Непорочная куртизанка

Она ждала, по-прежнему вертя в руке монету и не отрывая глаз от лица Берты, молясь, чтобы та не почувствовала ее страха, ее отчаяния.

Говорят, что животные обладают способностью чуять страх. Что, если и это гнусное создание недалеко ушло от животных? А ведь Кларисса очень боялась.

— Да отдай ты ей это отродье, Берта, — очнулся от пьяного ступора мужчина, сообразив, что на этом можно подзаработать. — Не стоит парень твоих трудов, а оставишь его, так в глаза не увидишь никакой гинеи! Как думаешь, сколько он еще протянет?

Берта протянула руку.

— Так и быть, давайте деньги.

— Сначала приведи ребенка. Хочу убедиться, что он жив и здоров.

Берта смерила ее уничтожающим взглядом. Но мужчина стал подниматься:

— Если не приведешь его, я это сделаю и заберу гинею.

— Через мой труп!

Берта протиснулась мимо Клариссы и направилась к двери. Кларисса последовала за ней, надеясь, что все обойдется и Берта не выкинет какой-нибудь пакости.

Берта стала подниматься наверх, а Кларисса осталась внизу.

— Эй ты, парень... да, ты... с тобой говорят! Фрэнсис или как там тебя? Оглох, что ли?

Кларисса вынудила себя оставаться на месте, хотя всеми фибрами своей души рвалась поскорее увидеть брата. Ее так и подмывало взлететь по ступенькам и спустить с лестницы Берту, но она не двигалась с места. И наконец на верхней площадке вновь появилась Берта, таща за руку Фрэнсиса.

— Вот... за тобой пришли, — объявила она, вытолкнув его вперед. — Спускайся вниз!

Фрэнсис испуганными глазами уставился на сестру и сначала, похоже, ее не узнал. Она безмолвно протянула ему руки, и мальчик с воплем, от которого перевернулось сердце, слетел вниз и бросился в ее объятия. Он оказался таким легким, таким хрупким, что ей с новой силой захотелось убить кого-то. Прежде всего — Люка. По возможности очень медленно.

Но тут она заметила, что на нее надвигается ширококостная женщина с сильными ручищами и красными от джина щеками. Кларисса швырнула гинею на нижнюю ступеньку, повернулась и, не выпуская Фрэнсиса, ринулась к выходу. Что, если экипаж уже уехал?

Но ее опасения были напрасны. Кучер хотел получить плату! Он сидел на козлах, куря трубку, с самым беззаботным видом.

— Скорее!

Кларисса втолкнула брата в экипаж, все еще опасаясь какого-нибудь подвоха. А вдруг Берта выскочит наружу и поднимет шум... и улица мигом наполнится рассерженными людьми, которые попытаются ее остановить?

Но ничего подобного не произошло. Она тоже уселась в экипаж, захлопнула дверцу, и кучер немедленно отъехал. Не было никакой погони, никаких злобных воплей. Только тихий плач Фрэнсиса, забившегося в самый угол.

Кларисса дрожащими руками потянулась к нему, усадила на колени и прижала к себе, свободной рукой приглаживая его растрепанные, дурно пахнущие волосы и напевая что-то утешительное.

Наконец его слезы иссякли. Мальчик выпрямился и взглянул на нее.

— Почему ты не пришла раньше? — спросил он с такой болью, что ей самой захотелось заплакать.

Но она мягко ответила:

— Не могла, солнышко. Пришла, как только сумела. Люк отказался сказать, где ты. Я очень долго тебя искала.

Мальчик, казалось, обдумывал сказанное, кусая нижнюю губу, которая уже была красной и распухшей.

— Я есть хочу!

— Знаю. Как только мы выйдем из этого экипажа, сразу найдем разносчика с пирогами.

Она снова притянула брата к себе, до сих пор не веря, что смогла его спасти. А Фрэнсис, казалось, был счастлив находиться рядом с сестрой.

— Где вы хотите выйти, мисс? — крикнул кучер, свесившись с козел и заглядывая в окно.

— На Пиккадилли. Там же, где я садилась.

— Сейчас приедем, мисс.

Фрэнсис снова выпрямился:

— А что будет с дядей Люком? Он подлый, Рисса! Почему он завез меня в то место и бросил?

— Мы поговорим об этом позже, дорогой.

Когда экипаж остановился, она сняла его с колен, кучер открыл дверь и вынес Фрэнсиса.

— Бедный малыш, что с ним случилось? Просто кожа да кости!

Кларисса проглотила резкий ответ. Мужчина был добр к ней, и она боялась бы Берты куда больше, не знай, что он стоит за ее спиной.


— Знаю, но теперь все будет хорошо. И большое вам спасибо за все.

Она вручила ему золотой соверен. Кучер прикусил его, кивнул и коснулся козырька кепи:

— Удачи и вам, мэм. И парнишке тоже. Его нужно немного откормить.

— Я собираюсь немедленно об этом позаботиться, — кивнула Кларисса, взяв Фрэнсиса за руку. — Пойдем поищем пирожника.

— Это то, что тебе нужно, парнишка. — Кучер похлопал Фрэнсиса по костлявому плечу и снова взобрался на козлы. Прищелкнул языком, и экипаж двинулся вниз по Пиккадилли.

