Невинная

— Прекращение огня, — повторил он.

Она кивнула, заставляя себя не отрывать его взгляда, хотя, как всегда, интенсивность его взгляда делала это трудным подвигом.

Некоторое время он молчал, но затем он быстро двинулся, вставая и двигаясь вокруг будки, пока не остановился рядом с ней, протянув к ней руку.

— Я принимаю.

Кора почувствовала, как ее рот открылся. Он принял? Просто так?

— Ладно, — прошептала она. Она протянула руку, и он крепко ее сжал.

— Завтра ко мне зайдет еще один стилист, — сказал он, стремительно подходя к входной двери, таща ее за собой.

Что ж, сегодня он был полон сюрпризов.

— Куда мы идем?

— В театр. Но сейчас мы едем домой.

ГЛАВА 23

Водитель свернул с бульвара из респектабельного дома из коричневого камня на частный подъезд и по рации попросил смотрителя открыть железные ворота. По периметру поместья тянулись перила двадцати футов высотой и толстая вечнозеленая изгородь. Он скрывал территорию от вида на улицу, а в лесных районах отделял лес от остальной части парка.

Может, Маркусу все-таки не понравилась ее идея о прекращении огня, и он привел ее сюда, чтобы убить и похоронить в лесу.

Но нет, шаг вперед, который они, казалось бы, сделали, казался достаточно реальным.

Даже сейчас, пока Маркус не разговаривал, просто слушал музыку, как обычно, его рука все еще была протянута к ее руке, их пальцы сцепились.

Поэтому она осмелилась спросить:

— Куда именно мы идем? Я думала, ты сказал, что мы едем домой.

— В поместье.

Когда он больше ничего не сказал, Кора настаивала.

— Поместье?

Маркус вздохнул, но она никогда раньше не видела это место, и любопытство было естественным.

— Поместье — это последняя остановка старого богатства семьи Убели. Двадцать акров элитной недвижимости все еще в черте города. Он примыкает к большему парку, который охватывает намного больше кварталов.

— Оазис в центре города.

Маркус кивнул.

— Но, как видишь, вряд ли гостеприимное место.

Он указал рукой на окно.

И Кора поняла, что он имел в виду. Пока машина катилась по извилистой дороге, она попыталась представить молодого Маркуса, бегающего по ухоженным лужайкам поместья. Даже днем ​​тени долго лежали под вековыми деревьями.

Неудивительно, что Маркус теперь предпочел современный пентхаус темному поместью.

Сам дом поместья возвышался над мощеным двором в три этажа. Построенный из камня, она поспорила, что в этом доме за ночь могут одновременно разместиться двадцать гостей, а несколько сотен — в длинном бальном зале. Сегодня вечером кто-то оставил свет включенным в одной комнате наверху. Остальные окна были холодными и серыми, и они смотрели на окружающий лес.

Все это было очень готично. И, бросив второй взгляд на саму архитектуру поместья, она наконец увидела, что это такое: крепость, построенная старшим Убели для защиты своей семьи во время войны.

Еще две машины подъехали к подъезду. Кора нервно выглянула в холодные окна, когда Шаро и несколько других мужчин, которых она узнала как Шейдов, вышли из черных седанов на подъездной дорожке.

— Почему мы пришли сюда? — спросила Кора, когда Шаро подошел к дому и открыл замок. Несколько Шейдов из машины позади него первыми вошли внутрь, без сомнения, чтобы дважды проверить дом в целях безопасности. В последнее время Маркус казался особенно взволнованным, и Кора заметила вокруг больше Шейдов, чем обычно.

— Ты сказала, что хочешь прекращения огня. Как моя жена, ты должна быть знакома с моим семейным поместьем. Здесь я обычно останавливаюсь, особенно по выходным, когда мне нужно отдохнуть от городской жизни.

Он привёл ее. Позволил ей увидеть себя полностью.

— Мое детство здесь было очень счастливым. Пока этого не произошло.

— Твоя сестра, — прошептала Кора, — Сколько тебе было лет, когда она умерла?

— Шестнадцать.

Кора наблюдала, как вена на его горле сгибается, когда он глотал, и она готова была поспорить на все, что он винит в смерти своей сестры. Но все же шестнадцать? Он был мальчиком, который уже потерял родителей, совсем один на свете.


— Бьюсь об заклад, она была замечательной.

