Ненависть
Часть 12 из 28 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Дверь распахивается, появляется улыбающееся лицо Кирилла.
— Садись!
Апполинарий «на автомате» плюхается на сиденье, машина срывается с места, дверь захлопывается по инерции.
— Ты? На колесах? — удивляется Апполинарий. — Вроде безлошадным был.
— Что было, то сплыло. В канализацию, — с усмешкой отвечает Кирилл. — Если «бабки» имеются, чего пешком ходить.
— А-а … новую работу нашел? А я вот все на старой. Куда преподавателю податься? Я ведь ничего другого не умею.
— Да ну! — ухмыльнулся Кирилл. — Я видел, как ты «ничего другого не умел».
— Я говорю о профессии.
— Я тоже. По-твоему, истреблять нечисть, очищать землю от гадов не может быть профессией?
— То есть? — удивился Апполинарий.
— Дрянь плодится, как тараканы. Чем лучше будут жить русские люди, тем больше будет завистников и просто бездельников, желающих пожить за чужой счет. Сегодня мы боремся с кавказцами и чурками, завтра полезут негры. Я читал, что в Африке через сколько-то там лет народу будет полтора миллиарда. Больше, чем в Китае! Но узкоглазые пашут, как папы карлы, они молодцы. А черномазые как цыгане — пляшут, поют и воруют. Ты представляешь, полтора миллиарда цыган! Никаких лагерей и газовых камер не хватит! И вот вся эта орава хлынет в Россию. Что делать?
— Ты о неграх? — только и нашел, что спросить, Апполинарий.
— Обо всех. Как только в стране повышается уровень жизни, в нее устремятся толпы уродов. Почему в Европе так много мигрантов? У нас пока хреново, зимы холодные, а ну как потепление наступит, уровень жизни возрастет?
— И что ты предлагаешь?
Впереди предостерегающе вспыхивает красный глаз светофора. Кирилл спохватывается, нога давит тормоз. Машина утыкается носом, колеса скользят по обледенелому асфальту. Когда до бампера впереди стоящего автомобиля остается вершок, машина останавливается.
— Фу ты! — выдохнул Кирилл. — Вожу еще не очень, мало практики, — пояснил он.
По пешеходной «зебре» спешат люди навстречу друг другу, человеческий поток на несколько секунд перекрывает дорогу так, что не видно автомобилей с той стороны.
— Смотри, — мотнул головой Кирилл. — Цветных нет, наши на работу спешат. А где все эти душманы, мать их, а? Грабят квартиры тех, кто работает. Торгуют паленой водкой и вином. Собирают дань с честных русских бизнесменов …
— Честных!?
— Ну, ладно… пусть. Но они деньги тратят здесь, у нас, а не вывозят в свои поганые республики свободные!
Выглянул желтый кругляш, прохожие заторопились. Зажегся зеленый свет. Пешеходы исчезают, автомобили плотной толпой бросаются вперед.
— Так вот, продолжаю мысль … Чем больше мы, русские, будем работать, тем больше и больше будет в России всякой «чуркотни». Избавить страну от нашествия можно только одним способом — убийствами. Страх за жизнь заставит эмигрантов сидеть дома и работать на своей земле. Прошлый раз красиво чурку замочили. Заметались, гады, забегали! Так и надо с ними, чтоб другим неповадно было. Но!
Кирилл предостерегающе вытянул указательный палец вверх.
— Это самодеятельность, любительство. Нужны системные действия, необходимы профессионалы, ну и … нужны деньги! Грязная работа по очищению Родины должна хорошо оплачиваться, Колун.
— Здравая мысль, не могу не согласиться, — пробормотал Апполинарий. — И кто же станет платить? Честные русские бизнесмены?
Кирилл усмехнулся.
— Да нет, они дальше своего носа не видят. Не понимают, идиоты несчастные, что конец им придет, если все оставить как есть. Будут платить, но не сейчас. Надо создать организацию профессионалов. На принципах самофинансирования. Когда наберемся сил, проведем разъяснительную работу среди наших богатеев…
— Обложим данью, — подсказал Апполинарий.
