Наследники тьмы
Часть 8 из 98 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Еще одной проблемой, вставшей на пути к долгожданной ночи, оказалось то, что гостиница запиралась ровно в двадцать три ноль-ноль. Прямо как наша студенческая общага. После ни выйти, ни войти в здание не представлялось возможным.
Пришлось изрядно поломать голову, продумывая план «побега». Возле здания отеля пустил корни кряжистый дуб. Его узловатые ветви не давали солнцу проникать в наш номер, а ночами, когда поднимался ветер, царапали окна моей спальни. Попробую спуститься по дереву, хотя для меня, с детства боящейся высоты, это было сродни самоубийству.
Путь на свободу был найден. Я со спокойным сердцем устроилась в гостиной перед телевизором и попыталась вникнуть в суть транслируемого кинофильма, хотя мысли постоянно возвращались к Камилу.
— Эрика! — Дверь распахнулась, и на пороге возникла сияющая маман. — Мы нашли ее!
Первым моим желанием было уткнуться в подушку и в голос зарыдать. Лишь усилием воли заставила себя сдержаться, однако сдавленный всхлип все же прорвался наружу. Нет, конечно, как дочь, где-то в глубине души, я была рада за родителей. И в то же время чувствовала, как на меня накатывает отчаянье.
— Мы нашли ее! — словно заезженная пластинка, повторила мама, явно вознамерившись довести меня до истерики.
Подумаешь, отрыла старый горшок. Было б чем гордиться!
— Поздравляю, — без особого энтузиазма отозвалась я, честно пытаясь изобразить на лице радость. Правда, уголки губ сразу же опустились вниз, и моя фальшивая улыбка превратилась в кислую гримасу.
Хорошо, что этого никто не заметил. Маман продолжала кружить по комнате, вознося дифирамбы самой себе. Отчего-то хмурый отец, быстро закинув вещи в номер, поспешил к администратору, предупредить, что завтра мы покидаем город.
— К чему такая спешка? — послала я ему вдогонку расстроенный возглас.
— Мой отпуск закончился еще три дня назад. Меня ждут в университете.
Горько шмыгнув носом, вперилась взглядом в экран телевизора. Вот вам и сказочный вечер, о котором грезила со вчерашнего дня! Меня точно кто-то сглазил.
Спихнув с журнального столика мои ноги и попутно отчитав за кавардак, творящийся в номере, мама с благоговением водрузила на стеклянную столешницу свое сокровище. Напевая бравурный мотивчик, отправилась в душ закаляться.
От досады я чуть не запустила пультом в стену, а потом вперилась взглядом в чертов ларец.
— Это все из-за тебя! — попеняла допотопной шкатулке и его прежней обладательнице — сумасшедшей графине. — Что, не могла спрятать получше?!
Опасливо оглянувшись на дверь, за которой раздавалось счастливое сопрано маменьки, схватила ее янтарную находку. Хранящийся в ней округлый сосуд размером с флакончик для духов оказался точь-в-точь таким, как на рисунке. На потемневшем серебре были вытиснены множество цветов с причудливыми усиками-завитками, по краю тянулись непонятные то ли символы, то ли знаки.
Я вертела чашу в руках, при этом ворчливо приговаривая:
— Тоже мне, лампа Аладдина. Был бы ты действительно волшебным, осуществил бы мою мечту! Но ты ведь всего лишь старый бесполезный горшок, предназначенный для пыления в хранилищах музея!
Если раньше я страстно желала изменить свой дурацкий характер, быть порешительнее, смелее, то с появлением в моей жизни Камила приоритеты резко поменялись. Самым важным теперь стало не разлучаться с любимым. Правда, сомнительно, что «магическая» ваза способна исполнить хоть какое-то из этих моих желаний.
Изучив каждую загогулину на стенках чаши, перевернула ее вверх дном и зачем-то потрясла. Наверное, надеялась, что после сих манипуляций из ее недр, словно черт из табакерки, появится джинн и предложит прокатиться на ковре-самолете. Джинн так и не появился. Зато почувствовала, как на ладонь что-то капнуло. Густая горячая струйка поползла по запястью, оставляя на коже темно-бордовый след.
— Фе! Гадость! — с отвращением отшвырнула от себя вазон. Густая как кисель жижа, к моему ужасу, очень смахивала на кровь.
