Напарницы
Часть 34 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Именно опознание, а не очную ставку? – уточнила Аулэ.
– Именно опознание, – уверенно подтвердила Энту. – Очную ставку будем проводить, если подозреваемый будет отрицать, что был в тот вечер на улице Теплого Ветра вместе с Ласенной. Очную ставку проводят только в случае, если показания подозреваемых расходятся с показаниями свидетелей, потерпевших или других подозреваемых. Но ведь, чтобы это понять, нужно сначала получить эти самые показания, правда?
Аулэ кивнула, и они приступили к планированию допроса Яганейсэ.
С этой задачей напарницы сумели справиться уже только после обеда. Но все их усилия пропали даром – Алуэрду Яганейсэ не только не сознался в убийстве, но и вообще отрицал свое знакомство с Ласенной. Подозреваемый заявил, что восемнадцатого февраля находился у своих родителей в деревне Галабреу, расположенной неподалеку от Версинты, того города, который был указан в найденном при обыске билете, и порез на руке получил, когда поранился о гвоздь, помогая отцу чинить дверь сарая.
– А что, настоящие преступники тоже вот так вот нагло врут? – пораженно спросила Аулэ, когда симулятор закончил озвучивать показания Яганейсэ.
– Конечно, причем некоторые – даже после того, как дознаватель предъявляет им неопровержимые улики.
– Но мы ведь все равно будем предъявлять ему эти самые доказательства и очную ставку тоже проведем?
– Ну разумеется, мы должны выполнить все необходимые следственные действия, а уж признается подозреваемый или нет, при наличии убедительных доказательств его вины не так уж и важно. Вот только я думаю, что сначала надо допросить родителей Яганейсэ, чтобы предъявить ему сразу весь комплекс улик, вдруг да все в совокупности они заставят его признаться, – высказала свои соображения Энту.
– Но ведь он явно не был восемнадцатого у родителей, обратный билет-то у него на шестнадцатое февраля.
– Но билет-то не именной, поэтому сам по себе еще ничего не доказывает, – возразила Энту.
– Ну да, именные только на международные поезда бывают, – опечалилась Аулэ, – так что ты права, он может сказать, что купил другой билет, а этот просто не успел сдать. Хотя это и будет не очень убедительно, с чего бы ему деньгами-то разбрасываться?
– Вот, кстати, об этом – надо еще послать запрос на консервный завод, чтобы дали официальный ответ, в какой период этот Яганейсэ был в отпуске, и допросить его коллег насчет того, что он говорил о том, откуда у него порез на руке.
– Но ведь это будут показания с чужих слов.
– И тем не менее, если окажется, что им он объяснял причину по-другому, это тоже будет косвенное доказательство того, что подозреваемый лжет.
Родители Яганейсэ заявили, что он действительно проводил у них в феврале свой отпуск, но точных дат они не помнят, хотя уверены, что Эрду уехал обратно в Джиалэу до двадцатого числа, поскольку он им говорил, что отпуск у него до двадцатого. Ни с каким ремонтом сарая сын им во время своего визита не помогал, а время проводил в основном за выпивкой с приятелями из местных, возвращаясь в родительский дом только на ночь. Пореза у него на руке, по словам родителей, на момент отъезда из Галабреу тоже никакого не было.
Согласно официальной справке с консервного завода положенный отпуск Яганейсэ в феврале использовал частично: взял двенадцать дней из положенных двадцати пяти – с девятого по двадцатое февраля включительно[38]. Коллеги Яганейсэ по цеху подтвердили, что после возвращения его из отпуска видели у него на правой руке повязку, наличие которой он объяснял тем, что отдыхая у родителей в деревне, колол дрова и получил порез, случайно выронив топор.