— Да. А что, за спокойную жизнь надо платить. Разве не так поступает государство? — спросил Кирилл.
— Так. Все верно. Только вот едва ли государство захочет делиться доходами.
— А это второй этап. Нужна власть. Когда такие, как мы с тобой, придут к власти, все изменится. Страна и люди станут другими.
— Что на третье?
Кирилл сворачивает на обочину, останавливает машину.
— Расскажу потом. Вылезай, приехали, — кивнул он на четырехэтажную коробку учебного корпуса института.
— Спасибо, — поблагодарил Апполинарий. — Выручил. А на какие «шиши» тачку купил, если не секрет?
— Ну, ты же помнишь, Мурад перед смертью предлагал деньги забирать. Я и взял. И с другие брали. А что, хватит нищенствовать. Мы заслужили. А ты что, не успел?
— Да, провозился с компьютером, потом уходить надо было.
— Ладно, — махнул рукой Кирилл. — В следующий раз получишь двойную долю. Ну, бывай!
— Будь здоров.
Апполинарий проводил взглядом удаляющуюся машину. Злой ветер с удвоенной силой набросился на «тепленького», поток воздуха с силой уперся в лицо, из глаз потекли слезы. Колышев поглубже натянул шерстяную шапочку, прикрыл лицо ладонями. До начала лекции осталось двадцать минут, надо спешить в аудиторию …
Идти после работы в спортзал не хотелось. Последнее время Апполинарий охладел к тренировкам. Поднимать и опускать «железо» — а именно в этом и состоит тренировка бодибилгера — занятие скучное и, честно говоря, довольно глупое. Методики советуют прислушиваться к мышцам, всматриваться в себя и так далее. Некоторые вообще утверждают, что если как следует заниматься, то наступает этакое состояние эйфории из-за повышения уровня гормонов в крови. Все так … и не так. Профессионал может и чувствует легкий «балдеж» после крутого «кача», а обычному человеку, у которого голова забита семейными заботами, работой и личными проблемами, на гормоны наплевать. Его жизнь там, за стенами этого маленького мирка полированных железяк и потных мускулов. Но быть сильным и выглядеть привлекательным в глазах противоположного пола все-таки хочется и если у тебя с «баблом» туго, то иди в дешевый спортзал. Пролив ведро пота и потратив миллион килокалорий, ты приобретешь вполне презентабельную телесность, закалишь характер и укрепишь волю. И если любовь королевы все равно будет недоступна для тебя, — ее можно только купить, примеров хватает — то внимание нормальных женщин тебе обеспечено. «Как приятно и легко рассуждать подобным образом, сидя в кресле, — думал Апполинарий, глядя в окно. — И как трудно оторвать задницу от мягкой сидушки»! За стеклом медленно падает снег, крупные снежинки похожи на откормленных бабочек, порхают тяжело и неспешно.
— Накачанные! — иронично усмехается Апполинарий.
Он взглянул на письменный стол. Фигурки римских воинов словно готовятся к атаке — мускулистые руки сжимают копья, панцирь плотно облегает грудь и точно повторяет форму мышц, мускулы ног напряжены. Апполинарий вздохнул — вот бы уколоться чем-нибудь и за пять минут стать таким! Как в кино. Увы, если колоться, таким будешь очень недолго. Потом сдохнешь …
Придя в спортзал, Апполинарий с удивлением обнаружил, что Кирилла нет. Не было и многих других скинхедов. Зато на тренажере для рук занималась Маша. Девушка так эротично сидела на скамейке, что у Апполинария дыхание перехватило. Маша разводит руки с гантелями в стороны, майка туго натягивается, сквозь тонкую ткань выделяются крупные соски. От разогретого тела исходит аромат женского пота и сладкий запах цветочных духов. Колышев чувствует легкое головокружение.
— Машенька, а где все? — хриплым голосом спросил Апполинарий.
— Перешли в другой зал. Вон там, напротив, — показала она пальчиком в окно.