Что за чертовщина…
Спохватившись, быстро подняла допотопную реликвию и запихнула ее обратно в шкатулку. Схватив бутылку минералки, побежала на балкон смывать с руки странную грязь.
Остаток вечера провела, пакуя чемодан и сокрушаясь по поводу своей нелегкой судьбы. «Сосуд для крови» мама надежно спрятала в кейс и запретила даже смотреть в его сторону.
Не больно-то и хотелось.
Было около одиннадцати, когда из спальни послышался могучий отцовский храп и мерное посапывание матери. Как метеор я принялась носиться по комнате, быстро приводя себя в порядок и попутно выдумывая причину, почему так спешно вынуждена покинуть Словакию. Еще бы суметь озвучить ее Камилу и при этом не расплакаться.
Время бежало незаметно. Вот на циферблате часов высветилась половина двенадцатого. Пора. Подхватив с пола босоножки, осторожно, словно сапер на минном поле, на цыпочках пересекла гостиную и, скрипнув балконной дверью, перелезла через перила. Пожелав себе удачи, перебралась на ветку и начала медленно спускаться.
— Главное не смотреть вниз, не смотреть вниз, — словно заклинание, твердила я.
Мотоцикл Камила уже мигал фарой за живой изгородью отеля. Натянув обувку, поспешила навстречу чудесной ночи. К несчастью, последней в этом сказочном городишке.
Наверное, стоило сразу же огорошить любимого неприятной новостью, но пылкий поцелуй вытеснил из моей головы все мысли.
— Карета подана, — улыбнулся Камил, протягивая мне шлем.
Устроившись сзади, покрепче обхватила его за талию. Парень крутанул рукоять газа. Зарокотав, «Хонда» помчалась по ухабистой дороге, лихо минуя крутые повороты.
Пока добирались до клуба, я не переставала себя утешать. И чего спрашивается паникую? На дворе ведь не каменный век. Есть тьма способов поддерживать общение. Да и Словакия, слава Богу, находится не на другой планете. Будем приезжать друг к другу в гости.
Камил ударил по тормозам, и мотоцикл резко остановился, вытряхнув меня из задумчивого состояния.
— Приехали, — возвестил парень, припарковавшись у обочины. — Добро пожаловать в «Склеп»!
Я осмотрелась. Ночной клуб обосновался в старинном двухэтажном особняке. Над покатой крышей зависла луна, сейчас отливающая темным багрянцем. Ночное светило почему-то напомнило мне об Эржебет. Кажется, именно владычице мрака поклонялась Кровавая Графиня.
— Ну, чего застыла? Испугалась? — Камил весело улыбнулся и, взяв меня за руку, повел к входу, украшенному неоновой вывеской. Возле железной двери сгрудились несколько подростков, уговаривая охранника открыть им врата местного «рая».
— Не сегодня, — раз за разом бесстрастно повторял тот одну и ту же фразу.
Я уж было подумала, что и нас сейчас пошлют в обратном направлении, и, честно говоря, ничуть бы не огорчилась, с удовольствием променяв вечер в окружении пьяных малолеток на романтическую прогулку с Камилом. Но стоило секьюрити взглянуть на моего спутника, как он тут же посторонился. Возмущению тинэйджеров не было предела.
Закручивающаяся петлей лестница казалась бесконечной. Мы спускались под землю, а навстречу нам неслись дьявольские аккорды метала. В какой-то момент мне даже захотелось заткнуть уши. Н-да, это вам не гламурные вечеринки у Изки и не шумные студенческие посиделки на берегу озера с гитарой и пивом.
Внутренний интерьер клуба полностью соответствовал его названию. Хотя бы одно светлое пятнышко. Но нет. На высеченных из камня стенах висели факелы, выхватывающие из темноты лишь небольшие овалы, бетонный пол устилал сизый дым. От спертого воздуха голова начала кружиться, музыка бутылочными осколками впивалась в сознание. Ненадолго я впала в прострацию, заметив раскрытые гробы, ровными рядками стоявшие вдоль стен. Приглядевшись повнимательней, поняла, что это не домовины, а своеобразные диванчики. Возле некоторых находились столы, ножки которых имитировали человеческие кости.
