Наследники тьмы
Часть 50 из 98 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Коснувшись холодных пальцев Эчеда, почувствовала, как реальность стремительно исчезает.
Сознание заполняла тоскливая мелодия, с каждой секундой становясь все громче. Наверное, так звучит лютня или какая-нибудь мандолина. Интересно, кто это здесь фанат средневековой музыки? И, кстати, почему так холодно? Такое ощущение, что на голом камне сплю.
Приподнявшись на локтях, попробовала оглядеться и почувствовала, как глаза вываливаются из орбит. Должно быть, все еще дрыхну, и снится мне странного, очень странного вида комната. Совсем близко щерит чёрную пасть закопченный камин — я такие только в фильмах про рыцарей видела. Задрав голову, обнаружила высоченный потолок без намека на люстру. Стены из серого камня, явно не декоративного, покрыты гобеленами.
Повсюду, куда ни глянь, множество массивных канделябров с оплавленными свечами: над некоторыми еще вьются лепестки пламени, другие уже погасли. Сундуки темнеют по углам, неподалеку от камина — стол и мутноватое зеркало в вычурной раме.
Приблизившись к нему, взглянула на свое слегка ошалелое отражение и потерла глаза. Нет, видение не исчезло. Щипки тоже не помогли. Я по-прежнему стояла посреди спальни с интерьером, стилизованным под средневековье. Даже мелочи, вроде щеток для волос, резных шкатулок, массивных перстней, небрежно разбросанных по столу, — явно принадлежали другой эпохе.
Тусклый вечерний свет едва пробивался сквозь узкие витражные окна. Кровать под горчичного цвета балдахином укрылась в глубоком алькове. Простыни были смяты и… Я в ужасе отпрянула от ложа, заметив багровые пятна на светлой ткани.
«Все жутковатее и жутковатее», — переиначила известную фразу.
Через распахнутую настежь дверь долетали звуки музыки, смех и голоса — видать, где-то неподалеку шла средневековая пирушка.
Кажется, я окончательно сошла с ума.
Покусав в нерешительности губы, стараясь не замечать кровавые разводы на простынях, всё же решила отправиться на разведку. Куда угодно, только бы подальше отсюда. Если это не сон и не галлюцинация, значит, ребята тоже должны быть где-то поблизости. Вместе ведь проводили ритуал. Хорошо помню, как сжимала руку Криса… Господи! Эта блохастая тварь, Бальтазар, чуть не разорвала его в клочья!
Тут уж я, позабыв о страхе, рванула к выходу. Однако, выскочив в заполненный сумраком коридор, решила вернуться за подсвечником. Возьму тот, что поменьше, на три свечи. Надеюсь, не такой уж он и тяжелый, каким кажется.
Оказалось проще сказать, чем сделать. Пальцы прошлись сквозь витую ножку канделябра, словно тот был сделан из воздуха. Или же это я вдруг стала бесплотной?
Все, сейчас начну истерить.
Попытки схватить злосчастный подсвечник ни к чему не привели, только еще больше напугали меня и разозлили. Приходилось признать, эту битву я проиграла. Раздраженно фыркнув, снова ринулась в коридор.
Развешанных на стенах редких факелов едва хватало, чтобы осветить дорогу. От малейшего сквозняка оранжевое пламя трепетало, отбрасывая на бугристую кладку кривые тени, нагоняя еще больший страх. В какой-то момент услышала тихие, взволнованные голоса, но спрятаться не успела. Да и не знала, куда. Замерла как вкопанная, глядя на двух девушек, показавшихся из-за поворота. Явно чем-то обеспокоенные, бледные, худые, в длинных коричневых платьях и светлых чепцах, они быстро шли по пустынному коридору.
— Скорее, Дора! Нужно убрать, пока пани не вернулась. Иначе опять разгневается, — шепотом сказала та, что шла чуть впереди, и нервно дёрнула свою спутницу за руку, заставляя ту ускорить шаг.
— Мне дурно от вида крови, Кати, — испуганно всхлипнула девушка.
— Радуйся, что она не твоя! — шикнула на подругу бесстрашная Кати и… прошла мимо меня.
Ни одна из девушек даже не взглянули в мою сторону, словно я была не человеком, а каким-то фантомом.
Значит ли это, что умерла?
Нет, нет и еще раз нет! Черт возьми, Эрика, откуда в тебе столько фатализма?! Все! Запрещаю себе думать о смерти.
Самовнушение не помогло, но я всё же заставила себя сдвинуться с места и продолжить поиски ребят. Очень хотелось верить, что в этом кошмаре я застряла не одна, и кто-нибудь из ведьмаков обязательно отыщется. Уж они-то наверняка знают, где мы и как отсюда выбраться.