Стекло наполовину запорошено снегом, да еще вечер на дворе, но Апполинарий понял, о чем идет речь. На другой стороне улицы расположен модный фитнес-центр.
— Там же дорого! — удивился Апполинарий.
— У ребят есть деньги.
— А ты?
— Мне больше нравится здесь, — коротко ответила девушка.
Апполинарий понимающе кивает — фитнес-центр посещают дочки зажиточных горожан, Маша на фоне породистых девиц потеряется. Но вслух произнес:
— Я тоже думаю, что здесь лучше. Проще как-то.
В присутствии девушки усталость и лень словно испаряются, Апполинарий «рвет» веса, мышцы ноют и просят пощады, пот льется ручьями. Полтора часа пролетают словно десять минут. В полном изнеможении Колышев опускается на лавку. Сердце выламывает ребра, тело будто вибрирует. Кажется, что вот-вот наступит такая усталость, что с ног свалишься, но нет! Мышцы наливаются странной энергией, хочется прыгать, бегать, делать что-то такое ребяческое. Да-с, гормоны!
— Машенька, не уходи без меня, — просит Апполинарий. — Я сейчас быстренько в душ, а потом провожу тебя.
Девушка удивленно и лукаво смотрит на Колышева:
— Неужели правда?
— С Новым Годом не получилось, не моя вина, но сегодня нам никто не помешает.
Апполинарий проснулся, когда за окном еще непроглядная мгла зимней ночи. Сразу ощутил тепло женского тела, непривычный запах духов. Рука высунулась из-под одеяла, пальцы сжали кнопку выключателя. Вспыхнул приглушенный свет торшера. Апполинарий видит гриву спутанных волос на подушке, розовое ушко смешно выглядывает из спутанных локонов, слышится тихое сопение. Осторожно, чтобы не разбудить, выползает из-под одеяла. В комнате прохладно, в полуоткрытую форточку нагло лезет воздух зимней улицы и хватает ледяными лапами голое тело. Апполинарий спохватывается — он без трусов, кошмар! Впрочем, мельком взглянув в зеркало, успокаивается. Ежедневные издевательства … э-э… занятия в тренажерном зале дело сделали — пропала старческая дряблость груди, мышцы наполнились упругой силой, куда-то делся отвислый живот, а вместо него нарисовалась «стиральная доска» прямоугольных мускулов. «Нет, ниче! — самодовольно подумал Апполинарий, — теперь стыдиться нечего. Можно и голышом перед дамой показаться, не стыдно. Как там у Маяковского? Нет лучше одежи, чем бронза мускулов и свежесть кожи? Ну, до «бронзы» далековато… или в солярий сходить? И вот здесь надо добавить … а животик подтянуть». Становится перед зеркалом, принимает разные позы вроде культуриста на подиуме и рассуждает сам с собой, совершенно забыв о девушке в постели. Она тем временем проснулась и с теперь интересом рассматривает обнаженного мужчину.
— Апполон Бельведерский! — хихикнула она.
— Да, я Апполон, — ничуть не смутившись согласился Апполинарий. — Ты бы видела меня раньше — я имею в виду без одежды. Тихий ужас!
— Ты читал лекции в одежде. Мы спешим куда нибудь?
— Нет. Мне на вторую пару. А тебе?
— Тоже.
— Э-э … тогда?
— Давай!
Примерно через сорок минут они сидят на кухне. На столе две чашки кофе, в тарелке горкой возвышается печенье. Девушка закутана в халат. Он слишком велик, рукава закатаны едва ли не до половины. Апполинарий горделиво восседает с обнаженным торсом, из одежды только спортивные штаны.
— Мы не опоздаем? — спрашивает Маша.
— Нет. Закажу такси и доберемся до института за десять минут, — небрежно отмахивается Апполинарий. — Расскажи о себе, — просит он.
— Ну, родилась-училась, потом снова пошла учиться, — улыбнулась девушка.
— Да, содержательно, — кивнул Колышев. — А как ты познакомилась с компанией Кирилла?
