(не) Мой Боно

Нашумевшая история, в которой этот человек уничтожил своего бывшего друга — Захара Сафарова. О ней я слышала. Под этим выпуском лежал другой, тоже старый. На главной странице тоже засветился Волков. Там рассказывалось про то, как он застрелил парня на глазах у толпы людей возле ночного клуба. В новостях писали, что доказать его причастность так и не удалось. Эта стопка старых сборников сплетен целиком посвящалась нашему тирану. В каждом издании рассказывалось о его «подвигах».

— Назар, ты тешишь самолюбие и коллекционируешь новости с собой? — ухмыляюсь, переворачивая журналы. Ничего интересного, про все эти случаи я слышала еще на учебе. Про дела этого демона знал весь курс. Нам даже лекции про него читали.

Я собираюсь сложить стопки на место, но натыкаюсь на яркую обложку журнала, который вышел несколько месяцев назад. Относительно свежий. Привлек заголовок новости на обложке.

«Оружейная баронесса и бывшая жена известного бизнесмена, Назара Волкова, выходит замуж?»

Вирусный заголовок заставляет задержать взгляд и я листаю желтуху. Не читаю подобное, но стало интересно посмотреть на бывшую Волкова. На ту, кто не побоялась выйти замуж за нашего тирана и убийцу. Раскрываю разворот, посвященный Волковой и принимаюсь читать.

«Бывшая супруга влиятельного бизнесмена и известного в криминальных кругах Назара Волкова, была замечена с таинственным незнакомцем. Пара отказалась давать интервью, но по фото и так ясно, что отношения между молодыми людьми далеко не дружеские. Интересно, как Назар отнесется к тому, что у его дочери появится отчим?»

Там было ещё полно подобного бреда, но буквы слились воедино после того, как я увидела фото. Ноги подкосились, и я вцепилась в подоконник, чтобы не упасть. Хватаю журнал и сажусь на диван, судорожно разглядывая снимок, где была изображена красивая блондинка, чем-то схожая с моей мамой. На ней было надето элегантное, вечернее платье. Но девушка меня не так волновала, как мужчина, который прижимал ее к себе. Спутник был до умопомрачения притягательным и красивым. Этого черта я ни с кем не перепутаю. Рядом с Камилой Волковой, в роли ее бойфренда стоял Роман Боно. Живой, здоровый и, судя по всему, предвкушающий бурную ночь.

— Проклятье…, — ошарашенно шепчу и еще раз проверяю дату выпуска издания — несколько месяцев назад, — значит, ты жив, — сдуваю с лица волосы и нервно убираю их назад. От резкого потрясения меня бросило в жар, и я начала отмахиваться этим же журналом, чтобы прийти в себя.

Зажмурилась, чтобы еще раз взглянуть на фото и убедиться в том, что мне не показалось. На страницах издания Роман Боно. Живой. Человек, которого застрелили на моих глазах. Мой любимый, которого я оплакиваю последний год и никак не могу смириться с его смертью.

— Я же рыдала на твоей могиле, — шепчу, смахивая слезы, которые стекали по щекам, — а ты живой. И не просто живой, да еще и с другой. Пока я умираю без тебя, ты развлекаешься с женой Волкова. Черт!

Вскакиваю с дивана и подлетаю к стенке, хватая одну из фотографий. Это она. Блондинка с серыми глазами и чувственными губами. Камила Волкова. Здесь она улыбается фотографу, подмигивая и показывает ему язык. А там, нежится в объятиях не моего Боно. Правильно они говорили — это не мой Боно. Это кобелина, которая бросил меня в очередной раз, променяв на другую.

— Паскуда. Я тебе верила, убивалась. Себя винила, а ты, — дрожащими руками снова хватаюсь за журнал, перечитывая сливающиеся воедино строки, — а ты с ней… Ты просто меня обманул. В очередной раз променял на другую. Ублюдок.

— Я обязательно вернусь за тобой…

Конечно, вернешься. Когда нагуляешься, забыл сказать. Мог бы просто написать, позвонить и сказать, что с тобой всё хорошо. Просто дать знать. Но куда мне до Камилы Волковой. Кто я, а кто она.

Закусываю кулак, чтобы не завыть в голос. Такого удара я не ожидала. Даже Руслан со своим Котиком — ангел, если сравнивать его с Боно, который прошелся по моим чувствам катком и наплевал на всё. Наврал в три короба, бросил в сложный момент.

— Скоро у папы родится еще один ребенок.

В памяти всплыла фраза Малены и я еще раз посмотрела на дату выпуска журнала. Судя по всему, родится, да не от Волкова. Если они не делили Камилу на двоих, конечно. Усмехаюсь. Эта Ками еще та сука.

