Невеста Карателя, или Краденная Весна

— Мой муж, — прошептала, прижав ладонь свободной руки к груди, смяв жесткую ткань платья — Мой... Не... вероятный! Мой. Никому не отдам.



"Сколь ни прячься,

Ни хоронься,

Всё равно тебя найду..."





Змей, вывернув ещё пару комьев земли, угрожающе плюнул ядом, смешанным с кровью и, разорвав плотный, маревный свет, выпрямился в половину своего роста, угрожающе развернув сияющий бронзой капюшон.



Изогнувши тело, выбросил голову вперед и вниз. Поравняв огненный взгляд с лицом девушки, опалил ее уши шипением.



"Какого хера ты опять влезла, куда тебя не звали, моя дорогая сссупруга? Помощь запредельщиков... Сговор! Дело твоих пакостных ручонок! Мне всё известно о твоих делишках, Амелла! Мне всё рассссказали..."





— Дейрил, — нейре Дангорт стало обидно — Но я же для тебя старалась! Для нас! Для поместья. Для нашей семьи. Для нашего ребенка, в конце концов! У тебя же в башке только заговоры, ни о чем другом и подумать не можешь. Эх ты...





Угрызений совести Амелла не чувствовала — да с чего бы, если она всё сделала правильно!



Особого страха тоже не было. Ведь ясно было с самого начала — отчего б Доэру Остарскому так колотиться за сводного брата, приближать к себе, осыпать ласками и прочее? Благодетельствовать только за то, что Дейрил Дангорт по характеру злобный аки голодный пес и мастерски умеет высасывать силы из магов и людей? Ну да, ну может быть. Однако же не это, вовсе не это оказалось главным.



Чтобы охранить задницы малосильных, бездетных Князей Остарских, требовалось прикормить настоящее Чудовище. Ну и вот, собственно...





Быстренько увязав всё это в голове, нейра Дангорт решила действовать дальше. Чудовище Чудовищем, но ведь оно давно уже не Остарских Князей, а ее, Амеллино! Значит, надо ему напомнить об этом. И сделать вот что...



Всем видом изображая тяжелую скорбь и смертельную обиду, нейра Дангорт фальшиво всхлипнула и, резко отвернувшись от морды Змея, уткнулась лицом в грудь Князя запредельщиков.





— Паскуда ты, Каратель, — рявкнул Гранн, неуклюже погладив вздрагивающую, худенькую спину девушки — Паскудой родился, паскудой был всегда. Да и издохнешь как паскуда, в канаве. На кой ляд тебе жена? Кулак твой жена тебе, а к ребенку тебя и вовсе подпускать нельзя... Не нависай давай! Я тебя не боюсь. Напугал и обидел девчонку, мерзость... Амели, не плачь. Ни к чему тебе такой муж. Не хнычь, говорю. Я тебе другого найду, с нормальным нравом. И покрасивее. Да и помоложе, что немаловажно.





Последовавшие за этим заявлением шипение и свист резко прервались.



— Плащ дайте, — голос Дангорта был хриплым — А ты, Гранн, заткни пасть, дерьмом смердишь! Другого он ей найдет... Себе найди, оползень хренов. Мелли, иди сюда. Оба у меня получите, заговорщики... Мелли... Ну ладно, хватит плакать...



Подняв жену на руки, крепко и неожиданно нежно прижал к себе.




— Вот что, — глядя прямо в смеющиеся глаза запредельщика, сияя ещё непогасшими зрачками, заговорил вновь — Договор ваш мне известен. Решить всё могу прямо здесь.





Гранн кивнул, зачем — то по мушиному потерев руки:



— Княжества Остара мои, Палач. Ты забираешь свои земли. Так?



— Так, — подтвердил Дангорт — Где составим бумаги?



— В Правительственном Доме, — ухнул филином нейер Гранн — Жду тебя там завтра, ну скажем... в полдень. Необходимо также назначить день казни и публичного отречения твоих Остарских родственников... Но это завтра, до завтра никто из них никуда не денется из темницы. Пока же вот что... Веди супругу домой, Каратель. Ты её совсем измотал. Пленных доставлю сам, куда следует. Идите, пока открыт ход.





Нейер Дангорт натужно скривился, крепче прижимая Амеллу к себе:



— Благодарен. Жди завтра к полудню. Буду.



— Не сомневаюсь, — отозвался тот — Береги Весну. Если что с ней... тысячу шкур спущу с тебя. Понял?





...Ход принял супругов, мелко дрожа, переливаясь звоном и светом.



Несколько шагов, и нейеры Дангорт оказались почти там же, откуда Гранн увел Амеллу на встречу с мужем.



— Не домахнул, — проворчал Палач, осторожно ставя жену на землю — Портал сдвинулся. Прости меня, Мелли.



— За что? — спросила она, пряча лицо на груди супруга, вдыхая ароматы дыма, крови и чужого пота, которым был пропитан плащ — Ты же не виноват, что ход... ну, это? Сдвинулся.



Дангорт обнял Амеллу крепко и неуклюже. Так обнимаются дети — широко раскинув руки и неумело сцепив их.





— Не за это прости, — прошептал, пытаясь выдавить наружу вставший в горле ком — За всё... другое. Подожди... Помолчи сейчас, ладно?



Приняв ответные объятия, а также вздох и готовные кивки, выдохнул:



— Я постараюсь быть хорошим мужем, Мелли. И хорошим отцом. Гранн прав. Я дрянь, паскуда и выродок. Но ты всё же не торопись уходить от меня, моя Весна. Я изменюсь, насколько смогу. Ты мне веришь?