Наваждение. Проклятые элохимы

– И не дам никогда.

– Сомневаюсь.

Он сказал это так, будто вопрос опеки – уже дело решенное, и спокойным шагом направился к дому.

Айна несколько минут беспомощно наблюдала, как элохим точно танк прёт по свежему снегу. Он утопал в нем почти по колено, но это ничуть не волновало его. Снег словно истаивал перед ним, отступал, расчищал дорогу и ложился на обочины двумя ровными валами. Как морская вода перед носом мощного лайнера.

Позади элохима оставался черный асфальт. Абсолютно сухой.

Тихо выругавшись, Айна направилась следом. А что ей еще оставалось? Только надеяться, что дома никого нет.

Эту квартирку они снимали втроем с Маленой и Рози. Но Малена – яркая двадцатисемилетняя шатенка – всегда была на заданиях. Приезжала только перекантоваться день-другой, отоспаться, зализать душевные раны – и снова исчезнуть.

Рози недавно исполнилось двадцать пять. Высокая статная брюнетка с длинными прямыми волосами и широкоскулым азиатским лицом. Последнее время она начала говорить, что устала. Что хочет простого семейного счастья: маленький домик, собаку, мужа, детей. Стала отказываться от заданий, ссылаясь на плохое самочувствие. И все чаще пропадать по ночам.

Айна не сразу, но заподозрила, что у подруги роман. Рози на все вопросы отшучивалась. Мол, ну какой роман в наше время? Так, встречаюсь кое с кем. Ничего серьезного…

Да, почти ничего.

Ерунда.

– Айна? – удивленный оклик заставил ее оглянуться.

За забором, на соседнем участке, стоял эрн Гравель. Пожилой мужчина в распахнутой дубленке и съехавшей на затылок вязаной шапочке. Он воткнул лопату в снег, оперся на черенок и смотрел на девушку.

– Доброе утро, эрн Гравель, – кивнула Айна, спеша пройти мимо.

Но старик будто нарочно ждал, пока она поравняется с ним.

– Погоди, ты откуда? Почему дома не ночевала? А это кто с тобой? – прищурившись, он подслеповато уставился ей за плечо.

Пришлось ответить.

– Знакомый. Подвез немного.

– Уж не элохим ли?

И снова она не услышала шагов. Только что Стикс был почти у крыльца, а через вздох – уже стоит у нее за спиной.

Его рука легла ей на плечо. Периферийным зрением Айна заметила, как на перчатке сверкнул синий камень.

– Человек, у тебя вопросы к моей подопечной?

Этим тоном, казалось, можно было заморозить весь океан. А слово «человек» прозвучало с таким презрением, словно элохим произнес «червяк».

Но рука, лежащая у нее на плече, отдавала теплом. Айна чувствовала его даже через слои одежды.

– Прошу прощения, нувэр, – эрн Гравель поспешно опустил голову. – Не знал, что у Айны есть покровитель. Я тут присматриваю за ней…

Но Стикс уже утратил к нему интерес. Сжал плечо девушки, заставляя ее двинуться к дому.

– Я не подопечная! – пробурчала Айна, недовольно дергая плечом.

Чужие пальцы разжались. Рука элохима исчезла, но сам он никуда не пропал. Шел рядом, подстроившись под ее шаг, и скептически молчал.

У самой двери он все же заговорил. Глядя на девушку темным непроницаемым взглядом и лучезарно улыбаясь при этом:

– Айна, давай проясним ситуацию. Я сказал, что беру тебя под опеку, но не спросил твоего согласия. Оно мне не нужно.

– Но… так нельзя! Я знаю регламент! Вы должны подать ходатайство куратору на рассмотрение…

И задохнулась словами, не успев их озвучить.

Куратору! Любой элохим, желающий заключить договор об опеке с человеком, должен подать ходатайство куратору той части света, к которой приписан!

Но Стикс Хассель сам куратор. Он уже рассмотрел свое заявление и поставил печать.

– Сама догадалась? – по губам Стикса мазнула усмешка. Он чуть сдвинулся, вынуждая девушку прижаться спиной к двери. – Вижу, для тебя не секрет, кто я такой. Но так даже проще. Мне не нужно писать прошение, Айна. Я и есть тот регламент, о котором ты говоришь.

