Наследники тьмы
Часть 82 из 98 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Для меня.
— Пойду гляну, как там Этеле, — махнула рукой в сторону дороги, что вела к машинам.
Кристиан кивнул, а стоило мне отвернуться и сделать несколько шагов по направлению к черной полосе деревьев, окликнул меня:
— Эрика!
Я обернулась.
— Теперь ты моя должница.
Узнаю настоящего Эчеда.
Ведьмак приблизился ко мне, оставив у себя за спиной любопытных зрителей, без особого стеснения следящих за нашим общением.
— Говори, — скрестила на груди руки.
— Что говорить?
— Чего ты хочешь? Я не люблю быть должной.
Эчед молчал недолго. Расплывшись в хитрой улыбке, заявил:
— Не строй планов на вечер. Мы сегодня поедем в город.
— Мы?
Кристиан подался ко мне и прошептал, одной короткой фразой пустив по моему телу электрический разряд.
— Я и ты. — После чего, отступив на безопасное расстояние (находиться с ним рядом в последнее время мне стало очень опасно), будничным тоном продолжил:
— И да, Этеле не приглашен, если что.
Глава 15. Эта жаркая морозная ночь
Совести у тебя нет, Кальман. Нет у тебя совести!
Эту коротенькую фразу я повторяла все то время, пока плелась к машинам за мадам Эчед. Порывалась отправиться в больницу вместе с Этеле в надежде, что тогда эта самая совесть хотя бы ненадолго заткнется, но мне сказали, что ни в какую больницу внук Габора не поедет. Все, что ему сейчас нужно — это исцеляющие настои и долгий восстанавливающий силы сон.
— Мы навестим его завтра, — тускло улыбнулась Цецилия, а потом ее взгляд потемнел.
Когда заметила садящегося в машину Габора, злого как черт и раздраженного. Еще бы ему не злиться! Сначала проиграл внук, потом будущий преемник. Да еще и на глазах у кучи свидетелей.
В общем, поводов для радости у пожилого колдуна точно не было. Зато злости имелось в избытке. Она читалась в его взгляде, когда он смотрел на Криса. Смотрел с таким видом, словно собирался сам вступить с ним в бой и уничтожить наглого мальчишку, коим, несомненно, его считал.
— Насчет Кристиана… — начала было я, но Цецилия меня перебила:
— Все в порядке. Это был его выбор. Я не сержусь.
Вот только глаза ее говорили об обратном, и всю дорогу до дома я ерзала на месте, мечтая поскорее выскочить из машины и оказаться как можно дальше от Цецилии. Еще одна причина моего ерзанья крылась в том, что я не знала, хочу ли отправляться вечером в город с Эчедом. Разум вопил, чтобы даже думать об этом не смела, а тихий голос глубоко внутри нашептывал совсем иное, и у меня никак не получалось заставить его умолкнуть.
Совесть поддакивала разуму, убеждая, что я не такая. Не подлая разлучница и не влюбленная дурочка.
Но кажется, я медленно, но верно превращалась и в ту, и в другую.
Обедала я в гордом одиночестве. Цецилия, забросив меня домой, умчалась в одном ей известном направлении. Венцель, похоже, так еще и не вернулся. И Кристиан не спешил возвращаться к родным пенатам, и я даже решила, что у него поменялись планы. Например, Ясмин закатила сцену ревности (на что имела полное право), и он сейчас с ней. И будет с ней и вечером, и ночью. И вообще! Я даже думать обо всем этом не имею права, но почему-то после таких размышлений сцену ревности хотелось закатить мне.
Вот только закатывать ее было некому. Разве что вон той табуретке.
В попытке убить время и занять чем-нибудь мысли, сразу после обеда я отправилась тренироваться. Цецилия добро не давала, но мне, если честно, уже надоело слушаться ее всегда и во всем. Она ведь мне фактически никто? Никто. Даже если ее сын.
Ой, все!
Занятия магией действительно помогли отвлечься. Руки чесались попробовать воссоздать что-нибудь из того, что видела в лесу, но я понимала, что ведьмаки там не в солдатиков играли, а значит, лучше даже не пытаться копировать такую опасную магию.
В кои-то веки решив проявить благоразумие, я сосредоточилась на простейших базовых упражнениях, как называла их Цецилия: медитации, попытках почувствовать в себе дар. Быть с ним на одной волне, так сказать.
Это у меня уже неплохо получалось. Хоть какой-то повод для радости.
Что еще у меня неплохо получалось, так это чувствовать Эчеда. Я открыла глаза как раз в тот момент, когда дверь бесшумно приоткрылась, явив моим глазам победителя и спасителя.