— Случайно. Получилось почти как у тебя. Они спасли меня.
— Садись!
Апполинарий «на автомате» плюхается на сиденье, машина срывается с места, дверь захлопывается по инерции.
— Ты? На колесах? — удивляется Апполинарий. — Вроде безлошадным был.
— Что было, то сплыло. В канализацию, — с усмешкой отвечает Кирилл. — Если «бабки» имеются, чего пешком ходить.
— А-а … новую работу нашел? А я вот все на старой. Куда преподавателю податься? Я ведь ничего другого не умею.
— Да ну! — ухмыльнулся Кирилл. — Я видел, как ты «ничего другого не умел».
— Я говорю о профессии.
— Я тоже. По-твоему, истреблять нечисть, очищать землю от гадов не может быть профессией?
— То есть? — удивился Апполинарий.
— Дрянь плодится, как тараканы. Чем лучше будут жить русские люди, тем больше будет завистников и просто бездельников, желающих пожить за чужой счет. Сегодня мы боремся с кавказцами и чурками, завтра полезут негры. Я читал, что в Африке через сколько-то там лет народу будет полтора миллиарда. Больше, чем в Китае! Но узкоглазые пашут, как папы карлы, они молодцы. А черномазые как цыгане — пляшут, поют и воруют. Ты представляешь, полтора миллиарда цыган! Никаких лагерей и газовых камер не хватит! И вот вся эта орава хлынет в Россию. Что делать?
— Ты о неграх? — только и нашел, что спросить, Апполинарий.
— Обо всех. Как только в стране повышается уровень жизни, в нее устремятся толпы уродов. Почему в Европе так много мигрантов? У нас пока хреново, зимы холодные, а ну как потепление наступит, уровень жизни возрастет?
— И что ты предлагаешь?
Впереди предостерегающе вспыхивает красный глаз светофора. Кирилл спохватывается, нога давит тормоз. Машина утыкается носом, колеса скользят по обледенелому асфальту. Когда до бампера впереди стоящего автомобиля остается вершок, машина останавливается.
— Фу ты! — выдохнул Кирилл. — Вожу еще не очень, мало практики, — пояснил он.
По пешеходной «зебре» спешат люди навстречу друг другу, человеческий поток на несколько секунд перекрывает дорогу так, что не видно автомобилей с той стороны.
— Смотри, — мотнул головой Кирилл. — Цветных нет, наши на работу спешат. А где все эти душманы, мать их, а? Грабят квартиры тех, кто работает. Торгуют паленой водкой и вином. Собирают дань с честных русских бизнесменов …
— Честных!?
— Ну, ладно… пусть. Но они деньги тратят здесь, у нас, а не вывозят в свои поганые республики свободные!
Выглянул желтый кругляш, прохожие заторопились. Зажегся зеленый свет. Пешеходы исчезают, автомобили плотной толпой бросаются вперед.
— Так вот, продолжаю мысль … Чем больше мы, русские, будем работать, тем больше и больше будет в России всякой «чуркотни». Избавить страну от нашествия можно только одним способом — убийствами. Страх за жизнь заставит эмигрантов сидеть дома и работать на своей земле. Прошлый раз красиво чурку замочили. Заметались, гады, забегали! Так и надо с ними, чтоб другим неповадно было. Но!
Кирилл предостерегающе вытянул указательный палец вверх.
— Это самодеятельность, любительство. Нужны системные действия, необходимы профессионалы, ну и … нужны деньги! Грязная работа по очищению Родины должна хорошо оплачиваться, Колун.
— Здравая мысль, не могу не согласиться, — пробормотал Апполинарий. — И кто же станет платить? Честные русские бизнесмены?
Кирилл усмехнулся.
— Да нет, они дальше своего носа не видят. Не понимают, идиоты несчастные, что конец им придет, если все оставить как есть. Будут платить, но не сейчас. Надо создать организацию профессионалов. На принципах самофинансирования. Когда наберемся сил, проведем разъяснительную работу среди наших богатеев…
— Обложим данью, — подсказал Апполинарий.