— Ника? — голос Малены заставляет меня вздрогнуть, и я поворачиваюсь к ней. Девушка осекается, заметив в моих руках журнал. — Ты что тут делаешь?

— Что это такое? — шепотом спрашиваю, держа сплетник новостей перед собой. На моем лице, наверное, читаются все эмоции, потому что девушка не знает, что мне ответить. — Это правда?

— Ник, успокойся, — тихо сказала Малена, — я не застала этот момент, но вроде что-то было.

— Вроде? — я истерично засмеялась. — Что-то? Да я целый год убиваюсь по нему, потому что его на моих глазах застрелили. А ты мне говоришь, вроде?

Замечаю, что девушка испуганно хватается за живот. Её пугает моя реакция. Боится, что в порыве брошусь на нее и пытается защитить самое дорогое, что у нее есть — своего еще пока не родившегося малыша.

— Извини, — сбавляю обороты, — ты тут ни при чем. Мы даже не знакомы практически. Но с твоим отцом мне нужно переговорить. Где он?

— Внизу, — еле слышно шепчет Малена и отходит в сторону. Прохожу мимо, читая в ее глазах плескающийся ужас. Мы обе знаем, что меня сейчас никто не остановит, даже сам Назар Волков. Меня не пугает его гнев, во мне плещется ярость, подпитываемая чувством обиды и желанием уничтожить каждого, кто врал мне.

Я торопливо спускаюсь вниз и чуть ли не врезаюсь в Волкова, который разговаривает в гостиной с каким-то мужчиной. Увидев меня, они замолкают. Назар замечает в моих руках журнал и внимательно смотрит на меня.

А меня трясет.

От волнения не могу сформулировать слова и мотая головой, смотрю на Волкова, ощущая, как по щекам снова бегут слезы. Протягиваю ему журнал и смотрю, как мужчина читает заголовок.

— Откуда это у тебя? — резко спрашивает, кривя презрительно лицо, будто таракана увидел и сминает издание, швыряя его в камин.

— Ты знал? — плаксиво спрашиваю.

— Иди наверх, мы потом поговорим, Ника.

— Я вопрос задала, — недобро цежу и сжимаю челюсть, — или ты оглох? — замечаю, что рядом стоящий мужчина с интересом наблюдает за нашей зарождающейся ссорой.

— Знал. А теперь иди наверх, я скоро приду, — его спокойный тон меня выбешивает окончательно и самообладание выходит вон, выпуская фурию под названием истерия.

— Что значит, наверх? Что значит, знал? Что значит, потом? Ты издеваешься? Ты знал, что этот черт жив и молчал? Знал, что я страдаю и молчал?!

— Успокоилась и пошла наверх, — металлический голос не сыграл никакого эффекта, лишь еще сильнее распалил меня.

— Да пошел ты. Хватит мне указывать. Я думала, ты честный, что хотя бы Назар Волков не врет. А ты только и умеешь приказывать. Вы все мне врали! Про отца! Про Рому!

— Доминика! — рявкнул на меня и больно схватил за плечо, толкая к лестнице, — не зли меня. Уведите ее и глаз не спускать, — приказал он двум охранникам. Но меня уже понесло.

Достало. Все меня обманывают и помыкают.

— Иди за своей шлюхой следи. И указывай ей, что делать. Ты такой злой, потому что каждая твоя женщина уходит к другому. Что мама выбрала отца, что твоя шкура, Ками, опустилась на колени перед Боно! Я бы на твоем месте сделала тест ДНК. Или ты не против воспитывать чужого ребенка?


Мощный удар по челюсти заставил меня замолчать и от его силы я отлетела в сторону, падая на диван, который стоял позади. От шока меня буквально парализовало, и я не успела увернуться от Волкова, который уже подошел ко мне, хватая за ноющую челюсть. Он резко рванул меня вверх, притягивая плотную к своему лицу.

Если у смерти есть лицо, я ее сейчас увидела воочию.

— Еще раз скажешь о моей жене хоть слово, я вырву твой язык и скормлю собакам. Поняла? — процедил мужчина и, дождавшись, когда я моргну, швырнул меня обратно на диван, как куклу. — А теперь наверх пошла.

— Не пойду, — огрызнулась, потирая место удара. Пол-лица горело, но вроде перелома не было.

— Что ты сказала? — он был в бешенстве. Еще секунда и ударит снова. Я затронула больную тему и вызвала самого дьявола, который прожигал меня адским пламенем своих зеленых глаз и сжимал кулаки. По тому, как задергался его кадык, убедилась, что мужчина на грани. Но виноватой себя не чувствовала.

— Пошел к черту, Волков. Пошли вы все к черту со своим Боно! И все твои указы. Плевать я на тебя хотела! Ты хуже всех. Я верила тебе. Одному тебе верила, а ты только отыгрываешься на мне за мою маму. Это низко и подло!