Озвучив результаты допросов коллег подозреваемого, симулятор сразу же перешел к перечислению результатов экспертиз. Увы, ни один из ножей, найденных в квартире Яганейсэ, не являлся орудием преступления. Зато групповая принадлежность крови, обнаруженной на изъятой при обыске одежде, и ее биологическая группа соответствовали крови убитой. А признаки крови, обнаруженной на месте преступления, соответствовали крови подозреваемого, как и признаки крови с найденного при обыске носового платка. Ну и еще рубец на правой руке Яганейсэ по заключению эксперта по форме и длине соответствовал ранению в результате соскальзывания руки с рукоятки ножа на одностороннее лезвие ножа и не мог образоваться ни в результате ранения гвоздем, ни в результате ранения топором. Степень заживления раны свидетельствовала о том, что ранение было причинено примерно за две недели до момента проведения экспертизы, то есть примерно в то же время, когда было совершено убийство.
– А вот теперь будем проводить очную ставку? – спросила Аулэ.
– Да, теперь будем, – с улыбкой кивнула Энту. – Сначала допросим неора Хермитанду в присутствии подозреваемого, а потом уже будем повторно допрашивать Яганейсэ.
Но ни очная ставка, ни предъявление подозреваемому других собранных по делу улик результата не дали – Яганейсэ не сознавался.
– Слушай, а как мы вообще поймем, что все сделали правильно? – озадачилась Энту. – Мы должны заставить его признаться или как?
– Не должны, – покачала головой Аулэ. – Когда мы решим, что произвели все доступные следственные действия, мы должны перечислить симулятору все собранные доказательства и доводы, уличающие подозреваемого, и, если их достаточно, он так и скажет, что улик достаточно для предъявления обвинения. А если недостаточно, то он тоже так и скажет, и нам придется думать, что еще можно сделать.
– Ну это точно нужно обдумать завтра на свежую голову! – заключила Энту. – Я бы еще с утра в библиотеке посидела, полистала кое-что, прежде чем составлять перечень улик. А после обеда мы бы его сделали и зачитали, чтобы, если их окажется недостаточно, у нас еще оставался почти весь четверг на то, чтобы понять, что еще можно сделать.
– По-моему, отличный план! – согласилась Аулэ.
Глава 23
В сущности, торчать полдня в библиотеке необходимости не было – никаких новых идей просмотр справочников по криминалистике не принес. Но в то же время он дал уверенность, что они учли все, что только можно, и ничего не упустили.
Улик в итоге оказалось не так уж много, зато большинство из них – довольно веские.
– Давай начинай, – предложила Энту, когда после обеда они с Аулэ снова устроились в своей комнате и активировали симулятор.
Аулэ сделала пару медленных вдохов, чтобы унять волнение, и начала перечисление доказательств, уличающих Яганейсэ:
– Вир, симулятор. Подозреваемого Алуэрду Яганейсэ видели вместе с убитой Ласенной Ватейрас в тот вечер, когда она была убита, на улице Теплого Ветра, где она проживала и где впоследствии было найдено ее тело. Свидетель опознал Яганейсэ и подтвердил свои показания во время очной ставки. У Яганейсэ на правой руке имеется след пореза, который, по заключению эксперта, соответствует ранению в результате соскальзывания с рукоятки ножа на одностороннее лезвие ножа. Именно ножом с односторонним лезвием была убита потерпевшая, удары ножом были нанесены правой рукой. Ранение правой руки подозреваемого было причинено примерно в то же время, когда была убита потерпевшая. Фим, симулятор.
– Ты же еще не все перечислила, – удивилась Энту.
– Что-то я сильно волнуюсь, может, дальше ты?
