(не) Мой Боно

— Он спас мою дочь. У меня есть дочь, Кира. она младше тебя, вы с ней подружитесь. На неё было организовано покушение, и Боно спас ей жизнь. С тех пор я дорожу этим человеком и считаю своим приближенным. Я ему обязан.

Я не понимаю, зачем Хмурнов мне всё это рассказывает, но впитываю каждое слово, как губка. Если мне удастся, а у меня обязательно получится отсюда выбраться, любая мелочь поможет прижать Хмурого.

Только нужно определиться: нужны ли мне эти мелочи. Узнав, что Рома спас меня, я впервые задумываюсь, а надо ли мне это всё?

Сейчас я на цыпочках подхожу к двери и открываю ее, осторожно выглядывая наружу, вижу Хмурого и какую-то девушку. Они громко ругаются.

— Я сказала, что хочу, чтобы Боно меня сопровождал. Меня достали твои тупоголовые охранники, которые даже двух слов связать не могут! — яростно выговаривает девушка мужчине. Я не вижу ее лица. Всё, что могу оценить, это шикарные светлые волосы до лопаток и стройную фигуру. Вероятно, это и есть дочь Хмурого. Сомневаюсь, что он кому-то еще позволяет общаться с собой таким тоном.

— Ты уже достала его. Не нравишься ты ему, успокойся. И я против того, чтобы ты крутила шашни с моим персоналом.

— Рома не твой персонал, а правая рука.

— Это не имеет никакого значения. Боно не будет твоим телохранителем.

— Тогда я пойду одна. Сбегу от твоей охраны и сиди, решай ребус, где я!

Во мне разгорается ревность от осознания, что эта дама клеится к моему мужчине, и я взглядом пытаюсь сделать в дочери Хмурого дыру. Хочется разглядеть её лицо, чтобы убедиться, что девушка страшная, но та, как назло, не поворачивается в мою сторону.

— Хорошо, — сдается Хмурый, — сейчас позвоню Боно и попробую его уговорить с тобой поехать.

— С каких это пор ты, папочка, уговариваешь кого-то? Прикажи.

О, да. В стиле Хмурнова. Его дочь такая же тварь, как и отец. Для нее человеческие желания как прыщ на идеальной коже, такие же нежелательные и противные. И от них нужно избавляться.

— Я сейчас сама ему позвоню, — с этими словами она достает мобильный и набирает номер. Очередной укол ревности заставляет стиснуть зубы. У нее есть номер Боно. Он ей его тоже сам дал? Зачем?

— Ро-о-о-ом, привет, — слишком сладко начинает говорить девушка, вызывая во мне очередной рвотный рефлекс, — ты что так шумно дышишь? Ты мне там изменяешь, что ли?

Я вижу, как Хмурый буравит глазами свою дочь, недовольно поджимая губы. Ему так же, как и мне не нравится, в каком тоне она говорит с Боно. Но девчонка не обращает внимания на своего отца и продолжает:

— Что значит, тебе некогда со мной говорить? Слезай со своей курицы и шуриком ко мне. Папа хочет, чтобы ты меня сопровождал сегодня. Я жду тебя через час.

Видимо, Боно просит Хмурого к телефону, потому что девушка с картинным вздохом передает мобильник отцу.

— Ром, приезжай. Для тебя есть дело. Кроме тебя, я никому не могу доверить свою дочь. Это приказ, Боно. Через 45 минут ты должен быть у меня в кабинете.

Я снова юркаю в комнату, чтобы они меня не заметили. Меня начинает переполнять злость. Да, Рому постоянно окружают красивые девушки, и они ему нравятся. Женским вниманием мужчина никогда не обделен и умеет этим пользоваться. Что ему стоит ответить на ухаживания этой мажорки? Ведь она красивая. В отличие от меня, у нее длинные ноги, нормальный рост и густые волосы. А не как у меня, три волосинки потеряла и уже катастрофа — лысая.

Рыча от беспомощности и ревности, я падаю на кровать. С ума схожу по этому дьяволу, который поработил мои мысли и тело. Только стоит подумать о Боно, как в груди что-то предательски ёкает и хочется спрятаться в его объятиях, затянувшись родным запахом, и почувствовать себя самой счастливой. А еще неделю назад я его хотела убить. Ненавидела, жила с мечтой о мести. Но сейчас понимаю, что люблю. Я не смогу без Боно.

Валяюсь на кровати, пока ко мне бесцеремонно не заходит Хмурый. Проглатывая желание спросить, поехал ли Рома с его дочерью, я вопросительно уставляюсь на мужчину. Может, сейчас мы поговорим?

