Неправильная сказка
Часть 22 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Мой господин, не лишайте ваших смиренных подданных надежды! — храбро выдал начавший бунт советник, и ропот толпы вторил ему. — Пусть дарованная станцует для Великого предка! Только она, обласканная самими Небесами, может нас спасти!
— Убить ее решили?! — процедил шэт-шан, от которого уже едва искры не летели.
— Светлейший! — поддержали собрата по недалекому разуму остальные, дружно рухнув на колени. — Разве посмели бы мы помыслить о подобном?! Благословленной ли Великим предком бояться какого-то огня?..
Мне действительно нечего было бояться. А вот им… и тем, кто стоял за их спинами… Хорошо, они не понимали, что Канро-шан на пределе и, сам того не желая, скоро просто-напросто уничтожит всех, кто здесь собрался, но… Неужели они не знают, на что способны хищники, загнанные в угол?
Владетель зарычал, словно огромный, очень опасный зверь, готовый убивать.
И оцепенение наконец-то меня отпустило.
— Я сделаю это! — громко сказала я, осторожно коснувшись ладони почти сорвавшегося шэт-шана, и повторила, глядя в его пылающие алым глаза: — Сделаю.
— Анна… — прошипел он.
Божечки-кошечки… Мне кажется или у него когти на руках выросли?! И зубы, похоже, во рту не умещаются…
— Все хорошо, — легкомысленно улыбнулась я. — Мне ничего не грозит. Вы же знаете это, Канро-шан.
А я знала, что случится, если спрячусь за ним. За считаные секунды в голове промелькнули две короткие, но яркие картинки-вспышки: что будет, если я станцую — и если откажусь. И последняя впечатлила гораздо сильнее гибели жрицы.
Эти люди, охваченные суеверным ужасом, и в самом деле видят во мне спасение. Они напуганы и не в состоянии осознать: грядущие катастрофы — ничто по сравнению с тем, что здесь и сейчас может сотворить их собственный владетель. Ослепленные страхом, они не отступятся. Канро сорвется. Если я тоже испугаюсь, если сбегу…
Но я не боялась. Их ожидания внезапно наполнили меня странной уверенностью. И не только это… Там, внизу, под темными сейчас камнями, томился огонь. Он звал, обещая увлекательную игру, и безумно захотелось поддаться этому зову, проверить, на что я способна. Я буквально горела желанием станцевать с пламенем. Горела так, что казалось — еще чуть-чуть, и вспыхну.
Вспыхну, если меня попытаются удержать.
И владетель понял — увидел ли в моем лице, считал ли эмоции… Он медленно кивнул, и алые отблески исчезли из его глаз.
Сегодня больше никто не умрет.
На замерцавшие камни я шагнула без опаски. Отбивали дробь барабаны, пел огонь, в унисон им стучало мое сердце… Оно и задавало ритм. Я была той, за кем следовало пламя. Я знала, где и как оно появится, и уступала ему место за долю мгновения до того, как в воздух взвивались обжигающие языки. И это по-настоящему увлекло, заставило позабыть обо всем.
О том, что я всего-навсего пленница. О погибшей девушке. О моем мире, в который я уже отчаялась вернуться.
Здесь и сейчас тело и душу переполняла дикая свобода. И счастье, рожденное ею, делало меня неуязвимой. Я чувствовала себя всемогущей. Нет, не только чувствовала, но и была.
Была.
Что-то с силой ударило в солнечное сплетение, что-то холодное, грязное, мгновенно отравившее и погасившее пламя внутри, и пламя снаружи обезумело, сбилось с ритма, взвыло голодным зверем…
Оглохшая и ослепшая, я шарахнулась в сторону, ощутила волну жара… и меня сбили с ног, уронили на землю, закрывая от огня. Наверняка я бы разбила голову, если бы не надежная ладонь, обхватившая мой затылок. Мне не нужно было видеть, чтобы знать, кто это. И страх мгновенно отступил… и вновь вернулся, стоило услышать сдавленный стон и чей-то заполошный вопль: «Потушите же его наконец!»
И сжавшееся пружиной время распрямилось, завертело мир в своем водовороте. Нас накрыло облаком серебряной пыли и растащило в разные стороны. Йонто поднялся сам. Меня подхватил под руки взволнованный Тайро, до сего момента успешно скрывавшийся в толпе.