Еще движение – плавное, незаметное глазу. Он замер перед ней, почти придавив своим телом и уперев руки в двери по обе стороны от ее головы.

Потом двумя пальцами коснулся ее подбородка. Заставил поднять голову так, чтобы поймать ее взгляд.


Айна сглотнула. На горле будто захлестнулась петля, не давая вдохнуть полной грудью.

Так близко она еще никогда не видела глаз элохима. Перед ней раскрылась алая завораживающая бездна его зрачков, в глубине которой вспыхивали и гасли миллионы золотистых искр. Казалось, она заглянула в саму бесконечность. В самый темный угол космоса, недоступный человеческому пониманию…

И оставила там часть себя…

Палец в лайковой перчатке скользнул по ее губам. С небрежной лаской обвел их контур. Слегка надавил – и губы Айны послушно раскрылись.



***



Стикс с секунду рассматривал запрокинутое лицо. Страх девушки был столь очевиден, что ему не понадобилось даже читать эмоции. Они все отражались в ее расширенных зрачках.

– Я буду заботиться о тебе, – произнес он с внезапной горечью и склонился чуть ближе. Его голос упал до манящего хриплого шепота: – Вот увидишь, тебе понравится.

Жаль, он ошибся. Она не особенная. Она такая же, как и все. Возможно, последняя женщина в его жизни.

В той жизни, которую можно назвать сознательной.

Сейчас он толкнет эту дверь, внесет человечку в ее жилище, прижмет к первой попавшейся горизонтальной поверхности и наконец-то накормит своих демонов. Утолит их голод хотя бы на краткий миг.

А потом сделает все, чтобы остаток своей жизни эта девочка ни в чем не нуждалась. Очень короткий остаток…

Айна притихла. Глаза элохима заполонили весь мир. Не осталось ни связных мыслей, ни страха. Только странное, неестественное желание утонуть в этих глазах. Шагнуть в пугающую бездну и исчезнуть в ней навсегда…

Их дыхание смешалось. Его губы почти коснулись ее…

И тогда она будто очнулась.

– Нет!

Вскрикнув, уперлась руками в плечи элохима. Толкнула.

Ее сил не хватило даже на то, чтобы он пошатнулся. Но в его глазах что-то вспыхнуло алым багрянцем.

Удивление? Восхищение? А может, азарт?

Стикс убрал руки.

– Нет? – склонил голову набок, разглядывая ее как новое, неизвестное науке животное.

– Нет, – повторила с той отчаянной храбростью, которая заставляет пичугу бросаться навстречу врагу и спасать свое гнездышко. – Я не нуждаюсь в вашей заботе!

По губам элохима скользнула улыбка. Немного печальная, немного снисходительная, но в общем довольная. Точно он наслаждался происходящим.

– Ты даже не представляешь, как сильно нуждаешься в ней, – произнес, улыбаясь, и поднял руку.

Айна вздрогнула. Испугалась, что он снова коснется ее. Но Стикс всего лишь толкнул дверь – и та с тихим скрипом открылась.

Так, словно не была все это время заперта на замок…





Глава 11





Из прихожей пахнуло знакомым ароматом. Бергамот и жасмин – духи Рози. Айна напряглась. Меньше всего ей хотелось, чтобы элохим увидел, с кем она живет.

Стикс пропустил ее в дом, а потом вошел сам и аккуратно прикрыл дверь. Щелкнул выключателем – и прихожую залил желтоватый электрический свет.

На счастье, внутри никого не оказалось. С трудом сдержав вздох облегчения, Айна повернулась к незваному гостю.

– Я вам очень благодарна за помощь, но теперь…

Он не дал ей договорить. Шагнул, приложил палец к ее губам. Его глаза смотрели холодно, но рот улыбался. Казалось, элохим изучает ее, прощупывает, ищет слабину. И не чувствует ничего из того, что пытается изобразить.

– Не продолжай. Знаю, что ты хочешь сказать, но я уже принял решение, и ты его не изменишь.