Неформальные отношения
Часть 51 из 71 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Грант, — прошептал он. — Произнеси мое имя.
— Грант.
Он с шипением выдохнул, прежде чем его рот снова встретился с моим. Гигантское тело Санчеса покровительственно возвышалось надо мной, словно он боялся, что потолок увидит меня без футболки.
— Скажи, что останешься здесь.
— Куда еще мне идти?
Его взгляд что-то искал, и я точно знала, что именно.
Я затаила дыхание.
А потом Санчес снова меня поцеловал.
Потом руками потянул вниз мои шорты, и его ладонь оказалась между моих бедер. Захваченная его штурмом, я была готова умереть от блаженства.
— Прекрати ерзать, — хихикнул он мне в ухо.
— Я не ерзаю. Я не делаю этого… этих… вещей…
Санчес отстранился, его взгляд был серьезным.
— Хорошо.
А потом исчезла остальная моя одежда.
И я осталась совершенно голой. С ним.
Я сглотнула.
Санчес положил обе руки на мои бедра и усмехнулся.
— Позволь мне.
— Позволить что?
— Позволь мне попробовать тебя на вкус.
Он просил разрешения. Кто этот парень? Этот, так называемый, бабник? Тот, кто просил разрешения и просил запирать дверь ночью?
Санчес ждал с игривой улыбкой, словно у него было все время мира — голова практически лежала между моих бедер, кончиками пальцев барабанил по моей коже.
— Никакого секса, но я хочу облизать тебя, пока ты не начнешь кричать, — наконец, сказал он. — Последнее предложение, прежде чем я закрою эту дверь и позволю тебе плакать, пока не уснешь, а ты знаешь, что так и будет, если ты откажешься, потому что… и вот тут я действительно скрепляю сделку… потом будут обнимашки.
— Что? — Я поднялась на локтях. — Ты только что сказал слово на букву «О»?
Усмешка Санчеса из игривой превратилась в совершенно смертоносную.
— О каком из них ты говоришь, повтори-ка?
— Я сама на это нарвалась.
— А я собираюсь это облизать, — подмигнул он. — Кроме того, ты же знаешь, как говорят: что оближешь, станет твоим. А ты, Эмерсон, сейчас в моей комнате. Ты моя.
Я кивнула.
Но не сказала этого.
Еще нет.
Единственное, чего у Санчеса не было — моего сердца (по крайней мере, пока не было), и я знала, что если бы я это сказала, если бы призналась, то мое сердце последовало бы за словами. Тогда Миллер (и все, что касалось его) исчезло бы навсегда. И, хотя, я двигалась дальше, сначала мне нужно было, рассказать ему обо всем.
Должно быть, моя нерешительность была написана на лице, но Санчес ждал.
— Да, — выдохнула я. — Но ты будешь обниматься и остановишься, если мне будет нужно, чтобы ты остановился.
— Договорились, но есть небольшой секрет. Когда парень знает, что делает, девушка не захочет, чтобы он останавливался.
— Ох.
Тревога смешалась с возбуждением, когда Санчес опустил голову, а затем прохладный воздух коснулся меня между бедер, от чего я вздрогнула, а затем их раздвинула.
— Ловкий трюк. — Я стиснула зубы.
— У меня их полно. — Я видела, как вспыхнули глаза Санчеса, когда он издал хриплый стон. — А теперь я буду пировать.
Я собиралась протестовать. Сказать, что он вел себя нелепо, отругать его… кто знает? Это был Грант Санчес!
А затем все логические мысли вылетели в окно.
И мое тело запульсировало из-за Гранта Санчеса.
От того, как его язык скользил по таким местам, о существовании которых даже не подозревала, надавливая, посасывая, облизывая, от чего я чувствовала себя распутной маленькой шлюшкой.
Мне было так хорошо.
Так… свободно.
Я сжала пальцами простынь, по моим ладоням стекал пот. Санчес толкнулся языком, только чтобы отступить, когда мне нужно было больше.
Он стонал между касаниями языка.
И с каждым движением меня охватывали маленькие судороги, затем Санчес схватил меня за бедра и прошептал:
— Терпение, Эм.
Я чуть не ударила его, когда его руки присоединились к команде «Попробуй заставить Эмерсон умереть в кровати профессионального игрока в американский футбол».
А затем настало настоящее волшебство.
Взрывная дрожь пробежалась по моему телу, пока я бесстыдно кончала на его губах, мое тело чуть не скатилось с кровати и не выбросилось в триумфе с балкона.
А затем последовал второй оргазм.
И третий.
Мои глаза все еще были закрыты, когда я почувствовала его губы на своей шее, а затем покрывало скользящее по моему телу. И тот самый мужчина, от которого я обещала себе держаться подальше, прижал меня к своему телу.
К своему возбужденному телу.
