Невеста для босса

– С ним все так, это с вами не так. Семейная реликвия, единственная сохранившаяся из фамильных драгоценностей, а вы готовы надеть его на палец первой встречной! И целоваться тоже готовы с первой встречной!

– А с чего это ты взяла, что я направо и налево раздариваю реликвии и поцелуи? – нахмурился Руслан Эдуардович. Лоб прорезала суровая складка, синие глаза потемнели. Сейчас он очень был похож на себя обычного, офисного. – Тебе не приходило в голову, что я хотел, чтобы это кольцо было именно на твоем пальце? И целоваться хочу не с какой-нибудь там первой встречной, а с тобой.

На моем пальце… Я опустила голову и уставилась на кольцо. А вдруг правда? Во всяком случае, говорил он сейчас совершенно искренне, я ощущала это каким-то шестым чувством, каким-то непонятным древним женским инстинктом, внезапно пробудившимся. Теплые пальцы взяли за подбородок, запрокидывая мое лицо. Я встретилась с взглядом синих глаз, теплых, как южное море. Они надвигались, маня и затягивая в свою черную глубину, где жарко полыхало неприкрытое мужское желание. Сильные руки обняли меня за плечи, лицо склонилось надо мной, и его губы почти коснулись моих губ. Почти… Это «почти» пьянило почище вина. Его горячее дыхание смешивалось с моим, я дышала им, а он мной. И было в том что-то потрясающе чувственное, будоражащее, интимнее любой откровенной ласки.

– Только с тобой… – хрипло шепнул он.

Я сглотнула, чувствуя, как тону в его глазах, как стук сердца грохотом отдается в висках, как томительно сладко сжимается все внутри. Изнывая от этой изысканной пытки, я зажмурилась, слегка качнулась и… И прижалась губами к его губам, обмирая от удовольствия.

Он вздрогнул и, то ли застонав, то ли зарычав, стиснул меня в стальном захвате так, что нечем стало дышать. И впился в мой рот поцелуем. Это было совсем не похоже на тот поцелуй в гараже. И на тот, в темном закутке, и на тот, в саду… Да это вообще ни на что не было похоже. Словно мир перевернулся с ног на голову, и жаркая волна захлестнула с головой, поволокла за собой, кружа и покачивая, изредка выбрасывая на поверхность, чтоб можно было ухватить глоток воздуха.

Мы целовались жадно и исступленно, так, как будто бы в одночасье это стало единственным важным делом, жизненно необходимым. Будто если мы хоть на мгновение оторвемся друг от друга, случится что-то ужасное. Как же потрясающе это было, как здорово, не размыкая объятий, целоваться, целоваться, целоваться… До одури, до помутнения рассудка, до звездочек перед глазами. Вкус его губ, запах кожи с едва уловимым ароматом парфюма, теплая тяжесть жестких волос, скользящих между пальцами, его горячие руки…

Снизу донеслась громкая музыка и голос ведущего, в коридоре раздался топот ног, кто-то заливисто рассмеялся почти под дверью. Я с трудом оторвалась от Руслана Эдуардовича и потрясла головой, пытаясь прийти в себя. Мы лежали поперек кровати: я сверху, босс снизу. Он хмурился, явно недовольный перерывом в таком приятном занятии, и снова лез целоваться.

– Стоп! – скомандовала я. Он послушно затих. Синие глаза были шальными и пьяными.

Надо сосредоточиться…

Черт, это сколько мы тут провели? И что стало с моей прической? И платье… Мне необходимо срочно переодеваться и спускаться в гостиную… к празднику.

– Надо собираться… – вздохнула я.

– А может, не пойдем… – вкрадчиво начал босс, проводя ладонями по моей спине.

Очень захотелось послушаться. Поэтому я быстро скатилась с Руслана Эдуардовича, вскочила с кровати и, схватив платье, рванула в ванную. Там первым делом посмотрела в зеркало. Нет, все же Изольдочка мастер своего дела! Прическа совсем не испортилась, лишь слегка растрепалась. И макияж остался почти цел. За исключением помады, которую съел босс. Но это дело поправимое. Я сняла платье с плечиков, любуясь безупречным кроем и летящей легкостью насыщенно-винного шелка. Нет, такой фасон явно не предполагал на теле бюстгальтера, и я не стала его надевать. Нырнула в прохладную, удивительно приятную ткань, с наслаждением чувствуя, как она заскользила по груди, животу, бедрам… Вздохнула и с замиранием сердца вновь повернулась к зеркалу. Поправила волосы, нанесла помаду на припухшие от поцелуев губы и немного отступила, рассматривая свое отражение.

