Небесный шкипер

— Ты знал, что островитяне педантичны до безумия, и просчитал их реакцию заранее! Потому и поставил на то, что вопрос о возрасте они зададут в самую первую очередь! — возмущённо заявил Шульц. Вот ни черта себе финт!

— Хм, извини, дружище, но кто мешал тебе самому просчитать эту возможность? — недоумённо протянул я. — Всё же, с нашим заказчиком ты знаком дольше, чем я. И о его предполагаемой «безумной педантичности» тебе, соответственно, должно было быть известно лучше, не так ли? Так что мешало сделать верный вывод?

— Ты меня заболтал! — сохраняя всё то же возмущённое выражение лица, гневно засопел Клаус, но, не выдержав, растянул губы в ухмылке. — Нет, ну правда, неужели и в самом деле, оно всегда так?

В ответ на этот корявый вопрос, я развёл руками.

— О, Клаус, если бы, оно, как ты выразился, всегда было именно так… Порой, при виде меня заказчики начинают откровенно беситься, орать и топать ногами, требуя представить им настоящего шкипера, а не эту «малолетнюю подделку». Вот такое действительно неприятно. Ну а то, что ты сейчас видел, можно считать вполне сносной реакцией. Господин Алистер хотя бы был вежлив.

— Видел, но всё равно, с трудом верится, — признался Шульц. — Даже с учётом того, что только на моей памяти, тебе трижды задавали этот вопрос… нет, ну, в самом деле, глупость же! Твоя яхта числится в Большом Реестре[1], соответственно, общая информация о ней, владельце и капитане доступна в любой конторе найма. Так какого же! Купцы, что, вообще не читают эти сведения?!

— Да кто их знает? — пожал я плечами и, глянув на часы, висящие у входа в павильон, невольно присвистнул. — Извини, Клаус, но мне пора бежать. Нужно ещё подготовить «Морая» к полёту.

Как я и говорил, идея демонстрационного полёта для убеждения заказчиков в квалификации шкипера, тема не новая. Именно поэтому, вчера, увидев в ресторане Клауса, и сопоставив появление маклера с возможным в скором времени заказом, братцы-матросы моей команды, вместо того, чтобы как полагается «уволенным на берег» небесникам, пуститься во все тяжкие, без всяких напоминаний и предостережений спокойно отужинали в ресторане при гостинице и дружно отправились на боковую.

А как иначе, если в любой момент они должны быть готовы взойти на борт «Мурены» и отработать несколько часов в авральном режиме, демонстрируя потенциальному заказчику квалификацию экипажа и возможности яхты? Понятное дело, что я не держу братьев Алёны в постоянной готовности ко взлёту. Это требуется, лишь когда на носу очередной заказ. Зато после выполнения задания или во время ремонта, ребята имеют возможность оторваться по полной программе, чем и пользуются без зазрения совести. Нет, поначалу-то они пытались действовать тихо и незаметно, чтобы любимая сестрёнка не разочаровывалась в своих старших братьях. Но не после того, как однажды, старший из братьев — Вячеслав увидел её выходящей рано утром из моей каюты, и в ответ на свою гневную проповедь о недозволенном поведении услышал насмешливое фырканье и фразу: «Я хотя бы с собственным женихом сплю, а не изучаю каждую бордовую занавесь во всех встречных портах»… Ну и какой смысл был в дальнейшем шифровании? Вот и братья Трефиловы решили так же, и перестали таить от сестры свои походы по борделям во время увольнений на берег.

Правда, перед этим они попытались набить мне физиономию «за совращение сестрёнки», но в этот раз я не стал сдерживаться и, намяв бока взбрыкнувшим матросам, потащил их в корабельный лазарет, ставший вотчиной Алёны. А пока невеста приводила избитых братьев в порядок, я прочёл им небольшую лекцию о недопустимости попыток избиения собственного шкипера и работодателя, и напомнил, что произойди нечто подобное на любой каботажной «селёдке», не говоря уже о «китах», и все трое тут же были бы списаны на берег без выходного пособия и компенсаций. А если бы избиение удалось, то и вовсе загремели бы в чёрный список, после чего о любой возможности устроиться на какой-либо дирижабль, они могли забыть раз и навсегда.

