Неистовый маг

Забавно, но первые тосты было принято посвящать здоровью императора. Но с учетом сложившейся ситуации это выглядело не самым продуманным решением. Причиной стало то, что войска императора за год так и не смогли подавить восстание. Пришедшие на помощь легионы мало того что не справились, так еще и часть из них умудрилась перейти на сторону мятежников.

Устройство легионов было довольно простой вещью. На заре империи почти каждый десятник и тем более сотник был обязан отслужить несколько лет в одном из легионов. Более того, аристократы сами туда рвались, ведь империя стремительно расширялась, и первыми, кто получал наделы земли, были как раз воины легионов.

Эта военная машина прослужила успешно более пяти сотен лет и начала сбоить лишь тогда, когда империя уже оказалась не способна поддерживать порядок на новых землях. Постоянные восстания на уже завоеванных территориях заставляли легионы мотаться туда-сюда – от охраны границ до подавления бунтов и обратно, раз за разом.

Империя сначала замедлила свою экспансию, а затем и вовсе остановила. С окончанием эпохи расширения легионы стали выполнять роль этаких сторожевых псов, охранявших границу империи. Ну или в критических случаях их отправляли на подавление бунтов черни или слишком много возомнивших о себе аристократов.

Легионы хранили верность императору, и это лучшим образом укрепляло его власть над своевольными аристократами. Каждый из них отлично понимал, что если будет слишком наглеть, то у него перед домом внезапно может остановиться один из полностью готовых к бою легионов.

А это, кстати, минимум две тысячи одних лишь тяжелобронированных и хорошо вооруженных пеших, плюс тысяча легких стрелков, полтысячи конников, сотня магов и сотня паладинов. Конечно, в легионы шли далеко не самые сильные маги, но тем не менее они могли вполне успешно десятками убивать обычных людей.

Аристократы, видя, что служба в легионе не приносит ничего, кроме траты времени, тихой сапой наловчились отправлять туда в лучшем случае третьих, а то и вообще пятых сыновей. В основном на окраины аристократы если и отправлялись, то лишь представители самой бедной их прослойки. Это привело к тому, что на высокие посты в структуре легиона стали попадать и люди из низов.

А жизнь обычного человека в империи была тяжелой, мрачной и безнадежной. Бедность, отсутствие лекарств, антисанитария, нападения различных тварей и сверх всего этого – постоянные конфликты аристократов между собой. При этом высшее сословие не забывало драть со своих крестьян и горожан по три шкуры, дабы должным образом блистать на политической арене.

Ну а имперское казначейство, уже не очень и скрываясь, расхищало провиант и жалованье, которые должны были пойти служащим на границе воинам.

Южные же соседи выдвинули вполне целостную политическую программу, где расписали, как они собираются это исправить, предоставив легионам вполне нормальные условия.

Несколько легионов польстились на обещания, перебив верных императору командиров и встав на сторону мятежников.

Война шла целый год с переменным успехом. Горели города, вырезались деревни, продовольствия и фуража не всегда хватало, и его нужно было где-то брать… Это породило массу беженцев, которые заполонили остальные провинции. Усилилась преступность. Дезертиры, бегущие из армий, оседлали дороги и стали терроризировать торговые маршруты, нападая на караваны и путешественников.

Мятежникам серьезно помогала целая россыпь золотых рудников, расположенных на их территории. Именно этим золотом они массово скупали наемников.

И месяц назад войска, верные императору, окончательно были выбиты с юга, теперь война велась уже в центральной части империи. Проще говоря, легионы империи медленно, но неотвратимо отступали к столице. Процесс был долгим и, если ничего не изменится, занял бы много времени.

Тем не менее у южан тоже не все было гладко. Опьяненные уже почти трехлетней войной, ландскнехты нескольких компаний послали командование к черту и двинулись в западном и восточном направлениях, грабя города и убивая всех, кто смел им противостоять.

Никто не мог с уверенностью сказать, что ими руководило. Возможно, обычная жадность, ведь провинции эти богаты, а защиты там в разы меньше. А может, что-то еще. Ведь все прекрасно понимали, что кто бы ни вышел из противостояния победителем, но следующие, кем он займется, – возомнившие о себе невесть что ландскнехты.

– Четыре круга ада! Слышали разговоры о том, что южане уже к следующему году смогут войти в столицу? – Минас покачал головой. – Уже сейчас по улицам города лучше ходить лишь целым десятком, что же произойдет через год? Эта паника совершенно выматывает.

