачистку, а после этого объявим о разделении Царства Польского на две губернии и Еврейский автономный округ. Это, конечно же, вызовет недовольство и волнения, что позволит выселить самых ярых националистов и позволит освободить место для переселения казаков с перенаселённых деревень, с выделением им больших участков земли. Селить их будем кучно, что бы они могли защитить себя в случае необходимости. Рядом с ними можно будет поселить и часть крестьян из перенаселённых губерний, чтобы создать места ярко выраженной культурной прослойкой. Те, кто будут поддерживать националистические устремления, будут переселяться по всем губерниям Российской Империи, по одной семье, чтобы ассимилировать их в будущем. На всей территории Российской Империи запретить польский язык и литературу на польском языке. Все книги, не представляющие историческую ценность, должны быть уничтожены, а за хранение такой литературы, налагать огромный штраф, а при систематическом нарушении, выселять на Дальний Восток. Пора решить польский вопрос один раз и навсегда. Большая часть евреев переселится в Еврейский автономный округ и станут своеобразным буфером в случае нападения наших соседей. Евреев не любят не только у нас, поэтому им придётся отстаивать свою территорию с оружием в руках, что позволит нам сэкономить собственные силы и ресурсы. А чтобы они не претендовали на соседние земли, мы выразим им поддержку в освобождении Иерусалима и создание своего полноценного государства.



Этот процесс нужно запускать уже сейчас, чтобы к десятому января все основные приготовления были сделаны. Этого времени как раз хватит для передислокации войск и военных судов. Я уверен, что без участия местных органов власти и жандармерии, в организации покушения на меня, не обошлось. За это время нужно провести встречу с представителями еврейских диаспор и обсудить условия выкупа земли, под автономию без права организации самостоятельного государства. Сделать им послабления, разрешить использование их языка наравне с русским языком, возможность иметь свою собственную дружину, численностью не более тысячи человек. Разрешить вводить дополнительные законы, не противоречащие законам Российской Империи и после утверждения Императором. Дать ещё ряд послаблений, но при этом, сделать это всё экономически выгодным для нас. При этом начать постепенно выдавливать и переселять провинившихся евреев вместе с семьями в эту автономию.



‑ А ты не боишься, что они попробуют отделиться и не получим ли мы неуправляемый анклав внутри нашего государства?



‑ Такая вероятность есть, но став отдельным государством, они в первую очередь создадут проблемы для себя, ведь все соседи обязательно попробуют присоединить их к себе, а реальную защиту им предоставить сможем только мы. Если честно, я бы вообще отказался от Польши, но тогда их используют для нападения на нас, а так мы получим относительно лояльное к нам полугосударство, которое будет неплохим буфером в случае любого вооружённого конфликта. Те же немцы и австро‑венгры, к евреям относятся очень негативно и позволить существовать такому анклаву они не дадут. Это будет неплохим шагом, по снятию напряжённости в будущем, во всяком случае попытаться это сделать необходимо. Сейчас идёт выдавливание всех криминальных элементов из крупных городов в более мелкие, а в дальнейшем их выдавят на бывшие польские земли. Вот пусть евреи и местная жандармерия с ними и борется, это будет дополнительным поводом проводить проверки и держать рядом войска, ‑ ответил я.



‑ Раз ты считаешь это необходимым, то такой закон я приму. Что там с празднованием Нового года? Всё будет по оговорённому плану? А то иностранные представители выражают беспокойство.



‑ Да всё должно пройти по плану, я надеюсь, что мы сможем их удивить.



‑ А что с лечением Георга, он плохо выглядит, и его болезнь прогрессирует.



‑ Я тоже это заметил, поэтому дам разрешение на испытания антибиотика на осуждённых, и если результаты будут положительными, то дам разрешение на его применение для брата. Надеюсь, у наших учёных всё получится.



‑ Сегодня я встречался с Витте, он отчитывался о готовности к введению новых таможенных пошлин и в переводе расчётов за рубли по курсу государственного банка. Многие торговые партнёры выразили своё неудовольствие этим и уведомили, что на время приостановят торговые операции. Своё недовольство уже выразили Германия, Великобритания, Франция и Австро‑венгрия. Витте выразил беспокойство, что это может негативно сказаться на курсе рубля и приведёт к его обесцениванию, но в то же время он упорно придерживается заданного курса и уже провёл ряд переговоров с представителями германии по поводу таможенной войны, которую они нам объявили.



‑ Я думаю, что уже через месяц, как только мы начнём продавать зерно за рубли, ситуация начнёт налаживаться. Пусть вначале паника на рынках успокоится и всё встанет на свои места, как раз к тому времени выйдут наши киноленты с небольшой рекламой нашей продукции. А по поводу Германии, пусть Витте навестит меня, есть у меня идеи, как их склонить к сотрудничеству.




