Ничего личного

Зато Стив напоминал о себе с завидной регулярностью. Пришлось заблокировать его номер на телефоне, после чего бывший парень явился к ней вечером домой. Когда Микеланджело шуганул его с порога, тот стал устраивать засады у дверей офиса.

— Ничего, — хладнокровно заметила Эбби. — Чем активнее он переживает сейчас, тем быстрее найдет себе новую подружку. Сама убедишься, что зря его сейчас жалеешь.

Так оно и случилось. В пятницу в восьмом часу вечера Стив ввалился в «Жорж» под ручку с… АрлеттКарр. Только не это, подумала Кэти, бессильно опуская горячий лоб на ладонь.



С утра редакция жужжала, как растревоженный улей, обсуждая триумфальное возвращение Арлетт в большую журналистику. «Дейли Экспресс» напечатал ее большую статью о мошенничествах в Онкологическом центре Лондона Парксайд. Как выяснила проницательная журналистка, там по фальшивому диагнозу о раке молочной железы отправляли под нож совершенно здоровых женщин. Первое, что увидела Кэти сегодня утром на прилавке газетного киоска, это лицо доктора Дж. Паркера, растерянно взиравшее на нее с первой страницы газеты.



И с тех пор недоумевала, как мог пройти в печать фактаж, который она еще месяц назад проверила и отложила как недостоверный?



Чтобы помочь себе собраться с мыслями, девушка перебралась из-за своего столика к барной стойке и попросила второй бокал вина. Оборачиваться в зал она не хотела, тем более, что по долетавшим из-за спины звукам догадывалась, что там сейчас происходит. Арлетт купалась в поздравлениях, и сопровождавшие ее приветственные возгласы по мере приближения триумфаторши к барной стойке становились все громче.



Наконец, на стул рядом с Кэти упала большая черная сумка, и рука с ярко-красными ногтями извлекла из нее большой лакированный кошелек.

— Бокал рислинга, — Арлетт стояла рядом со своей сумкой, похлопывая кошельком по ладони.

На черной коже ярко поблескивала знакомая золотая звездочка. Не в силах поверить собственным глазам, Кэти моргнула раз, другой. Звездочка никуда не исчезла. Теперь два паззла сложились, открывая часть очень некрасивой картинки.

Бедный доктор Паркер, за какие грехи судьба наказывает тебя таким странным образом?

— А ты, Кэти Эванс, — теперь палец Арлетт поглаживал эту самую звездочку, — не хочешь меня поздравить?

Кэти перевела взгляд на ее лицо:

— А ты уверена, что тебя следует поздравить? Ты уверена, что поступила правильно, украв мой материал?

Брюнетка насмешливо подняла брови:

— О чем это ты? Я беру истории везде, где могу их найти.

Ну да, подумала Кэти, даже в чужом компьютере.

— Может быть, не стоило так торопиться? Проверить факты, например? Как думаешь?

Арлетт получила свой бокал и, обняв пальцами его чашу, пожала плечами.

— Зачем? Думаю, ты все уже проверила. Все вокруг только и говорят, какая ты дотошная и добросовестная. — Она улыбнулась уголком яркого рта. — Так что я тебе доверяю. И, знаешь что, Кэти…

— Что?

— Не обижайся. В этом не было ничего личного. Просто бизнес.

Кэти проводила глазами удаляющуюся фигуру, затянутую в узкое платье, и покачала головой. Ошибаешься, Арлетт. Журналистика — это очень личное дело, особенно когда она сокрушает жизни людей. К сожалению, ты сама скоро в этом убедишься.



Ее место за столиком оставалось свободным. Кэти решила вернуться на свой стул, откуда было так удобно наблюдать за происходящим. Сейчас Арлетт со Стивом пойдут в следующий паб, и она сможет поговорить с Равиком.



Ее движение остановила легшая на плечо тяжелая рука.

— Кэти, нам надо поговорить.

— О чем? — она подняла глаза на Стива. — У меня, например, вопросов к тебе нет.

— А у меня есть. — Судя по побелевшим крыльям носа, он сдерживался с трудом. — Знаешь, я не собака, которую можно выкинуть из дома просто так.

Кэти резко повернулась, отбросив его руку в сторону.

— Собаку я бы не выкинула, даже если бы она нагадила на ковер в гостиной. Но ты человек, и должен был понимать, что гадить в мою жизнь я не позволю.

— Я мужчина, — он наклонился и теперь смотрел ей в глаза, близко-близко. — У меня есть потребности. Это действительно ничего не значило.

— Отлично, — она смотрела ему в лицо так же упорно, — теперь ты можешь удовлетворять свои потребности с кем угодно. Хоть возле каждого столба. Потому что в моей жизни ты не значишь ничего.


Последовавший за ее словами болезненный поцелуй оказался для Кэти полной неожиданностью. Она замычала и попробовала пнуть Стива в колено. От этого его хватка только усилилась. На язык просочилась капелька крови. Мелькнула мысль: или уши оторвет или голову раздавит. Ее рука сама собой, без команды мозга, поднялась и наклонила над их головами бокал вина.