– Минас, трусливая твоя душонка, хватит каждый раз повторять: «Что будет, что будет?!» Все нормально будет, слышишь? А паника скорее из-за таких, как ты. – Новенький, пузатый здоровяк с большущими длинными усами, которые он чем-то явно умасливал, раздраженно продолжил: – Все прямо сходят с ума от всего этого. Ну придут имперцы. Ну вырежут императора и всю его семью. Ну а нам-то что? Стража городу все равно нужна.

– Заткни свою пасть! Если бы мне нужно было услышать мнение наподобие твоего, я бы спросил свинью, болеющую поносом! – выдал Минас севшим от гнева голосом. Каким бы он ни был трусом, однако зло шутить над собой позволял лишь друзьям. Но никак не новеньким.

– Гарс, ты все же не прав. – Второй новичок, Куртс, худой мужчина с глазами немного навыкате, пояснил свое несогласие: – Как только южане подступят слишком близко к столице, император от страха бросит на них все свои войска. Наши тысячи в том числе. Ведь что он за император без столицы?

– Воевать против легионов – хреновый расклад, без вариантов… – протянул Гарс, подергав себя за ус. – Капитан, а ты что скажешь?

Бывшие наемники в личном кругу упорно звали Цестуса капитаном, как бы выделяя их боевое прошлое. Алекс и ветераны же им в пику называли сотником. Цестус никак это не комментировал.

– Куртс прав. Война катится сюда. И нам придется выступить для защиты столицы. Поэтому тренируйте десятки еще лучше. Купите себе лучшее снаряжение, зачаруйте его у магов. А ты, Алекс, развивай свои навыки. Они нам могут очень сильно пригодиться.

Остальные серьезно взглянули на чернокнижника. На их тайный козырь, который, в случае крайней надобности, должен был вытащить их из полной задницы.

Александр кивнул. За этот год он еще немного продвинулся в магии, и теперь его, вероятно, можно было бы даже назвать слабым магом. Возможно, даже стоит попробовать поступить в магическую школу. Для академии магический запас все еще низок, не говоря уже об университете.

Повисло долгое молчание.

– Капитан, и ничего нельзя сделать? – аккуратно спросил Минас. – Воевать против даже одного легиона – это самоубийство. Их лишь по одной численности раза в два больше, чем нас! А еще есть маги и паладины!

– Нет, – покачал головой Цестус. – Маги в большинстве своем отказались участвовать в мятеже. Но и нас они поддерживать тоже не будут. Паладины разошлись по монастырям и городам. Сейчас у магов своя головная боль. Число демонов в реальном мире растет, так же как и демонопоклонников. Ассоциация не справляется, а это заставляет ордена паладинов обращать внимание на самих магов.

В этом мире за мятежными магами охотилась не церковь, которая по факту являлась обобщенным названием целой россыпи боевых орденов и священнослужителей, молящихся разным богам, а сами маги. Ассоциация магов тесно сотрудничала с имперским государственным аппаратом. Однако, когда маги не справлялись со своей задачей, паладины начинали вмешиваться уже сами, что могло очень печально закончиться для всех.

– Поганые твари… – процедил Куртс. – Мнят из себя не пойми что. Дескать, они выше нас, людей. А как только требуется их реальная помощь, обделываются и бегут стирать свои портки. Всех бы их засунул головой в костер! – зло сказал он и тут же наткнулся на пристальный взгляд Алекса.





Глава 28




– К тебе это не относится, Вульфс.

– Конечно нет. Ведь как ты засунешь головой в костер того, кто может скормить твою душу и тело чудовищным тварям хаоса?

Двое новеньких напряглись.


– Эй, Вульфс… Не закипай, – тут же встрял за своего товарища Гарс. – Маг убил его брата, когда мы уже почти захватили одно поместье. У него есть причина ненавидеть магов.

– А убил он его потому, что один ублюдок решил, что на этом его работа закончена, и не пошел с нами внутрь!.. – процедил Куртс, стараясь, правда, не смотреть в глаза землянину. Да и насчет скармливания своей души опять же промолчал.

– Это ваше дело, но при мне не оскорбляй всех магов скопом, ведь я тоже маг! – сказал Алекс тоном, подразумевающим, что инцидент исчерпан.

Хотя землянин специально и не искал проблем, но его характер никогда не позволял ему простить насмешку над собой. И если на Земле это приводило к разбитым лицам, дракам и конфликтам, то в этом мире становилось поводом для смертоубийства.

Вульфсу было плевать, шутка это или злая насмешка: в таких случаях он предпочитал сразу бить, дабы в следующий раз кто-то два раза подумал, прежде чем открыть на него рот. Стоит ли говорить ему что-то, если ответ будет столь неожиданно резок?