– Хорошо, – не стала спорить Энту и продолжила: – Вир, симулятор. Кровь, обнаруженная на месте преступления, по групповой принадлежности по ауре и биологической группе соответствует крови Яганейсэ. На пальто и брюках Яганейсэ, изъятых в ходе обыска в квартире, в которой проживал подозреваемый, обнаружены следы крови. Групповая принадлежность по ауре и биологическая группа данной крови соответствуют крови убитой Ватейрас. Принадлежность изъятых вещей подозреваемому подтверждена им самим. Показания Яганейсэ о том, что в день убийства он находился у родителей в деревне, родителями прямо не опровергаются, однако наличие у подозреваемого билета на поезд, датированного шестнадцатым февраля, происхождение которого подозреваемый пояснить не смог, ставит под сомнение его утверждение, что он вернулся в Джиалэу только девятнадцатого февраля. Родители Яганейсэ не подтвердили, что ранение руки было причинено при тех обстоятельствах, которые подозреваемый изложил в своих показаниях, по их показаниям, во время нахождения в деревне никаких ранений Яганейсэ не получал. Кроме того, показания Яганейсэ о причинах и обстоятельствах получения ранения правой руки, данные в ходе дознания, не соответствуют тем объяснениям, которые подозреваемый давал на этот счет своим коллегам. Найденный в ходе обыска носовой платок со следами крови, по своей групповой принадлежности по ауре и биологической группе соответствующей крови Яганейсэ, мог быть использован подозреваемым для перевязки раны, полученной в ходе убийства Ватейрас. Причиной убийства предположительно является сопротивление, оказанное потерпевшей при попытке изнасилования. Была ли сумочка убитой похищена Яганейсэ или другим лицом, установить не удалось. Фим, симулятор.
Энту перевела дух и замерла в ожидании реакции артефакта. Но симулятор молчал.
– Может, мы должны еще что-то сказать, например, дать ему какую-то команду? – озадаченно нахмурившись, поинтересовалась она у Аулэ.
– Ой, прости! Я совсем забыла! Да, в конце нужно сказать, что доказательств достаточно для предъявления обвинения, и сказать, в каком преступлении. – Голос Аулэ дрожал от огорчения, Энту даже показалось, что в глазах подруги заблестели слезы.
– Ничего страшного! – с самой убедительной успокаивающей улыбкой, на которую была способна, заверила Энту. – Даже если бы ты об этом не вспомнила, мы бы просто еще раз сходили в библиотеку и прочитали инструкцию.
– Ну да. – Аулэ выдохнула с заметным облегчением.
– Хочешь сама это сказать? – спросила Энту.
– Нет, давай лучше ты, боюсь что-нибудь напутать.
– Ладно, я так я. Вир, симулятор, собранных в ходе дознания доказательств достаточно для предъявления Алуэрду Яганейсэ обвинения в убийстве Ласенны Ватейрас. Фим, симулятор.
Напарницы замерли в ожидании, но симулятор по-прежнему молчал.
– Может, он все-таки сломался? – предположила Аулэ.
Энту задумалась и через пару минут подытожила:
– Ладно, давай я попробую дополнить формулировку, и, если это не сработает, пойдем сначала в библиотеку за инструкцией, а если и это не поможет, то тогда отправимся разбираться к неоре Налкайидэ.
– Дополнишь формулировку?
– Ну да, я же сказала, что доказательств достаточно для предъявления обвинения в убийстве, но ведь была еще и попытка изнасилования. Я не стала ее упоминать, но, наверное, зря. Итак, вир, симулятор, собранных в ходе дознания доказательств достаточно для предъявления Алуэрду Яганейсэ обвинения в попытке изнасилования и убийстве Ласенны Ватейрас.
Энту даже не успела сказать «фим, симулятор», когда раздался неживой голос артефакта, который, повторив ее последнюю фразу, подтвердил, что доказательств для предъявления обвинения действительно достаточно.
– Ура!!! – завопила Аулэ, вскакивая с кресла. – Ура! У нас получилось! Мы молодцы!
Энту тоже вскочила и завопила вместе с ней, подпрыгивая на месте от переполнявших ее чувств. Они обнялись на радостях, а потом, немного поразмыслив, решили не откладывать сдачу задания на завтра и отправились к неоре Налкайидэ, которая была заметно удивлена, что они уже закончили, и успокоилась только тогда, когда симулятор подтвердил, что доказательств для предъявления обвинения достаточно.
– Как думаешь, а какое задание будет последним? – поинтересовалась Аулэ, когда они вышли в парк, чтобы немного прогуляться перед ужином.
– Ну, если рассуждать логически, это должно быть расследование какого-нибудь должностного преступления.
– Почему?
