Неугомонный

Глава 5

Из огня да в полымя




Одно дело – осознавать, что нет выбора, и совсем другое – противостоять разбушевавшейся стихии. Как по мнению Бориса, это был вовсе не шторм, а самая настоящая буря. И как ни жаль ему было расходовать горючее, все же пришлось рассчитывать только на машину.

Их мотало, как щепку, но даже в этой ситуации Алина Витальевна умудрялась управлять катером. С уверенной рукой у нее имелись некоторые трудности ввиду физической слабости, поэтому в качестве мускульной силы выступал Борис. Бочкарева же, положив свою ладошку на его руку, легким воздействием указывала, куда и насколько нужно повернуть перо руля.

Порой они взбирались на водяные валы, словно медленно ползущая черепаха, а в следующий раз буквально взмывали на гребень, возвышаясь над разверзшимся филиалом ада. Только вместо огня тут бушующие и клокочущие волны. Страшная и вместе с тем завораживающая картина.

Настолько, что Измайлову захотелось непременно запечатлеть это на холсте. Дурдом! Иначе и не скажешь. Их жизнь висит на волоске, а он представляет себе, как это будет выглядеть на полотне, испытывая от этого дикий восторг. Похоже, тихо шифером шурша, крыша едет не спеша. Да какой, к черту, тихо! Она улетает!

Очередной вал взять чисто не получилось. Потоки воды прокатились через нос и по натянутой над бортами парусине, выдали небольшое облако пара от соприкосновения с трубой и с головой окатили пристроившихся на корме парня и девушку.

– Я гляжу, вам это нравится, а, Борис Николаевич? – задорно выкрикнула девушка.

– Страшно до одури, но нравится, – отфыркиваясь и утирая лицо свободной рукой, подтвердил он.

– Да вы просто влюблены в море! Из вас выйдет отличный моряк.

– Откуда такая уверенность?

– Довелось повидать.

– Хотите сказать, что разменяли вторую молодость?

– Девушкам такие вопросы не задают, – элегантным движением взбив мокрые и потерявшие форму черные волосы, произнесла она.

Вокруг творится черт знает что, а она еще и кокетничает. Кремень девка! Да что там, четыре часа назад она давала прикурить целому отделению морских пехотинцев. Хотя, справедливости ради, драться с врагом, будучи на твердой земле, и противостоять стихии – это совсем не одно и то же.

– Ну, не хотите отвечать, и не надо, – пожал он плечами.

– На самом деле это моя первая жизнь. Есть в запасе еще одно возрождение. Просто за свои двадцать семь лет я успела насмотреться всякого.

– Сколько? – искренне удивился Борис.

– Хорошо сохранилась, правда? – и вновь – кокетливая улыбка.

– Да прямо девочка-припевочка, – не сдержался он и тут же смутился. – Извините.

– Все хорошо, Борис Николаевич. Вы вот что, беритесь-ка за плицу[2] и начинайте вычерпывать воду. С рулем я пока и сама управлюсь.

– Слушаюсь, – козырнув, ответил он.

Парусиновый полог конечно же неплохо защищал от потоков воды, но и внутрь ее попадало немало, а потому время от времени приходилось ее вычерпывать. Борис убрал решетку настила и принялся за работу. Только час в этой свистопляске, а он делает это уже во второй раз. А сколько еще предстоит!

На будущее надо будет устроить эдакий съемный бортик углом навстречу к накатывающему потоку. Это позволит значительно снизить количество заливаемой воды. Хм. Вообще-то лучше бы больше не попадать в подобные переделки. Но ведь такой бортик и места много не занимает.

А еще надо непременно озаботиться прорезиненными плащами. Оно, конечно, сомнительно, что не вымокнешь, потому как заливало не по-детски. Тут только гидрокостюм поможет. Зато получится защититься от пронизывающего ветра. Вот ведь. Южные широты. Тропики. А уже зуб на зуб не попадает. И все из-за ветра.

Несмотря на то что время едва только подбиралось к полудню, видимость сильно упала, сократившись до какой-то жалкой пары миль. Они понимали, что их болтает где-то между островами Французского архипелага. С началом шторма они все еще находились в его пределах, однако найти безопасную стоянку не успели. Сейчас же приближаться к суше попросту губительно.

Поэтому Борис и Алина Витальевна крутили головами, чтобы своевременно обнаружить опасность. Как результат, успели заметить остров еще до того, как волна подхватила бы их и понесла к берегу. Девушка без раздумий отвернула в открытое море. Лучше уж бушующие волны, чем разбиться о скалы.

Сражение со стихией продолжалось несколько часов. Казалось, что это никогда не кончится. Однако с наступлением темноты шторм быстро пошел на убыль, а потом и вовсе прекратился. Так, легкая волна и слабый, но устойчивый северо-восточный ветер. Практически попутный.

Едва прекратилось волнение, как девушка потребовала сухую одежду. У Бориса запасы не бездонные. Сам он – в вымокшей насквозь робе, один комплект одежды – на Алине Витальевне. Оставался еще один и смена нательного белья, о чем он и проинформировал Бочкареву, заявив, что одежда нормально обсохнет и на нем.