Оказавшись на верхней ступени лестницы, что вела в замковый холл, увидела замершего внизу Криса, растерянно озиравшегося по сторонам. Ведьмак тоже заметил меня.
— Эрика!
Кто бы мог подумать, я — и рада видеть Эчеда. Рванула вниз, перепрыгивая через несколько ступеней за раз. Не успела опомниться, как оказалась в объятиях венгра. Замерла в его руках, радуясь, что могу чувствовать его прикосновения, горячее дыхание у виска, тепло кожи под моими ладонями.
Значит, все-таки живы.
— А где остальные? — спросила, отстранившись от колдуна.
— Без понятия. Я сам только что очухался.
— Крис, ты… — окончание фразы застряло в горле.
Прижала ладони к губам, силясь сдержать крик. Куртка ведьмака была расстегнута, открывая моему взору пропитавшуюся кровью светлую рубашку, вернее, оставшиеся от нее лохмотья. А его грудь… исполосована глубокими бороздами, из которых продолжала сочиться кровь.
Не уверена, что такие раны совместимы с жизнью.
И как он только на ногах держится?
Проследив за моим полным ужаса взглядом, Эчед слегка улыбнулся:
— Мне не больно. Вообще ничего не чувствую.
— Но ты же истекаешь кровью! Господи… Надо что-то делать! Перевязать раны, оказать помощь! — Я стала в панике озираться, даже не понимая, что надеюсь отыскать.
Кого просить о помощи? Нас ведь даже не видят! И услышат навряд ли.
— Как ты уже, наверное, успела заметить, мы не в реальном мире. И мое изуродованное тело находится не здесь.
— Но как мы сюда попали? Крис, — прошептала одними губами, боясь снова опустить взгляд и увидеть зияющие раны на груди ведьмака.
Может, он в данный момент и не испытывал дискомфорта, а у меня сердце разрывалось от отчаянья, боли и страха за его жизнь.
Парень пожал плечами и неуверенно предположил:
— Наверное, ведьма поленилась явиться сама и пригласила нас к себе в гости. Куда именно — не спрашивай. Я впервые пытался пообщаться с древней колдуньей. Как оказалось, не совсем удачно.
— Ты спас меня…
Венгр горько усмехнулся:
— Йолика, как всегда, оказалась права… Не думал только, что умру так быстро. Тем более из-за тебя, — скользнул по моему лицу задумчивым взглядом, в котором читались одновременно и грусть, и тоска.
Жалел ли он о своём поступке? Наверняка. Кто-кто, а я, по мнению Эчеда, точно была недостойна такой жертвы. Хоть сейчас Крис и пытался сделать вид, что все в порядке. И вообще, ему непонятно, чего это я тут распсиховалась.
— Пойдем! Отыщем Дарвулию и заставим ее освободить тебя от дара. Иначе получится, что все зря. — Видя, что я по-прежнему парализована ужасом, Эчед схватил меня за руку и потащил на звуки голосов, переплетавшихся с заунывной мелодией старинных инструментов.
— Мы ведь даже не знаем, как она выглядит, — пробормотала я, вглядываясь в лица средневековых тусовщиков.
Кажется, пир был в самом разгаре. За длинным столом, расположенным в центре огромного зала, восседали вельможи в помпезных нарядах. Дамы меланхолично ковырялись в своих тарелках, изредка поднося к губам стеклянные кубки. Мужчины вели себя более раскрепощенно и усердно налегали на вина. Служанки в уже знакомых мне коричневых платьях и светлых передниках то и дело подбегали к господам: кто с кувшином, кто с очередным угощением, от коих ломился стол. В глубине зала в золотистом сиянии свечей лениво перебирали струны музыканты.
На нас, как и следовало ожидать, никто не обратил внимания.
— Был бы здесь Даниэль, сумел бы распознать, есть ли в ком из них дар, — с досадой произнес Эчед, скользя напряженным взглядом по лицам собравшихся.
Ни одна из присутствующих здесь дам — с виду кротких, апатичных созданий, как по мне, не походила на матерую чародейку.
— Кри-и-ис, — сердце ушло в пятки, когда до слуха донеслось тихое рычание.
Исходило оно явно не от псов, что вились под ногами хозяев, жалобно поскуливая, ожидая очередной подачки. Этим милым зверушкам мы тоже были до лампочки.
Чего не скажешь об одной мерзкой твари, приклеившейся к нам банным листом!
— Только его здесь не хватало, — простонал Эчед и, больше не задерживаясь ни секунды, рванул вперед, увлекая меня за собой.