– Ну смотри – все задания, которые у нас были, имеют отношение к работе УПД: и составление договоров, и расследование кражи, и расследование убийства. И я не сомневаюсь, что расследование должностных преступлений составляет немалую часть работы УПД. Это у нас в Тарджи должностные преступления редкость, но в Джиалэу их должно быть немало.
– А разве их расследует не КГКД?
– Далеко не все, только самые важные. Некоторыми еще УБВВУ занимается, если есть угроза безопасности государства. Но на долю УПД точно приходится немало расследований взяток и различных случаев злоупотребления служебным положением.
– А я думала, что задания идут в порядке увеличения сложности.
– Так и есть, – кивнула Энту. – Если в целом, то расследование должностных преступлений намного сложнее, чем расследование насильственных.
– Разве? – удивилась Аулэ.
– Безусловно! Там ведь нужно много документов изучать, вникать в процесс работы чиновников, во всяких экономических вопросах хорошо разбираться.
– Ох, ну если так и нам дадут что-то такое, вдруг мы не справимся?
– Что это за настрой, а? – с напускным возмущением спросила Энту. – Мы же только что справились с непростым заданием. Сама же сказала, что мы молодцы!
– Да, но ты говоришь, что должностные преступления самые сложные… – протянула Аулэ.
– А мы из участниц самые умные и сообразительные! Ну, может, еще Вана с Сией могут с нами сравниться, а больше – никто! – гордо заявила Энту, и они с Аулэ дружно рассмеялись.
* * *
Весь четверг напарницы провели в библиотеке, изучая разделы про расследование должностных преступлений в справочниках по криминалистике и солидную монографию по данному вопросу, которую им посоветовала неора Вейшейра. По одобрительной улыбке, которой библиотекарь одарила девушек, когда Энту попросила посоветовать им что-нибудь про расследование должностных преступлений, Энту заключила, что не ошиблась насчет последнего задания, ведь неора Вейшейра явно была в курсе программы испытаний – ей же надо было подготовить литературу, которая может потребоваться конкурсанткам, значит, ее должны были посвятить в суть конкурсных заданий хотя бы в общих чертах.
– Именно опознание, – уверенно подтвердила Энту. – Очную ставку будем проводить, если подозреваемый будет отрицать, что был в тот вечер на улице Теплого Ветра вместе с Ласенной. Очную ставку проводят только в случае, если показания подозреваемых расходятся с показаниями свидетелей, потерпевших или других подозреваемых. Но ведь, чтобы это понять, нужно сначала получить эти самые показания, правда?
Аулэ кивнула, и они приступили к планированию допроса Яганейсэ.
С этой задачей напарницы сумели справиться уже только после обеда. Но все их усилия пропали даром – Алуэрду Яганейсэ не только не сознался в убийстве, но и вообще отрицал свое знакомство с Ласенной. Подозреваемый заявил, что восемнадцатого февраля находился у своих родителей в деревне Галабреу, расположенной неподалеку от Версинты, того города, который был указан в найденном при обыске билете, и порез на руке получил, когда поранился о гвоздь, помогая отцу чинить дверь сарая.
– А что, настоящие преступники тоже вот так вот нагло врут? – пораженно спросила Аулэ, когда симулятор закончил озвучивать показания Яганейсэ.
– Конечно, причем некоторые – даже после того, как дознаватель предъявляет им неопровержимые улики.
– Но мы ведь все равно будем предъявлять ему эти самые доказательства и очную ставку тоже проведем?
– Ну разумеется, мы должны выполнить все необходимые следственные действия, а уж признается подозреваемый или нет, при наличии убедительных доказательств его вины не так уж и важно. Вот только я думаю, что сначала надо допросить родителей Яганейсэ, чтобы предъявить ему сразу весь комплекс улик, вдруг да все в совокупности они заставят его признаться, – высказала свои соображения Энту.
– Но ведь он явно не был восемнадцатого у родителей, обратный билет-то у него на шестнадцатое февраля.
– Но билет-то не именной, поэтому сам по себе еще ничего не доказывает, – возразила Энту.