Нечего сказать, славное местечко. Я бы им посоветовала еще дюжину черепков насадить на колья.
В общем, проторчав в необычном заведении минут пять, мне нестерпимо захотелось на свежий воздух. Вот только Камил, похоже, уходить так скоро не собирался. Словак здесь был в своей стихии. Протискиваясь к барной стойке и волоча меня за собой, он с наслаждением подпевал зверской наружности исполнителю, рвущему гланды на небольшой возвышенности, сколоченной из грубых досок.
— Привет, Камил! Привет, загадочная спутница моего друга. — Расчищая себе дорогу локтями, к нам спешила невысокая брюнетка. Одетая в черное балахонистое платье, с бледной кожей, ярко подведенными глазами и губной помадой под цвет волос, она очень гармонично вписывалась в окружающую обстановку. Остальные клабберы были одеты под стать ей и больше походили на членов какой-нибудь секты. Одна я в светлых джинсах и мятного цвета маечке белой вороной маячила на фоне всех этих готично обряженных личностей.
— Нэла, мой близкий друг, — представил мне свою знакомую Камил. — Это Эрика, я тебе о ней рассказывал.
— Все уши прожужжал, — весело подтвердила девушка, тоже хорошо изъяснявшаяся на венгерском, и продолжила меня разглядывать.
«Наверное, подружка по вузу», — догадалась я.
— Извини, мы на минуту. — Камил ухватил брюнетку за локоть и отвел в сторону.
До меня донесся неясный шепот:
— Даже не думай сейчас разрушать мой морок. Иначе все испортишь!
— Я что, по-твоему, такая дура, что не могу отличить истинное чувство от чар?! — возмутилось дитя готики. — Мне твоя искусственная любовь и нафиг не нужна!
Потом сто раз ругала себя, почему не обратила внимания на слова Нэлы. Оправдать меня могло лишь одно: глядя в глаза Камила, я забывала обо всем на свете, впадала в своего рода гипнотический транс. Вот и сейчас он смотрел на меня, зачаровывая.
Вскоре вернулась Нэла.
— Кровавая Мэри в кровавую ночь, — глупо пошутила она, протягивая нам высокие бокалы. После чего залпом осушила свой. Я, стараясь не отставать, быстро расправилась с коктейлем.
— А теперь танцевать! — распорядилась захмелевшая девица, похоже, приговорившая за этот вечер не одну Кровавую Мэри.
Исполнитель тем временем вдохновенно размахивал смоляной шевелюрой, приводя толпу в экстаз. Я, хоть и не любила такие вечеринки, через каких-то пару минут отплясывала не хуже Нэлы. Наверное, всему виной был коварный напиток.
А потом на смену короткому возбуждению неожиданно пришла апатия. Ноги стали ватными, все вокруг закружилось каруселью. Знакомые руки подняли меня и понесли к выходу. В нос ударил аромат летней ночи, сотканный из ветра, стрекота цикад и надвигающейся грозы. Далекие раскаты грома были последним, что я услышала…
Глава 5. Схватка
Вычислить место проведения ритуала оказалось несложно. Черный седан бармена привел ведьмаков на окраину города, к заброшенному одноэтажному зданию, прежде являвшемуся автомастерской. Об этом свидетельствовала незатейливая вывеска с частично стершейся надписью.
Петер долго возился с замком, но тот никак не желал поддаваться. Нервно выругавшись, парень сунул отмычку обратно в карман и, отступив на пару шагов, направил руки к металлической двери. Несколько секунд ведьмак стоял неподвижно, пока не раздался протяжный скрежет, и створки начали медленно, будто нехотя, разъезжаться.
— Интересно, где успел разжиться силой? — задумчиво пробормотал Кристиан, наблюдая за потугами телекинетика. Было видно, что тому с трудом удается контролировать приобретенные способности.
— Не ты один любишь охотиться за чужими дарами. — Этери присел на корточки рядом с другом и непроизвольно закрыл лицо рукой, когда темноту, сгустившуюся вокруг здания, прорезал сноп света.
Из зияющей дыры в пространстве неуклюже вывалился уже знакомый им парень, едва не налетев на Ведающего и не опрокинув того навзничь. Между молодыми людьми завязалась короткая перепалка.