Вскакиваю на ноги, замечая боковым зрением, как ко мне дергается охранник, но Назар останавливает его жестом.

— Пошла вон, Доминика, — выдохнул Назар, опуская взгляд в пол, работая жевалками. Он не приказывал, а просил. Давал мне шанс уйти отсюда целой и невредимой, — убирайся, пока я тебя не убил.





***


— Пап? — Малена с ужасом наблюдала за происходящим сверху. Видела, как ее отец ударил Доминику и как та выбегала из дома. — Ты зачем ее отпустил? Она же не в себе.

— К себе ушла, Малена, — не глядя на дочь, приказал Волков. Когда девушка удалилась, Назар повернулся к мужчине, разговор с которым прервала Ника.

— Звони ему. Пусть идет и расхлебывает эту кашу.

— Ты уверен? Может, сами?

— Сам я ей сейчас шею сверну. Звони. Говори, как есть.

— Охрану за ней пустить? — набирая чей-то номер, спросил мужчина. — Ночь же.

— В моем городе ей никто и ничего не сделает. Ваня слинял из города. Инфа сотка, — Волков прошел к бару, доставая оттуда коньяк с рюмкой, — но невидимок пусти. Пусть не вмешиваются, пока этот ублюдок не найдет ее. Не говори где она, пусть тоже понервничает, как я.





Глава 72





Ника



— Может, потанцуем? — спросил Женек, когда в баре заиграла медленная музыка, на что я отрицательно замотала головой и опрокинула в себя очередную порцию коктейля. — Я не танцую. Пригласи Настюху, если так хочется подрыгать конечностями.

— Зачем мне Настюха? Мне ты нравишься, — парень бросил на меня многозначительный взгляд и положил свою ладонь поверх моей. Не убираю руку и киваю на пустой стакан. Женя понимает мой намек без слов и, подмигнув, направляется к барной стойке за новой порцией алкоголя.

Пьяная девушка — раскованная кошечка, которую проще уболтать на то, чтобы покувыркаться в постели. Многие ребята пользуются этим запрещенным приемом, спаивая своих пассий, чтобы скорее сорвать с них одежду. Этот не исключение, но тут и я не против. Достаточно с меня игры в монашку. У меня год никого не было. Я тоже хочу любви и ласки, но на этот раз без обязательств. Стоит попробовать. Вдруг в этом есть тоже свой кайф. Никто и никому не должен, а значит вопрос предательства отметается автоматически.

Оцениваю своего кавалера со спины, разглядывая пеструю надпись на темно-синей джинсовке, и судорожно пытаюсь вспомнить, как он со своим другом — Витей оказался за нашим столиком. После Волкова я рискнула набрать Насте и на мою удачу, девушка была дома. Спустя час мы с подругой допивали вторую бутылку вина, перемывая косточки мужикам. Наслушавшись историй друг друга, мы пришли к выводу, что все яйценосцы — кобели и верить им нельзя. Они сбегут при первой возможности ради очередной юбки.

— Он переспал со мной, а через час пошел к другой, — вспоминала я Боно. Это я еще не рассказала, как ему Роза минет делала прямо в гримерке, а он специально оставил открытой дверь. Чтобы я видела и злилась. Чтобы показать, где мое место. А я всё равно мечтала о том, чтобы его губы накрыли мои в поцелуе. Идиотка! Люди не меняются.

— Вот подлец, — ахнула подруга, — и стоило убиваться из-за такого?

— Не стоило, — хмурюсь и встаю из-за стола, — но любовь зла, полюбишь и Романа Боно.

В очередной раз скидываю звонок от Руслана и выключаю телефон. Я помнила, что Котик приедет завтра в город, поэтому решила отложить разговор с ним на потом. Он еще свое получит. Сполна. Я им всем покажу, как вытирать об меня ноги.

— Давай в бар рванем? — Настя читает мои мысли и я одобрительно киваю. — Только надо тебя переодеть. А то ты выглядишь немного не в тему, — она кривится, смотря на мои джинсы, строгую блузку и отсутствие макияжа.

— Я согласна на любые эксперименты. Показывай свое гардеробное богатство. Будем красоту делать. Хочу выглядеть так, чтобы все мужики к моим ногам штабелями падали.

— Сама только не упади, — хихикнула девушка и шатаясь, мы пошли с ней крушить шкаф.

Торжественно поклявшись, что замышляем только незабываемо провести время, мы ввалились навеселе в ближайший бар, где сразу стали центром внимания. Еще бы. Только ленивый не рискнул подойти к пьяным девчонкам с ярким макияжем и в откровенных нарядах. Я специально выбрала ультракороткое персиковое платье и бесконечную шпильку. Хорошо, что размер с подругой у нас был одинаковый.