Улицы были относительно тихими, как всегда в воскресенье, и Кларисса повела брата в Грин-парк, где они нашли мужчину, продававшего пироги, и молочницу, пасшую двух коров. Оба деревянных ведра были наполнены до краев. Кларисса купила пирог и чашку молока для Фрэнсиса и молча смотрела, как он жадно расправляется с тем и другим. Она купила еще чашку молока и, когда Фрэнсис осушил и ее, повела его в тень деревьев, где они могли бы поговорить. Они нашли скамью под голыми ветвями лесного бука.

— Я все еще хочу есть, — пожаловался мальчик.

— Скоро у тебя будет плотный обед. Но пока я должна кое-что тебе объяснить.

Фрэнсис уселся на скамью, дрожа в своей тонкой рубашке.

— Где твоя одежда? — спросила Кларисса, заворачивая его в свой плащ.

— Не знаю. Берта раздела меня и дала взамен эти вещи. Они воняют, — добавил мальчик, сморщив нос. — И с самого начала воняли.

— Что ж, мы скоро найдем тебе приличную одежду, — пообещала она, соображая, с чего лучше начать. — Фрэнсис, нам придется скрываться от Люка. Надеюсь, ты понимаешь.

Мальчик энергично закивал:

— Говорю тебе, он подлый!

— Да, и как только узнает, что ты исчез, начнет искать... тебя... нас обоих. А пока что я нашла место, где мы можем жить и где он никогда не подумает нас искать. Но тебе нужно быть умным мальчиком, Фрэнсис. Я знаю, ты все сумеешь!

Фрэнсис внимательно слушал сестру. Он больше не хотел есть и согрелся настолько, что сумел сосредоточиться. Трудности и издевательства последних недель не убили в нем отваги и силы духа. Сестра сказала, что он будет жить вместе с ней, в каком-то доме поблизости. Хозяином был джентльмен, но, вполне возможно, Фрэнсис вообще с ним не встретится, а если и встретится, вполне достаточно поклониться и быстро исчезнуть.

— Кто этот джентльмен?

— Граф Блэкуотер, дорогой.

— Но откуда ты его знаешь, Рисса? Он лорд.

— Да, как и твой дед, — выпалила Кларисса, о чем немедленно пожалела. Не хватало еще, чтобы Фрэнсис повел себя как внук графа!

— Как?! И я стал бы трубочистом?! — Фрэнсис тихо взвизгнул от смеха, и это согрело сердце сестры, хотя она еще раз убедилась, как необходимо разъяснить ему всю серьезность положения.

— Ты почти им стал, Фрэнсис. Тебе нужно понять одно: Люк не должен тебя найти. А для этого никому нельзя говорить, кто ты и откуда родом. Понятно?

Фрэнсис, внезапно став серьезным, кивнул:

— Если он найдет меня, значит, вернет в то ужасное место. — Он задумчиво поболтал ногами. — Может, притвориться, что я немой и глухой? Тогда все получится, верно?

— Получится, — с улыбкой согласилась Кларисса. — Но сомневаюсь, что ты надолго удержишься от болтовни, и тогда это вызовет еще больше вопросов.

— Наверное, так. А вдруг я случайно что-то скажу, сам того не желая, и все поймут, что я притворяюсь?

— Вполне возможно, — кивнула Кларисса и, встав, протянула ему руку: — Пойдем-ка домой!

По дороге она рассказала ему о Салли и мистрис Ньюби.

— Там еще есть мальчик по имени Сэмми, который делает в доме всю тяжелую работу. И тебе придется немного ему помогать, дорогой. Сначала это покажется странным, но представь, что помогаешь Сайласу в конюшне. Если ты с готовностью будешь выполнять приказы и не станешь капризничать, мы с тобой все преодолеем.

Назойливый внутренний голос твердил, что не следует быть чересчур оптимистичной насчет способности брата превратиться в того, кем он никогда не был, но она постарается вовремя приходить ему на помощь. А если случится худшее, им придется уехать и скрываться где-нибудь в глуши, пока она не станет совершеннолетней.

— Вот мы и пришли.

Кларисса остановилась у дома.

— Теперь мне придется взять у тебя плащ, дорогой.

Она накинула плащ на плечи, шагнула к двери и остановилась, впервые поняв, что у нее нет ключа от входной двери. Это упущение нужно немедленно исправить, если только, конечно, не окажется, что временным обитательницам дома ключи не полагаются. Если так, Джасперу придется сделать для нее исключение.

Она принялась стучать в дверь молотком в виде львиной головы.

Салли открыла почти сразу же и хотела поздороваться, но, похоже, потеряла дар речи и уставилась на спутника Клариссы. Фрэнсис крепко держался за руку сестры и, опустив глаза, жался к ней. При этом он старался казаться маленьким и незаметным. Кларисса вошла в холл, таща за собой брата.

— Салли, я нашла этого мальчика на улице. Говорит, что его зовут Фрэнк. Его избивал и морил голодом хозяин, потому что он отказывался лезть в дымоходы. Я подумала, что можно взять его в помощь нашему Сэмми.