Ну хороша же! Раскрасневшиеся щеки и сумасшедший блеск в глазах делали девушку в зеркале не просто хорошенькой, а совершенно неотразимой. Вот что поцелуи делают!

А платье… Оно мягко струилось по груди, охватывало талию и лилось вниз вишневым водопадом. Тонкая ткань не выставляла напоказ, нет. Она лишь намекала, манила, дразня и подстегивая воображение. Не платье, а провокация в чистом виде!

Я вышла из ванной, остановилась на пороге и удовлетворенно улыбнулась.

Реакция была именно такой, на какую я втайне надеялась. Руслан Эдуардович замер как хищник перед прыжком, буквально пожирая меня горящими глазами. Под этим жадным взглядом волна дрожи прошлась по телу, томительно сжалось внизу живота. Грудь потяжелела, и затвердевшие соски бесстыдно натянули тонкую ткань, явственно проступая двумя столбиками. Глаза босса жарко вспыхнули, не предвещая ничего приличного…

Пора уходить, пока чего-нибудь не помешало. Вернее, кто-нибудь. Тем более вечеринка уже началась. И это уже не вчерашняя «репетиция» – прибыл ведущий и артисты. Не то чтобы звезды первой величины, но все же их имена на слуху.

Но любящий внук почему-то не спешил поздравить бабушку…

Он медленно подошел ко мне, взял мое лицо в руки, провел большим пальцем по подбородку, затем его горячие ладони спустились на шею, скользнули по ключицам, легли на плечи.

Что-то в его взгляде было такое, что я поняла: надо уже не просто уходить, а бежать, роняя туфли. И все равно не смогла сдвинуться с места. Даже когда тонкие бретельки платья поехали вниз.

Ткань лифа предательски сползала, медленно обнажая грудь. Его жаркий взгляд скользил вслед за нею, и я ощущала этот жар враз истончившейся, ставшей болезненно чувствительной кожей… Ощущала так, словно он трогал там горячими пальцами. Дышать стало тяжело, в ушах застучало, кровь в венах превратилась в жидкий огонь…

Лиф окончательно слетел, собравшись невесомыми складками на талии. Я судорожно сглотнула, со сладким ужасом ожидая, что большие мужские ладони сейчас обхватят мои груди и сожмут их. От одной только мысли об этом в животе начался настоящий пожар.

Но его ладони легли на бедра, сильные пальцы задвигались, и подол платья быстро пополз вверх, обнажая колени, бедра, кружевные телесные стринги…

Он замер, хрипло дыша и скользя расширившимися зрачками по оголившемуся телу. Да что там оголившемуся, почти голому, если не считать тонкой полоски стрингов и сбитого на талию платья. Он не трогал меня руками. Совсем. Только жадно разглядывал. И было в этом разглядывании что-то восхитительно порочное, бесстыдное, безумно возбуждающее, отчего мутилось в голове, а сердце колотилось как сумасшедшее. По коже прокатывались волны жара, словно я подхватила лихорадку, колени подкашивались. Казалось, еще немного – и я просто упаду на пол.

Горячие сильные руки обхватили за спину, прижали к крепкому торсу так, что в грудь впились пуговицы рубашки. Я со стоном запрокинула голову, и на мои губы обрушился поцелуй, хищный, будоражащий, упоительно развратный. Языки терлись друг о друга, сплетались в древнем чувственном танце, унося остатки разума, заставляя все сильнее вжиматься в разгоряченное мужское тело. И я вжималась, со странным блаженством ощущая голой кожей бедер его бедра, обтянутые брюками, голой грудью – его мускулистую грудь, прикрытую рубашкой. В беззащитный живот впивалась пряжка ремня, добавляя остроты в сумасшедший коктейль ощущений…

Снизу донесся громкий гвалт, грянула музыка, вырывая из упоительного дурмана. Стоп! Кажется, мы должны были куда-то идти. Что-то там внизу происходит… В мозгу один за другим, как кусочки пазлов, всплывали обрывки мыслей, составляя картинку. Роза Георгиевна… День рождения… Вечеринка…

– Нам надо идти! – со странным разочарованием заявила я, решительно отпихивая босса.

