Не надо пофигизма

Хваталась Елена, разумеется, за все заказы подряд: кому юбку, кому пиджак, кому брюки, а кому вечернее платье и маскарадный костюм. И так изо дня в день. Работала по двенадцать часов в сутки, а то и больше, в результате – никаких сил, никакой личной жизни и даже возможности нормально пообщаться с ребёнком.

Но в денежном выражении за все эти старания и страдания она получала лишь жалкие крохи. В течение целого года Елена так и не смогла скопить деньги, чтобы купить любимой дочери недорогой компьютер.

Впрочем, какой там компьютер, в холодильнике – шаром покати. В общем, на глазах слёзы, голос дрожит, жить не хочется – хоть в петлю.

Что на это может сказать психотерапевт? Честно признаюсь – затруднительная ситуация. Психотерапевт – он же не аналитик швейно-модельного рынка всё-таки. Но я призвал на помощь весь имеющийся у меня здравый смысл и рассудил следующим образом.

Моя гостья пыталась конкурировать с условным Китаем, который предлагает много дешевой одежды, но при этом сама Елена работает так, словно она главный дизайнер парижского модного дома «от кутюр» – каждому клиенту индивидуальный подход и нестандартные решения. Женится ли эта корова с этой газонокосилкой? Дополнить друг друга – дополнят, а вот телят у них точно не будет.

Это я и попытался объяснить Елене. Если вы делаете уникальную работу, у этого есть свои преимущества – например, человека с нестандартной фигурой китайский рынок оденет, но не украсит. И вполне очевидно, что такой человек будет готов заплатить больше за индивидуальный подход швейных дел мастера к своей фигуре.

Если вы считаете, что должны иметь ответы на все вопросы, прежде чем начать, рискуете не начать никогда.

Саймон Хартли



Кроме того, оригинальности китайский рынок тоже предложить не в состоянии. Соответственно, тот, кто ищет оригинальность, тоже заплатит больше, нежели за обычный, тривиальный продукт.

Отсюда вывод: поскольку мы не китайский рынок и имеем свои конкурентные преимущества, то наша работа должна стоить дороже, чем вещи на китайском рынке. Кто хочет экономить – вперёд, на рынок, а кто хочет то, что ему нужно от нас, – милости просим, но это будет дороже.

Разумеется, я неоднократно уточнял у Елены, уверена ли она в том, что её продукция действительно имеет те конкурентные преимущества, которые заявляются в качестве таковых. Но моя гостья настаивала, что это действительно так.

Ну, коли так – надо решаться и бросить вызов своему страху. Если ты уверен, что твой труд неправильно оценён, надо действовать.

Ваш путь – искать, что вы можете предложить людям, чего другие не могут.

Даниэль Буррус



Мы начали с того, что составили для Елены – прямо на программе – новый прейскурант на её услуги. Цены в нём поднялись по разным позициям – где в два, а где даже в три, в четыре раза. На том, собственно, наша беседа и завершилась.

Что же случилось дальше?.. Врать не буду – об этом оставалось только догадываться.

Но вот наступает Новый год, мы готовим предновогоднюю программу и приглашаем бывших участников «Доктора Курпатова» снова появиться в студии, чтобы они рассказали о своих успехах всем телезрителям.

Вообще говоря, мы часто это делали, и у меня в студии регулярно появлялись так называемые «возвратники» – герои программы, которые спустя какое-то время возвращаются к нам, чтобы рассказать о том, что произошло в их жизни. А тут и вовсе Новый год – без «возвратников», понятное дело, никак не обойтись.

Чтобы идеи проросли и пустили корни, о них надо заботиться. Пусть ваш ум станет для них теплицей – безопасной средой, где они могут расцвести.

Саймон Хартли



Мои редакторы обзванивают людей, которые были героями моей программы в течение года, беседуют с ними, а потом докладывают «вести с полей» шеф-редактору программы и мне. Надо сказать, что это самая приятная часть работы на телевидении (я называл эту чудную процедуру «Пункт Приёма Вашей Радости»).

И вот мы сидим с замечательной Юлей Бредун, принимаем радости от одного из редакторов, как вдруг она говорит:

– Андрей Владимирович, а помните Елену, которой вы новый прейскурант на пошив вещей подписывали?!

Ох! Я аж весь напрягся:

– Все живы, я надеюсь? – пытаясь обратить всё в шутку, говорю я.

– Да какое там! Живее всех живых!

Наше благополучие – лишь равновесие обстоятельств, и мудрость состоит в том, чтобы не дать непредвиденному опрокинуть это равновесие.

Роберт Бриджес



Ну и дальше подробности… Елена вернулась домой в родной город с этим новым прейскурантом, повесила нашу с ней бумаженцию на стену и стала ждать заказчиков. Конечно, многие, увидев эти цены, отказались от её услуг и благополучно отправились на вещевой рынок.

Впрочем, отказались – что характерно – именно те, кто никогда по-настоящему и не относился к Елене как к хорошему профессионалу. Но многие, причём большинство, – остались.

Почему остались? Потому что, как призналась потом одна из заказчиц Елены в интервью нашему корреспонденту: «Елена – мастер. За то, что она делает, я готова ещё в два раза больше платить».