Слушавшая мою речь вместе с ними, Алёна была весьма удивлена действиями братьев, а узнав подоплёку происшедшего, просто взвилась и, тут же выпроводив меня из лазарета, забыв при этом закрыть входную дверь, в свою очередь, устроила грандиознейший разнос любимым родственникам, во время которого не только прошлась по их собственной нравственности, чуть ли не поимённо перечислив все посещённые ими за время путешествия бордели, но и напомнила о том, что старшие Трефиловы дали своё «добро» на наши с ней отношения. «Или вы уже не уважаете нашего батюшку?!». Братья прониклись.

И было это аккурат перед получением нашего четвёртого заказа, открытого в городе Кёнигсберге. Тогда же и появился обычай демонстрационных полётов, а мои матросы, за день до первого такого вылёта, отправившиеся «погулять» после избиения и вправления мозгов родной сестрёнкой, во время демонстрации вынуждены были работать с жуткого похмелья, за что и огребли от Алёны ещё раз. С тех пор, зная о грядущем заказе, братья откладывают «гульбу» на потом и… даже не думают пыхтеть в мою сторону. Что, несомненно, радует.

[1] Большой реестр (он же, список Вольного флота) — ежемесячно обновляемый перечень частных каботажных дирижаблей работающих по найму, но не входящих в составы флотов каких-либо государств или компаний. Помимо информации о самих дирижаблях, в реестре так же содержатся данные об их владельцах и капитанах, количестве взятых и выполненных контрактов, и страховых индексах.





Глава 2. Хвастовство как маркетинговый ход




— Маршрут подтверждён, разрешение на пробный полёт получено, — нежным тоном пропела Алёна, вынимая из стрекочущего телеграфа быстро ползущую ленту. — Наш горизонт второй, взлёт по готовности. Тренировочное «поле» подготовлено, мишени будут выставлены в течение четверти часа.

— Замечательно, — я кивнул невесте и взялся за трубу переговорника корабельной «вопилки». — Внимание команде, мы начинаем взлёт. Заказчику разрешено присутствовать на мостике.

Не дожидаясь, пока рыжий Алистер примчится из салона, я повернул ключ, и тут же услышал гул заработавших насосов, вытесняющих из купола воздух. Наполовину сложив «зонт» энергосборника, я дождался, пока указатели давления в куполе упадут до нужных значений, и потянул на себя РИВ[1]. Рунные цепи на кольцах-эффекторах тут же включились в работу, меняя давление под гондолой и над куполом «Мурены». Яхта еле ощутимо дёрнулась и, поднимаясь, принялась медленно выбирать слабину якорей. Щелчок… и в глубине верхней техпалубы раздалось еле слышное жужжание лебёдок, возвращающих сложенные якоря в клюзы, а сама «Мурена» начала медленно поворачиваться вокруг своей оси, но я лишь чуть притормозил этот процесс, «сыграв» штурвалом. Зафиксировав яхту в нужном положении, я убедился, что мерно щёлкающий высотомер набрал приемлемое значение, и подал вперёд рукоять управления ходом. Указатель надраенного до блеска судового телеграфа со звоном перешёл в положение «малый ход», и по помещениям «Мурены» прокатился короткий подтверждающий сигнал. Именно в этот момент в рубку шагнул заказчик.

— Алёна, к приборам, — я кивком указал невесте на место навигатора, и та с довольной улыбкой просквозила мимо Алистера. Да, кто бы знал, что девушке так понравится эта работа?! Уж точно не я, хотя и должен был понимать, что в семье потомственных небесников сухопутники не рождаются. — Приветствую на мостике, господин Алистер. Можете занять место телеграфиста. Оттуда вам будет отлично видно всё, что происходит на мостике и за бортом. Но сначала… Алёна, подай нашему гостю запасной спаснабор.

— Зачем? — не понял рыжий. — Мы же не собираемся забираться в облака?!

— Нет, конечно, — согласился я и пожал плечами. — Но небо, как и море, непредсказуемо. В нём лучше быть готовым к любым неожиданностям. Пожалуйста, господин Алистер, возьмите баллон и маску. В конце концов, я же не заставляю вас ими воспользоваться… прямо сейчас.

