Неуправляемый мужчина

А так как в этом деле была замешана мафия, мой мужчина и его братья (которых я тоже узнавала все больше и даже полюбила) и клятва «захлебнуться кровью», я стала немного нетерпелива с его «позже».

Хотя я стала немного нервничать, байкеры, зависающие со мной, мне нравились. Они не зависали со мной часами. Были забавными. Открыто любили и уважали Тэка (за исключением, конечно, Арло и Хая, но в основном те хорошо это скрывали). Они не возражали, если я занималась работой, пока мы болтали. И, надо сказать, их зависание у меня в кабинете, переламывало весь день.

Они также заставляли меня чувствовать себя немного странно, будто я стала частью их семьи. Необычной, устрашающей, крутой байкерской семьи, но все равно семьи.

И я больше стала понимать, почему они клялись в верности братству. В этом была особая честь, своя красота. В этом было что-то некомфортное, некоторые могли бы подумать, даже что-то извращенное, но все равно в этом была открытость и честь.

И мне это тоже нравилось.

— Роско отвечает за выпивку, — сказал мне Дог, и я вернулась из своих раздумий в комнату с байкерами.

— А за что отвечать мне? — Спросила я, думая о праздничных тарелках, салфетках и красных кружках для пива.

— Носить короткую, обтягивающую юбку, выставлять напоказ декольте и туфли на высоких каблуках, — ответил Боз, его губы в улыбке были полностью окружены черной бородой с сединой.

— И пригласи своих подруг в таких же коротких обтягивающих юбках, демонстрирующих декольте и туфли на каблуках, — добавил Хаунд.

Я мысленно провела черту под пунктом в моем списке дел, пометив, что мне нужно заглянуть в «Костко».

— Я подумаю, что смогу сделать, — пробормотала я, улыбаясь Хаунду, думая, что Гвен, Эльвира и девочки хотели бы полакомиться зажаренной свиньей. Я подумала так потому, что до меня некоторые из них посещали такие посиделки один или два раза. Я так подумала, потому что часто общалась с девочками по телефону и дважды делилась выпивкой со своим новым отрядом с того первого вечера. Я обнаружила, что они были почти все настоящими женщинами. Хотя Мара была немного застенчивой, а Тесс привыкла к семейной жизни с двумя сыновьями Брока, все же они всегда поддерживали вечеринки.

Я услышала, как пискнул телефон Дога.

Он вытащил его, посмотрел на дисплей, затем его взгляд прорезал группу.

Вот оно. Тревожная вибрация опять появилась в воздухе, и от взгляда Дога, парни перестали бездельничать на моих стульях и потрепанном диване у окна, их лица стали серьезными, они все задвигались.

Их призывали к действию.

— Дела, Черри, — произнес Дог то, что я уже и так поняла. — Увидимся.

— Увидимся, — ответила я, поднимая руку, опуская, как только зазвонил телефон у меня на столе, и я увидела на дисплее надпись — «Тэк».

Я потянулась к телефону, говоря «Увидимся» в ответ на «Увидимся», пока мужчины выходили за дверь. Они все еще выходили, когда я открыла телефон и поднесла к уху.

— Привет, красавчик, — поздоровалась я.

— Привет, детка. Просто звоню сообщить, что сегодня вечером ты у себя. Встретимся у тебя, но я приеду поздно. Наверное, совсем поздно. Его зовут Таг, он отвезет тебя домой. Ложись спать без меня.

— Хорошо. Ты хочешь сказать, что я проснусь с тобой?

— А ты когда-нибудь просыпалась не со мной?

— Нет, — прошептала я, и мне это понравилось.

— Тогда да.

— Хорошо. — Я услышала, как «Харлеи» парней задвигались со двора, решив напомнить Тэку: — Мы с Тэбби завтра идем за покупками.

Вот так, и я с нетерпением ждала этого момента.

Я стала привязываться к Рашу так же, как и он ко мне.

С другой стороны, Тэбби слилась со мной полностью.

Я не задавала вопросов и не возражала. У нее были натянутые отношения с матерью (мягко говоря), что поначалу было нетрудно заметить, потому что это было настолько очевидно видно по ее лицу. Но с тех пор я обнаружила, что там скрывается нечто большее. Из того, что я могла понять, Наоми любила Раша больше и всячески показывала это. Дочери любви Наоми доставалось не так уж много. Почему, я не поняла. Но так происходило.

Поэтому Тэбби вцепилась в меня как в женщину в своей жизни. Мне это нравилось, потому что я любила детей, поэтому мне нравилось, но также и потому, что Тэбби была милой, очаровательной и забавной. Мне очень нравилось ее общество, и мы хорошо проводили время вместе. Помогло то, что я давала ей свою любовь. Это было приятно. Хорошая женщина в жизни девочки-подростка занимала очень важную роль, и это было чертовски круто, что она выбрала на эту роль именно меня.

