Несвобода

— Есть другие варианты?

— Нет. Иначе меня уже здесь бы не было.

— Вот и я о том. Живи, пока твой столичный хахаль за тобой не явится. И если к тому времени не остынешь, то я могу и от него тебя прикрыть.

Я молча отправилась в свою комнату. Пока все равно идти некуда, потому поживу. Кирилл этот, скорее всего, непроходимый бабник и балбес. Но не станет же он меня насиловать? Даже пока не приставал. Может быть, хоть какое-то время нам удастся сохранять нейтралитет. А мне как раз время и нужно.





* * *


Утренний разговор притупил последние сомнения. Я, по-прежнему не определившись с мнением, вышла на кухню, когда услышала там шум. Кирилл стоял возле плиты, но успел приветливо мне улыбнуться:

— Яичницу жарю. На двоих. Понял, что у тебя и продуктов никаких.

— Я… да! Извини, пожалуйста. Я сегодня куплю что-нибудь. Спасибо!

— Вытри пока со стола.

Я взяла тряпку с раковины и намочила. Но Кирилл, наблюдая за моими действиями, завопил:

— Ты что делаешь? Отожми сначала!

Попыталась сделать так, как сказал. Он, к счастью, не стал акцентировать внимание на моем промахе.

— В общем, ты мне должна три яйца и бутылку растительного масла.

— Хорошо. И заварку куплю! Пойду запишу. Вот ведь, а я думала, что растительного масла нужно совсем немного…

— Куда? Садись за стол. Про бутылку я так ляпнул, чтобы грозного домовладельца показать.

— А-а, ясно, — я ответила серьезно.

— Ты ведь пошутила про масло, да? Кстати, раз уж я тебе завтрак приготовил, то ты готовишь ужин — этим и рассчитаешься.

Я опешила:

— Кирилл, к сожалению, это невозможно. Я не умею готовить.

— Здрасьте! Я ее яишенкой фирменной кормлю, а она мне тем же ответить отказывается?.. Нет, ты что, правда, не умеешь? Даже яичницу?

— Не умею. Но если объяснишь, то постараюсь сделать. Мне все равно учиться надо.

Он забыл про хлеб, который доставал из пакета, и уставился на меня:

— Ты откуда такая явилась? Нет, ну понятно, что у кого-то мать готовит или там повариха, или вообще только в ресторанах, но чтобы яичницу не уметь…

— Знаешь, — я неловко улыбнулась. — Со временем все объясню, а пока прими как факт.

— Как скажешь, — он вспомнил про хлеб. — Расскажешь, конечно, если отсюда не сбежишь. Подумала над этим?

— Подумала. Ты вчера меня использовал…

— Ага. И за это разрешаю тебе использовать меня. Нормальные человеческие взаимоотношения.

Яичница оказалась не слишком вкусной, немного пересоленной, но я со вчерашнего дня толком не ела, поэтому скребла вилкой со своей стороны как можно быстрее и ровно до той границы, которую Кирилл обозначил. А он еще и болтать успевал:

— Или ты что, надеялась, что я приставать начну? Только потому, что мы вместе живем? Скажу честно — ты девушка впечатляющая. Но и на меня посмотри. Мне незачем принуждать к тому, на что многие и так согласны.

Он рассмеялся, а я рассмеялась в ответ. Хоть и прозвучало высокомерно, но не слишком преувеличено. Если уж он даже в этой страшной растянутой футболке и с набитым ртом умудрялся выглядеть очаровательно, то в джемпере от Армани ему достаточно было бы щелкать пальцами и собирать на все готовые тела. А почему мир обязательно должен быть сложным? Ну вот, мы оказались вместе в одной квартире. Вчерашнее показало, что Кирилл далек от идеала, способен на подлость и вообще не особенно морален. А у меня, например, шкаф ломится от скелетов. И разве не могут два, пусть совсем неидеальных человека, жить, общаться и, быть может, даже дружить?

— Мне пока все равно идти некуда. Но если вдруг здесь станет хуже, чем на улице, то я выберу улицу, — оценила его улыбку и просто сменила тему: — А ты где-нибудь работаешь?

— Дома. Веб-дизайн.

— Это, наверное, круто. А я сейчас с подругой встречусь, попробую устроиться.

— Мне почему-то кажется, что мы неплохо уживемся. И мне не так скучно, и тебе решение проблемы. Но при условии, что у тебя будет заработок, конечно. Так что ни пуха, ни пера!

Я уже встала из-за стола.


— К сожалению, не могу вспомнить, как отвечать на этот фразеологизм. Но ведь надо что-то отвечать? А! К черту?

— Точно, с луны свалилась! Посуду помой хоть.

Мне кажется, что с этим я прекрасно справилась.





Глава 3




Иринка принесла косметичку, я прямо на улице и с помощью карманного зеркальца слегка подвела глаза. Полноценным макияжем не назовешь, но хоть что-то. Зато подруге понравилось:

— Вот это замечательно, Ариш! Просто и со вкусом. А твои вчерашние стрелки — это круто, но только если на обложку журнала фотаться идешь. Во всех остальных случаях не слишком круто. Здесь люди простые, будь и ты чутка попроще.