— Да. А что, за спокойную жизнь надо платить. Разве не так поступает государство? — спросил Кирилл.
— Так. Все верно. Только вот едва ли государство захочет делиться доходами.
— А это второй этап. Нужна власть. Когда такие, как мы с тобой, придут к власти, все изменится. Страна и люди станут другими.
— Что на третье?
Кирилл сворачивает на обочину, останавливает машину.
— Расскажу потом. Вылезай, приехали, — кивнул он на четырехэтажную коробку учебного корпуса института.
— Спасибо, — поблагодарил Апполинарий. — Выручил. А на какие «шиши» тачку купил, если не секрет?
— Ну, ты же помнишь, Мурад перед смертью предлагал деньги забирать. Я и взял. И с другие брали. А что, хватит нищенствовать. Мы заслужили. А ты что, не успел?
— Да, провозился с компьютером, потом уходить надо было.
— Ладно, — махнул рукой Кирилл. — В следующий раз получишь двойную долю. Ну, бывай!
— Будь здоров.
Апполинарий проводил взглядом удаляющуюся машину. Злой ветер с удвоенной силой набросился на «тепленького», поток воздуха с силой уперся в лицо, из глаз потекли слезы. Колышев поглубже натянул шерстяную шапочку, прикрыл лицо ладонями. До начала лекции осталось двадцать минут, надо спешить в аудиторию …
Идти после работы в спортзал не хотелось. Последнее время Апполинарий охладел к тренировкам. Поднимать и опускать «железо» — а именно в этом и состоит тренировка бодибилгера — занятие скучное и, честно говоря, довольно глупое. Методики советуют прислушиваться к мышцам, всматриваться в себя и так далее. Некоторые вообще утверждают, что если как следует заниматься, то наступает этакое состояние эйфории из-за повышения уровня гормонов в крови. Все так … и не так. Профессионал может и чувствует легкий «балдеж» после крутого «кача», а обычному человеку, у которого голова забита семейными заботами, работой и личными проблемами, на гормоны наплевать. Его жизнь там, за стенами этого маленького мирка полированных железяк и потных мускулов. Но быть сильным и выглядеть привлекательным в глазах противоположного пола все-таки хочется и если у тебя с «баблом» туго, то иди в дешевый спортзал. Пролив ведро пота и потратив миллион килокалорий, ты приобретешь вполне презентабельную телесность, закалишь характер и укрепишь волю. И если любовь королевы все равно будет недоступна для тебя, — ее можно только купить, примеров хватает — то внимание нормальных женщин тебе обеспечено. «Как приятно и легко рассуждать подобным образом, сидя в кресле, — думал Апполинарий, глядя в окно. — И как трудно оторвать задницу от мягкой сидушки»! За стеклом медленно падает снег, крупные снежинки похожи на откормленных бабочек, порхают тяжело и неспешно.
— Накачанные! — иронично усмехается Апполинарий.
Он взглянул на письменный стол. Фигурки римских воинов словно готовятся к атаке — мускулистые руки сжимают копья, панцирь плотно облегает грудь и точно повторяет форму мышц, мускулы ног напряжены. Апполинарий вздохнул — вот бы уколоться чем-нибудь и за пять минут стать таким! Как в кино. Увы, если колоться, таким будешь очень недолго. Потом сдохнешь …
Придя в спортзал, Апполинарий с удивлением обнаружил, что Кирилла нет. Не было и многих других скинхедов. Зато на тренажере для рук занималась Маша. Девушка так эротично сидела на скамейке, что у Апполинария дыхание перехватило. Маша разводит руки с гантелями в стороны, майка туго натягивается, сквозь тонкую ткань выделяются крупные соски. От разогретого тела исходит аромат женского пота и сладкий запах цветочных духов. Колышев чувствует легкое головокружение.
— Машенька, а где все? — хриплым голосом спросил Апполинарий.
— Перешли в другой зал. Вон там, напротив, — показала она пальчиком в окно.