— Кто. Это. Сделал?! — прокатился над вмиг притихшей площадью поистине драконий рык.
— Это вышло случайно, — качнулась к подоспевшему владетелю я. Он был бледен и страшен, и сила его бешено рвалась с поводка. Поводок я удержала, вцепившись в руку шэт-шана и постаравшись поделиться спокойствием. Ну, как умела. — Я слишком устала, ошиблась. Пожалуйста, Канро-шан… Не нужно.
Владетель резко выдохнул сквозь зубы и, сжав мою ладонь, потащил прочь. С трудом поспевая за ним, я оглянулась — и едва не бросилась обратно, заметив, каким взглядом провожает нас Йонто.
Он пострадал из-за меня. А я даже не имею права узнать, как он! Здесь я ни на что не имею права…
До дворца мы добрались быстро. Никто из многочисленной свиты нас не нагнал. Я чувствовала, как бесится сила владетеля, поднимаясь гигантской волной, набирая мощь… И надеялась, что шэт-шан успокоится и возьмет ее под контроль.
Но получилось так, что под контроль взяли его.
В одном из пустых коридоров он упал, так и не выпустив моей руки. Я с трудом освободила ладонь, перевернула его на спину. В призрачном, приглушенном свете фонарей лицо владетеля казалось восковой маской, и липкий страх вцепился в мое сердце, покрыл кожу мурашками.
— Канро-шан! — срывающимся голосом позвала я, с опаской касаясь ледяной руки. — Эй… Откройте глаза!
Его сила опаляла. Она становилась все плотнее, ощутимее, она искала выход… Воздух искрился. Дышать было тяжело. И я поняла, что у меня совсем мало времени. Что она вот-вот рванет, камня на камне здесь не оставив.
— Очнись! Ну же! — отчаявшись, крикнула я, потянулась к его запястью, чтобы проверить, а есть ли пульс… Да так и застыла.
Широкие рукава задрались, открывая вьющиеся по запястьям линии татуировки. Я поспешно подняла один рукав выше… Причудливо сплетаясь, линии обвивали предплечье. Серебристые, как у Йонто, но более яркие. Живые. И по ним то и дело пробегали алые искры. Откуда-то я точно знала, что так быть не должно, что их нужно погасить. Любой ценой.
Речка, да? Будет вам речка! Да хоть горный поток, если это поможет!
Я села удобнее. Сжала ладони Канро-шана в своих. Закрыла глаза, вспоминая ощущения от прошлого раза. Меня трясло, в голове тикали несуществующие часы, отмеряя оставшееся время. Это дико мешало сосредоточиться.
Журчит по камешкам речка…
Тик-так.
Набирает силу…
Тик-так. Тик-так. Тик-так.
Да что же это такое!
К черту речку. Сила в моей крови. Я сама — сила. И я могу делиться ею, если захочу. А сейчас я хочу. Я очень этого хочу!
Пожалуйста… Пожалуйста!
Под сердцем словно огонек зажгли. И от него потянулось к рукам тепло, не обжигающее, мягкое, щекотное. Оно легко струилось с моих ладоней, впитывалось в кожу владетеля, согревая его. Оживляя.
Искры исчезали. Линии татуировки наливались ровным серебристым мерцанием. Надоевшее тиканье наконец-то смолкло. И пугающая сила шэт-шана истончалась, сворачивалась в клубочек, светлела.
Я убрала ладони лишь тогда, когда смогла свободно вдохнуть. Полностью обессиленная — не передачей силы, о нет, пережитым страхом, — легла на пол рядом с владетелем, на лицо которого вернулись краски.
Опустошенная, я не чувствовала ничего. Ни радости, ни гордости от хорошо проделанной работы. Я просто смотрела, как Канро-шан открывает глаза, как пытается что-то сказать… Но, видимо, сил у него тоже не осталось. А может, нужные слова не шли на ум.
Так мы и лежали, будто два коврика. Долго лежали… Как назло, люди сюда не спешили. Наверное, боялись попасть под горячую руку владетеля. Да, сплошной вред от плохого характера. Запугаешь всех на свете, и никто-то тебя даже с пола в случае чего не поднимет…
— Анна…
Голос прозвучал глухо. Я, почти уже отключившаяся, вздрогнула и наткнулась на внимательный темный взгляд. Владетель пришел в себя настолько, что сумел сесть, и смотрел сверху вниз. Неуютно… Я попыталась было встать, но следующие его слова свели на нет все попытки.