– Ну да, именные только на международные поезда бывают, – опечалилась Аулэ, – так что ты права, он может сказать, что купил другой билет, а этот просто не успел сдать. Хотя это и будет не очень убедительно, с чего бы ему деньгами-то разбрасываться?
– Вот, кстати, об этом – надо еще послать запрос на консервный завод, чтобы дали официальный ответ, в какой период этот Яганейсэ был в отпуске, и допросить его коллег насчет того, что он говорил о том, откуда у него порез на руке.
– Но ведь это будут показания с чужих слов.
– И тем не менее, если окажется, что им он объяснял причину по-другому, это тоже будет косвенное доказательство того, что подозреваемый лжет.
Родители Яганейсэ заявили, что он действительно проводил у них в феврале свой отпуск, но точных дат они не помнят, хотя уверены, что Эрду уехал обратно в Джиалэу до двадцатого числа, поскольку он им говорил, что отпуск у него до двадцатого. Ни с каким ремонтом сарая сын им во время своего визита не помогал, а время проводил в основном за выпивкой с приятелями из местных, возвращаясь в родительский дом только на ночь. Пореза у него на руке, по словам родителей, на момент отъезда из Галабреу тоже никакого не было.
Согласно официальной справке с консервного завода положенный отпуск Яганейсэ в феврале использовал частично: взял двенадцать дней из положенных двадцати пяти – с девятого по двадцатое февраля включительно[38]. Коллеги Яганейсэ по цеху подтвердили, что после возвращения его из отпуска видели у него на правой руке повязку, наличие которой он объяснял тем, что отдыхая у родителей в деревне, колол дрова и получил порез, случайно выронив топор.
Озвучив результаты допросов коллег подозреваемого, симулятор сразу же перешел к перечислению результатов экспертиз. Увы, ни один из ножей, найденных в квартире Яганейсэ, не являлся орудием преступления. Зато групповая принадлежность крови, обнаруженной на изъятой при обыске одежде, и ее биологическая группа соответствовали крови убитой. А признаки крови, обнаруженной на месте преступления, соответствовали крови подозреваемого, как и признаки крови с найденного при обыске носового платка. Ну и еще рубец на правой руке Яганейсэ по заключению эксперта по форме и длине соответствовал ранению в результате соскальзывания руки с рукоятки ножа на одностороннее лезвие ножа и не мог образоваться ни в результате ранения гвоздем, ни в результате ранения топором. Степень заживления раны свидетельствовала о том, что ранение было причинено примерно за две недели до момента проведения экспертизы, то есть примерно в то же время, когда было совершено убийство.
– А вот теперь будем проводить очную ставку? – спросила Аулэ.
– Да, теперь будем, – с улыбкой кивнула Энту. – Сначала допросим неора Хермитанду в присутствии подозреваемого, а потом уже будем повторно допрашивать Яганейсэ.
Но ни очная ставка, ни предъявление подозреваемому других собранных по делу улик результата не дали – Яганейсэ не сознавался.
– Слушай, а как мы вообще поймем, что все сделали правильно? – озадачилась Энту. – Мы должны заставить его признаться или как?
– Не должны, – покачала головой Аулэ. – Когда мы решим, что произвели все доступные следственные действия, мы должны перечислить симулятору все собранные доказательства и доводы, уличающие подозреваемого, и, если их достаточно, он так и скажет, что улик достаточно для предъявления обвинения. А если недостаточно, то он тоже так и скажет, и нам придется думать, что еще можно сделать.
– Ну это точно нужно обдумать завтра на свежую голову! – заключила Энту. – Я бы еще с утра в библиотеке посидела, полистала кое-что, прежде чем составлять перечень улик. А после обеда мы бы его сделали и зачитали, чтобы, если их окажется недостаточно, у нас еще оставался почти весь четверг на то, чтобы понять, что еще можно сделать.
– По-моему, отличный план! – согласилась Аулэ.
Глава 23
В сущности, торчать полдня в библиотеке необходимости не было – никаких новых идей просмотр справочников по криминалистике не принес. Но в то же время он дал уверенность, что они учли все, что только можно, и ничего не упустили.