— Будьте любезны, господин Алистер, — с лёгким книксеном, Алёна протянула гостю спаснабор и тот, чуть помявшись, перекинул ремень сумки через плечо, заслужив тем самым одобрительную улыбку моей невесты.

— Итак, какая программа нас ждёт, шкипер? — спросил айриш, смирившись с необходимостью таскать на себе лишние килограммы груза.

— Для начала, полагаю, отработаем стандартную «коробочку», а потом… потом будет слалом, — усмехнулся я в ответ, отметив, как появившаяся было на лице собеседника, недовольная гримаса сменяется недоумением.

— Простите… слалом? — переспросил он.

— Увидите, господин Алистер. И надеюсь, увиденное вам понравится, — кивнул я в ответ и повернулся к Алёне. — Данные?

— Э-э… — с интересом наблюдавшая за нашей беседой, невеста на миг смешалась, но тут же взяла себя в руки и, подскочив к навигационному посту, затараторила: — высота десять кабельтовых, вышли в открытый горизонт. Абсолютная скорость — восемь узлов, ветер попутный, зюйд-зюйд-вест, два узла. Время до входа в тренировочную зону — шесть минут.

По-моему, Алёна просто кайфует от всех этих перечислений. Иначе с чего бы ей ещё пылать таким энтузиазмом?!

— Сообщи команде, готовность — два. Занять посты по боевому расписанию. Господин Алистер, вас не затруднит поучаствовать в небольшой игре?

Пока моя подруга бубнила указания в переговорник, я повернулся к заказчику.

— Чем могу помочь? — отвлёкся тот от разглядывания проплывающих под нами видов Меллинга.

— Полагаю, не ошибусь, предположив, что вы знакомы с флотской системой целеуказания? — я прищурился, заметив, как дёрнулся сидящий в кресле телеграфиста рыжий айриш.

— Шкипер, я…

— Не стесняйтесь, господин Алистер, — поняв, что попал в точку, я улыбнулся. — Для наблюдательного человека, это не секрет. Походка, то, как вы держитесь в переходах дирижабля, как поднимались и спускались по трапу, ну и… в конце концов, то, с каким интересом вы осматривались в рубке. Это не было любопытство незнакомого с обстановкой человека. Больше похоже на то, как офицер рассматривает новое место службы. А в курс подготовки любого флотского офицера, в обязательном порядке входит обучение навыку управления огнём. Итак?

— Хм, ладно, — нехотя кивнул рыжий. — Что от меня требуется?


— Посмотрите и оцените, как выдаёт целеуказания мой помощник, — я кивком указал на навострившую ушки Алёну, — а после можете занять её место, если пожелаете. Заодно, оцените работу канониров.

— Ваша яхта несёт вооружение?! — неподдельно удивился Алистер.

— Да, у нас имеется пара скорострельных орудий Брюно, — подтвердил я, не уточняя, что в отличие от общеизвестных малокалиберных, по сути, вспомогательных орудий этой фирмы, получивших широкое распространение во флотах многих стран, на «Мурене» установлены их более солидные, но куда реже встречающиеся собратья четырёхдюймового калибра. Не менее скорострельные, но куда более мощные. И кто бы знал, каких трудов и денег мне стоила их добыча и установка, у-у! Даже вспоминать не хочется. — Они расположены на верхней палубе, фактически, под самым обрезом купола. Одно погонное, и одно ретирадное. Понятное дело, для серьёзного боя этого мало, но чтобы отогнать одинокую «акулу», вполне достаточно.

Рассказывать о торпедах я так же не стал. Эта «вундервафля» хороша только тогда, когда о ней никто не знает. Ну а орудия Брюно… штука известная и весьма распространённая. Хотя, устанавливая на «Мурену» две среднекалиберных скорострелки, я уменьшил грузоподъёмность яхты на добрых четыре тонны, с учётом веса боеприпасов, зато они уже не единожды спасали нашему экипажу жизни. Да, мало кто ожидает, что мелкая яхта может быть вооружена вполне серьёзным калибром, на чём и обожглась пара пиратских лоханок, беспечно подошедших к «Мурене» на расстояние выстрела прямой наводкой. Тогда яхта полностью оправдала своё название… и мир их праху.