Последнее даже у меня в мыслях звучало дико.
— О, а я думал ты с Этеле, — сказал Кристиан, остановившись в дверях. Прислонился к стене, скрестив на груди руки, и принялся меня изучать с таким видом, как если бы я была подопытным хомячком, а он помешенным на хомячках ученым.
Сейчас я его не чувствовала. Наверное, потому что Эчед (к счастью!) не пытался уловить мои эмоции, а значит, и я не могла понять, что он испытывает. Тоже к счастью.
Потому что от его эмоций, помноженных на мои, вполне могло сорвать крышу.
А она и так у меня уже вся сыпется.
— Цецилия сказала, что сегодня ему лучше отоспаться.
— Понятно.
Пауза, во время которой я сменила позу лотоса на позу застывшей в неловком молчании девушки: поднялась на ноги и затеребила подаренный Цецилией кулон.
Кристиан скользнул по нему взглядом и отмер:
— В семь тебе подходит?
Было бы разумно ответить, что нет, не подходит. Ни в семь, ни вообще никогда. Попытка угомонить совесть оправданием, что я действительно ему должна, и от одного вечера в компании Эчеда меня не убудет, ничего не дала.
И, тем не менее, наплевав на совесть и голос разума, я сказала:
— Вполне.
Кристиан кивнул и чему-то едва заметно улыбнулся.
— Тогда будь готова к этому времени.
Я тоже кивнула и еще усердней затеребила украшение, рискуя сорвать его с шеи. Ведьмак уже развернулся, собираясь уйти, но вдруг остановился и, обернувшись, проговорил:
— Да, и не забудь захватить купальник.
От такого заявления я на какое-то мгновение впала в ступор, а когда из него выпала, Эчед уже вышел. Пришлось идти за ним и разбираться с его пожеланиями.
— Зачем мне купальник?
— Ну мало ли где мы окажемся.
А вот отсюда, пожалуйста, поподробнее.
— Крис, куда мы поедем? — спросила требовательно.
— Ужинать, — пожал плечами Эчед. С таким невинным видом, что мне стало откровенно не по себе. — По городу прогуляемся.
— В купальнике?
В зеленых глазах ведьмака появились искорки веселья, спровоцировавшие появление искорок уже у меня. Так, что я даже отступила на шаг, напомнив себе, чтобы сохраняла дистанцию.
— Просто возьми его, — улыбнулся Кристиан, а потом хитро добавил: — Зря что ли покупала обновки для Гоа.
После короткого разговора с мамой и очередной порции лжи, которой, сама не знаю зачем, продолжала ее кормить, я вернулась к насущной дилемме: брать купальник на… хм, прогулку по городу (генерировать слово «свидание» мое сознание категорически отказывалось) или не брать?
Может, тот сплошной синий? Вот только в нем я смотрелась как пловчиха на спортивных соревнованиях. Черный в белый горошек с плавками-шортиками мне никогда не нравился. Оставалось бирюзовое бикини, вернее, бирюзовые лоскутки лайкры, на которые я сдуру спустила добрую часть своей заначки. Рассудив, что будет кощунством ни разу не надеть в ближайшее время такую дорогостоящую покупку, запихнула ее в сумочку, туда же отправила заколку для волос и принялась собираться.
К тому времени, как я была готова к. опять же прогулке по городу, совесть уже не ворчала, а вовсю бунтовала. И против купальника, и против макияжа. Но еще больше ей не нравилось то, что я испытывала: волнение, предвкушение и какое-то явно нездоровое возбуждение.
Однако оставаться спокойной никак не получалось, хоть я честно старалась.
Вниз спускалась, отчаянно надеясь избежать встречи с Цецилией или Венцелем. Потому что если они узнают, с кем и куда собралась их гостья (куда, к слову, для меня и самой оставалось загадкой), я или со стыда сгорю или с него же куда-нибудь провалюсь. Они ведь небось в Ясмин души не чают, а тут я.
В общем, да.
К моему немалому облегчению, по дороге в холл мне никто не попался. А в холле, демонстрируя завидную пунктуальность, меня уже ждал Кристиан. В расстегнутом светлом пальто, кожаных перчатках, небрежно обмотанном вокруг шеи шарфе. И ни намека на шапку. Гулять он собрался.
— Вообще-то на улице минус десять, — заметила я, замерев на последней ступеньке и разрываясь между желаниями рвануть обратно или сделать еще несколько шагов вперед.
— Ну и что? — Эчед пожал плечами и заявил со своей коронной хитрющей улыбкой: — Холодно нам точно не будет. Скорее, жарко.