Стекло наполовину запорошено снегом, да еще вечер на дворе, но Апполинарий понял, о чем идет речь. На другой стороне улицы расположен модный фитнес-центр.
— Там же дорого! — удивился Апполинарий.
— У ребят есть деньги.
— А ты?
— Мне больше нравится здесь, — коротко ответила девушка.
Апполинарий понимающе кивает — фитнес-центр посещают дочки зажиточных горожан, Маша на фоне породистых девиц потеряется. Но вслух произнес:
— Я тоже думаю, что здесь лучше. Проще как-то.
В присутствии девушки усталость и лень словно испаряются, Апполинарий «рвет» веса, мышцы ноют и просят пощады, пот льется ручьями. Полтора часа пролетают словно десять минут. В полном изнеможении Колышев опускается на лавку. Сердце выламывает ребра, тело будто вибрирует. Кажется, что вот-вот наступит такая усталость, что с ног свалишься, но нет! Мышцы наливаются странной энергией, хочется прыгать, бегать, делать что-то такое ребяческое. Да-с, гормоны!
— Машенька, не уходи без меня, — просит Апполинарий. — Я сейчас быстренько в душ, а потом провожу тебя.
Девушка удивленно и лукаво смотрит на Колышева:
— Неужели правда?
— С Новым Годом не получилось, не моя вина, но сегодня нам никто не помешает.
Апполинарий проснулся, когда за окном еще непроглядная мгла зимней ночи. Сразу ощутил тепло женского тела, непривычный запах духов. Рука высунулась из-под одеяла, пальцы сжали кнопку выключателя. Вспыхнул приглушенный свет торшера. Апполинарий видит гриву спутанных волос на подушке, розовое ушко смешно выглядывает из спутанных локонов, слышится тихое сопение. Осторожно, чтобы не разбудить, выползает из-под одеяла. В комнате прохладно, в полуоткрытую форточку нагло лезет воздух зимней улицы и хватает ледяными лапами голое тело. Апполинарий спохватывается — он без трусов, кошмар! Впрочем, мельком взглянув в зеркало, успокаивается. Ежедневные издевательства … э-э… занятия в тренажерном зале дело сделали — пропала старческая дряблость груди, мышцы наполнились упругой силой, куда-то делся отвислый живот, а вместо него нарисовалась «стиральная доска» прямоугольных мускулов. «Нет, ниче! — самодовольно подумал Апполинарий, — теперь стыдиться нечего. Можно и голышом перед дамой показаться, не стыдно. Как там у Маяковского? Нет лучше одежи, чем бронза мускулов и свежесть кожи? Ну, до «бронзы» далековато… или в солярий сходить? И вот здесь надо добавить … а животик подтянуть». Становится перед зеркалом, принимает разные позы вроде культуриста на подиуме и рассуждает сам с собой, совершенно забыв о девушке в постели. Она тем временем проснулась и с теперь интересом рассматривает обнаженного мужчину.
— Апполон Бельведерский! — хихикнула она.
— Да, я Апполон, — ничуть не смутившись согласился Апполинарий. — Ты бы видела меня раньше — я имею в виду без одежды. Тихий ужас!
— Ты читал лекции в одежде. Мы спешим куда нибудь?
— Нет. Мне на вторую пару. А тебе?
— Тоже.
— Э-э … тогда?
— Давай!
Примерно через сорок минут они сидят на кухне. На столе две чашки кофе, в тарелке горкой возвышается печенье. Девушка закутана в халат. Он слишком велик, рукава закатаны едва ли не до половины. Апполинарий горделиво восседает с обнаженным торсом, из одежды только спортивные штаны.
— Мы не опоздаем? — спрашивает Маша.
— Нет. Закажу такси и доберемся до института за десять минут, — небрежно отмахивается Апполинарий. — Расскажи о себе, — просит он.
— Ну, родилась-училась, потом снова пошла учиться, — улыбнулась девушка.
— Да, содержательно, — кивнул Колышев. — А как ты познакомилась с компанией Кирилла?
— Случайно. Получилось почти как у тебя. Они спасли меня.