— Что ж, пожалуй, это будет интересно, — протянул Алистер, и в этот момент вновь застрекотал телеграф. Бросив взгляд на ползущую из него ленту, айриш кивнул. — Башня сообщает, что мишени выставлены. Вы заранее договорились об этой части… демонстрации?

— Разумеется, — кивнул я. — Собственно, именно по этой причине, нам открыли тренировочное поле над дальней частью китового кладбища. С некоторых пор, в Меллинге, знаете ли, крайне отрицательно относятся к стрельбе над городом.

— Шкипер, мы вышли в тренировочное поле! — воскликнула Алёна.

— Замечательно, — я улыбнулся. — Помощник, к перископу. Целеуказание за тобой. Господин Алистер, переключите синий тумблер, слева от пульта телеграфиста, в крайнее нижнее положение, будьте добры. Вот так… теперь у вас есть возможность наблюдать действия целеуказателя… с максимальной достоверностью.

Пока Алистер с удивлением всматривался в появившееся за откинувшейся панелью зеркало, в котором проплывали те же виды, что наблюдала в перископ Алёна, я подал рукоять управления ходом ещё дальше вперёд и судовой телеграф вновь звонко тренькнул, переместив указатель в положение «средний ход», что было тут же продублировано поданным команде сигналом. «Мурена» ощутимо прибавила скорости, миг, и Алёна под непрерывное щёлканье механического вычислителя, затараторила в трубу переговорника данные первой мишени. Алистер, довольно споро освоившийся с зеркалом, неотрывно следил по нему за воздушным шаром, медленно вползающим в центр прицельной рамки. Я пустил «Мурену» в поворот и через пару секунд, следуя внесённым Алёной поправкам, над нашими головами тихо, я бы даже сказал, интеллигентно, грохнуло орудие. Промах. Я поморщился, подруга что-то недовольно проворчала и тут же дала ещё одну поправку. Выстрел. Есть попадание. В стекле бокового обзора я увидел, как вдалеке, на месте размытого пятна воздушного шара, вспухло оранжевое облако. Яхта легла на новый курс, разворачиваясь другим бортом к следующей замеченной Алёной мишени… и вновь щёлканье вычислителя, россыпь указаний канониру, поправки… и снова выстрел. На этот раз, пришлось потратить три практических снаряда, но и цель была на добрых полмили дальше!

А спустя ещё две поражённых мишени, место целеуказателя занял Алистер. И судя по тому, как он радовался каждому удачному попаданию, наш заказчик оказался весьма азартным человеком, явно соскучившимся по хорошо знакомому делу. Неудивительно, что он слегка расстроился, услышав мою команду… честно говоря, отданную мною с одной единственной целью — подсластить пилюлю, потрафив военной жилке нашего гостя. Ну, а почему бы и нет? Мне несложно, а человеку приятно. Глядишь, и контракт станет выгоднее, а?

— Канонирам — дробь! Орудия в диаметральную плоскость! — Алёна продублировала приказ в переговорник, и мы услышали, как натужно взвыла система вентиляции, вытягивая пороховую гарь, кислые нотки которой докатились даже до рубки яхты.

— Шкипер, а какой предельный угол поворота ваших орудий? — после недолгого молчания поинтересовался Алистер. — Честно говоря, я так и не смог этого определить по ходу стрельб. Почему-то создалось впечатление, что они способны крутиться на все триста шестьдесят градусов.

— Увы, всего на сто девяносто, — ответил я и поморщился. — Но стрелять залпом в одну сторону нежелательно. Взболтает отдачей так, что потом придётся весь набор обследовать на предмет перекосов.

— Это… да. При выстреле качает прилично. Будь мы на обычной «селёдке», я сказал бы, что бьёт калибр не меньше шести дюймов, но на этой малышке трёхдюймовки Брюно, как видно, предел… — согласно покивал рыжий. — С другой стороны, порой лучше рискнуть целостностью набора, и смертельно удивить противника, чем быть взятым на абордаж с предсказуемым финалом.

— Потому и установили орудия так, чтобы иметь возможность вести бортовую залповую стрельбу, — отозвался я. — Хотя, как по мне, лучше вообще не ввязываться в бой. Яхта, всё же, не линкор, для артиллерийских дуэлей не предназначена.