Маркус покачал головой вверх и вниз, а затем отвернулся. — Давай, я устал. Это был долгий день.

Было только около девяти часов, и хотя да, день наступил с определенной долей истощения, пребывание в самом интимном пространстве Маркуса вызвало безумную вспышку адреналина в Коре.

Часто ли он приводил сюда своих девушек? Чтобы произвести на них впечатление богатством своей семьи? Почему-то она в этом сомневалась.

Почему он никогда раньше не приводил ее сюда?

Несомненно, привязать пленницу и бросить ее в подвал здесь будет меньше риска, чем сделать это на крыше одного из самых популярных отелей в центре города.

Что, если все, что он сказал в ресторане, было ложью, чтобы вывести ее сюда именно для этой цели?

Руки Коры дрожали, когда она потянулась к ручке сиденья, но водитель уже был там, открывая его с другой стороны. Маркус тоже подошел и протянул ей руку. Больше нечего было делать, кроме как взять его. Пока она стояла, ее каблуки впивались в траву.

— Может, мне стоило снова переодеться в кроссовки, которые я носила в приюте, — тихо пробормотала она.

— Не волнуйся. Прямо здесь есть каменная тропа.

— Ой. Хорошо, — сказала Кора.

Маркус держал ее за руку, пока они шли по узкой каменной дорожке от подъезда к двери, где их уже ждал Шаро. Очевидно, проверка безопасности дома Шейдов не показала ничего подозрительного, и Шаро жестом пригласил их внутрь.

«Мы бы хотели остаться в резиденции на вечер», — сказал Маркус, и Шаро кивнул.

— Я дам знать Шейдам. Только патруль по периметру.

Маркус приподнял подбородок, и тут они с Корой переступили порог и оказались внутри.

Маркус, похоже, тоже не был в настроении показывать ей окрестности.

Нет, он нес ее прямо вверх по центральной лестнице, несмотря на ее неоднократные визги, что она не может идти.

Весь путь по короткому коридору до главной спальни, где он поместил ее в центре кровати.

Он последовал за ней вниз, скользнув коленом между ее бедер.

О, так они собирались начать эту часть вечера сегодня рано, не так ли?

Он редко приходил к ней в постель раньше полуночи. Иногда она просыпалась, слыша, как он открывает дверь, иногда ей удавалось бодрствовать в ожидании. Но было только девять часов, за окном все еще висели сумерки, и когда Маркус наклонился, он нажал кнопку, которая включила две настольные лампы и загорелась мягким приглушенным светом. Так что очевидно, что они не стали бы делать это в темноте, как обычно.

Кора дрожала под ним.

Он уперся локтями рядом с ее головой на кровати и опустил бедра, прижимая свою эрекцию к ее самому чувствительному месту. Его жадные руки лежали на ее бедрах, доходя до юбки платья.

Его руки на ее теле казались такими знакомыми.

Слишком знакомыми.

Она привыкла к этому.

Но, в конце концов, они означали, если он действительно имел в виду прекращение огня…

Его губы поцеловали ее ключицу, и следующее, что она помнила, он вцепился в сосок.

Дело не в том, что в постели все стало рутиной. Отнюдь нет. Маркус всегда показывал ей новые позиции и способы почувствовать его внутри нее и избавиться от нее.

Но, за исключением первого раза, он редко искал зрительный контакт. Его поцелуи были нечасто в губы, и он получал удовольствие и уходил, чтобы вернуться в свою спальню.

И Кора не думала, что сможет продолжать отдавать себя ему, если так будет продолжаться.

Она не была уверена, чувствовал ли Маркус ее напряжение под ним, но его голова поднялась, и, как если бы он почувствовал именно то, о чем она думала, его взгляд поймал ее взгляд.

Если истинная внутренняя свобода приходит с действием и утверждением, что ж, здесь ничего не выходит.

Кора схватила лицо Маркуса обеими руками и притянула его к своему лицу. К ее рту.

Она не знала, что делала. Поэтому она прижалась губами к его губам. Было неловко. Она никогда не инициировала поцелуи, и у нее это получалось ужасно…

Но затем его губы нежно коснулись ее, а его умный язык начал дразнить ее губы, пока она не могла не расслабиться в ответ. И когда его руки на ее половом члене поверх платья сделали что-то особенно приятное, она ахнула.

Маркус воспользовался возможностью, чтобы проскользнуть языком ей в рот, и ох, ох…