— Неплохо! — восхищенно выдохнул Кристиан. Такого дара у него еще не было. Жаль, что утром в баре все сорвалось. — Этого ты берешь на себя, — шепнул он Этери, с сожалением понимая, что самому схватить толстяка ему не удастся.
— Не хватает еще того кудрявого и жертвы, — сказал Даниэль, в очередной раз меняя позу. У него уже порядком затекли ноги, а комары явно вознамерились устроить пиршество за их счет. Ко всему прочему снова начал моросить дождь, холодные струи шустрыми змейками стекали по лицу и попадали за шиворот.
Вскоре тишину периферии нарушил рев приближающегося автомобиля. Тот просигналил два раза, приветствуя друзей, и остановился возле обочины. Следом прикатил байк. Круто развернувшись, мотоцикл затормозил, поднимая за собой фонтан брызг. Припарковав «Хонду», уже знакомый им парень подошел к машине. Распахнув заднюю дверцу, словно пушинку подхватил девушку, которая доверчиво прильнула к его груди, и понес к автомастерской. Длинные светлые пряди, влажные от мороси, небрежно упали на лицо и плечи будущей жертвы.
Этери неосознанно дернулся, и лишь Кристиан, вовремя ухвативший его за плечо, удержал ведьмака от опрометчивого поступка. За свои неполные двадцать шесть Этери повидал многое, и чужая смерть едва ли могла его поразить. Потомственных колдунов с раннего детства приучали быть беспощадными к своим противникам. Таково было негласное правило враждующих кланов: или убьешь ты, или убьют тебя. В лучшем случае отнимут силу и уничтожат воспоминания. Но прихвостни Габора таким милосердием не отличались.
Одного Этери не мог понять и принять: убивать обычных людей ради обретения силы было вне всяких законов.
Глаза ведьмака опасно сузились, на лице отразилась жестокая решимость. Только за то, что осмелились лишить жизни невинную девушку, он без сожаления расправится с жаждущими силы ублюдками.
Перекинувшись парой фраз, дружная компания скрылась в здании. Вскоре в окнах с немногочисленными уцелевшими стеклами замелькали отблески пламени.
Кристиан выждал еще несколько минут, а потом шепнул, бесшумно устремляясь к мастерской:
— Пора.
Пришлось изрядно поломать голову, продумывая план «побега». Возле здания отеля пустил корни кряжистый дуб. Его узловатые ветви не давали солнцу проникать в наш номер, а ночами, когда поднимался ветер, царапали окна моей спальни. Попробую спуститься по дереву, хотя для меня, с детства боящейся высоты, это было сродни самоубийству.
Путь на свободу был найден. Я со спокойным сердцем устроилась в гостиной перед телевизором и попыталась вникнуть в суть транслируемого кинофильма, хотя мысли постоянно возвращались к Камилу.
— Эрика! — Дверь распахнулась, и на пороге возникла сияющая маман. — Мы нашли ее!
Первым моим желанием было уткнуться в подушку и в голос зарыдать. Лишь усилием воли заставила себя сдержаться, однако сдавленный всхлип все же прорвался наружу. Нет, конечно, как дочь, где-то в глубине души, я была рада за родителей. И в то же время чувствовала, как на меня накатывает отчаянье.
— Мы нашли ее! — словно заезженная пластинка, повторила мама, явно вознамерившись довести меня до истерики.
Подумаешь, отрыла старый горшок. Было б чем гордиться!
— Поздравляю, — без особого энтузиазма отозвалась я, честно пытаясь изобразить на лице радость. Правда, уголки губ сразу же опустились вниз, и моя фальшивая улыбка превратилась в кислую гримасу.
Хорошо, что этого никто не заметил. Маман продолжала кружить по комнате, вознося дифирамбы самой себе. Отчего-то хмурый отец, быстро закинув вещи в номер, поспешил к администратору, предупредить, что завтра мы покидаем город.
— К чему такая спешка? — послала я ему вдогонку расстроенный возглас.
— Мой отпуск закончился еще три дня назад. Меня ждут в университете.
Горько шмыгнув носом, вперилась взглядом в экран телевизора. Вот вам и сказочный вечер, о котором грезила со вчерашнего дня! Меня точно кто-то сглазил.