Пользуясь тем, что он еще не пришел в себя, я выкрутилась из объятий и шмыгнула в ванную, защелкнула за собой дверь и прижалась к ней пылающим лбом. Ужасно хотелось сунуть голову под ледяную воду, чтобы хоть немного остыть. Да уж, холодный душ мне бы сейчас явно не повредил. И если б я не боялась испортить прическу… Кстати, о прическе. Я подошла к зеркалу и внимательно всмотрелась в отражение. Платье ни капли не помялось, все так же струилось по мне, будто его только что не испытывали всеми возможными способами. Хорошее платье, отличное платье. Прическа даже не растрепалась, макияж не размазался. Помаду опять съел Руслан Эдуардович. Похоже, сегодня ему вполне можно обойтись без ужина! А мне – без помады. Губы были пухлыми, влажными, вишневыми.

– Ты скоро? – Босс поскребся в дверь.

Надо же, какой нетерпеливый. Словно не из-за него я тут в десятый раз макияж поправляю. Еще немного покрутившись перед зеркалом, я подмигнула своему отражению и вышла из ванной. Руслан Эдуардович, чистенький, аккуратный и невозмутимый, протянул мне руку:

– Идем?

«Быстро же он пришел в себя, – с легкой обидой подумала я, шагая с боссом к выходу из комнаты. – У меня вон до сих пор щеки горят и внутри все трясется!»

Руслан Эдуардович распахнул дверь, внезапно наклонился и хрипло выдохнул мне на ухо:

– Вот погоди, вернемся с вечеринки… – он сделал паузу, и у меня сладко екнуло в животе. – Тогда-то ты уж точно от меня не убежишь.






Глава 16




Мы спустились к гостям, а я все еще чувствовала, как пылают щеки, и прятала глаза. Казалось, по моему лицу всякий мог догадаться, чем мы там занимались. Хотя это, наверное, было уже и неважно. К тому же вряд ли кто-то из присутствующих, даже если и догадается, подумает обо мне плохо. Они-то уверены, что Руслан Эдуардович мой жених.

И все же я отчаянно смущалась, старалась держаться чуть дальше, прячась за широкое плечо своего «жениха». А в ушах звенел отголосок его слов: вот погоди, вернемся с вечеринки, тогда-то ты уж точно от меня не убежишь.

И от этого его «погоди» в голове рисовались такие неприличные картинки, что я моментально краснела и начинала озираться, словно кто-то мог их подсмотреть.

Кстати, убегать я вовсе не собиралась, а, наоборот, хотела, чтобы вечеринка скорее закончилась, гости разбрелись и мы остались наедине. Во-первых, я еще не отошла от недавнего разглядывания, а во-вторых, в голосе босса, когда он говорил то самое «погоди», было столько обещания чего-то неведомого и приятного, что от томительного предвкушения сладко обмирало внутри и сердце начинало колотиться как ненормальное.

Вдруг Руслан Эдуардович остановился словно в растерянности. Видимо, хотел найти бабушку, что в этой толпе было непросто.

Певец пел что-то такое про любовь, которая больше, чем жизнь, а публика танцевала. В полумраке действительно непросто кого-то найти, но мне удалось.

– А вот и наша бабуля, – громко сказала я боссу в самое ухо, иначе бы он точно меня не услышал, а после и сама застыла как статуя.

Бабуля действительно была в наличии. А напротив нее с цветами стоял мужчина средних лет. Он, улыбаясь, говорил какие-то поздравления. Но взгляд мой намертво прилип не к нему, а к его спутнице. Та самая спутница, которая несколько раз являлась к боссу и окидывала меня недобрым взглядом.

– Кто это? – вырвалось вдруг у меня раньше, чем я поняла, что задавать этот вопрос не стоило.

– Бабулин старый знакомый, – ответил босс, – и его дочка.

– Мы подойдем? – спросила я неуверенно.

