Неуклюжая Мари

– Из спортзала. Ты не видела, что я иду?

– Нет.

– Нёрд.

Он легонько толкнул меня в плечо. Я смущенно улыбнулась и вытащила второй наушник. Пошли вместе.

Горло словно стянуло жгутом. Мы шли вместе, наверное, минут пять, но не сказали друг другу ни слова. Нужно что-то сказать, но я не могу. Эспен заговорил первый.

– Чем собираешься заниматься?

– Ничем. Буду дома. А ты?

Он смотрел прямо перед собой.

– Тоже.

Кивнула. Считаю свои шаги. Один шаг, два шага, пять, десять, пятнадцать. Эспен снова на меня посмотрел.

– Пока тогда, – сказал он.

Мы подошли к развилке. Я улыбнулась. Молча. Подняла руку и просто махнула ему.

Он помахал в ответ. Улыбнулся. Ещё может мне улыбаться.

Смог бы он улыбаться, если бы знал, что я натворила? После всего, что я рассказала? После всего, что я пообещала сделать?

Открыла было рот, но остановилась. Решила всё ему рассказать, но он уже ушел. Мне оставалось только смотреть на его удаляющуюся спину.





* * *


Я перекидывала телефон из руки в руку. Отложила в сторону, забарабанила пальцами по столу.

Отправить сообщение и всё рассказать? Он очень обидится? Это же жуть как давно было. Может быть, всё не так уж и страшно, это тогда ситуация была опасная.

Нужно так и сказать. Нет, лучше вообще ничего не рассказывать.

Я снова взяла телефон.

Нашла фотку с котиком, которая должна его развеселить, и отправила.

Зелёный огонёк. Он прочитал сообщение. Пишет.

ХА-ХА-ХА.



Большими буквами и смайлик, плачущий от смеха.

Я ответила смайликом, и он отправил палец вверх. Палец вверх? Можно по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз он мне отправлял этот смайлик. Так обычно делает не Эспен, так обычно делает папа.

Отправила красную пляшущую дамочку.

Увидимся завтра.



Он вышел. Отправила ему палец вверх.

Это не красное сердечко. Это не наша переписка.

Это не то, что я хотела ему сказать.





* * *



Светло-русые волосы обрамляли её лицо. Челка заворачивалась за уши и заканчивалась точно под мочками. Кожа мягкая, чистая. Была ли у меня когда-нибудь такая чистая кожа? Не думаю.

Я подвинулась поближе. Лея стояла в нескольких метрах от меня и смотрела в окно кабинета труда. Её подруга увлеченно о чем-то рассказывала. Лея прыснула от смеха. Мне нужно идти на урок естествознания, но я не могла подняться. Вместо этого я немного наклонилась в их сторону, чтобы услышать, о чем они разговаривают.

Подруга о чем-то спросила, и Лея пожала плечами. Двигает вверх-вниз бегунок на молнии. Трогает волосы, прижимает их к шее. Она улыбнулась. Покраснела?

– Да, мы вместе.

Она сказала это тихо. Загадочно. Только для подруги.

Но я её услышала.

Подруга взвизгнула. Кинулась обнимать. На лице Леи сначала появилось выражение нерешительности, но оно тут же сменилось счастливой улыбкой. Она так счастлива, что ее личико просто лопнет по швам.

Я взрывалась тихо. Изнутри. Чувствовала, как сердце падает куда-то вниз. На скамейку, на землю. Теперь я знаю всё наверняка. Глотаю ртом воздух и пробую удержаться на поверхности. Но слишком поздно.

Я уже давно ушла под землю.





* * *


Просмотрела сообщения, которыми мы обменялись вчера. Не знаю, что я там пытаюсь обнаружить, но ничего не нахожу. Никаких признаков того, что он пытался сказать мне о чем-то важном. Никакого намека, который я могла подхватить. Никакого. НИЧЕГО.

Май-Бритт заменяла сегодня учителя естествознания. Она достала трубку для реагентов и подняла её перед собой.

– Теперь все должны надеть защитные очки!

Я дошла до самого последнего сообщения в переписке. Читаю его в пятый раз.

Увидимся завтра.



– Теперь нужно быть очень аккуратными, слышите меня? Не нагибайтесь, чтобы поближе рассмотреть. Будет громкий взрыв.

Я приподняла защитные очки, чтобы лучше видеть экран телефона.

Увидимся завтра.



Самое последнее сообщение. Ни тебе: «У меня есть новость», ни тебе: «Нам нужно поговорить» или хотя бы: «А ты знаешь, У МЕНЯ ТЕПЕРЬ ЕСТЬ ДЕВУШКА. Хотел тебе САМ рассказать, ведь МЫ ЖЕ ЛУЧШИЕ ДРУЗЬЯ С ПЕРВОГО КЛАССА».

– О’кей. Все готовы?

Май-Бритт налила реагент по трубке в большую пробирку. Смесь начала бурлить, потом по кабинету распространился странный запах. Казалось, жидкость вот-вот побежит через край.

– Сейчас внимательно! Скоро будет взрыв!

Нам обоим есть что рассказать друг другу, но в переписке этого не видно.

Никаких знаков, никаких зацепок, ничего.

Я положила телефон в карман, уронила голову на руки.

БАМ!





* * *


Хедди вытянула руку как можно дальше и развернула камеру в мою сторону.

Прямой эфир. Я никогда не записывала прямой эфир.

Если бы все происходило как обычно, то я бы нервничала, но не сейчас. Внутри полная тишина. Бесчувственная.