Спихнув с журнального столика мои ноги и попутно отчитав за кавардак, творящийся в номере, мама с благоговением водрузила на стеклянную столешницу свое сокровище. Напевая бравурный мотивчик, отправилась в душ закаляться.
От досады я чуть не запустила пультом в стену, а потом вперилась взглядом в чертов ларец.
— Это все из-за тебя! — попеняла допотопной шкатулке и его прежней обладательнице — сумасшедшей графине. — Что, не могла спрятать получше?!
Опасливо оглянувшись на дверь, за которой раздавалось счастливое сопрано маменьки, схватила ее янтарную находку. Хранящийся в ней округлый сосуд размером с флакончик для духов оказался точь-в-точь таким, как на рисунке. На потемневшем серебре были вытиснены множество цветов с причудливыми усиками-завитками, по краю тянулись непонятные то ли символы, то ли знаки.
Я вертела чашу в руках, при этом ворчливо приговаривая:
— Тоже мне, лампа Аладдина. Был бы ты действительно волшебным, осуществил бы мою мечту! Но ты ведь всего лишь старый бесполезный горшок, предназначенный для пыления в хранилищах музея!
Если раньше я страстно желала изменить свой дурацкий характер, быть порешительнее, смелее, то с появлением в моей жизни Камила приоритеты резко поменялись. Самым важным теперь стало не разлучаться с любимым. Правда, сомнительно, что «магическая» ваза способна исполнить хоть какое-то из этих моих желаний.
Изучив каждую загогулину на стенках чаши, перевернула ее вверх дном и зачем-то потрясла. Наверное, надеялась, что после сих манипуляций из ее недр, словно черт из табакерки, появится джинн и предложит прокатиться на ковре-самолете. Джинн так и не появился. Зато почувствовала, как на ладонь что-то капнуло. Густая горячая струйка поползла по запястью, оставляя на коже темно-бордовый след.
— Фе! Гадость! — с отвращением отшвырнула от себя вазон. Густая как кисель жижа, к моему ужасу, очень смахивала на кровь.
Что за чертовщина…
Спохватившись, быстро подняла допотопную реликвию и запихнула ее обратно в шкатулку. Схватив бутылку минералки, побежала на балкон смывать с руки странную грязь.
Остаток вечера провела, пакуя чемодан и сокрушаясь по поводу своей нелегкой судьбы. «Сосуд для крови» мама надежно спрятала в кейс и запретила даже смотреть в его сторону.
Не больно-то и хотелось.
Было около одиннадцати, когда из спальни послышался могучий отцовский храп и мерное посапывание матери. Как метеор я принялась носиться по комнате, быстро приводя себя в порядок и попутно выдумывая причину, почему так спешно вынуждена покинуть Словакию. Еще бы суметь озвучить ее Камилу и при этом не расплакаться.
Время бежало незаметно. Вот на циферблате часов высветилась половина двенадцатого. Пора. Подхватив с пола босоножки, осторожно, словно сапер на минном поле, на цыпочках пересекла гостиную и, скрипнув балконной дверью, перелезла через перила. Пожелав себе удачи, перебралась на ветку и начала медленно спускаться.
— Главное не смотреть вниз, не смотреть вниз, — словно заклинание, твердила я.
Мотоцикл Камила уже мигал фарой за живой изгородью отеля. Натянув обувку, поспешила навстречу чудесной ночи. К несчастью, последней в этом сказочном городишке.
Наверное, стоило сразу же огорошить любимого неприятной новостью, но пылкий поцелуй вытеснил из моей головы все мысли.
— Карета подана, — улыбнулся Камил, протягивая мне шлем.
Устроившись сзади, покрепче обхватила его за талию. Парень крутанул рукоять газа. Зарокотав, «Хонда» помчалась по ухабистой дороге, лихо минуя крутые повороты.
Пока добирались до клуба, я не переставала себя утешать. И чего спрашивается паникую? На дворе ведь не каменный век. Есть тьма способов поддерживать общение. Да и Словакия, слава Богу, находится не на другой планете. Будем приезжать друг к другу в гости.
Камил ударил по тормозам, и мотоцикл резко остановился, вытряхнув меня из задумчивого состояния.