Тот, который сказал: «Я могу не уснуть сегодня вечером, потому что я такой твердый, что могу заколачивать гвозди».
Он прошептал мне на ухо:
— Спасибо.
Я остолбенела.
— Но…
— Эм… — Он скользнул ладонями по моим обнаженным рукам. — Это. Это все, что я от тебя хочу. Не секса, не прелюдий, хотя это было здорово. Прямо сейчас, я хочу позаботиться о тебе. Лишь о тебе. А потом я хочу тебя в моей кровати. И я не хочу находиться через комнату от тебя, задаваясь вопросом, действительно ли мужчина, о котором ты думаешь, тот же человек, с которым мне нужно уживаться в течение следующих шестнадцати игр, при этом не отрывая его головы и не спрашивая, скучает ли он по твоему вкусу так, как скучал бы я. Думает ли он о тебе обнаженной, как буду думать я. Сейчас я не могу этого сделать. Не после сегодняшнего вечера. Наверное, никогда не смогу. Поэтому не анализируй это, не принимай на свой счет. Пусть это будет из-за меня, из-за мужчины, с которым ты разделяешь кровать, и из-за его ревности к прошлому, частью которого он никогда не был… и из-за его страха, из-за того факта, что прошлое все еще может несправедливо предопределять его будущее.
Я, наконец-то, выдохнула.
— Ты говоришь, действительно, красиво для тупого футболиста. — Слезы наполнили мои глаза. Пожалуйста, Боже, пусть это будет настоящим.
Не забирай и его тоже.
— Я закончил университет с отличием, Соблазнительные Изгибы. Я же тебе говорил.
— Грант… — Я перевернулась к нему лицом. Он был таким красивым, таким невероятно привлекательным, с шоколадно-каштановыми волосами и останавливающей сердце улыбкой. — Почему?
— Почему я окончил университет?
— Нет, почему я?
Он заглянул под покрывало.
— Ты сейчас серьезно, Соблазнительные Изгибы? Посмотри на себя!
— Серьезно. — Я проглотила комок в горле. — Почему я?
Санчес успокоился и сжал мой подбородок.
— Это просто. — Он поцеловал меня в губы. — Ты отказалась быть моим другом. А моим другом хочет быть каждый, по тем или иным причинам. Но ты оттолкнула меня, а это значит, что ты одна из лучших. А когда ты на меня посмотрела… дело было не в том, что у меня было. А в том, чего у меня не было.
— Я тебе нравлюсь, потому что нахожу твои недостатки?
— Грант.
Он с шипением выдохнул, прежде чем его рот снова встретился с моим. Гигантское тело Санчеса покровительственно возвышалось надо мной, словно он боялся, что потолок увидит меня без футболки.
— Скажи, что останешься здесь.
— Куда еще мне идти?
Его взгляд что-то искал, и я точно знала, что именно.
Я затаила дыхание.
А потом Санчес снова меня поцеловал.
Потом руками потянул вниз мои шорты, и его ладонь оказалась между моих бедер. Захваченная его штурмом, я была готова умереть от блаженства.
— Прекрати ерзать, — хихикнул он мне в ухо.
— Я не ерзаю. Я не делаю этого… этих… вещей…
Санчес отстранился, его взгляд был серьезным.
— Хорошо.
А потом исчезла остальная моя одежда.
И я осталась совершенно голой. С ним.
Я сглотнула.
Санчес положил обе руки на мои бедра и усмехнулся.
— Позволь мне.
— Позволить что?
— Позволь мне попробовать тебя на вкус.
Он просил разрешения. Кто этот парень? Этот, так называемый, бабник? Тот, кто просил разрешения и просил запирать дверь ночью?
Санчес ждал с игривой улыбкой, словно у него было все время мира — голова практически лежала между моих бедер, кончиками пальцев барабанил по моей коже.
— Никакого секса, но я хочу облизать тебя, пока ты не начнешь кричать, — наконец, сказал он. — Последнее предложение, прежде чем я закрою эту дверь и позволю тебе плакать, пока не уснешь, а ты знаешь, что так и будет, если ты откажешься, потому что… и вот тут я действительно скрепляю сделку… потом будут обнимашки.
— Что? — Я поднялась на локтях. — Ты только что сказал слово на букву «О»?
Усмешка Санчеса из игривой превратилась в совершенно смертоносную.
— О каком из них ты говоришь, повтори-ка?
— Я сама на это нарвалась.
— А я собираюсь это облизать, — подмигнул он. — Кроме того, ты же знаешь, как говорят: что оближешь, станет твоим. А ты, Эмерсон, сейчас в моей комнате. Ты моя.
Я кивнула.
Но не сказала этого.
Еще нет.
