Не оставляй меня

Джона протянул мне свой мобильник, и я начала набирать номер Джимми. Я была на девяносто девять процентов уверена, что катастрофа в клубе произошла по моей вине, и на сто процентов уверена, что не хочу знать, насколько ужасно это было. Я струсила и вместо этого позвонила Лоле.

Она ответила после третьего гудка.

– Да? – ее голос был ужасно сонным.

– Лола? Это я.

– Кейси? – она зевнула. – Где ты? Ты звонишь из дома?

– Эм, нет, – сказала я, – я не… там.

– Что ж, это сужает круг поиска, – вздохнула Лола, – господи, Кейс. Нужно отправлять поисковую группу? А если подумать, то тебе лучше затаиться там, где Джимми тебя не найдет. Вчера вечером он был в бешенстве. И Джинни тоже. Но она всегда злится, так что…

Услышав это, я закрыла глаза и собралась с духом.

– Почему он злится?

– Ты ведь не помнишь, правда? Ты, детка, напилась «Егермейстера» до комы сразу после того, как пригласила половину аудитории в зеленую комнату. Но ты не осталась разбираться с тем, что натворила, Хьюго спас тебя. Он посадил тебя в лимузин, да? Нам пришлось ехать домой на такси. Джимми это не обрадовало.

Я накрутила прядь волос на палец.

– Так вот почему он был обижен? Потому что ему пришлось взять такси?

– Кейс, ты думаешь, он беспокоился о тебе? Милая, он решил, что ты развлекаешься с водителем лимузина. – Пауза. Я слышала невысказанные слова. Мы обе слышали. Уродливый румянец окрасил мою шею. Я упорно отказывалась смотреть на Джону.

– Ну, я же была в алкогольной коме, помнишь? Ты можешь сказать ему это.

– Да пофиг. Разве это имеет значение? Джимми позвонил в компанию и устроил им нагоняй за то, что они не забрали нас. Этот водитель лимузина тоже в заднице. И Хьюго тоже.

– Нет, нет, он не сделал ничего плохого, – я отодвинулась на край дивана подальше от Джоны и понизила голос. Головная боль усилилась в десятки раз. – Никто из них ничего не сделал. Скажи Джимми, что Хьюго не виноват. Я в порядке.

Я услышала, как Лола закурила. Бессознательно мои пальцы медленно потянулись к пачке, и мне пришлось сесть на руку.

– Ты же понимаешь, что полностью разгромила это место, да? – спросила Лола, выдыхая дым. – По словам Джимми, Pony говорит о потенциальном иске о возмещении ущерба.

Я чуть не выронила телефон Джоны.

– Кто-нибудь пострадал? – спросила я тихо.

– Нет, – сказала она, и гнев исчез из ее голоса, – но зеленая комната разгромлена. Хотя разгромлена – слабо сказано. Когда мы уходили, она походила на зону военных действий.

– Так… что происходит сейчас? Сегодняшнее шоу отменяется?

Лола фыркнула.

– Черт возьми, нет. Только не с продажей билетов на шестьдесят тысяч долларов.

– Ох.

– Я скажу Джимми, что ты в порядке, но, может быть… я не знаю, Кейс. Возможно, тебе нужно залечь на дно на пару часов. По крайней мере, пока Джимми не оправится от собственного похмелья. Ну, буду честна, все были довольно пьяны прошлой ночью. – Я понимаю, что Лола улыбается. – Это было эпическое шоу. Эпическое.

– Да?

– О, девочка, ты даже не представляешь. Мы на пороге мега-славы, а ты ее упускаешь. Нет, ты почти все испортила.

– Но не испортила же, да?

– Нет. Шоу должно продолжаться. Лола снова вздохнула. – Отдохни немного. Протрезвей к сегодняшнему выступлению. Ты ведь готова продолжать, да? – спросила она, и я услышал в ее голосе предостерегающие нотки. Это был не только мой звездный час, но и ее тоже.

– Конечно, – слабо ответила я. – Спасибо, Лола. И скажи Джимми…

– Что тебе жаль? Да, да. Думаю, пора закрыть эту тему, Кейс. Поговорим позже.

Я вернула телефон Джоне.

– Благодарю.

– Копы могут ворваться в дверь в любую минуту? – мрачно спросил он. – Или я потеряю работу? Или и то и другое?

– Нет, ну… может быть.

Глаза Джоны расширились.


– Что из того, что я сказал «может быть»?

Стыд и унижение заставили меня покраснеть.