Тэбби покупала школьную одежду. Я все еще была на своей миссии, чтобы одеваться как Брэнди из «Война складов», шоу, которое Раш теперь записывал для меня, чтобы я не пропустила серии, когда была у Тэка. Поэтому мне нужна была одежда Брэнди. Одежда скорее всего будет на один размер больше, нежели тот, что я обычно ношу, но… да, Господи, что угодно.

— Понял, — ответил Тэк.

— Я позвоню ей и скажу, чтобы она встретилась со мной у моего дома в десять.

— В полдень.

— Торговые центры открываются в десять, Тэк.

— И моя женщина нанесет удар по торговым центрам после того, как у меня будет достаточно времени, чтобы насытить мою женщину.

О.

Ну тогда.


— Хорошо, — сказала я в трубку с улыбкой. — Тогда в полдень.

— Отлично. В полдень, — подтвердил он, и я услышала его улыбку. — И сделай мне одолжение. В верхнем ящике комода в моей комнате в компаунде лежит конверт. Возьми его с собой домой. Он мне понадобится завтра.

Таинственный конверт.

Хмм.

— Поняла, — ответила я. — В верхнем ящике.

— Верно, детка. Ты, когда собираешься отправиться домой?

Я посмотрела в правый нижний угол экрана и увидела, что уже десять минут шестого. Одним из преимуществ того, что я была женщиной Тэка, а он был моим боссом, и я жила байкерской жизнью с байкером, мой восьмичасовой рабочий день пять дней в неделю стал более расплывчатым. Несколько недель назад Тэк сказал мне, что я должна выполнить работу, когда и как зависит от меня. Ему было наплевать, что на двери офиса были написаны часы работы, я могу прийти, когда приду и уйти, когда работа будет сделана, ему было все равно. Если меня не было в офисе, чтобы ответить на звонок клиента, им придется перезвонить, что они и делали. Клиенты понимали, что имеют дело с байкерами.

У байкеров не было фиксированного рабочего времени.

Это мне очень нравилось. Я не стала этим пользоваться и не лажала с Тэком, «Прокатись» и, следовательно, с «Хаосом». Я выполняла свою работу, и это означало, что я действительно ее выполняла, не лажая, не отправляясь на поиски Тэка, чтобы спросить у него в чем я облажалась очередной раз, а затем переделывая все правильно. Иногда Тэк привозил меня на байке в семь-семь тридцать утра, и мой рабочий день начинался в это время. В другой раз, или, скажем, после энергичного утра, я прибывала ближе к девяти (или даже десяти). Иногда мы выезжали с работы около шести вечера. Я работала до тех пор, пока в этом не отпадала необходимость, и если Тэк был не готов поехать домой, или его вообще не было, или у меня не было машины, то кто-нибудь из ребят отвозил меня домой, или я зависала здесь же в магазине запчастей, в офисе или в общей зоне компаунда или снаружи с парнями.

Жизнь была, если не считать грядущих рек крови русской мафии, полностью свободна от стрессов.

И таким образом жизнь была, за исключением русской мафии, совершенно хороша.

— Да, — ответила я Тэку. — Сейчас закрываю магазин.

— Я позвоню Тагу, узнаю, где он, и либо он перезвонит тебе, либо я, сообщим, когда он приедет. Увидимся, детка.

— Увидимся, Тэк.

Он отключился. Я захлопнула телефон и закрыла офис. Убрала телефон в сумочку, направилась к выходу, заперла дверь и, застучав каблуками, спустилась вниз по лестнице.

Когда я шла по асфальту переднего двора, заметила, что на стоянке находился только один мотоцикл. Я удивилась. Не нужно было быть искусным стратегом, чтобы понять, что сообщение Дога и звонок Тэка, что он приедет поздно, означали, что Тэк отдал всем приказ двинуться на какое-то задание. Но их миссии не всегда требовали присутствия каждого члена клуба, это правда. Но всегда стояло по крайней мере два или более мотоциклов в пределах компаунда.

Я никогда не видела одного.

Ну, неважно. В мои должностные обязанности не входили вести график прихода и уходов членов мотоклуба «Хаос».