— Приехали, — возвестил парень, припарковавшись у обочины. — Добро пожаловать в «Склеп»!
Я осмотрелась. Ночной клуб обосновался в старинном двухэтажном особняке. Над покатой крышей зависла луна, сейчас отливающая темным багрянцем. Ночное светило почему-то напомнило мне об Эржебет. Кажется, именно владычице мрака поклонялась Кровавая Графиня.
— Ну, чего застыла? Испугалась? — Камил весело улыбнулся и, взяв меня за руку, повел к входу, украшенному неоновой вывеской. Возле железной двери сгрудились несколько подростков, уговаривая охранника открыть им врата местного «рая».
— Не сегодня, — раз за разом бесстрастно повторял тот одну и ту же фразу.
Я уж было подумала, что и нас сейчас пошлют в обратном направлении, и, честно говоря, ничуть бы не огорчилась, с удовольствием променяв вечер в окружении пьяных малолеток на романтическую прогулку с Камилом. Но стоило секьюрити взглянуть на моего спутника, как он тут же посторонился. Возмущению тинэйджеров не было предела.
Закручивающаяся петлей лестница казалась бесконечной. Мы спускались под землю, а навстречу нам неслись дьявольские аккорды метала. В какой-то момент мне даже захотелось заткнуть уши. Н-да, это вам не гламурные вечеринки у Изки и не шумные студенческие посиделки на берегу озера с гитарой и пивом.
Внутренний интерьер клуба полностью соответствовал его названию. Хотя бы одно светлое пятнышко. Но нет. На высеченных из камня стенах висели факелы, выхватывающие из темноты лишь небольшие овалы, бетонный пол устилал сизый дым. От спертого воздуха голова начала кружиться, музыка бутылочными осколками впивалась в сознание. Ненадолго я впала в прострацию, заметив раскрытые гробы, ровными рядками стоявшие вдоль стен. Приглядевшись повнимательней, поняла, что это не домовины, а своеобразные диванчики. Возле некоторых находились столы, ножки которых имитировали человеческие кости.
Нечего сказать, славное местечко. Я бы им посоветовала еще дюжину черепков насадить на колья.
В общем, проторчав в необычном заведении минут пять, мне нестерпимо захотелось на свежий воздух. Вот только Камил, похоже, уходить так скоро не собирался. Словак здесь был в своей стихии. Протискиваясь к барной стойке и волоча меня за собой, он с наслаждением подпевал зверской наружности исполнителю, рвущему гланды на небольшой возвышенности, сколоченной из грубых досок.
— Привет, Камил! Привет, загадочная спутница моего друга. — Расчищая себе дорогу локтями, к нам спешила невысокая брюнетка. Одетая в черное балахонистое платье, с бледной кожей, ярко подведенными глазами и губной помадой под цвет волос, она очень гармонично вписывалась в окружающую обстановку. Остальные клабберы были одеты под стать ей и больше походили на членов какой-нибудь секты. Одна я в светлых джинсах и мятного цвета маечке белой вороной маячила на фоне всех этих готично обряженных личностей.
— Нэла, мой близкий друг, — представил мне свою знакомую Камил. — Это Эрика, я тебе о ней рассказывал.
— Все уши прожужжал, — весело подтвердила девушка, тоже хорошо изъяснявшаяся на венгерском, и продолжила меня разглядывать.
«Наверное, подружка по вузу», — догадалась я.
— Извини, мы на минуту. — Камил ухватил брюнетку за локоть и отвел в сторону.
До меня донесся неясный шепот:
— Даже не думай сейчас разрушать мой морок. Иначе все испортишь!
— Я что, по-твоему, такая дура, что не могу отличить истинное чувство от чар?! — возмутилось дитя готики. — Мне твоя искусственная любовь и нафиг не нужна!
Потом сто раз ругала себя, почему не обратила внимания на слова Нэлы. Оправдать меня могло лишь одно: глядя в глаза Камила, я забывала обо всем на свете, впадала в своего рода гипнотический транс. Вот и сейчас он смотрел на меня, зачаровывая.
Вскоре вернулась Нэла.
— Кровавая Мэри в кровавую ночь, — глупо пошутила она, протягивая нам высокие бокалы. После чего залпом осушила свой. Я, стараясь не отставать, быстро расправилась с коктейлем.