С другой стороны, Александр не был идиотом. И не бросался на всех как бешеный пес. Нет, он четко знал, когда стоит бить, а когда – затаиться, выжидая удобного момента, чтобы вернуть должок. Была ли подобная черта характера производной из его детства или же взрослой жизни – об этом он не думал.

Это не приводило к появлению новых друзей, да и старых можно было потерять, но Александр был таким, какой он есть. И менять себя уже не собирался. Правда, со своими товарищами мужчина все же старался сдерживаться, позволяя им иногда спорные высказывания в свою сторону, а вот к бандитам или бродягам уже никакой пощады не было.

За прошедший год Алекс выжал все соки из своих бойцов, тренируя их настолько сильно, насколько это было возможно. В тесных улочках города, если на тебя нападает толпа бродяг, от голода окончательно потерявших способность соображать, единственное твое спасение – это крепкое бронированное плечо напарника.

Каким бы ты ни был мастером, все равно велик риск получить в спину острием ржавой, запачканной в каком-то дерьме железяки, по недоразумению называющейся ножом.

Отбросы трущоб, нападая на стражников, специально мазали стрелы, болты и ножи всякой гадостью, дабы раны после нападений загнивали или противник отравился трупным ядом.

Алекс хотел быть полностью уверенным в своих людях. Да и себе он никакого спуска не давал. Цестус Портис оказался слишком занятым, поэтому его с ним тренировки существенно сократились. Однако бывший сержант не собирался так бесславно заканчивать обучение.

Он договорился с одним товарищем, который за отдельную плату, которую давал ему Алекс, учил того драке с мечом или мечом и щитом, а также правильному движению в бою и использованию внутренней энергии. А чуть позже, разговорившись со своим новым учителем и узнав его получше, Алекс предложил тому обучать и весь десяток. Но платить за это он не собирался. В добровольно-принудительном порядке десяток скидывался учителю сам. После чего начинал дружно страдать от ушибов и усталости.

К удивлению своих подчиненных, Александр не делал скидок и для себя. И хоть его тренировки подчас были сложнее, он все равно так же занимался и с десятком. Вульфс вместе со своими бойцами отжимался и совершал пробежки в полной выкладке внутри двора стражи. Стоял он и в плотном строю, отбивая стремительные удары учителя и прикрывая рядом стоявших бойцов.

Пару раз им пришлось строиться в самую настоящую «черепаху», пока мастер стрелял в них из арбалета с намотанной на болтах вместо наконечников тканью.

Вульфс знал формулу того, как можно заставить людей делать то, что они не хотят, и при этом делать это так, чтобы они тебя даже проклинать не смогли. Формула очень проста на словах, но трудна на деле. Требуется просто-напросто самому делать все больше и лучше них. Быть этаким живым примером того, что ты даешь вполне реальные задания, которые можно выполнить.

Это в разы труднее, чем просто требовать, а самому при этом не напрягаться. Но и результат будет лучше. Люди будут стараться быть похожими на своего начальника или, в этом случае, командира.

Город трясло, словно больного лихорадкой. Трупов в последние месяцы было хоть отбавляй. Многочисленные беженцы из разоренных деревень и городов хлынули в столицу в глупой надежде, что здесь им помогут. Вот только император не мог помочь даже самому себе. О помощи беженцам он даже и не думал. У других лордов тоже были свои проблемы.

Пока наверху сообразили, чем это может грозить, стало поздно. Как итог, и так паршивая ситуация стала еще паршивее. Убийства, начинающийся голод и война банд порождали трупы. Много трупов. В особо бедных районах они лежали вдоль сточных канав, засоряя их и отравляя без того ядовитую от нечистот воду. Если вначале между ними бегали крысы, то с началом голода их поголовье стремительно сократилось.

Трупы никто не убирал, и они начинали раздуваться, синеть, а потом гнить. Самое же страшное, что поговаривали, будто видели больных людей, которые сильно кашляли и спустя непродолжительное время умирали. Вульфс внимательно следил за этими слухами. Вот только пока в рассказанном ему про симптомы не упоминали гнойных язв или пустул. Это давало смутную надежду на лучшее.

Алекс откровенно сомневался, что его иммунитет и разнообразные прививки смогут помочь против той же оспы этого мира. Ведь здешняя чума может оказаться совершенно иной.

Удивительно, но даже в таких условиях Алекс не забросил поиск тайных знаний. Библиотека из-за тяжелой политической ситуации закрылась и усиленно охранялась. Слишком велик был риск, что внутрь ринутся какие-нибудь вандалы, узнав о сборах денег. Их, конечно, убили бы, но книгам мог быть нанесен вред.