— И то верно, — чуть придя в себя после накатившего азарта, признал Алистер. — Вам важнее груз доставить, чем в перестрелках участвовать. Хотя, с такими канонирами и техникой… — он с толикой зависти в голосе покачал головой. — Вам бы, шкипер, приличный каботажник под начало, какой капер мог бы получиться!

— Э-э, нет, — я замотал головой. — С этими радостями не к нам. Экипаж у меня насквозь мирный, торговый. Мы ещё жить хотим, и жить спокойно. А головой пусть рискуют те, кому её не жалко.

— Ваше право, — вздохнул айриш и, хлопнув ладонями по коленям, проговорил уже совсем иным тоном: — Вы, шкипер, ещё обещали показать некий слалом… не пора ли?

— Вы правы, господин Алистер, — согласился я. — Но сначала, уступите на минуту место моему помощнику. Нужно сообщить башне, что мы здесь закончили. Алёна, заодно, запроси у наблюдателя данные по итогам стрельб. Пара последних мишеней меня смущают. Вроде бы, цели поразили, а облака маркера видно не было.

— Есть, шкипер! — воскликнула она, сгоняя с места телеграфиста пригревшегося там Алистера. А ещё через минуту, Алёна отдала мне телеграмму от наблюдателей. Прочитав присланные данные, я довольно хмыкнул и передал их нашему заказчику. Пусть порадуется, а то, моё последнее замечание, кажется, его несколько расстроило.

— Ха, я же говорил, что попали! — довольно ухмыльнулся айриш. — У них просто не сработали контейнеры с маркерной пылью. Итого… сорок восемь выстрелов на двадцать подвижных мишеней. Результат достойный. Практически перекрыли флотский норматив!

Ну да! Чёрта с два бы мы в него вообще уложились, если бы не рунные цепи, нанесённые мною на стволы орудий по тому же принципу, что использовался в стреломётах моего прошлого мира! Но говорить об этом я не стану.

— Учтите, господин Алистер, в случае заключения контракта, стоимость потраченных снарядов я включу в итоговую сумму вознаграждения, — с улыбкой произнёс я.

— А если мы не заключим контракт? — с явственной хитринкой поинтересовался тот, не заметив хмурого взгляда Алёны, которой такая перспектива явно пришлась не по нутру. Ну, кто бы сомневался?! Всё же, бухгалтерию нашего отряда ведёт именно она, а я… так, помогаю по мере сил.

— Проведу затраты, как расходы на боевую подготовку экипажа, — пожал я плечами в ответ. — Хоть из налоговой базы их исключу, тоже выгода, как ни крути.

— М-да, логично, — протянул айриш и неожиданно широко улыбнулся. — Зато теперь я точно уверен, что имею дело с деловыми людьми.

— Надеюсь, следующий элемент нашей программы, убедит вас и в других профессиональных качествах нашего экипажа, — я отразил улыбку собеседника, и повёл «Мурену» прочь от тренировочного «поля», отведённого нам для показухи. Настал черёд слалома, а его в открытом небе не покажешь.

Попросив Алистера пристегнуться, чем вызвал у него удивлённый взгляд, я убедился, что он последовал примеру тут же засуетившейся Алёны и всё же выполнил мою просьбу, после чего, подав соответствующий предупреждающий сигнал команде и выждав оговоренные десять секунд, я перевёл рукоять изменения высоты в нижнее положение, и яхта, явственно клюнув носом, резко пошла вниз, одновременно набирая скорость. Всё быстрее и быстрее щёлкал высотомер, и ещё быстрее ползла вправо стрелка указателя скорости. На высоту в полкабельтова, мы, можно сказать, упали. И это не могло остаться незамеченным нашим потенциальным заказчиком, замершим в кресле и не сводившим взгляда с обзора, за которым отчётливо виднелись стремительно растущие стальные холмы китового кладбища.