Стив вздрогнул и отстранился. Стряхнув повисшую на кончике носа каплю, он перехватил ее локоть:

— Идем. Я докажу, что люблю тебя.

Кэти догадывалась, какого рода доказательство может предложить Стив. Воображение у него было так себе. Почему-то девушка не сомневалась, что доказывать ей начнут прямо среди мусорных баков за углом. Господи, какая глупая ситуация.

Она попыталась оглянуться вокруг: никому не было дела до того, что сейчас происходило в углу за барной стойкой. Даже если она закричит, вряд ли на них обратят внимание. Да и глупо устраивать скандал а потеху журналистам. Ничего, кроме десятка роликов в ютубе, она не добьется.

Ее руку дернули и потянули вперед. Смешно, но девушка успела поставить на столик опустевший бокал и постаралась сосредоточиться на поисках опоры. Ее пальцы соскользнули с угла стола, затем пришлось отпустить стул, который проехал за ними по полу несколько шагов. Кэти уже готова была сдаться и открыла рот для пронзительного визга, когда Стив остановился так резко, что она потеряла равновесие и привалилась к его боку.



— Кэти, уже уходишь?

Вот как Равику удавалось делать вид, что он совершено не замечает Стива?

— Да, она уходит. И мы торопимся, — ее бывший явно был на пределе.

— Нет, — быстро ответила она, за что получила резкий тычок локтем под ребра. — Убери руки, Стив. Мне нужно поговорить с Густавом. Это действительно важно.

Пальцы на плече сжались еще сильнее. Беда, подумала Кэти, завтра ей придется считать на себе синяки.

— Мы уходим, — похоже, Стив вот-вот сорвется. — Уйди с дороги, Густав или как тебя там.

Его голос прозвучал неожиданно громко, и Кэти только сейчас заметила, что в пабе уже некоторое время стоит тишина. Теперь все смотрели на них троих. Женщины приподнимались со стульев и вытягивали шеи, а мужчины придвигались ближе и уже окружили спорящих стеной.

Густав примирительно поднял ладони вверх:

— Можешь идти, парень. Тебя здесь никто не держит. А Кэти останется. Ты слышал, у нее еще есть дела.

— Уйди с дороги, немчура поганая, — прошипел Стив, и кто-то в толпе торжествующе произнес:

— Ессс. Будет бой!

Равика обозвали немцем. Теперь мяч был на его поле. Редактор начал, не спеша закатывать рукав рубашки. Судя по мощным предплечьям, он был крепким мужиком.

— Хочу сообщить, — Густав перешел к левому рукаву, — что я не немец, а австрийский еврей. И… — сделав быстрый шаг к Стиву, он заставил того отшатнуться и отпустить Кэти, — … если дамы отвернутся, могу это доказать. То есть показать. — Раздались сдержанные смешки. — А если ты, сопляк, почистишь зубы, то дам и попробовать.

Из рядов зрителей вытянулась длинная рука и покровительственно похлопала Стива по плечу:

— Мы уже делаем ставки, парень. Будь другом, продержись хоть до второго раунда.

Кэти сзади ухватили за пиджак и утянули к столику. Эбби сунула ей в руки свой бокал:

— На, успокойся.

После второго глотка зубы перестали стучать о край бокала. Смотреть, что происходит в зале, не хотелось. Судя по громко хлопнувшей двери и разочарованному «Бууу», Стив покинул ринг без боя. Она подняла голову и слабо улыбнулась подошедшему Равику:

— Спасибо, Гус.

— Не за что. Ты действительно хотела со мной поговорить?





Глава 12




Александр с трудом отвел глаза от айфона. Один Бог знал, каких усилий ему стоило ни разу не позвонить ей на этой неделе. Утешало одно: судя по упорству, с каким бывший парень Кэти осаждал двери редакции, обратно она его не пустила. С одной стороны Гловер понимал бедолагу, зато с другой испытывал нестерпимое желание выйти на улицу и дать ему в глаз. И это странное желание скорее радовало, чем огорчало.

«Виктория была бы в восторге», невольно подумал он.

Отвлекший от неприятных размышлений звонок Равика этим вечером стал для него чуть ли не гласом Божьим. Бормотание телефона Александр выслушал, не сдерживая улыбки на губах. На смену дурному настроению вновь вернулся охотничий азарт и деловой настрой.

— Ясно. Возвращайтесь в редакцию. Поднимайся вместе с мисс Эванс ко мне в кабинет.

Пока Кэти заново излагала историю доктора Дж. Паркера, он осторожно рассматривал ее. О том, что произошло в баре, Равик уже сообщил — коротко, но не без ехидства. Теперь Александр отметил, что левой рукой Кэти двигает неловко и вообще старается ее не задействовать. Нижняя губа девушки припухла и, наверное, болела, судя по тому, как она поморщилась, сделав первый глоток виски. Блузка в желтоватых пятнах от вина, как же ему захотелось снять ее…

— Значит, вся эта путаница возникла только из-за того, что в онкоцентре работают два однофамильца?