— Пойдем обедать, — говорит мужчина, не без любопытства разглядывая меня.

— Обедать? — в моей комнате даже нет часов, чтобы ориентироваться во времени. Уже обед?

— Уже два часа, Доминика. Я не стал будить тебя на завтрак, но обедать в одиночестве при наличии компании мне не хочется. Поэтому вставай, я жду тебя внизу.

Спустившись на кухню, я обнаруживаю там Иру, которая провожает меня в столовую. Там уже накрыт стол на двоих. На обед у нас суп, к которому позже женщина подает чай. Наш любимый, как оказывается, с Хмурым: зеленый и с молоком. Есть не хочется и, лениво поковырявшись ложкой, я возвращаю Ире почти нетронутую тарелку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Нет аппетита? — замечает Хмурый, отдавая пустую тарелку.

— Нет, — бурчу, мешая чай.

— Что так?

— У меня нет аппетита, мне до сих пор не сказали, для чего держат тут.

— Всему свое время, девочка. Подождем вечера, и всё станет понятно.

— А сразу сказать нельзя? — меня напрягает неизвестность. Не понимаю, почему он тянет и что от меня нужно.

— Нет, я тоже жду, Ник. Прояви терпение. Ты узнаешь первой, — подмигивает мне мужчина и тянется к зазвонившему телефону. Поднимает трубку, и его лицо резко бледнеет. Я внимательно наблюдаю за реакцией Хмурого, который хватается за сердце.

— Что значит, взорвали? — выдавливает он из себя. — Они живы? Какая перестрелка? Что с моей дочерью?

Я роняю ложку мимо бокала, когда слышу обрывки разговора. Взрыв? В его дочь стреляли? С ней же Боно.





Глава 40






Боно



Насколько нужно не любить себя, чтобы вести себя, как подстилка, навязываясь мужчине? Или тут про «запретный плод всегда сладок»?

Я не скрываю своего пренебрежения, когда Кира с довольной физиономией выходит из-за ворот и с гордой улыбкой направляется ко мне. Всё при ней, не спорю: аппетитная грудь того и гляди выпрыгнет из белого топа, юбка больше походит на ремешок и, когда ее обладательница садится ко мне в машину, в глаза бросается красная тряпочка, прикрывающая промежность. Она именно прикрывает, потому что юбка уже с данной задачей не справляется.

— Ром, ты что такой кислый? — томно протягивает девка и пытается меня потрепать по щеке, но я успеваю перехватить ее пальцы.

— А ты думаешь, я, как самовар, светиться буду в твоей компании? — небрежно кладу ее ладони ей на колени, показывая, что мне неприятно, когда меня трогают руками.

— Ты как девочка передо мной ломаешься, аж противно, — хихикает Кира.

— Тогда выбери себе другого телохранителя, чтобы было приятно, — резво двигаюсь в сторону центра, наблюдая за джипом охраны, который покорно следует за нами, — на хрена тебе я, если у тебя целая тачка с бритоголовыми братками?

— У них плохой вкус, — девушка элегантно подцепляет тонкую сигарету своими наманикюренными пальцами и с наслаждением закуривает, — двигай в «Хэппик».

Покорно включаю поворотник, чтобы перестроиться. Сегодня за каким-то хреном Кире нужно прямо на противоположный конец города. Обычно дамочка тусит только в центре.

Паркуюсь на просторной стоянке и подхожу к пассажирской стороне автомобиля, чтобы открыть перед оторвой дверь. Девушка «неловко» выползает из машины и как бы случайно прижимается ко мне своей грудью. Стискиваю зубы. Сегодня будет сложный денек, она из меня всю душу вытрясет своими банальными подкатами. Кира заявляет, что собирается приобрести себе новые шмотки, и я обязательно должен ей в этом помочь.

— Смотри, как они смотрят на меня, — заговорщически шепчет девушка, кивая в сторону консультантов, пока мы движемся к примерочной, — со мной такой мужчина рядом… Мне кажется, мы хорошо с тобой смотримся.

Она останавливается напротив ростового зеркала, оценивая нашу пару.

— Тебе только кажется, — встречаюсь с ней взглядом в отражении, рефлекторно оценивая наш вид.

Согласен, смотримся мы с ней отпадно. Кира — эффектная девушка, которая сразу привлекает к себе внимание и умело этим пользуется.

— Иди, примеряй шмотье, — уворачиваюсь от ее попытки меня обнять и вручаю кучу платьев, которые она насобирала в магазине.

