(Не) та женщина

Сначала Новикова подумала, что он шутит, но голос хоть и шутливый, а лицом Влад остался серьезен, будто действительно ждал ответа.

— С чего ты взял? — посмотрела она на него исподлобья.

И тогда Стахов красноречиво ее оглядел:

— Ты просто сегодня так выглядишь… Комбинезон, рубашка закрытая. Знаешь, в таком прикиде обычно ходят кого-то бросать, чтоб не так обидно было. Мол, посмотри, милый, ты ничего особенного не потерял… Это костюмчик из той оперы?

Жасмин вытаращила глаза и невольно тоже себя оглядела.

Ну да, сегодня она не в кокетливом платье, какое раньше непременно надела бы для Влада. И вместо каблуков на ее ножках красовались белые кеды. Густые кудри стянуты в высокий хвост и на лице совсем немного косметики.

«Так день же на дворе! Кто виноват, что он в костюм вырядился? Не так уж плохо я и выгляжу…» — пробурчала про себя Новикова.

По крайней мере, своим отражением в зеркале перед выходом она осталась вполне довольна.

— Эм… — Жасмин шумно вздохнула. — Бросать тебя не собиралась. Неужели всё так плохо?

Тут уже замер Влад. Снова красноречиво ее оглядел.

— Это у тебя новый стиль? Если честно, мне больше нравился старый. Немного к другому привык.

От такого простого ответа Жасмин почувствовала себя так, будто ее облили ледяной водой и выставили в мороз на улицу.

«Один единственный раз явилась не как из салона красоты, и на тебе, прилетело…»

Она почувствовала, как раскраснелись ее щеки, и пошла в атаку:

— А, то есть в таком виде тебе не подхожу, да? Недостаточно гламурна, чтобы с тобой обедать?

— Просто непривычно. Ладно, не заморачивайся, Жас, всё в порядке.

«Ну да, конечно, когда я из кожи вон лезла, ходила с макияжем и прической, в сексуальные корсеты себя затягивала, было нормально. А пришла как обычная девушка, так сразу чучело огородное? И что, мне перед ним всю жизнь как на показе мод?» — ей вдруг стало до тошноты противно.

— Знаешь, если тебе со мной одетой не в бальное платье обедать неудобно, так я, пожалуй, пойду. В следующий раз предупреждай, что к тебе на свидание только через бутик и кабинет визажиста.

На этом Новикова резко вскочила, развернулась и помчалась к выходу, благо в кедах.

— Ты куда? — услышала за спиной.

Если чему она и научилась за эти дни — так это быстро бегать.





* * *


— Что, прям так и сказал, что ты уродина? — фыркнула Лиза. — Ну мужики пошли… что ни парень, то козел.

— Ну, он не прямо сказал. Но смотрел на меня... знаешь, как на пугало огородное. Будто я похожа на пугало. Я похожа? А ведь если человека любишь, ты ведь его и в робе любить будешь, разве нет? Зачем тогда в любви признавался вообще?

Жасмин громко всхлипнула и уткнулась носом в диванную подушку, которую вот уже полчаса как обнимала и орошала слезами.

— Ты могла бы и постараться, вообще-то, — качала головой Лиза. — Мужчины, они же глазами любят. А ты в последние дни выглядишь как… как… феминистка!

Сестра произнесла последнее слово, как будто это было самое страшное в мире ругательство. Ведь она — бабочка, прямо как Жасмин еще недавно.

Жасмин старалась выглядеть максимально хорошо всегда. И макияж у нее, и прическа, и попа впихнута в жутко неудобные облегающие джинсы, которые, как она думала, стройнили ее как минимум на несколько килограммов.

Лиза принялась отчитывать сестру:

— Почти не красишься, стиль одежды поменяла, волосы стягиваешь в конский хвост. Они у тебя повредятся так, между прочим. Может, не надо было так кардинально стиль менять?

— Может, и не надо, — всхлипнула Жасмин, заткнула себе рот очередной шоколадной конфетой и кинула обертку на пол.

Возле дивана таких оберток уже лежало около дюжины, обе Новиковы постарались. Хотя еще недавно даже не подумали бы так свинячить, да и сладкое раньше было в этом доме под запретом.

— Мне кажется, Влад не меня любит. Он себе красивую картинку под именем Жасмин придумал и в нее влюбился. А я как человек для него пустое место, и что у меня на душе, ему без разницы, только внешность видит… — всхлипывая, продолжила Новикова-старшая. — Получается, не было ни отношений настоящих, ни чувств, а я как идиотка ему верила. Вот как бойфрендов проверять надо: приди к нему одетая как чучело, всё и узнаешь…

— Жас, я дурак! — вдруг раздалось из приоткрытого окна.

Громко так раздалось, будто из громкоговорителя.


Сестры Новиковы переглянулись, вскочили с дивана и, не сговариваясь, бросились к окну гостиной, открыли его настежь.