Единственное, чего у Санчеса не было — моего сердца (по крайней мере, пока не было), и я знала, что если бы я это сказала, если бы призналась, то мое сердце последовало бы за словами. Тогда Миллер (и все, что касалось его) исчезло бы навсегда. И, хотя, я двигалась дальше, сначала мне нужно было, рассказать ему обо всем.
Должно быть, моя нерешительность была написана на лице, но Санчес ждал.
— Да, — выдохнула я. — Но ты будешь обниматься и остановишься, если мне будет нужно, чтобы ты остановился.
— Договорились, но есть небольшой секрет. Когда парень знает, что делает, девушка не захочет, чтобы он останавливался.
— Ох.
Тревога смешалась с возбуждением, когда Санчес опустил голову, а затем прохладный воздух коснулся меня между бедер, от чего я вздрогнула, а затем их раздвинула.
— Ловкий трюк. — Я стиснула зубы.
— У меня их полно. — Я видела, как вспыхнули глаза Санчеса, когда он издал хриплый стон. — А теперь я буду пировать.
Я собиралась протестовать. Сказать, что он вел себя нелепо, отругать его… кто знает? Это был Грант Санчес!
А затем все логические мысли вылетели в окно.
И мое тело запульсировало из-за Гранта Санчеса.
От того, как его язык скользил по таким местам, о существовании которых даже не подозревала, надавливая, посасывая, облизывая, от чего я чувствовала себя распутной маленькой шлюшкой.
Мне было так хорошо.
Так… свободно.
Я сжала пальцами простынь, по моим ладоням стекал пот. Санчес толкнулся языком, только чтобы отступить, когда мне нужно было больше.
Он стонал между касаниями языка.
И с каждым движением меня охватывали маленькие судороги, затем Санчес схватил меня за бедра и прошептал:
— Терпение, Эм.
Я чуть не ударила его, когда его руки присоединились к команде «Попробуй заставить Эмерсон умереть в кровати профессионального игрока в американский футбол».
А затем настало настоящее волшебство.
Взрывная дрожь пробежалась по моему телу, пока я бесстыдно кончала на его губах, мое тело чуть не скатилось с кровати и не выбросилось в триумфе с балкона.
А затем последовал второй оргазм.
И третий.
Мои глаза все еще были закрыты, когда я почувствовала его губы на своей шее, а затем покрывало скользящее по моему телу. И тот самый мужчина, от которого я обещала себе держаться подальше, прижал меня к своему телу.
К своему возбужденному телу.
Тот, который сказал: «Я могу не уснуть сегодня вечером, потому что я такой твердый, что могу заколачивать гвозди».
Он прошептал мне на ухо:
— Спасибо.
Я остолбенела.
— Но…
— Эм… — Он скользнул ладонями по моим обнаженным рукам. — Это. Это все, что я от тебя хочу. Не секса, не прелюдий, хотя это было здорово. Прямо сейчас, я хочу позаботиться о тебе. Лишь о тебе. А потом я хочу тебя в моей кровати. И я не хочу находиться через комнату от тебя, задаваясь вопросом, действительно ли мужчина, о котором ты думаешь, тот же человек, с которым мне нужно уживаться в течение следующих шестнадцати игр, при этом не отрывая его головы и не спрашивая, скучает ли он по твоему вкусу так, как скучал бы я. Думает ли он о тебе обнаженной, как буду думать я. Сейчас я не могу этого сделать. Не после сегодняшнего вечера. Наверное, никогда не смогу. Поэтому не анализируй это, не принимай на свой счет. Пусть это будет из-за меня, из-за мужчины, с которым ты разделяешь кровать, и из-за его ревности к прошлому, частью которого он никогда не был… и из-за его страха, из-за того факта, что прошлое все еще может несправедливо предопределять его будущее.
Я, наконец-то, выдохнула.
— Ты говоришь, действительно, красиво для тупого футболиста. — Слезы наполнили мои глаза. Пожалуйста, Боже, пусть это будет настоящим.
Не забирай и его тоже.
— Я закончил университет с отличием, Соблазнительные Изгибы. Я же тебе говорил.
— Грант… — Я перевернулась к нему лицом. Он был таким красивым, таким невероятно привлекательным, с шоколадно-каштановыми волосами и останавливающей сердце улыбкой. — Почему?
— Почему я окончил университет?
— Нет, почему я?
Он заглянул под покрывало.
— Ты сейчас серьезно, Соблазнительные Изгибы? Посмотри на себя!
— Серьезно. — Я проглотила комок в горле. — Почему я?
Санчес успокоился и сжал мой подбородок.
— Это просто. — Он поцеловал меня в губы. — Ты отказалась быть моим другом. А моим другом хочет быть каждый, по тем или иным причинам. Но ты оттолкнула меня, а это значит, что ты одна из лучших. А когда ты на меня посмотрела… дело было не в том, что у меня было. А в том, чего у меня не было.
— Я тебе нравлюсь, потому что нахожу твои недостатки?