– Второе. Слушай, я поговорю с твоим боссом насчет лимузина… – начала я, когда Джона с проклятием выскочил из кресла.

Он проигнорировал меня и начал тыкать в свой телефон.

– Гарри? Это я, Джона. Я… – он бросил на меня свирепый взгляд, прислушиваясь к тому, что говорили на другом конце.

Я обхватила свою голову руками, пока Джона пытался объяснить ситуацию. Наконец, в поле моего зрения появился сотовый телефон.

– Не могла бы ты объяснить моему боссу, почему я не смог закончить работу вчера вечером? – Натянуто спросил Джона.

– Да, конечно. – Я взяла трубку, – эм… привет. Гарри, да? Я Кейси. Из Rapid Confession. У меня была… непростая ночка, и Джона был достаточно мил, чтобы позволить мне переночевать на его диване. Ничего не случилось, – добавила я, вызвав странный взгляд Джоны. – Он хотел вернуться, чтобы забрать остальную часть моей группы, но мне было не очень хорошо. Он заботился обо мне. Порядок?

Гарри пообещал не увольнять Джону и рявкнул, что хочет вернуть лимузин как можно скорее. Потом он повесил трубку.

Джона уставился на меня.

– Ну что?

– Ты не уволен. Но Гарри хочет вернуть лимузин. Вроде как сейчас. – Он кивнул.

– Ладно, хорошо. Пойдем. По дороге я отвезу тебя домой к твоей группе.

– Эм… – я дернула за ниточку на пледе.

– Что? – резко спросил Джона. – Ты слышала моего босса. Я должен вернуть эту чертову машину, – он склонил голову набок, – разве тебе не нужно возвращаться?

Нет, подумала я. Я действительно не хочу возвращаться, просто не была готова к этому. Ни к чему из этого. Еще нет.

Я слабо улыбнулась Джоне.

– Аспирин никак не помог с моей головной болью. Ты не против, если я вздремну, пока ты будешь отвозить лимузин? Я вызову такси позже и не буду тебе мешать, обещаю.

Темные глаза Джоны расширились.

– Ты хочешь, чтобы я оставил тебя одну в моем доме, пока я буду возвращать лимузин, в который тебя вырвало, кстати, чтобы ты могла вздремнуть?

– Я обещаю, что просто вздремну и уйду, – сказала я и почувствовала, как у меня свело живот. – Подожди. Меня стошнило в твоем лимузине?

Джона выглядел так, будто у него уже готов остроумный ответ, но он пожалел меня, потому что сказал мягче:

– У тебя нет концерта сегодня?

– У меня есть немного времени, прежде чем мне нужно будет вернуться.

– Джона потер подбородок, выглядел он измотанным.

– Я планировал пойти на работу после того, как вернул бы лимузин. Мою другую работу, – пояснил он. – У меня плотный график, очень плотный, и я должен придерживаться его.

– Мне жаль. Я не хочу мешать. – Я посмотрела на него и улыбнулась. – А чем ты занимаешься на других работах?

Джона махнул рукой в сторону пресс-папье на кофейном столике.

– Ты коллекционер?

– Нет, я делаю это.

Мои глаза расширились, когда я посмотрела на стеклянные вещицы другим взглядом. Там были два сферических пресс-папье, одно выглядело так, словно внутри живет кусочек кораллового рифа, а другое заключало в себе невероятно сложный водоворот цвета. Рядом с пресс-папье стояла бутылка, усыпанная золотой пылью с красными лентами вокруг.

Я подняла пресс-папье, наполненное морской жизнью: анемонами с белыми и желтыми щупальцами, кружевными полосами рифа различных цветов и пестрыми тропическими рыбами.

– Кусочек океана в моей руке, – пробормотала я и посмотрела на него снизу вверх. – Это ты сделал?

– Да. Это то, чем я занимаюсь. Я не водитель лимузина. Это моя ночная работа. Днем я промышленный художник. Освещение, металл, стекло. В основном стекло.

– Ты действительно хорош, – сказала я, – более чем хорош. Это удивительно.

– Да, спасибо. – Он потер затылок, наблюдая, как я держу стеклянный шар.

«Он, наверное, думает, что я его разобью». Я осторожно положила пресс-папье обратно.

– Мне пора в горячий цех, – сказал Джона. – Там я их делаю, эти шары. Я буду там примерно до двух часов дня, – он поджал губы, размышляя. И, наконец, произнес: – Я думаю… ну, я думаю, ты можешь остаться здесь до этого времени.