Вид с пятого этажа на двор открылся феноменальный.

Влад стоял с гигантским транспарантом «Прости» в одной руке и громкоговорителем в другой. Когда увидел Жасмин в окне, тут же начал этим самым транспарантом активно размахивать.

— Жасминка, прости меня! — громко прокричал.

А потом продолжил пламенно, наплевав на вылезших из окон зевак:

— Если хочешь, можешь ходить ко мне на свидания в мешке из-под картошки, мне всё равно… Хочешь, я тоже наряжусь в мешок. Мне плевать, как ты выглядишь, я тебя люблю! Ходи ко мне на свидания, в чем хочешь… а лучше замуж за меня выходи!

С этими словами он прям в своих фирменных брюках бухнулся на асфальт на одно колено и достал что-то из кармана. Жасмин не видела, что это было, но догадаться труда не составило. А потом горе-жених прокричал в громкоговоритель:

— Пока ты не выйдешь и не примешь это кольцо, я с колена не встану!

Новикова-старшая отшатнулась от окна, заморгала, уставилась на сестру.

— Чтобы у меня так перед подъездом после трех месяцев отношений кто на одном колене постоял… — усмехнулась Лиза.

Сложила руки на груди и, весело подмигнув, спросила:

— Чего стоим, кого ждем? Или классный мужик в хозяйстве уже не нужен? Если он тебе лишний, так ты с сестрой поделись, не жмоться.

— Действительно, чего это я тут с тобой стою…

С этими словами Жасмин вытерла слезы и стремглав бросилась вон из квартиры.





Глава 13. Сыщик-неудачник




Рубен уже полчаса, не меньше, пялился на один и тот же снимок — новую шапку для сайта службы доставки, которую разрабатывал дизайнерский отдел.

Не мог оценить ни работу дизайнеров, ни функционал, слишком далеко в этот момент блуждали его мысли. Вроде бы в офисе, а вроде бы и нет. В голове, как назойливые мухи, всё жужжали разные мысли.

Он так и не нашел Куклу.

Искал ее своими силами, позже припряг и полицию.

Полицейские сняли отпечатки пальцев в салоне его машины, но Куклы в базе данных не оказалось. Также знакомые проверили, подавала ли заявление об изнасиловании девушка, похожая на нее, но таковая в полицию не обращалась. По крайней мере его машину не упоминала, а уж такая деталь наверняка бы всплыла в деле. Заявления подано не было, а значит, Кукла зачем-то решила оставить его поступок в секрете. Зачем?

«Что это значит? — пытался понять Рубен. — Может быть, для нее это тоже оказалось сродни сексуальному приключению? В конце концов, я ведь привлекательный мужчина, вполне мог чисто физически ей понравиться…»

Ему очень хотелось в это верить. Сколько раз у него был секс с совершенно незнакомыми барышнями! А еще буквально до дрожи в руках хотелось поговорить с Женей, понять, как она себя чувствует после того утра.

Ему-то всё было сладко, вкусно. А каково ей? Зачем бросила и туфли, и деньги? И ее ли испачканный в крови платок он нашел?

С ним такое впервые, чтобы девушку обидеть. Он не из таких.

По согласию — пожалуйста, это он с дорогой душой. А без согласия он Куклу не тронул бы.

Впрочем, раз заявление не подала, значит, не так всё было и плохо? А может, побоялась? Последняя мысль пытала его хуже остальных. Что, если Кукла просто-напросто побоялась с ним связываться? Могла.

Хоть круглые сутки голову ломай, а пока с девушкой не поговоришь, правды не узнаешь. Только где ее взять, чудесную Женю?

По-хорошему бы уже давно забить и забыть. Но у него на Куклу совсем другие планы. Слишком запал на ее ладное, холеное тело. Одного раза с ней ему было критически мало, нужно еще… нужно много!

Рубен резко дернулся, услышав звонок мобильного, — слишком глубоко погрузился в мысли. Увидел номер и поморщился. Звонил его зам, по совместительству давний товарищ, человек, с которым вместе прошел очень многое, начиная со студенческой скамьи и первых заработанных денег, заканчивая настоящей, хорошими прибылями. Тот, кому полностью доверял.

У него сегодня выходной. Зачем трезвонил, непонятно. Может быть, появился на примете какой-то новый проект? Это как раз то, что нужно Рубену, — проект, который займет все его мысли, наконец-то вытеснит Куклу из его черепной коробки. Не место ей там.

Булатов взял трубку, только говоривший совсем не о делах фирмы стал распинаться:

— Я женюсь, друг! — почти проорал тот в трубку.

— Э-э-э… — Рубен от такой новости аж замер на месте. — Еще недавно ты собирался в длительную командировку по нашим с тобой делам, а теперь женишься? Как так?

— Любовь. Настоящая, большая, жгучая… Рубен, я счастлив и приглашаю тебя разделить мое счастье! Сегодня в ресторане буду отмечать помолвку. Зову всех!