Я вошла в пустынную общую зону комплекса, которая выглядела очень похожей на захудалый бар, за исключением более затхлого воздуха. Потертая или сколоченная на скорую руку разномастная мебель, включая стулья, столы, диваны и кресла. Бильярд. Длинная изогнутая стойка бара, начавшаяся почти у входной двери и загибающаяся к боковой стене. Дверь в задней стене, за которой находились комнаты парней. На стенах висели неоновые пивные вывески, но их было немного. Большинство украшений составляли фотографии членов клуба, прошлые и настоящие. Здесь же была не парочка, а достаточное количество обрамленных эмблем «Хаоса». Одна из них представляла большой белый флаг, прикрепленный к задней стене, с эмблемой «Хаоса» посередине со словами «Огонь» и «Ветер» на одной стороне и «Поездка и свобода» на другой. Этот же флаг, между прочим, развевался на флагштоке на здании рядом с американским флагом. И наконец, в разных местах виделось несколько эмблем «Харлей Дэвидсона» в рамках, прибитых гвоздями, а некоторые из них представляли собой наклейки, беспорядочно приклеенные к деревянным панелям стен.

Здесь не так уж было чисто. Помещение, как я уже упоминала, было убогим. Тем не менее, по какой-то причине, мне казалось, что выглядит оно очень круто.

Я пересекла комнату, стуча каблуками по деревянному полу, и вышла в коридор позади. Повернула направо и двинулась по нему в конец, где находилась комната Тэка.

Я выбрала не совсем удачное время. Находясь здесь одна. Я проходила уже мимо открытой двери, когда услышала из нее звук. И этот звук, именно в этот момент, был последним, что я услышала.

Звук заставил меня остановиться в шоке, голова повернулась, и в открытой двери, на обозрении всех, кто мог пройти мимо, я увидела брюнетку, которую видела в свой первый день работы, целующуюся с Тэком тем утром. Она голая восседала на голом мужчине, которого я едва разглядела за ее спиной, его плечи и большая часть спины лежали на спинке кровати, мускулистые, покрытые татуировками руки были широко раскинуты, это был Хоп. И звук, который я услышала, был стоном Хопа во время оргазма.

По какой-то причине вместо того, чтобы скакать верхом на Хопе лицом к нему, брюнетка скакала на нем лицом к его ногам.

И двери.

И, когда ее глаза встретились с моими, она все еще продолжала скакать на Хопе.

Три вещи ударили по мне и ударили сильно, и они ударили по всему сразу.

Во-первых, мне не нравилось с ней встречаться, по причинам, не нуждающимся в объяснении.

Во-вторых, мне вообще не понравилось увидеть то, что я увидела, и не имело значения, кто были участники этого процесса. Но еще хуже было то, что она была одной из них.

И наконец, мне не нравилось видеть ее верхом на Хопе, потому что у Хопа была женщина, которая, как я знала, находилась в его постели в течение многих лет. И звали ее Митци. Она была не самой теплой и пушистой женщиной на планете, но наши пути с ней не раз пересекались в магазине или на территории компаунда. В прошлую пятницу мы вместе веселились. И хотя она была немного жесткой, даже определенно жесткой, она была довольно милой, иногда забавной, было видно, что она любила Хопа.

Я застыла на месте, хотя мне очень, очень хотелось, чтобы мои ноги не останавливались или, лучше всего, все мое тело затянули бы клубы дыма, и я снова материализовалось во дворе, вернувшись в прошлое за минуту до того, как вспомнила, что мне нужно вернуться в офис за чем-то, за чем угодно. Вместо этого я стояла и смотрела ей в глаза.

И пока я смотрела ей в глаза, она медленно улыбнулась. Это была злобная кошачья улыбка. Я поняла это. Ее улыбка сообщала кое-что, чего я не поняла, но зато поняла, что мне она ни капельки не понравилась.

К счастью, это также заставило меня отклеиться от ее глаз, я поспешила по коридору в комнату Тэка. Дверь была закрыта, открыла ее и вошла внутрь, закрыв. Оказавшись в его комнате, я замерла, чувствуя внутри потрясение.

Пытаясь вспомнить, говорил ли мне кто-нибудь, как долго Митци и Хоп были вместе, но не смогла вспомнить. Хотя знала, что долго. Я также знала, что они были не женаты, но жили вместе и имели двоих детей. Я узнала это, потому что Митци сама мне сказала. И хотя Митци была сильной женщиной, было ясно она не только любила Хопа, но очень любила своих детей. Так что, как бы долго они ни были вместе, этого времени оказалось вполне достаточно, чтобы заиметь двоих детей.

И с открытой дверью, когда все могли увидеть, кто проходил мимо, он трахал другую женщину.

— Ладно, это нехорошо, — прошептала я в пустоту комнаты и подскочила, когда в моей руке зазвонил телефон.

Я посмотрела на дисплей, сделала глубокий вдох, открыла и приложила его к уху.