– Это решительно невозможно, Борис Николаевич. Не хватало только заболеть воспалением легких. Уверена, что в вашей аптечке нет соответствующих лекарств, как отсутствуют и артефакты. Не бойтесь смутить меня своим нижним бельем. И не такое видела.

– Как скажете, Алина Витальевна, – пожав плечами, согласился он.

Переодевание со взаимным отворачиванием заняло немного времени, после чего Борис начал ставить паруса, а девушка вскрыла ящик с навигационными инструментами.

– Нет. Машину не останавливайте, – оторвавшись от измерений, приказала она, когда он управился с парусами.

– За день мы израсходовали половину топлива. Эдак мы его выработаем полностью.

– Ничего страшного. На этот случай у нас есть паруса. Или вы опять хотите попытать счастье в бурю? Борис Николаевич, мне не нравится ваш взгляд, – погрозила она ему пальчиком.

– А что в нем не так? – отжимая одежду, поинтересовался он.


– Похоже, вы слишком сильно заболели морем. Его неспокойный нрав заставляет вашу кровь бурлить, и вам это доставляет удовольствие. Знавала я таких. Просто не могут жить без того, чтобы не пройти по краю.

Девушка склонилась над картой при свете керосиновой лампы. Борис посчитал излишним обзаводиться новомодным электрическим фонарем. Мало что сам дорог до неприличия, так еще и батареек хватает ненадолго. Словом, лучше уж старая добрая летучая мышь.

– Думаете, у меня прогрессирует адреналиновая зависимость?

– Что, простите? – оторвалась она от изучения карты.

– Ну, слышал я, как один профессор говорил, что у любителей риска развита адреналиновая зависимость.

– И что это значит?

– Ну, жить не могут без того, чтобы не разогнать кровь по жилам.

– Это я поняла. А вот адреналин… Что это?

– Извините, но я не профессор, что услышал, то и повторил. Думал, это общеизвестно.

– Ясно. Да, именно так. Вы как раз на пути к подобной зависимости. Но, признаться, я не вижу смысла в подобном риске. Тем более когда буря возвращается, она зачастую сильнее предыдущей.

– Возвращается?

– Мы сейчас в глазе бури. И лучше бы нам поспешить найти укрытие до того, как она навалится с новой силой, – приняв решение и разворачивая катер на юг, ответила она.

– Вообще-то Английский архипелаг на северо-востоке, – с сомнением произнес Борис.

– До ближайшего французского острова как раз на северо-востоке – двадцать миль. Вот только шторм смещается на юг, а значит, мы будем двигаться практически ему навстречу. Насколько велик глаз и с какой скоростью перемещается шторм, можно только предполагать. А потому можем угодить в него раньше, чем доберемся до острова. В тридцати милях к югу есть еще один остров. Номинально французский, но по факту – необитаемый клочок суши. И в этом случае мы будем двигаться вместе с бурей, оставаясь в ее глазе. Вопросы?

– Есть вопрос, – уязвленный собственной безграмотностью, произнес Борис.

– Задавайте, матрос Измайлов, – изображая из себя шкипера, произнесла она, наблюдая за тем, как он управляется с парусами.

– Алина Витальевна…

– Предлагаю без церемоний. Алина, – протянула она ему руку.

– Хм. Борис, – несколько смутившись от неожиданности, ответил на рукопожатие он.

– Итак?

– Консул сказал, что вы убили двух моряков, домогавшихся вас…

– Тебя, – поправила она.

– Домогавшихся тебя в грубой форме.

– Точнее, они хотели меня изнасиловать.

– Да, но полицейские, провожавшие меня в это плавание, сказали, что случилось это на припортовой улице.

– Чушь. Им просто нужно было выставить все в выгодном для себя свете. Свидетели выдадут ту версию, какую им озвучит полиция. Как результат, консул будет попросту бессилен. Так все и оказалось.

– Мне казалось, что Павел Максимович – тертый калач.

– Еще какой. Только тут нашла коса на камень. Это как пружина, которую можно сжать только до упора. А потом – все. Встанет намертво. Ты, Боря, выбрал весь свободный ход. Дважды уступать губернатор не стал бы, как и комиссар полиции. Обидно им. Вот и вышло так, что мне пришлось бежать.

– Что-то ты не выглядишь расстроенной.

– А к чему горевать? – легкомысленно пожала она плечами. – Думаешь, отчего я вцепилась в саквояж? Там деньги, а главное, рекомендательное письмо консулу на Английском архипелаге. Прямая замена одного канцелярского работника на другого. Только и всего. У лаймов я опять буду в домике.

– И все же как-то это все…

– Боря, тебе сколько лет?

– Восемнадцать, – без тени сомнений назвал он возраст, указанный в паспорте.

– В восемнадцать я была в ополчении и защищала наш остров от пиратского набега, пока боярин был в походе. Потом – два года добровольцем в войне за независимость Болгарского царства. Три года воевала за независимость Эфиопского царства. Как считаешь, может меня сильно расстроить убийство пары-тройки лягушатников, напросившихся на неприятности?

– Уверен, что нет.

– То-то и оно.

Вот так вот. А с виду – хрупкая и беззащитная девчушка двадцати годочков, не больше. На деле же – ветеран боевых действий. Причем самый что ни на есть реальный. Ничего удивительного, что она устроила тем морпехам целую баталию.