— А теперь танцевать! — распорядилась захмелевшая девица, похоже, приговорившая за этот вечер не одну Кровавую Мэри.
Исполнитель тем временем вдохновенно размахивал смоляной шевелюрой, приводя толпу в экстаз. Я, хоть и не любила такие вечеринки, через каких-то пару минут отплясывала не хуже Нэлы. Наверное, всему виной был коварный напиток.
А потом на смену короткому возбуждению неожиданно пришла апатия. Ноги стали ватными, все вокруг закружилось каруселью. Знакомые руки подняли меня и понесли к выходу. В нос ударил аромат летней ночи, сотканный из ветра, стрекота цикад и надвигающейся грозы. Далекие раскаты грома были последним, что я услышала…
Глава 5. Схватка
Вычислить место проведения ритуала оказалось несложно. Черный седан бармена привел ведьмаков на окраину города, к заброшенному одноэтажному зданию, прежде являвшемуся автомастерской. Об этом свидетельствовала незатейливая вывеска с частично стершейся надписью.
Петер долго возился с замком, но тот никак не желал поддаваться. Нервно выругавшись, парень сунул отмычку обратно в карман и, отступив на пару шагов, направил руки к металлической двери. Несколько секунд ведьмак стоял неподвижно, пока не раздался протяжный скрежет, и створки начали медленно, будто нехотя, разъезжаться.
— Интересно, где успел разжиться силой? — задумчиво пробормотал Кристиан, наблюдая за потугами телекинетика. Было видно, что тому с трудом удается контролировать приобретенные способности.
— Не ты один любишь охотиться за чужими дарами. — Этери присел на корточки рядом с другом и непроизвольно закрыл лицо рукой, когда темноту, сгустившуюся вокруг здания, прорезал сноп света.
Из зияющей дыры в пространстве неуклюже вывалился уже знакомый им парень, едва не налетев на Ведающего и не опрокинув того навзничь. Между молодыми людьми завязалась короткая перепалка.
— Неплохо! — восхищенно выдохнул Кристиан. Такого дара у него еще не было. Жаль, что утром в баре все сорвалось. — Этого ты берешь на себя, — шепнул он Этери, с сожалением понимая, что самому схватить толстяка ему не удастся.
— Не хватает еще того кудрявого и жертвы, — сказал Даниэль, в очередной раз меняя позу. У него уже порядком затекли ноги, а комары явно вознамерились устроить пиршество за их счет. Ко всему прочему снова начал моросить дождь, холодные струи шустрыми змейками стекали по лицу и попадали за шиворот.
Вскоре тишину периферии нарушил рев приближающегося автомобиля. Тот просигналил два раза, приветствуя друзей, и остановился возле обочины. Следом прикатил байк. Круто развернувшись, мотоцикл затормозил, поднимая за собой фонтан брызг. Припарковав «Хонду», уже знакомый им парень подошел к машине. Распахнув заднюю дверцу, словно пушинку подхватил девушку, которая доверчиво прильнула к его груди, и понес к автомастерской. Длинные светлые пряди, влажные от мороси, небрежно упали на лицо и плечи будущей жертвы.
Этери неосознанно дернулся, и лишь Кристиан, вовремя ухвативший его за плечо, удержал ведьмака от опрометчивого поступка. За свои неполные двадцать шесть Этери повидал многое, и чужая смерть едва ли могла его поразить. Потомственных колдунов с раннего детства приучали быть беспощадными к своим противникам. Таково было негласное правило враждующих кланов: или убьешь ты, или убьют тебя. В лучшем случае отнимут силу и уничтожат воспоминания. Но прихвостни Габора таким милосердием не отличались.
Одного Этери не мог понять и принять: убивать обычных людей ради обретения силы было вне всяких законов.
Глаза ведьмака опасно сузились, на лице отразилась жестокая решимость. Только за то, что осмелились лишить жизни невинную девушку, он без сожаления расправится с жаждущими силы ублюдками.
Перекинувшись парой фраз, дружная компания скрылась в здании. Вскоре в окнах с немногочисленными уцелевшими стеклами замелькали отблески пламени.
Кристиан выждал еще несколько минут, а потом шепнул, бесшумно устремляясь к мастерской:
— Пора.