Краем глаза успела заметить ворвавшегося в зал оборотня. Промчавшись прямо сквозь стол и даму, веером прикрывавшую зевок, мы рванули следом за служанкой, спешащей к выходу с пустым подносом в руках. Обогнав ее, оказались в узком длинном коридоре, что вел на кухню.
Интересно, если этот гад поймает нас здесь, наши физические оболочки тоже пострадают? До боли закусила губу, ощутив, как сердце словно кинжалом пронзают. Вряд ли оборотень сможет причинить Крису еще больший вред.
Одна за другой мысли сменяли друг друга, пока мы, не сбавляя скорости, неслись по замку. Миновав кухню, выскочили во двор. Я глотнула ртом сырой стылый воздух, стараясь унять бешеные удары сердца, но оно с каждой секундой колотилось все отчаяннее. Не уверена, что смогу выдержать такой забег.
— В полнолуние эти твари особенно сильны. — Кристиан обернулся на миг и, беззвучно зашевелив губами, взмахнул рукой. Другой он по-прежнему сжимал мою ладонь, словно опасался, что если отпустит, я тут же куда-нибудь пропаду.
Огненные искры сорвались с кончиков пальцев и понеслись навстречу стремительно приближавшейся к нам твари. Злобно завыв, колдун в личине зверя принялся кататься по земле, пытаясь потушить загоревшуюся шкуру. Это дало нам какую-никакую, но все-таки фору.
Никогда я не бегала с такой скоростью. По крутому склону, во тьме, ощущая, как под ногами скользят мелкие камни и от порывов ветра немеет тело. Мчались наугад, не разбирая дороги, стремясь как можно скорее добраться до вырисовывавшегося вдалеке перелеска. О поисках Дарвулии сейчас даже не помышляли. Единственно по-настоящему важным было оторваться от погони.
Но Бальтазар не отставал. Каждой клеточкой своего тела я ощущала приближение оборотня. Казалось, еще немного, и острые клыки сомкнутся на моей шее. В попытках отбиться от колдуна Крис не очень-то преуспел. Теперь оборотень проявлял осторожность и умело избегал магические атаки.
— Крис! — испуганно вскрикнула я, оступившись и осознав, что падаю.
Отвлёкшись на преследователя, ведьмак на секунду разжал пальцы, и я, не сумев удержать равновесия, покатилась по склону. Перед глазами все смешалось: россыпи звезд на небе и темный ковер из травы и полевых цветов.
— Поймал! — наконец, спустя, кажется, вечность, нагнал меня Эчед. Схватил за шкирку и, словно невесомое перышко, без малейшего усилия поставил на ноги.
Отплевываясь от травы и чувствуя, как невыносимо ломит все тело, я ускорила шаг, быстро переходя на бег, стараясь поспеть за не знавшим усталости венгром.
Среди деревьев мелькали блики пламени и все отчетливее слышалась громкая музыка. Не та тягомотина, что раздавалась в галереях замка. Дикая, безумная мелодия, от которой мурашки бежали по коже.
Мы поспешили на свет, на звуки голосов, отчаянный женский плач и безудержные крики певцов. А выбежав на поляну, поросшую густой травой, буквально остолбенели. В самом центре нее, в свете факелов, светловолосая женщина, преклонив колени, молилась древнему божеству.
Не знаю, откуда взялась такая уверенность, откуда я знала, что Эрдег — одно из нарицаний дьявола, и именно к нему взывала сейчас Эржебет.
Имя графини несколько раз повторила кружащая вокруг нее женщина. Пожилая, тучная, с отталкивающей наружностью. А вот внешность молодой пани, наоборот, притягивала взгляд. Лицо ангела, так похожее… на мое собственное.
— Ты видишь то же, что и я? — Кристиан пожирал взглядом графиню и слабо поблескивающую в огненных отблесках чашу, что лежала у ее ног. — Ты и она…
— Ага, — только и смогла выдавить из себя, не в силах отвести глаз.
Бред какой-то. Я точно свихнулась, и Крис, кажется, со мной за компанию.
Захлебывающуюся слезами девушку, смуглую, черноволосую, подвели к графине, пребывавшей в каком-то трансе. Удерживая пленницу одной рукой и не обращая внимания на ее отчаянные попытки вырваться, другой старуха достала заткнутый за пояс кинжал. Ни один мускул не дрогнул на лице ведьмы, когда она дернула девушку за волосы, заставив запрокинуть голову, и резким движением полоснула по горлу ножом.
Хлынула кровь, поляну сотряс крик ужаса. Не сразу пришло осознание, что кричала я. В то время как графиня, наоборот, как могла растягивала удовольствие, упивалась каждым мгновением. Ее светлое одеяние, бледная кожа обагрились кровью. На губах играла безумная улыбка. Такая же, как и у ее прислужницы — хладнокровной убийцы.