На нас смотрят с любопытством. Не всякий раз в обычный магазин заваливается молодая девка с толпой телохранителей. Помимо меня, в зале еще три парня. Не понимаю, на какой черт тут нужен я. Хотя понимаю: по Кириной прихоти. И меня это жутко напрягает. Но посторонним я не показываю свой негатив, карауля возле примерочной с невозмутимой физиономией. Вечером поговорю с Хмурым на этот счет. На такое я не подписывался. Эта дамочка у меня уже поперек горла стоит.

— Рооом, — слышу из-за занавески ее тонкий голосок, — помоги мне?

— Сама не можешь? — наивно спрашиваю, догадываясь, какой будет ответ.

— Нет, не могу. Загляни, не веди себя как студент-девственник.

Выдыхая, как перед стопкой водки, заглядываю к ней в кабинку, и девчонка сразу утягивает меня внутрь. Я оказываюсь в замкнутом пространстве с сумасшедшей, которая сейчас демонстрирует мне свое откровенное нижнее белье, в то время как ее руки уже массируют мой член через джинсы. Если по-хорошему у Киры не получается, в ход идет тяжелая артиллерия.

— Как тебе этот комплект? — она сексуально прикусывает нижнюю губу и проводит рукой по красивой груди.

— Тебе идет, — убираю ее вторую руку от своего паха, разглядывая черное белье. Правда, красиво. Я бы даже сказал — возбуждающе. В дуэте с ее массажем мой член сразу принимает боевое положение, требуя, чтобы его выпустили наружу. Девчонка, конечно же, замечает мою реакцию и довольно улыбается.

— Вижу, тебе реально нравится. Хочешь потрогать? — она прижимается ко мне и пытается расстегнуть ремень на джинсах, но взвизгивает от боли, потому что я сдавливаю ее ладонь своей, намеренно доставляя неприятные ощущения. — Мне больно!

— А кому сейчас легко? — ухмыляюсь одними губами, впервые проклиная хорошую потенцию. Стояк до боли сводит пах в джинсах. Мне еще выйти наружу нужно, под прицельное внимание телохранителей. Мне на них плевать, но всё же.

— Ты же хочешь меня, что ты постоянно увиливаешь? Почему бы не расслабиться и не получить удовольствие? — шипит Кира в попытках дорваться до меня.

— Это физиология, дура, — швыряю девку к стене, — если у меня встал, это не значит, что я брошусь тебя трахать.

— У тебя есть кто? — голубые глаза резко становятся серьезными. Опа, это что, ревность или осознание реальности?

— Есть.

— И кто она? Красивая?

— Тебя это не касается, — отрезаю и собираюсь выйти из примерочной, но девушка меня останавливает.

— Ты не сможешь быть с ней. Таким, как ты, нельзя иметь семью, детей и девушку. Зато со мной тебе не стоит бояться, меня никто не рискнет тронуть и у тебя есть шанс на то, чтобы завести детей и познать, что такое счастье.

— А кто тебе сказал, что я хочу этот шанс? — подмигиваю ей и выхожу наружу. Сталкиваюсь любопытным взглядом одного из охров, Львом. Показываю ему жестом петлю на шее, и тот сочувственно мне кивает. О наших отношениях с Кирой можно рассказывать стендап, и пацаны часто таким грешат. Я игнорирую, делая вид, что не в курсе. По факту, мне всё равно, как себя позорит дочь Хмурого. Это его проблемы.

Не могу скрыть свое напряжение и проверяю телефон — шантажист так и не перезвонил, и я не понимаю, хороший это знак или плохой. Пока Ника у Хмурого, до нее сложно добраться посторонним, но молчание угнетает. Руслан тоже молчит. Ему по-прежнему не удается отследить звонок или расшифровать голос. Несколько раз меня посещали мысль, что он мне чего-то не договаривает, но, кроме как верить, других вариантов не остается. Нервное напряжение в паре с обрушившейся на меня бессонницей выплескиваются в агрессию, мне сложно сосредоточиться и вести себя, как ни в чем не бывало. Еще и эта сучка с её шопингом, будь она неладна!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Кира выходит спустя двадцать минут, впихивая мне в руки гору выбранного шмотья. Я переваливаю ношу одному из охров и двигаюсь за девушкой к кассе. Дочь Хмурого со мной не разговаривает и всем видом показывает, что обиделась. Невелика потеря. Надеюсь, что больше она не будет просить отца выделить меня в качестве сопроводителя.