— Я не умею быть заботливым. Я многого не умею. Но я научусь. Дай мне шанс. Ты же видишь, что я не смогу без тебя.
— А я не смогу с вами, — вырвалось у меня. Глупо как… Но он не разозлился.
— Я изменю это, — сказал так уверенно, что я невольно прониклась. — Завоюю твое доверие. И оправдаю его.
Ответить я не успела — нас наконец-то нашли. Сразу стало шумно, бестолково и до отвращения ярко. Разгорелись фонари, засуетились люди…
Я не запомнила, как добралась до своих покоев. Не запомнила, как уснула.
И снилось мне объятое фиолетовым цветом дерево, силуэт высокого мужчины с мечом на фоне полыхающего неба… и слова владетеля, ответа на которые у меня попросту не было.
В кабинете было душно. В распахнутое окно лилась тягучая летняя ночь, напоенная влажностью и навязчивыми цветочными ароматами. Они сплетались с запахом тяжелых благовоний, которыми здесь, казалось, пропиталось все — от стен до самого хозяина кабинета, высокого, статного, несмотря на немалые годы. Эти годы вились редкими серебристыми прядками в смоляных волосах, собранных в низкий хвост, прятались в уголках глаз — и во взгляде, способном придавить к земле кого угодно.
Канро ненавидел этот кабинет. Ненавидел этот запах. Но сильнее всего он ненавидел застывшего у окна мужчину, коему все это принадлежало.
Пожалуй, ненависть была едва ли не единственным, что их объединяло.
Впрочем, себя в тот момент Канро, подпиравший дверь, ненавидел еще сильнее.
Вэй уже не плакала. Она стояла на коленях, обхватив руками плечи, и раскачивалась, устремив безумный взгляд на поглощенного ночным пейзажем мужчину. В грязном, некогда белом платье, растрепанная, с бледным, опухшим от слез лицом и красными глазами, она походила не на младшую дочь владетеля, а на умалишенную нищенку.
— Успокойся, — не оборачиваясь, бросил Майро-шан, полновластный владетель Прайго. — Когда ты сможешь мыслить здраво, поймешь, что я был прав. И неоправданно милосерден. Ты должна быть благодарна уже за то, что я позволил ему жить.
Канро дернулся, но не успел и шага сделать, как Вэйнара взвилась на ноги. Она дрожала, точно в лихорадке, и не падала лишь каким-то чудом.
— Жить?! — хрипло выдохнула она. — Да вы искалечили его! И тело и душу! Вы…
— Я исправил ошибку, совершенную природой, магией и моими глупыми детьми.
— Он не ошибка! Это вы… Вы! Величайшая ошибка, которую когда-либо видел этот мир! Вы…
Канро схватил Вэй в охапку, развернул, крепко прижал к себе. У нее уже не было сил вырываться.
У нее уже ни на что не было сил.
Подхватив лишившуюся чувств сестру на руки, он зло посмотрел на соизволившего обернуться владетеля.
— Унеси ее, — сухо приказал Майро-шан. — И проследи, чтобы она не покидала дворец. Если она уйдет, я ее уничтожу. Ее и тебя. Вы мне больше не нужны. Теперь у меня есть тот, кто по-настоящему достоин венца владетеля.
— Отец…
— Ты все еще здесь?! Убери свою глупую сестру с глаз моих! За что Великий предок покарал меня, дав таких детей? Ничего, ничего, в этот раз я не допущу ошибки… Прайго будет в хороших руках!
Перед глазами Канро заклубилась расцвеченная алыми всполохами тьма. И в этой тьме ясно проступало искривленное злобной гримасой лицо мужчины, которого он вынужден был называть отцом. Рот владетеля беззвучно раскрывался, совершенно сумасшедшие глаза наливались кровью, и кровь текла по стремительно желтеющим щекам, делая тьму багровой.
Тьма сыто вздохнула. Обвилась вокруг замершего от ужаса Канро. И медленно сжала его в своих тисках.