Я неустанно благодарила ее за советы, пытаясь запомнить каждую мелочь. Настроение было боевым — с таким только горы сворачивать. Но горы сворачиваться не хотели…

В супермаркете вакансия уже была занята. Мы не расстроились и, просматривая в телефоне Иры городской портал с объявлениями, спешили по все новым и новым адресам. Но где-то уже опоздали, где-то пришли слишком рано, где-то спросили о дипломе, а где-то — об опыте работы. Приветливые отказы не переставали быть отказами. Даже в средней школе не вышло. Завхоз, пожилая, полноватая женщина, которая почему-то сама проводила кастинг, долго и хмуро соображала, а потом выдала:

— Не думаю, дамочка, что вы у нас долго продержитесь.

— Я продержусь! Обещаю работать…

Она перебила:

— Уборщицей? С таким-то маникюрчиком? Ну да. День или два — острых ощущений получить. А потом мне снова уборщицу искать?

Я посмотрела на свои пальцы. Откуда же мне было знать, что маникюр может стать причиной для отказа? Попросила бы у Иринки жидкость… в салоне же снимают лак какой-то жидкостью. Маникюр! Не отсутствие диплома, не плохие навыки… Разве мир может быть враждебен настолько? Я вежливо простилась и поспешила уйти к Иринке, которая ждала на крыльце.

— Эй, ты что, плакать надумала? Ариш!

Я потрясла головой и выдавила улыбку. Подруга похлопала меня по плечу, тяжело вздохнула, но заявила уверенно:

— Ты же не думала, что прямо в первый день — раз — и лучшее место нашла? Так почти и не случается. Завтра снова пойдем, новые объявления появятся, я вечерком всех знакомых обзвоню… Если уж ты даже полы мыть настроилась, то точно что-нибудь подыщем! Только не кисни раньше времени.

— Я не кисну!

— Ага, по роже… лицу твоему так и видно!

Теперь я уже совсем успокоилась. Ирина ведь права: если я от первых неудач уже расклеиваюсь, то дальше что будет? С такой скоростью капитуляции и до возвращения в отчий дом недалеко! Потому и я теперь отвечала звонче:

— А ведь и хорошо, что не взяли! Здесь зарплата совсем маленькая. А жить на что, аренду платить?

— Вот и славно, — она направилась в сторону автобусной остановки. — Еще одно объявление нашла. На складе за городом требуются рабочие. Прокатимся, раз уж все равно больше вариантов нет.

Там со мной и разговаривать не стали. Посмеялись только, два раза на свидание пригласили, но к начальнику даже не проводили. Им, дескать, если на складах такая тоненькая девица и нужна, то совсем не для рабочих целей.

Расстались с Ирой на полдороге. Она, хоть и подпитывала меня весь день энтузиазмом, но теперь, похоже, сама устала:

— Мне через три дня в Москву уезжать, Ариш… Постараемся, конечно, решить твою проблему за это время. А потом… ты потом звони мне! Запутаешься в деньгах номиналом меньше тысячи — звони. Не будешь знать, на какую часть тела резиновые перчатки натягивать или на какую сторону швабры тряпку пялить — звони. В любое время дня и ночи, Ариш! А если совсем прижмет, иди к моим. Не слушай, что говорят, они все равно помогут. Хотя бы денег дадут на обратную дорогу…

У меня не осталось сил даже на мысли о настолько отчаянном положении.

Зашла в супермаркет, понаблюдала за посетителями. Взяла точно такую же металлическую корзину и с видом прожженного эксперта отправилась по рядам. Купила немного продуктов, самые дешевые мыло и шампунь. Мыло даже сквозь картонную обертку издавало странный запах, но я запретила себе зацикливаться на мелочах. В отдельном закутке продавали сим-карты для телефонов.

Домой пришла разбитая, как никогда до сих пор. Ботильоны — летние, с открытой пяткой и каблуком — оказались очень неудобными для таких путешествий. Мне представлялось, что вся стопа сочится кровью, но я все равно шла прямо, ни на секунду не сбив шага. Боль — неотъемлемая часть женской судьбы, так мама говорила. Это мужчина может позволить себе одеваться с комфортом или там набрать пару лишних кило — их все равно оценивают по другим критериям. Женщине же не позволено даже ссутулиться. Опусти на миг подбородок — и все, даже если никто не видел, то этим ты сама за собой признаешь право на послабление.

Потому, несмотря на дикую усталость, я вошла в квартиру и позвала бодрым голосом:

— Кирилл, ты дома? Я приготовлю нам на ужин лапшу из пакетиков. Ты любишь лапшу?

Он вышел из своей комнаты быстро, подхватил из рук пакет и торопливо забубнил:

— Все, все, сожительница. Ты сейчас очень быстренько перекуси и в комнате своей посиди. Хорошо?

— А… — я недоуменно смотрела на него, игнорируя ощущения, что в босых ногах будто кости медленно и мучительно встают на правильное место. — Все в порядке?

— Ну да. Девушка ко мне придет. Где-то через полчаса. Успеешь? Ничего?

— Ничего, — я поторопилась. — Конечно, это же твоя квартира. Старая девушка или новая?