Улик в итоге оказалось не так уж много, зато большинство из них – довольно веские.
– Давай начинай, – предложила Энту, когда после обеда они с Аулэ снова устроились в своей комнате и активировали симулятор.
Аулэ сделала пару медленных вдохов, чтобы унять волнение, и начала перечисление доказательств, уличающих Яганейсэ:
– Вир, симулятор. Подозреваемого Алуэрду Яганейсэ видели вместе с убитой Ласенной Ватейрас в тот вечер, когда она была убита, на улице Теплого Ветра, где она проживала и где впоследствии было найдено ее тело. Свидетель опознал Яганейсэ и подтвердил свои показания во время очной ставки. У Яганейсэ на правой руке имеется след пореза, который, по заключению эксперта, соответствует ранению в результате соскальзывания с рукоятки ножа на одностороннее лезвие ножа. Именно ножом с односторонним лезвием была убита потерпевшая, удары ножом были нанесены правой рукой. Ранение правой руки подозреваемого было причинено примерно в то же время, когда была убита потерпевшая. Фим, симулятор.
– Ты же еще не все перечислила, – удивилась Энту.
– Что-то я сильно волнуюсь, может, дальше ты?
– Хорошо, – не стала спорить Энту и продолжила: – Вир, симулятор. Кровь, обнаруженная на месте преступления, по групповой принадлежности по ауре и биологической группе соответствует крови Яганейсэ. На пальто и брюках Яганейсэ, изъятых в ходе обыска в квартире, в которой проживал подозреваемый, обнаружены следы крови. Групповая принадлежность по ауре и биологическая группа данной крови соответствуют крови убитой Ватейрас. Принадлежность изъятых вещей подозреваемому подтверждена им самим. Показания Яганейсэ о том, что в день убийства он находился у родителей в деревне, родителями прямо не опровергаются, однако наличие у подозреваемого билета на поезд, датированного шестнадцатым февраля, происхождение которого подозреваемый пояснить не смог, ставит под сомнение его утверждение, что он вернулся в Джиалэу только девятнадцатого февраля. Родители Яганейсэ не подтвердили, что ранение руки было причинено при тех обстоятельствах, которые подозреваемый изложил в своих показаниях, по их показаниям, во время нахождения в деревне никаких ранений Яганейсэ не получал. Кроме того, показания Яганейсэ о причинах и обстоятельствах получения ранения правой руки, данные в ходе дознания, не соответствуют тем объяснениям, которые подозреваемый давал на этот счет своим коллегам. Найденный в ходе обыска носовой платок со следами крови, по своей групповой принадлежности по ауре и биологической группе соответствующей крови Яганейсэ, мог быть использован подозреваемым для перевязки раны, полученной в ходе убийства Ватейрас. Причиной убийства предположительно является сопротивление, оказанное потерпевшей при попытке изнасилования. Была ли сумочка убитой похищена Яганейсэ или другим лицом, установить не удалось. Фим, симулятор.
Энту перевела дух и замерла в ожидании реакции артефакта. Но симулятор молчал.
– Может, мы должны еще что-то сказать, например, дать ему какую-то команду? – озадаченно нахмурившись, поинтересовалась она у Аулэ.
– Ой, прости! Я совсем забыла! Да, в конце нужно сказать, что доказательств достаточно для предъявления обвинения, и сказать, в каком преступлении. – Голос Аулэ дрожал от огорчения, Энту даже показалось, что в глазах подруги заблестели слезы.
– Ничего страшного! – с самой убедительной успокаивающей улыбкой, на которую была способна, заверила Энту. – Даже если бы ты об этом не вспомнила, мы бы просто еще раз сходили в библиотеку и прочитали инструкцию.
– Ну да. – Аулэ выдохнула с заметным облегчением.
– Хочешь сама это сказать? – спросила Энту.
– Нет, давай лучше ты, боюсь что-нибудь напутать.