– Нет, – резко сказал босс, развернулся и потащил меня в другую сторону. – Давай найдем что-нибудь выпить за здоровье именинницы. Только, ради бога, пусть это будет не шампанское.

Он явно не хотел встречаться с этой парочкой. Ну что я могу сказать, тут мы были солидарны: я тоже не хотела. Впрочем, наверное, было уже поздно. Мое радостное настроение само собой куда-то улетучилось, а сердце заныло от какого-то нехорошего предчувствия.

Мы добрались до напитков с закусками, и только тогда я почувствовала, как чертовски голодна. Кроме здорового завтрака, у меня за целый день маковой росинки во рту не было. Так что я, едва отпив вина, налегла на закуски, а мой босс хмурился. И взгляд его уже не блестел как несколько минут назад.

Я и вовсе поникла. Эта девица выглядела роскошно, по-настоящему роскошно. И мое платье, которое несколько минут назад было просто обалденным, теперь казалось мне несколько старомодным, а сама я в нем – невзрачной. Зато девица, едва появившись, тут же затмила всех остальных, и меня в том числе.

Впрочем, вполне возможно, мы с ней не встретимся. Во всяком случае, Руслан Эдуардович явно не горел желанием с ней общаться. И пока я утешала себя этими мыслями, девушка внезапно оказалась рядом.

– О, какие люди, – сказала она, улыбаясь моему боссу и напрочь игнорируя меня. – Так и думала, что тебя здесь встречу.

– Ну разумеется, это же день рождения моей бабушки, – сказал мой босс, и в его голосе не слышалось особенного тепла. – Как меня могло тут не быть?

– Да, да, я была уверена, что будет жутко тоскливое мероприятие, но, знаешь, все равно решила пойти. Однако ужасный выбор – устраивать вечеринку здесь, на краю света. Почему было не снять ресторан где-нибудь в центре? Уверена, гостей было бы больше.

– Гостей и здесь хватает, – усмехнулся Руслан Эдуардович, окинув взглядом веселящуюся толпу.

– Ну я же говорила, – подхватила девушка, – а теперь, когда я нашла тебя, станет совсем весело.

Кому? Кому станет весело?! Вот мне, например, совсем не весело. Мое глупое сердце словно только что вынули из отжима стиральной машины. Но Руслан Эдуардович по-хозяйски обнял меня за талию и сказал, глядя синими-синими глазами прямо в мои глаза:

– Василиса, знакомься, это Карина. Дочка бабушкиного друга. Карина – это Василиса, моя невеста.

– Невеста, – усмехнулась представленная по всем правилам хорошего тона Карина, – это так романтично…

В последнюю фразу она умудрилась вложить столько презрения, что стало ясно: быть невестой – это как угодно, только не романтично. Она сделала шаг навстречу, якобы случайно споткнулась, и рука с бокалом дрогнула. Ее коктейль ядовито-зеленой волной поднялся над бокалом и… И выплеснулся прямо на меня, на мое платье – черт, точнее даже не на мое платье! – расплываясь по нежной ткани безобразным пятном. Большим, кошмарным и наверняка не отстирываемым…

– Ой, – всхлипнула я в ужасе, понимая, что случилось то, чего я боялась. – Я пойду в ванную, замою.

– Простите… – пролепетала Карина, но для раскаявшейся в содеянном у нее был слишком довольный вид.

Вот змея!

– Я тебя провожу, – нахмурился Руслан Эдуардович.

Я кивнула, но, когда мы немного отошли от гадкой девицы, я его остановила.

– Не нужно, – сказала я, – я быстро. К тому же я вовсе не хочу снова оказаться с вами в ванной и без платья. Сегодня-то я шампанское не пила.

Я попыталась улыбнуться.

– С тобой… Выучи уже наконец.

Он наклонился и коснулся моих губ губами. И это уже не было ни для кого. Только для нас. Хотя, вполне возможно, кто-то нас и видел. Мне почему-то хотелось, чтобы это обязательно увидела Карина. Ни для чего. Просто – чтобы знала. У нас все по-настоящему, и это не зависит от того, смотрит на нас кто-нибудь сейчас или нет. Кстати, вполне возможно, что она видела, потому что в спину впивался чей-то злобный взгляд.