Ну, вот мы и на месте. Глядя на окружившие нас нагромождения металла, я невольно вспомнил свою жизнь в этом, казалось бы, совершенно непригодном для обитания месте. Как, стараясь не навернуться с ненадёжных круч, ползал по нагромождениям ржавого железа в поисках пригодных для продажи деталей, ещё не скрученных с остовов разваливающихся махин дирижаблей. Как забирался в самые тёмные закоулки кладбища, и шарахался по внутренностям старых, можно сказать, древних остовов ржавых «китов», среди которых, наверное, можно отыскать даже самых первых представителей этого «племени». Вспомнил стычки с трюмными крысами и то, как удирал и прятался от их банд. Яростные торги за каждую добытую деталь в лавках и на складах верфей, и радость от покупки очередной книжной редкости… долгие вечера на верхотуре, в оборудованной под жильё рубки «Тайфуна», и удовольствие от очередного успеха в рунике. Не самое плохое время было, в общем-то. Но оно ушло и унесло с собой меня. Унесло на шлюпе новгородского китовода, чтобы через три с лишним года вернуть туда, откуда всё началось… Что ж, посмотрим, как я усвоил науку Ветрова, а?

«Мурена» медленно, особенно по сравнению с предыдущим спуском, лениво и вальяжно опустилась почти к самой земле и зависла на высоте десяти метров, точно меж двумя остовами рассыпающихся от времени «китов». Здесь, в старой части свалки, до сих пор не было проблем с местом. Выстроенные, словно по линеечке, дирижабли вполне позволяли пробраться между ними даже на моей яхте. Не везде, конечно, но всё же. Впрочем, от меня и не требуется повторить фокус Святослава Георгиевича, однажды протиснувшего своего «Резвого» меж двух остовов дирижаблей, расстояние между которыми не превышало тридцати метров. Достаточно будет и прогулки по самым широким здешним «проспектам».

— Внимание команде! — на этот раз, я взялся за трубу переговорника сам. — Занять ВНП[2] согласно расписанию. Доложить по готовности.

Алистер наблюдал за мной и суетящейся у навигационного стола, Алёной, и молчал. Хотя ему явно было очень интересно, что именно мы делаем и к чему готовимся. Потерпит. Наконец, на приборной панели один за другим загорелись четыре подтверждающих огонька, и голос невесты немедленно озвучил этот факт.

— Первый пост готов. Второй — готов. Третий — готов. Навигационный — готов, — скороговоркой произнесла Алёна, и вновь уставилась в зеркала наблюдения, развёрнутые ею над «рабочим» столом.

— Ну что, смертнички, покатаемся? — пробормотал я невесть откуда всплывшую в памяти фразу и, осторожно подав вперёд рукоять скорости хода, тут же ухватился за рулевые рычаги. Ну да, здесь лучше работать ими. Штурвалом в этих «коридорах» особо не покрутишь, ветер мигом накажет за небрежность.

И мы поплыли, медленно набирая ход. Впрочем, уже на восьми узлах, я прекратил увеличивать скорость и полностью ушёл в управление махиной «Мурены», под мерный голос Алёны, которым она сообщала дистанцию до ближайших препятствий, порой перемежая её уточняющими сообщениями, получаемыми через переговорник от расставленных по наблюдательным постам братьев.

Алистер же… наш потенциальный рыжий заказчик, поняв, что именно творится у него под носом, сначала побледнел, потом вспотел, а затем, очевидно решив проветриться, рванул ворот дорогущей сорочки так, что по полу покатились оторвавшиеся пуговицы, и вывалился из рубки на открытую площадку левого крыла мостика, да так там и завис, поедая взглядом каждую кучу ржавого металлолома, порой проплывающую в считанных метрах от купола яхты.

«Мурена» шла как по ниточке. Я чутко прислушивался к каждому порыву ветра и старался вовремя нивелировать его воздействие, то и дело «подыгрывая» рычагами и не давая дирижаблю мотыляться меж «стен» коридоров, подобно дерьму в проруби. Это было непросто, но… за почти два года управления «Муреной», я достаточно сжился со своим творением, чтобы чувствовать его, как продолжение своего тела, а потому, спустя три часа, яхта всплыла над кучами железного хлама, аккурат на границе «новой» части китового кладбища.

Отозвав экипаж с наблюдательных постов, я повернулся к Алёне и кивком указал на торчащего снаружи Алистера.