‑ И как же?



‑ Нужно продать им десяток дирижаблей, и опытную подводную лодку. Она всё равно нам не подходит. Мы её немного доработаем, так, чтобы направить их по неправильному пути, а весной покажем её. Да и вообще, я предлагаю ввести полное эмбарго с ними прямо со следующего года. Да и закроем доступ к нашим технологиям, а это значит, что их товары станут менее конкурентоспособны. Они долго не выдержат и прибегут первыми, или им придётся закупать всё через посредников, а это почти в полтора раза больше. А на ввозимые товары из Германии, сделать стопроцентную, таможенную наценку.



‑ Хорошо, второго числа я направлю его к тебе. А теперь расскажи как тебе принцесса?



‑ Мила, умна, красива, образованна, с хорошим здоровьем, а значит сможет родить здорового наследника. Не паникует в сложной ситуации, да и в принципе подходит в качестве супруги будущего наследника на все сто процентов. Отрицательных сторон я пока не заметил. Я ей предложил в случае нашего брака, возглавить реформу образования и дал ознакомиться с ней, она в принципе готова взяться за это дело, по многим позициям поддержав мои предложения.



‑ Значит, ты успел с ней тесно познакомиться, и принципиально против брака не будешь? Про неё и говорить нечего, она в тебя уже практически влюблена, но сама пока об этом не догадывается.



‑ Я думаю, что в ближайшее время более подходящей кандидатуры нам не найти, поэтому упускать такую возможность не стоит, тем более что за это заплачено сотнями жизней.



‑ Хорошо, тогда завтра вечером объявим о вашей помолвке, а теперь, иди отдыхай, завтра будет непростой день, ‑ сказал отец.



Выйдя из кабинета, я отправился к себе, чтобы принять доклад о состоянии дел, за время моего отсутствия. У себя я застал Виктора Сергеевича, сидящего за столом, а перед ним стоял поднос с налитыми рюмками коньяка, а на тарелочке рядом лежали нарезанные ломтики лимона и обсыпанные сахаром.



‑ Нужно отметить, наше чудесное спасение и то, что добрались до дома живыми и практически невредимыми, ‑ сказал он.



Отказываться я не стал и мы, чокнувшись, выпили по рюмке. Я уселся за свой письменный стол, который появился недавно, сделанный по моему заказу, после чего нажал электрический звонок и через минуту к нам зашёл поручик с папкой для отчёта.



Кивнув ему, я дал отмашку начинать докладывать



‑ За время вашего отсутствия, больших происшествий небыло, активность во всех посольствах была очень высокая, частично это связано из‑за приезда очень большого числа иностранцев в наш город. Гостиницы все переполнены, как и частный сектор. Пришлось увеличить количество патрулей, так как уже произошло несколько стычек с участием иностранцев. Преступность пока сохраняется на самом низком уровне, но на всякий случай, запущено несколько человек, под видом выпивших иностранцев, гуляющих в тёмных переулках, но пока никто не клюнул на наживку, да и случаев нападения давно уже небыло. Все информаторы утверждают, что крупных воровских банд в городе нет, да и карманники предпочитают работать в других городах. Охрана Кронштадта усилена и изготовлены несколько отапливаемых смотровых вышек, оборудованных прожекторами. Работа по основным направлениям проходит без серьёзных затруднений. Завод по производству кислорода, работает на полную мощность, и заявки уже на тридцать процентов превышают его возможности, а новый завод запустят не ранее, чем через неделю. К празднованию и народным гуляньям всё готово. Дирижабль полностью оборудован и стоит на приколе, ожидая команды к официальным испытаниям. Пробный показ в течение одной минуты провели успешно, но пришлось соорудить тёплую будку для оператора и оборудования. Световое шоу ещё раз испытали на глухой станции, как и несколько салютов. В принципе на этом всё, бумаги, ожидающие вашей резолюции, я уже положил на ваш стол.



Поручика я отпустил, а сам задумался, чем мне заняться дальше, просмотреть бумаги, отправиться спать или посидеть с князем. Подумав, я выбрал последнее, в преддверии праздника работать не хотелось совершенно.



Глава 22. Нервный срыв.





Надо обладать железными нервами,

чтобы быть приветливым каждый день

с одним и тем же человеком.

Бенджамин Дизраэли

Заснуть мне не дали, примерно через полчаса пришла Мария Фёдоровна с врачом и мне пришлось пройти перевязку при ней, что бы она могла убедиться, что со мной всё в порядке. Когда мне сделали перевязку и врач ушёл, то моя мать, расположившись в кресле, спросила,

‑ Никки, как тебе твоя невеста? А то твой отец на мой вопрос, только улыбнулся и загадочно хмыкнул.

‑ Хорошая девушка, она будет прекрасной женой и сможет родить здоровых наследников.