– Ладно, я так я. Вир, симулятор, собранных в ходе дознания доказательств достаточно для предъявления Алуэрду Яганейсэ обвинения в убийстве Ласенны Ватейрас. Фим, симулятор.
Напарницы замерли в ожидании, но симулятор по-прежнему молчал.
– Может, он все-таки сломался? – предположила Аулэ.
Энту задумалась и через пару минут подытожила:
– Ладно, давай я попробую дополнить формулировку, и, если это не сработает, пойдем сначала в библиотеку за инструкцией, а если и это не поможет, то тогда отправимся разбираться к неоре Налкайидэ.
– Дополнишь формулировку?
– Ну да, я же сказала, что доказательств достаточно для предъявления обвинения в убийстве, но ведь была еще и попытка изнасилования. Я не стала ее упоминать, но, наверное, зря. Итак, вир, симулятор, собранных в ходе дознания доказательств достаточно для предъявления Алуэрду Яганейсэ обвинения в попытке изнасилования и убийстве Ласенны Ватейрас.
Энту даже не успела сказать «фим, симулятор», когда раздался неживой голос артефакта, который, повторив ее последнюю фразу, подтвердил, что доказательств для предъявления обвинения действительно достаточно.
– Ура!!! – завопила Аулэ, вскакивая с кресла. – Ура! У нас получилось! Мы молодцы!
Энту тоже вскочила и завопила вместе с ней, подпрыгивая на месте от переполнявших ее чувств. Они обнялись на радостях, а потом, немного поразмыслив, решили не откладывать сдачу задания на завтра и отправились к неоре Налкайидэ, которая была заметно удивлена, что они уже закончили, и успокоилась только тогда, когда симулятор подтвердил, что доказательств для предъявления обвинения достаточно.
– Как думаешь, а какое задание будет последним? – поинтересовалась Аулэ, когда они вышли в парк, чтобы немного прогуляться перед ужином.
– Ну, если рассуждать логически, это должно быть расследование какого-нибудь должностного преступления.
– Почему?
– Ну смотри – все задания, которые у нас были, имеют отношение к работе УПД: и составление договоров, и расследование кражи, и расследование убийства. И я не сомневаюсь, что расследование должностных преступлений составляет немалую часть работы УПД. Это у нас в Тарджи должностные преступления редкость, но в Джиалэу их должно быть немало.
– А разве их расследует не КГКД?
– Далеко не все, только самые важные. Некоторыми еще УБВВУ занимается, если есть угроза безопасности государства. Но на долю УПД точно приходится немало расследований взяток и различных случаев злоупотребления служебным положением.
– А я думала, что задания идут в порядке увеличения сложности.
– Так и есть, – кивнула Энту. – Если в целом, то расследование должностных преступлений намного сложнее, чем расследование насильственных.
– Разве? – удивилась Аулэ.
– Безусловно! Там ведь нужно много документов изучать, вникать в процесс работы чиновников, во всяких экономических вопросах хорошо разбираться.
– Ох, ну если так и нам дадут что-то такое, вдруг мы не справимся?
– Что это за настрой, а? – с напускным возмущением спросила Энту. – Мы же только что справились с непростым заданием. Сама же сказала, что мы молодцы!
– Да, но ты говоришь, что должностные преступления самые сложные… – протянула Аулэ.
– А мы из участниц самые умные и сообразительные! Ну, может, еще Вана с Сией могут с нами сравниться, а больше – никто! – гордо заявила Энту, и они с Аулэ дружно рассмеялись.
* * *
Весь четверг напарницы провели в библиотеке, изучая разделы про расследование должностных преступлений в справочниках по криминалистике и солидную монографию по данному вопросу, которую им посоветовала неора Вейшейра. По одобрительной улыбке, которой библиотекарь одарила девушек, когда Энту попросила посоветовать им что-нибудь про расследование должностных преступлений, Энту заключила, что не ошиблась насчет последнего задания, ведь неора Вейшейра явно была в курсе программы испытаний – ей же надо было подготовить литературу, которая может потребоваться конкурсанткам, значит, ее должны были посвятить в суть конкурсных заданий хотя бы в общих чертах.