Елена, конечно, стала героиней новогодней программы «Доктор Курпатов». Наша съёмочная группа ездила к ней в город, засняла и новый компьютер дочери, и самого счастливого ребёнка, который с гордостью рассказал на всю страну о том, как преобразилась её мама и что теперь они вместе гуляют, отдыхают и занимаются.

– Заказов стало меньше, времени стало больше, а заработок стал выше, – со светящимися на сей раз глазами рапортовала Елена.


Жить – значит меняться, меняться – значит взрослеть, а взрослеть – значит непрестанно творить себя самого.

Анри Бергсон



Не знаю, стоит ли это добавлять, но, наверное, скажу… За десять лет до нашей встречи Елена потеряла мужа – очень состоятельного человека, с которым жила душа в душу и как за каменной стеной. То есть Елена потеряла и мужа, и отца своего ребёнка, и кормильца, и вообще – всё, что у них было. Буквально – настоящий крах.

На руках у Елены осталась годовалая дочь, а в самих этих руках был один навык – шитья. Так прежнее хобби Елены, её увлечение превратилось в профессию, которая, правда, из-за страха безденежья на протяжении всех этих десяти лет позволяла женщине лишь одно – сводить концы с концами, но не жить. А теперь Елена начала жить… Вот такие дела.

В общем, если говорить о паническом страхе перед безденежьем, то, я думаю, надо обращаться не к психотерапевту, а к самому себе. Обращаться с вопросом: «Чего сидим? Встали, пошли работать. И улыбаемся!»





Глава четвёртая

Алгоритм «больших денег»




Богатый человек – это в то же время человек, нуждающийся во всей полноте человеческих проявлений жизни, человек, в котором собственное осуществление выступает как внутренняя необходимость, как нужда.

Карл Маркс





Откуда берутся «большие деньги»? Дело здесь не только в усилиях, которые люди прикладывают к работе, не в самой их массе – «я много работаю», а в том, как именно эти усилия прикладываются к делу.

Когда вы становитесь тем, кем хотите быть, и занимаетесь тем, чем хотите заниматься, это и есть успех.

Стивен Кови



Правда в том, что богатые люди не слишком вкладываются в производство самого продукта (по крайней мере, не только в него), они не стоят у станка, не работают с технологиями непосредственно.

Они инвестируют свои силы и возможности в команду, а также в создание алгоритмов производства продукта. Можно сказать, что они создают сам алгоритм бизнеса, а не просто продукт как таковой.

Финансовый успех невозможен без эффективной команды, которая предполагает распределение функционала между сотрудниками, гармоничного сочетания сильных сторон профессионалов в разных областях. То есть в основе успешного бизнеса – и человеческие (командные) отношения, и профессиональные знания.



Никто не стал бы заниматься медициной и снимать фильмы, если бы единственным алгоритмом производства были бы охота и собирание кореньев. Значит, нашлись люди, которые всё это придумали: охоту заменили на животноводство, собирательство – на земледелие, а это позволило появиться медицине, науке и культуре.

Мы живём в мире, в котором труд измеряется не только временем, потраченным на работу, но во многом и тем, насколько мы способны привнести в свой труд личную индивидуальность, сообразительность, находчивость, прочие положительные качества и таланты.

Труд не механический, а интеллектуальный и творческий – отнюдь не лёгкий, как может кому-то показаться. Ведь, когда ты что-то создаёшь, используя свой интеллект, ты по большому счёту работаешь 24 часа в сутки. Это вовсе не преувеличение – мозг творческого человека не включается при приходе на работу и не выключается, когда он её покидает, он работает вне графика, зачастую постоянно и даже во сне.



Безусловно, человек вполне может работать как работается, то есть воспроизводить созданный кем-то алгоритм действий. Спокойненько так, восемь часов в течение пятидневной рабочей недели – без привлечения своего таланта, без творчества, но такой труд не будет дорого стоить.

По своему определению, руководство должно куда-то вести, но прежде, чем мы стартуем, надо бы определить, куда мы идём и где мы находимся.

Рик Джойнер



Нужно просто принять это как факт и не заниматься потом обсуждением чужих доходов. Вовсе не обязательно быть тем, кто создаёт новые способы производства, но в этом случае нужно научиться получать удовольствие от работы как таковой и не сетовать, что твоя зарплата находится в определённых границах.

Если у тебя отсутствует собственный алгоритм производства, ты не создаёшь рабочие места, а только занимаешь рабочее место, ты очень зависим от ситуации, от работодателей.

С другой стороны, если ты создаёшь алгоритмы производства, ты начинаешь зависеть и от этих алгоритмов, и от ресурсов, и от рыночной конъюнктуры, и от вкусов потребителей, и от успешности конкурентов. Думать, что одной хорошей «придумки» для достижения успеха достаточно, – наивно. Бизнес требует системного подхода.



Мораль, иными словами, в том, что вы всегда будете от кого-то или от чего-то зависеть, а также рисковать – хотя, конечно, в каком-то случае больше, в каком-то – меньше. И вот именно это уравнение мы и должны решить: больше зависимости и меньшие риски или больше свободы, но и больше же абсолютной личной ответственности?

Вы должны усвоить, что успех не может быть вечным. Находясь на вершине, вы стоите у края пропасти. За каждым горным пиком следует долина, а за ней новая вершина.