Чем больше Алекс узнавал о демонологии, тем сильнее понимал, что в прямом противостоянии один на один с тем же стихийником классический демонолог не так уж и силен. Он опутан сразу множеством запретов, которые ограничивают его силу, по факту оставляя лишь слабых, легко контролируемых существ и довольно простые, хоть и надежные плетения. Зато демонолог на службе империи отлично знает сразу десяток, а то и больше способов и заклинаний для борьбы с демонами.

Проще говоря, правильно обученный, по мнению империи, демонолог способен скрутить даже сильного демона в трубочку, но почти ничего не способен сделать тем же стихийникам или даже просто опытным бойцам. Придя к такому интересному выводу, Алекс начал копать немного в другую сторону. А именно в сторону собратьев по несчастью – некромантии.

И ситуация повторилась буквально точь-в-точь. Некроманты империи опять же умели уничтожать магией смерти сильнейшую нежить, которая имела против нее слабость, а вот против боевых магов Ассоциации они были так же слабы. Несложно было понять, что Ассоциация магов, которая и занималась поиском демонопоклонников, специально ограничивала знания, способные дать демонологам реальную силу.

И самое смешное, Александр Вульфс прекрасно понимал Ассоциацию. И это неудивительно. Надо было всего лишь узнать, каким образом демонологи могли в кратчайшие сроки нагнать своих стихийных товарищей.

Ответ был прост: сильнейшие демоны. Многие из тварей хаоса были столь чудовищно могущественны, что мир отказывался пропускать их, несмотря даже на все старания глупых людишек. Для того чтобы в мир даже на время прошли демоны среднего уровня сил, требовались ритуалы и долгая подготовка.

Демонолог мог связать себя своего рода договором с адом, а точнее, с несколькими демонами, в обмен на силу. И здесь не было обмана. Демонолог приобретал многое. По одному лишь его взгляду пламя хаоса могло пожирать врагов сотнями, а призывы сильных демонов осуществлялись щелчком пальцев. Могли это быть и знания по управлению самим хаосом.

Вот только глупец, что пошел по такому пути, открывал для демонов такой простор для влияния на себя, что можно было считать, что он просто умер. Ведь получившийся кадавр с его лицом психологически мог быть кем угодно, но не человеком. И бо́льшая часть найденных Александром знаний сводилась именно к этому. К добровольной отдаче части себя хаосу и демонам в обмен на все бо́льшую силу.

И когда отдавать больше уже было нечего, на мир смотрел всего лишь очередной демон, а никак не прежний маг. Да и то подобное существо трудно было назвать демоном. Скорее страшно и опасно выглядящая кукла, в магическом плане опутанная бесчисленным количеством цепей, тянущихся в хаос к его новым хозяевам.

Конечно, можно было пытаться юлить, обманывая силы хаоса. Некоторые из знаменитейших демонологов именно таким образом достигли вершины. Вот только конец такой игры всегда один. И он не счастливый. Единицам удавалось вырвать свою душу из лап хаоса, уйдя на обычное перерождение.

Неудивительно, что Алекс не хотел для себя такой судьбы. Он хотел силы, но не такой ценой. И такой способ был. Ритуалы. Посредством правильно подготовленных ловушек возможно было подчинять и порабощать демонов, делая их своими слугами.

Или другое направление хаотической ритуалистики – работа с жертвами. Взмах жертвенным ножом, брызги крови – и смерть жертвы приводит к созданию сильного сгустка хаотической энергии, который разорвет и перекрутит все, что попадет в зону его действия.

И после того как Александр все это понял, нашелся еще третий путь. Голой волей создание ритуала, так сказать, на коленке, лишь в энергетическом плане, без привязки к реальному миру. После чего жертвовать на него свою энергию, призывая демона или сам хаос. Он даже попробовал повторить что-то подобное. Конечно, без призывов чего бы то ни было.

Как итог, уйма потраченной маны и на несколько секунд появившийся в энергетическом плане круг с чем-то нарисованным внутри. Все внутри было так перекручено, что никак не смогло бы сработать.

То есть Алексу для создания подобных ритуалов требовалось обладать чудовищной концентрацией, силой, вниманием и волей. И как минимум нескольких параметров у него еще не было.

У этого направления было два ощутимых плюса: скорость и независимость от демонов. К сожалению, пока что третий путь для него был слишком сложен. Он был рассчитан на кого-то по уровню знаний и силы равного магистру, а лучше – архимагу.

И Вульфсу не оставалось ничего другого, кроме как подтягивать знания, развивать запасы энергии и двигаться по первому пути. То есть становиться образцовым имперским демонологом с обширными знаниями о целой уйме запрещенных и чудовищно опасных ритуалов.

Магические лавочки, торгующие книгами, частично могли предоставить ему разные полезные фолианты.